О непервичности экономики
Одна из любимиых идеек у образованцев, возросших на неправиль-
ных книжках, -- это идейка якобы "первичности" экономики по отно-
шению ко всяким идеологиям. По этом поводу нередко даже притяги-
вают за бороду Карла Маркса с его неадекватной хохмой об отноше-
ниях "базиса" и "надстройки". А от всяких там кандидатов в прези-
денты и в идеологи требуют в первую очередь ЭКОНОМИЧЕСКИХ программ
-- на том основании, что людям якобы нужно в первую очередь пра-
вильно питаться что-то потреблять, а всё остальное -- потом.
Соотоветственно при обсуждении вопросов национального развития
экономисты лезут в главные эксперты и высокомерно поглядывают на
юристов и пр.
Так вот, всё это очень неправильно, близоруко, мелко и ведёт к
большим неприятностям. Потому что экономика -- это только инстру-
мент для обеспечения некоторого образа жизни. Инструмент должен
быть собран по определённым правилам, проверенным в отношении ин-
струментов, но он всегда подгонятся под своё назначение. Это как
с молотками: они бывают очень разные, от молоточков до кувалд, и
могут быть неудобными, ненадёжными, неисправными -- или наоборот.
Но человек, как правило, ищет молоток для какой-то работы, а не
работу для попавшего в руки молотка.
Аналогично представление о требуемом образе жизни -- первичнее
представления об экономике, которая должна этот образ жизни обес-
печивать. А представление о человеке, о его реальных потребностях
-- первичнее представления об образе жизни, через который эти по-
требности будут обеспечиваться.
По большому счёту нет пользы от хорошо налаженной, устойчивой и
очень производительной экономики, если она выдаёт в конечном
счёте вредный для людей продукт и разрушает их среду обитания.
Голова (с её мыслищами) в качестве задавателя поведения не так
уж слаба в сравнении с пищеварительной системой и пр., и без ра-
боты головой человек, как правило, умирает скорее, чем без работы
желудком. И это ведь голова решает, что, где, когда, чем, как, за-
чем и в каком количестве надо человеку есть, а если она при этом
ошибается, то последствия бывают ужасными.
Короче, в управлении государством общеидеологические представле-
ния первичнее и много важнее представлений экономических. Экономи-
ческие вопросы выходят на первое место только тогда, когда нет
необходимости, возможности, желания или способностей что-то совер-
шенствовать в стратегических представлениях, в ответах на вопрос,
в какую сторону развиваться.
Кстати, даже природные условия "слабее" общеидеологических
представлений: в одних и тех же природных условиях можно и пасти
верблюдов, и воздвигать Дубаи; можно ковыряться с "сырьевой"
экономикой, как в современой России, или производить для себя
почти всё нужное самостоятельно, пусть и не всегда качественно,
-- как в СССР.
На практике выпячивание экономических вопросов имеет место то-
гда, когда стесняются обсуждать идеологию (= направленность эко-
номики), которой руководствуются вожди, потому что если её прого-
варивать более-менее конкретно, она, скорее всего, почти никому
не понравиться.
У человека есть потребности и псевдопотребности. Псевдопотреб-
ности могут быть очень вредными для тех, кто их удовлетворяют,
и/или для окружающих. Соответственно в экономике есть области
деятельности, которые, хотя и позволяют кому-то кормиться, но для
общества в целом являются по большому счёту малополезными, беспо-
лезными, вредными или особо вредными. Поэтому, скажем, если вало-
вый внутренний продукт в стране вырастает за год на 8% или падает
на 20%, ещё нет оснований ни для радости, ни для огорчения: надо
смотреть, что конкретно там выросло или упало. Для общества может
быть выгоднее содержать безработных, чем страдать от производства
этими людьми мерзости или дряни. Потому что может получаться
(точнее, как правило, получается), что почти все при деле, работа-
ют почти на износ и имеют всё больший доход, а благополучия оказы-
вается всё меньше.
