Она рисовала на нерождённой коже.
Удивительно как её не сожгли на костре. Когда она появилась на свет умная женщина была угрозой пуританскому обществу. На дворе был семнадцатый век. В 1633 в Риме Галилео Галилей отрёкся от учения Коперника, а Мари́я Сиби́лла Ме́риан ( Maria Sibylla Merian) родилась в 1647 году второго апреля во Франкфурте-на-Майне.
Причём тут костёр? А как бы вы посмотрели на даму того времени которая собирает жучков-паучков, что- варит в котелке...
Семья Марии была многонациональной. Отец швейцарец, мать, Йоганна Сибилла Хеймг, голландка. Батюшка Маттеус Мериан Старший был художником и гравёром известным на всю Европу. Правда почил когда Марии было совсем не много лет.
Портрет работы Георга Гзеля (зятя Марии Сибиллы)
Воспитывал и азы художественных наук Марии давал уже отчим голландец Якоб Марель.
Матушка Марии была очень деловой дамой: открыла небольшую шелковую фабрику. Именно она виновата в том что Мария начала изучать энтомологию, правда тогда эта наука не имела названия. Девочка помогала на фабрике: сортировала по бумажным кулечкам гусениц шелкопряда, следила за развитием маленьких шелковых работников, зарисовывала их в альбомы.
В то время жили люди считавшие что мухи появлялись из гниющего мяса, другие насекомые образовались из грязи, а из капель дождя появились лягушки. Многие теологи утверждали, что насекомые - создания дьявола, и это убеждение бытовало повсеместно. Но Марии повезло с семьёй где отец, отчим, братья были не настолько глупы.
Кто бы мог стать мужем девочки росшей в окружении изобразительного искусства? Конечно художник. Мужем девушки стал в 1664 году представитель Германии Иоганна Андреаса Граафа, один из учеников отчима. Но брак не стал счастливым. Уже через два года женщина вернула себе имя отца вернувшись в отчий дом с дочерьми.
Кайман и коралловая змея (ок. 1705). Ранее приписывалась Анне Марии Сибилле Мериан, но теперь учёные отсылают авторство дочери Доротеи Марии Гзель.
А через год переезжает вместе с матерью и дочерьми, Йоганной Хеленой и Доротеей Марией, в замок Валта в Западной Фрисландии, в общину протестантов-лабадистов. Позже, после закрытия общины, вся дамская компания отправилась в Амстердам.
Она придумала краску для тканей которая не смывалась и прекрасно смотрелись с обеих сторон изделия. Создавала на маленькой фабрике удивительные столовые наборы скатертей и салфеток с изумительнейшими цветами и бабочками. Для заработка набрала целый класс учениц, желающих научиться рисовать и вышивать, выпускала прекрасно иллюстрированные книги.
Мария Сибилла очень рисковала - ведь за изучение насекомых, домашние лаборатории, завистники могли обвинить ее в колдовстве! Много проблем могло создать и общественное мнение: тогда было немыслимо что бы разведенная женщина сама содержала семью! А уж то что подняла на ноги двух дочерей без помощи мужской, много путешествовала, общалась с мужчинами-учеными - из ряда вон!
Мария не оставляла никогда своего увлечения и продолжала изучение насекомых и фиксацию в рисунках как происходило развитие оных от личинок до взмаха крыльев. На тончайшем пергаменте ,который называла нерождённой кожей, рисовала с фотографической точностью, сейчас бы так сказали, все интересующие её объекты.
В 1699 году, когда Марии уже было 52 года, со своей младшей двадцатилетней дочерью отправились в одну из первых научных экспедиций в истории. Дамы отправились в путешествие в Суринам, которая только-только стала колонией Голландии. Коллекция суринамских насекомых вплоть до 20 века оставалась самой подробной и научно систематизированной!
Женщинам пришлось не просто: голландские плантаторы острова не хотели заниматься всякой ерундой типа сбора насекомых в лесу. Но женщины не будут женщинами если не найдут выход из затруднения: африканцы-рабы и коренные жители не были так предвзяты к дамам и согласились принести ей некоторых насекомых. Да ещё и рассказали секреты растений лекарственных и как использовать в пищу. Мария Сибилла Мериан и ее дочь работали в Суринаме два года, прежде чем слабое здоровье Мериан заставило ее вернуться домой. Книга Мериан "Metamorphosis Insectorum Surinamensium", хорошо известна среди художников и учёных. Дочь Мериан Йоханна Хелена ( в некоторых источниках пишут как Джоанна), после того как инсульт приковал матушку к постели, решила поехать в Суринам одна и отправляла оттуда домой новые образцы до самой смерти Мериан в 1717 году.
