Яков Кедми как раскрыватель глаз на косность израильского истэблишмента.
I had a dream. A very great dream. Можно даже сказать, last
hope, но её отнял Яков Кедми. Эта last hope была на то, что по-
стоянная внешняя опасность, нависающая дамокловым мечом над Изра-
илем, худо-бедно прочищает израильтянам мозги, поэтому они толко-
вее других западоидов и можно надеяться, что хотя бы они возьмут-
ся, наконец, за разум и материально поддержат программу реинтел-
лектуализации Европы, шире -- спасения белой расы (ещё шире --
всего человечества, чего уж там) от ужасов абсурдизации и дегра-
дизации. Это была вера не в евреев, а в отрезвляющее воздействие
прямой и ясной угрозы. Я ОШИБАЛСЯ, а Яков Кедми -- своей книгой
"Безнадёжные войны" -- открыл мне глаза на заурядную косность
израильского истэблишмента и объяснил на десятках доходчивых при-
меров, что стадная глупость не ослабляется даже от регулярного
потребления фалафеля и хумуса и что даже хождение девушек с штур-
мовыми винтовками по улицам не должно давать основания считать,
что есть на свете страна, в которой по крайней мере в армии, раз-
ведке, каких-нибудь исследовательских институтах и где-то ещё
таки есть прослойка людей, способных смотреть на политические
вещи широко и дальновидно, обсуждать их с себе подобными в конст-
руктивном ключе независимо от расовой принадлежности и гражданст-
ва собеседников и кооперироваться с оными для оказания тихих то-
чечных эффективных воздействий на быдломассы и быдлоистэблишменты
не с целью урвать для себя напоследок какие-то дегенератские
излишества, а с целью сохранить этот мир хотя бы таким более-
менее сносным, какой он есть.
* * *
После прочтения любых хорошо, искренне и без ужимок написанных
мемуаров их автор, если он не показал себя абсурдистом и/или сво-
лочью, становится почти родным человеком: ты ЗНАЕШЬ его в разных
качествах, ты ему даже чем-то обязан, но он ничего от тебя не
ожидает взамен. Примерно это случилось у меня по ознакомлении с
книгой Якова Кедми "Безнадёжные войны".
В молодости Яков Кедми был тот ещё носато-кучеряво-очкастенький
еврейский хлыщ, но как наел физиономию, заматерел, поседел и рас-
ширился в плечах, то стал смотреться весьма солидно. Выйдя на
пенсию и опубликовав книжку, он на раз-два оказался героем еврей-
ской секции русскоязычного интернета и раздаёт свои интервью
налево и направо.
Яков очень рано нашёл своё поприще, припёрся на один его учас-
точек первым и благодаря этом сделал блистательную карьеру. Дело
жизни Якова Кедми -- импорт евреев в Израиль, спасение их от
ужасов Галута (не бог весть что в концептуальном отношении, но
кормиться и самореализовываться позволяло вполне). А участочек,
который Яков опробовал прежде других, был отказ от советского
гражданства. (Чтоб нонче неповадно было, от гражданства российс-
кого -- и белорусского -- теперь освобождают, как от крепостной
кабалы, только за деньги, причём не мелкие, так что мимоходом,
позы ради или из протеста против высоких цен этого не предпри-
мешь, зато хоть можно бесплатно и пока ещё безнаказанно выска-
зать по этому поводу своё небрежное "фе".)
* * *
Кедми о своей когдатошней позиции (в интервью Юлию Кошаровско-
му):
"Логика была до примитивного проста: если я еврей, то должен
жить в еврейском государстве. Если не хочу или не могу, тогда я
должен как-то избавиться от своего еврейства или не принимать
его во внимание. Избавиться от него в Советском Союзе было
невозможно."
Я думаю, что тема выезда евреев из СССР разрывала мозги и обы-
вателям, и представителям власти: с одной стороны, было большое
желание от евреев таким образом поизбавляться, с другой, очень
хотелось сделать им от души какую-нибудь гадость, а препятствова-
ние выезду и попрекание выездом как раз такой гадостью и явля-
лось. Но не надо думать, что пламенные антисемиты ходили из-за
этого шизанутые, с раздвоенными личностями. Противоречие соблаз-
нов разрешалось просто: евреев сначала мучили, потом выпускали.
