У бабушки Этл было три котёнка, Три зверька, котята - не собачки. Дом бабушки Этл обходили сторонкой, Через выселки шли, мимо водокачки. Ай-вэй, шли мимо водокачки, обходили, как возможно; Ай-вэй, шли, через левое плечо плевали осторожно. Ай-вэй, ай-вэй...
А первый котёнок был зелёного цвета, Как трава в апреле у калитки. Недобро косился, пропадал до рассвета, Иногда умел играть на скрипке. Ай-вэй, умел играть на скрипке полнолунными ночами; Ай-вэй, безлунными ночами ничего не замечали. Ай-вэй, ай-вэй...
Накрапывал дождик, облака в обиде На безветрие скрывали солнце. Второго котёнка так никто и не видел - Его бабушка прятала в колодце. Ай-вэй, в пустом колодце на отшибе, чёрном и глубоком; Ай-вэй, единственным оттуда он подмигивал мне оком. Ай-вэй, ай-вэй...
Я помню лето, месяц на ограде, Стук сапог военных через сени. А третьего мне разрешали гладить По субботам или воскресеньям. Ай-вэй, давали гладить по пушистой шерсти, мягким нитям; Ай-вэй, как плохо помню бабушку я Этл, извините! Ай-вэй, ай-вэй...
КОТ ЯНКЕЛЬ
Паразит под названием кот по имени Янкель Только с виду еврейский, на самом же деле он - янки. Только янки способен нагадить в ботинок поэту, А еврейский кот ходит мочиться исправно в кювету. Не пора ли устроить гадёнышу вилы, С называнием оного Биллом?
Билл - коммандос крутой из подразделения "Дельты", Он сидит на буфете и смотрит, как ешь вермишель ты. И сигает он прямо в еду, где ведёт его юзом - Но на это решиться сумели бы только французы. Так назвать Франсуа его надо немедля И сыграть с ним и с тапками в кегли!
Жил когда-то француз, Франсуа его звали, который На верёвке висел, а не как эта сволочь, на шторах. Он болтается там, как созревший банан на Майами, И с немецкой дотошностью рвутся крючки за крючками... И летят мессершмиты тяжёлым фаянсом - Кот отныне становится Гансом!
Он, цепляясь когтями за стены, скрывается в ванне, А обои везде отошли уже в область преданий. По ночам он поёт звонким голосом Нани Брегвадзе - Всем понятно становится, что этот кот - камикадзе. И как только его отыщу я в квартире, Ожидает его харакири.
Паразит безымянный в гордыне от голода пухнет, Но как только повеет бульоном и курицей с кухни, Запеканкой поджаристой вместе с лучком, сельдереем - Кот готов оставаться на вечные веки евреем. И спешит он вальяжно к любимой лоханке, Потому что зовут его Янкель!
НАБЛЮДЕНИЕ ЗА ПРИРОДОЙ
За окном сидит ворона И кота в виду имеет, Кот её имеет тоже, К сожаленью, сквозь стекло. И ворона размышляет: "Хорошо ему, собаке, Там в тепле, когда снаружи Вот такие холода". Кот вылизывает ухо - Типа вовсе не имеет Никаких ворон приблудных, А сам думает себе: "Кабы мне такую морду, Да такие руки-крюки, Да такие ноги-крылья, Как бы я её поймал! "Хрен-та, - думает ворона, - Разбежался, мохнолапый. Ты следи, чтоб от волненья Всё себе не отлизал". Кот слегка смежает веки: "Помню, в тысяча каком-то, Не тебя ли я, паршивку, Чуть на перья не пустил?" А стекло меж ними ходит И волнуется, бедняга - Так и хочется ворону Примирить ему с котом. Разрывается от счастья, От волнения потеет, Побежалостью исходит - Вот и лопнуло совсем! Поразилась тут ворона - Неужели кот раскокал? Кот не меньше удивился - Не ворона, а качок! И довольные друг другом, Так сидели целый вечер, А стекло внизу валялось И пускало пузыри.
Игорь Белый
БАБУШКА ЭТЛ
У бабушки Этл было три котёнка,
Три зверька, котята - не собачки.