ных книжках, -- это идейка якобы "первичности" экономики по отно-
шению ко всяким идеологиям. По этом поводу нередко даже притяги-
вают за бороду Карла Маркса с его неадекватной хохмой об отноше-
ниях "базиса" и "надстройки". А от всяких там кандидатов в прези-
денты и в идеологи требуют в первую очередь ЭКОНОМИЧЕСКИХ программ
-- на том основании, что людям якобы нужно в первую очередь пра-
вильно питаться что-то потреблять, а всё остальное -- потом.
Соотоветственно при обсуждении вопросов национального развития
экономисты лезут в главные эксперты и высокомерно поглядывают на
юристов и пр.
Так вот, всё это очень неправильно, близоруко, мелко и ведёт к
большим неприятностям. Потому что экономика -- это только инстру-
мент для обеспечения некоторого образа жизни. Инструмент должен
быть собран по определённым правилам, проверенным в отношении ин-
струментов, но он всегда подгонятся под своё назначение. Это как
с молотками: они бывают очень разные, от молоточков до кувалд, и
могут быть неудобными, ненадёжными, неисправными -- или наоборот.
Но человек, как правило, ищет молоток для какой-то работы, а не
работу для попавшего в руки молотка.
Аналогично представление о требуемом образе жизни -- первичнее
представления об экономике, которая должна этот образ жизни обес-
печивать. А представление о человеке, о его реальных потребностях
-- первичнее представления об образе жизни, через который эти по-
требности будут обеспечиваться.
По большому счёту нет пользы от хорошо налаженной, устойчивой и
очень производительной экономики, если она выдаёт в конечном
счёте вредный для людей продукт и разрушает их среду обитания.
Голова (с её мыслищами) в качестве задавателя поведения не так
уж слаба в сравнении с пищеварительной системой и пр., и без ра-
боты головой человек, как правило, умирает скорее, чем без работы
желудком. И это ведь голова решает, что, где, когда, чем, как, за-
чем и в каком количестве надо человеку есть, а если она при этом
ошибается, то последствия бывают ужасными.
Короче, в управлении государством общеидеологические представле-
ния первичнее и много важнее представлений экономических. Экономи-
ческие вопросы выходят на первое место только тогда, когда нет
необходимости, возможности, желания или способностей что-то совер-
шенствовать в стратегических представлениях, в ответах на вопрос,
в какую сторону развиваться.
Кстати, даже природные условия "слабее" общеидеологических
представлений: в одних и тех же природных условиях можно и пасти
верблюдов, и воздвигать Дубаи; можно ковыряться с "сырьевой"
экономикой, как в современой России, или производить для себя
почти всё нужное самостоятельно, пусть и не всегда качественно,
-- как в СССР.
На практике выпячивание экономических вопросов имеет место то-
гда, когда стесняются обсуждать идеологию (= направленность эко-
номики), которой руководствуются вожди, потому что если её прого-
варивать более-менее конкретно, она, скорее всего, почти никому
не понравиться.
У человека есть потребности и псевдопотребности. Псевдопотреб-
ности могут быть очень вредными для тех, кто их удовлетворяют,
и/или для окружающих. Соответственно в экономике есть области
деятельности, которые, хотя и позволяют кому-то кормиться, но для
общества в целом являются по большому счёту малополезными, беспо-
лезными, вредными или особо вредными. Поэтому, скажем, если вало-
вый внутренний продукт в стране вырастает за год на 8% или падает
на 20%, ещё нет оснований ни для радости, ни для огорчения: надо
смотреть, что конкретно там выросло или упало. Для общества может
быть выгоднее содержать безработных, чем страдать от производства
этими людьми мерзости или дряни. Потому что может получаться
(точнее, как правило, получается), что почти все при деле, работа-
ют почти на износ и имеют всё больший доход, а благополучия оказы-
вается всё меньше.