И евреи вместо того. чтобы разносить по миру советскую идеологи-
ческую заразу, разносили только свою неприязнь и печальную прав-
ду про довольно лживый режим, который вызвался привести челове-
чество в светлый новый мир, но по дороге скурвился, хотя и не
совсем ("совсем" случилось позже, в 1991 году).
hope, но её отнял Яков Кедми. Эта last hope была на то, что по-
стоянная внешняя опасность, нависающая дамокловым мечом над Изра-
илем, худо-бедно прочищает израильтянам мозги, поэтому они толко-
вее других западоидов и можно надеяться, что хотя бы они возьмут-
ся, наконец, за разум и материально поддержат программу реинтел-
лектуализации Европы, шире -- спасения белой расы (ещё шире --
всего человечества, чего уж там) от ужасов абсурдизации и дегра-
дизации. Это была вера не в евреев, а в отрезвляющее воздействие
прямой и ясной угрозы. Я ОШИБАЛСЯ, а Яков Кедми -- своей книгой
"Безнадёжные войны" -- открыл мне глаза на заурядную косность
израильского истэблишмента и объяснил на десятках доходчивых при-
меров, что стадная глупость не ослабляется даже от регулярного
потребления фалафеля и хумуса и что даже хождение девушек с штур-
мовыми винтовками по улицам не должно давать основания считать,
что есть на свете страна, в которой по крайней мере в армии, раз-
ведке, каких-нибудь исследовательских институтах и где-то ещё
таки есть прослойка людей, способных смотреть на политические
вещи широко и дальновидно, обсуждать их с себе подобными в конст-
руктивном ключе независимо от расовой принадлежности и гражданст-
ва собеседников и кооперироваться с оными для оказания тихих то-
чечных эффективных воздействий на быдломассы и быдлоистэблишменты
не с целью урвать для себя напоследок какие-то дегенератские
излишества, а с целью сохранить этот мир хотя бы таким более-
менее сносным, какой он есть.
* * *
После прочтения любых хорошо, искренне и без ужимок написанных
мемуаров их автор, если он не показал себя абсурдистом и/или сво-
лочью, становится почти родным человеком: ты ЗНАЕШЬ его в разных
качествах, ты ему даже чем-то обязан, но он ничего от тебя не
ожидает взамен. Примерно это случилось у меня по ознакомлении с
книгой Якова Кедми "Безнадёжные войны".
В молодости Яков Кедми был тот ещё носато-кучеряво-очкастенький
еврейский хлыщ, но как наел физиономию, заматерел, поседел и рас-
ширился в плечах, то стал смотреться весьма солидно. Выйдя на
пенсию и опубликовав книжку, он на раз-два оказался героем еврей-
ской секции русскоязычного интернета и раздаёт свои интервью
налево и направо.
Яков очень рано нашёл своё поприще, припёрся на один его учас-
точек первым и благодаря этом сделал блистательную карьеру. Дело
жизни Якова Кедми -- импорт евреев в Израиль, спасение их от
ужасов Галута (не бог весть что в концептуальном отношении, но
кормиться и самореализовываться позволяло вполне). А участочек,
который Яков опробовал прежде других, был отказ от советского
гражданства. (Чтоб нонче неповадно было, от гражданства российс-
кого -- и белорусского -- теперь освобождают, как от крепостной
кабалы, только за деньги, причём не мелкие, так что мимоходом,
позы ради или из протеста против высоких цен этого не предпри-
мешь, зато хоть можно бесплатно и пока ещё безнаказанно выска-
зать по этому поводу своё небрежное "фе".)
* * *
Кедми о своей когдатошней позиции (в интервью Юлию Кошаровско-
му):
"Логика была до примитивного проста: если я еврей, то должен
жить в еврейском государстве. Если не хочу или не могу, тогда я
должен как-то избавиться от своего еврейства или не принимать
его во внимание. Избавиться от него в Советском Союзе было
невозможно."
Я думаю, что тема выезда евреев из СССР разрывала мозги и обы-
вателям, и представителям власти: с одной стороны, было большое
желание от евреев таким образом поизбавляться, с другой, очень
хотелось сделать им от души какую-нибудь гадость, а препятствова-
ние выезду и попрекание выездом как раз такой гадостью и явля-
лось. Но не надо думать, что пламенные антисемиты ходили из-за
этого шизанутые, с раздвоенными личностями. Противоречие соблаз-
нов разрешалось просто: евреев сначала мучили, потом выпускали.
И евреи вместо того. чтобы разносить по миру советскую идеологи-
ческую заразу, разносили только свою неприязнь и печальную прав-
ду про довольно лживый режим, который вызвался привести челове-
чество в светлый новый мир, но по дороге скурвился, хотя и не
совсем ("совсем" случилось позже, в 1991 году).