Дом бабушки Этл обходили сторонкой,
Через выселки шли, мимо водокачки.
Ай-вэй, шли мимо водокачки, обходили, как возможно;
Ай-вэй, шли, через левое плечо плевали осторожно.
Ай-вэй, ай-вэй...
А первый котёнок был зелёного цвета,
Как трава в апреле у калитки.
Недобро косился, пропадал до рассвета,
Иногда умел играть на скрипке.
Ай-вэй, умел играть на скрипке полнолунными ночами;
Ай-вэй, безлунными ночами ничего не замечали.
Ай-вэй, ай-вэй...
Накрапывал дождик, облака в обиде
На безветрие скрывали солнце.
Второго котёнка так никто и не видел -
Его бабушка прятала в колодце.
Ай-вэй, в пустом колодце на отшибе, чёрном и глубоком;
Ай-вэй, единственным оттуда он подмигивал мне оком.
Ай-вэй, ай-вэй...
Я помню лето, месяц на ограде,
Стук сапог военных через сени.
А третьего мне разрешали гладить
По субботам или воскресеньям.
Ай-вэй, давали гладить по пушистой шерсти, мягким нитям;
Ай-вэй, как плохо помню бабушку я Этл, извините!
Ай-вэй, ай-вэй...
КОТ ЯНКЕЛЬ
Паразит под названием кот по имени Янкель
Только с виду еврейский, на самом же деле он - янки.
Только янки способен нагадить в ботинок поэту,
А еврейский кот ходит мочиться исправно в кювету.
Не пора ли устроить гадёнышу вилы,
С называнием оного Биллом?
Билл - коммандос крутой из подразделения "Дельты",
Он сидит на буфете и смотрит, как ешь вермишель ты.
И сигает он прямо в еду, где ведёт его юзом -
Но на это решиться сумели бы только французы.
Так назвать Франсуа его надо немедля
И сыграть с ним и с тапками в кегли!
Жил когда-то француз, Франсуа его звали, который
На верёвке висел, а не как эта сволочь, на шторах.
Он болтается там, как созревший банан на Майами,
И с немецкой дотошностью рвутся крючки за крючками...
И летят мессершмиты тяжёлым фаянсом -
Кот отныне становится Гансом!
Он, цепляясь когтями за стены, скрывается в ванне,
А обои везде отошли уже в область преданий.
По ночам он поёт звонким голосом Нани Брегвадзе -
Всем понятно становится, что этот кот - камикадзе.
И как только его отыщу я в квартире,
Ожидает его харакири.
Паразит безымянный в гордыне от голода пухнет,
Но как только повеет бульоном и курицей с кухни,
Запеканкой поджаристой вместе с лучком, сельдереем -
Кот готов оставаться на вечные веки евреем.
И спешит он вальяжно к любимой лоханке,
Потому что зовут его Янкель!
НАБЛЮДЕНИЕ ЗА ПРИРОДОЙ
За окном сидит ворона
И кота в виду имеет,
Кот её имеет тоже,
К сожаленью, сквозь стекло.
И ворона размышляет:
"Хорошо ему, собаке,
Там в тепле, когда снаружи
Вот такие холода".
Кот вылизывает ухо -
Типа вовсе не имеет
Никаких ворон приблудных,
А сам думает себе:
"Кабы мне такую морду,
Да такие руки-крюки,
Да такие ноги-крылья,
Как бы я её поймал!
"Хрен-та, - думает ворона, -
Разбежался, мохнолапый.
Ты следи, чтоб от волненья
Всё себе не отлизал".
Кот слегка смежает веки:
"Помню, в тысяча каком-то,
Не тебя ли я, паршивку,
Чуть на перья не пустил?"
А стекло меж ними ходит
И волнуется, бедняга -
Так и хочется ворону
Примирить ему с котом.
Разрывается от счастья,
От волнения потеет,
Побежалостью исходит -
Вот и лопнуло совсем!
Поразилась тут ворона -
Неужели кот раскокал?
Кот не меньше удивился -
Не ворона, а качок!
И довольные друг другом,
Так сидели целый вечер,
А стекло внизу валялось
И пускало пузыри.
Reply
Leave a comment