Будь готов!
Мне понравился пост Лебедева о том, что нужно всегда продумывать какие-то критические ситуации, которые могут произойти с детьми, чтобы быть готовым правильно и вовремя среагировать.
Я бы вот еще что хотел сказать. Всегда говорил, что в нашем общественном транспорте можно стать святым. Тут можно и молиться в тишине городского шума, ежегодно перечитывать Библию, делать добрые дела, помогая нищим и уступая место, можно смиряться перед хамоватыми пассажирами. И вот наука: заходя в общественный транспорт нужно быть готовым просить пролщения. По поводу и когда сам не виноват. Особенно когда нужно выйти из электрички в час-пик, а добрые пассажиры тебя выпускать не собриаются. Можно случайно кого-то столкнуть на рельсы. У меня до этого конечно не дошло, но ситуация оказалась неприятной. Вроде и виноват, но и на работу нужно успеть и ехать до вокзала не хочется.
Конечно, электричека это место для борьбы с раздражением. Но меня расстраивает то качество, которое, как мне кажется, в нас вживила советская власть - думать только о себе. Моя хата с краю, я ничего не знаю. Это, конечно, самооправдание. Но чего возмущаться, если народ прет, а тебе не охота из вагона выйти и пропустить тех, кому нужно выйти? И это везде. Бьют ли кого на улице или приходят органы, чтобы что-то отнять, или кто-то лежит на земле (наверняка пьяный). У нас какая-то врожденная овощеобразность проходить мимо и не ввязываться в неприятности. Хотя я не могу сказать, что это именно советская власть, но если такое и было, то думаю, эти только усугубили. Но, что самое неприятное, что эту свою ментальность мы порой проявляем и в Церкви, где мы оказываемся "братья и сестры" только по имени. Вот буквально сейчас можно наблюдать вроде бы ревнители благочестия стремятся не объединяться, а наоборот, выискать друг у друга какие-нибудь ереси, чтобы гордо заявить: "я не с этими"!
Хороший выход предложил Авва Дорофей:
Представьте себе круг, начертанный на земле, средина которого называется центром, а прямые линии, идущие от центра к окружности, называются радиусами. Теперь вникните, что я буду говорить: предположите, что круг сей есть мир, а самый центр круга - Бог; радиусы же, т.е. прямые линии, идущие от окружности к центру, суть пути жизни человеческой.
На сколько святые входят внутрь круга, желая приблизиться к Богу, на столько, по мере вхождения, они становятся ближе и к Богу, и друг к другу; и сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу; и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу. Так разумейте и об удалении.
Когда удаляются от Бога и возвращаются ко внешнему, то очевидно, что в той мере, как они исходят от средоточия и удаляются от Бога, в той же мере удаляются и друг от друга; и сколько удаляются друг от друга, столько удаляются и от Бога.
Таково естество любви: на сколько мы находимся вне и не любим Бога, на столько каждый удален и от ближнего. Если же возлюбим Бога, то сколько приближаемся к Богу любовью к Нему, столько соединяемся любовью и с ближним; и сколько соединяемся с ближним, столько соединяемся с Богом.
Можно понять отчужденность у мирских людей, но откуда это в нас? Значит ли это, что к Богу мы не приближаемся, а отдаляемся?
Я бы вот еще что хотел сказать. Всегда говорил, что в нашем общественном транспорте можно стать святым. Тут можно и молиться в тишине городского шума, ежегодно перечитывать Библию, делать добрые дела, помогая нищим и уступая место, можно смиряться перед хамоватыми пассажирами. И вот наука: заходя в общественный транспорт нужно быть готовым просить пролщения. По поводу и когда сам не виноват. Особенно когда нужно выйти из электрички в час-пик, а добрые пассажиры тебя выпускать не собриаются. Можно случайно кого-то столкнуть на рельсы. У меня до этого конечно не дошло, но ситуация оказалась неприятной. Вроде и виноват, но и на работу нужно успеть и ехать до вокзала не хочется.
Конечно, электричека это место для борьбы с раздражением. Но меня расстраивает то качество, которое, как мне кажется, в нас вживила советская власть - думать только о себе. Моя хата с краю, я ничего не знаю. Это, конечно, самооправдание. Но чего возмущаться, если народ прет, а тебе не охота из вагона выйти и пропустить тех, кому нужно выйти? И это везде. Бьют ли кого на улице или приходят органы, чтобы что-то отнять, или кто-то лежит на земле (наверняка пьяный). У нас какая-то врожденная овощеобразность проходить мимо и не ввязываться в неприятности. Хотя я не могу сказать, что это именно советская власть, но если такое и было, то думаю, эти только усугубили. Но, что самое неприятное, что эту свою ментальность мы порой проявляем и в Церкви, где мы оказываемся "братья и сестры" только по имени. Вот буквально сейчас можно наблюдать вроде бы ревнители благочестия стремятся не объединяться, а наоборот, выискать друг у друга какие-нибудь ереси, чтобы гордо заявить: "я не с этими"!
Хороший выход предложил Авва Дорофей:
Представьте себе круг, начертанный на земле, средина которого называется центром, а прямые линии, идущие от центра к окружности, называются радиусами. Теперь вникните, что я буду говорить: предположите, что круг сей есть мир, а самый центр круга - Бог; радиусы же, т.е. прямые линии, идущие от окружности к центру, суть пути жизни человеческой.
На сколько святые входят внутрь круга, желая приблизиться к Богу, на столько, по мере вхождения, они становятся ближе и к Богу, и друг к другу; и сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу; и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу. Так разумейте и об удалении.
Когда удаляются от Бога и возвращаются ко внешнему, то очевидно, что в той мере, как они исходят от средоточия и удаляются от Бога, в той же мере удаляются и друг от друга; и сколько удаляются друг от друга, столько удаляются и от Бога.
Таково естество любви: на сколько мы находимся вне и не любим Бога, на столько каждый удален и от ближнего. Если же возлюбим Бога, то сколько приближаемся к Богу любовью к Нему, столько соединяемся любовью и с ближним; и сколько соединяемся с ближним, столько соединяемся с Богом.
Можно понять отчужденность у мирских людей, но откуда это в нас? Значит ли это, что к Богу мы не приближаемся, а отдаляемся?