Книга в трёх томах, «Гусеничная книга» , имеет на титульной странице только Мария Сибилла, но это немного не верно - над книгой работали все три дамы.
Мария Сибилла Мериан (портрет работы Георга Гзеля, зятя художницы)
Дочери продолжили дело своей матери. Старшая и вовсе предприняла геройское путешествие, которое в тот век было куда более страшным и загадочным чем Суринам, - в Россию. В нашей стране, в Санкт-Петербурге Доротея Мария и ее муж Георг Гзель были приняты на русскую службу. Об этом позаботился лично государь Петр Алексеевич. Живопись была не единственным занятием четы Гзель. Они помогали оформлять экспозицию Кунсткамеры, а впоследствии преподавали рисунок и живопись в созданной Академии наук.
Сказать что всё было гладко и сладко с работами и записями Марии после её смерти нельзя. Некоторые её работы мужчины учёные восемнадцатого века перекрашивали по своему. Даже не бывая в Суринаме, не видя те создания что запечатлены на пергаменте, пытались очернить труд женщины. Например некий Гилдинг критикует Сибиллу :
.. она, по его мнению, слишком сильно полагается на знания африканских рабов и индейцев, людей, которых он считает невежественным.
То что Мериан была художницей без академического образования также сыграло свою роль в "бросании грязи". К 1800-м годам биологию практиковали академики, прошедшие университетское обучение, и к натуралистам-самоучкам, а тем более к женщинам, относились с недоверием и презрением
В Архиве РАН в Санкт-Петербурге хранятся удивительные акварели, до сих пор волнующие умы не только историков искусства. Ботаники, энтомологи пользуются каталогами работы Марии Сибиллы. Самое любопытное что краски до сих пор не поблекли на тончайшем пергаменте семнадцатого века. Петербургская коллекция сохранившихся акварелей Марии Сибиллы - одна из самых больших в мире.
Кстати, фонд редких книг Государственного Дарвиновского музея хранит несколько изданий трудов Марии Сибиллы Мериан. Это второе издание всех трех частей «Книги о гусеницах» Марии. Так же «Книга о гусеницах», изданная Ж.-Ф. Бернаром дважды в 1730 году - на голландском и французском языках под названием «Европейские насекомые».
Причём тут костёр? А как бы вы посмотрели на даму того времени которая собирает жучков-паучков, что- варит в котелке...
Семья Марии была многонациональной. Отец швейцарец, мать, Йоганна Сибилла Хеймг, голландка. Батюшка Маттеус Мериан Старший был художником и гравёром известным на всю Европу. Правда почил когда Марии было совсем не много лет.
Портрет работы Георга Гзеля (зятя Марии Сибиллы)
Воспитывал и азы художественных наук Марии давал уже отчим голландец Якоб Марель.
Матушка Марии была очень деловой дамой: открыла небольшую шелковую фабрику. Именно она виновата в том что Мария начала изучать энтомологию, правда тогда эта наука не имела названия. Девочка помогала на фабрике: сортировала по бумажным кулечкам гусениц шелкопряда, следила за развитием маленьких шелковых работников, зарисовывала их в альбомы.
В то время жили люди считавшие что мухи появлялись из гниющего мяса, другие насекомые образовались из грязи, а из капель дождя появились лягушки. Многие теологи утверждали, что насекомые - создания дьявола, и это убеждение бытовало повсеместно. Но Марии повезло с семьёй где отец, отчим, братья были не настолько глупы.
Кто бы мог стать мужем девочки росшей в окружении изобразительного искусства? Конечно художник. Мужем девушки стал в 1664 году представитель Германии Иоганна Андреаса Граафа, один из учеников отчима. Но брак не стал счастливым. Уже через два года женщина вернула себе имя отца вернувшись в отчий дом с дочерьми.
Кайман и коралловая змея (ок. 1705). Ранее приписывалась Анне Марии Сибилле Мериан, но теперь учёные отсылают авторство дочери Доротеи Марии Гзель.
А через год переезжает вместе с матерью и дочерьми, Йоганной Хеленой и Доротеей Марией, в замок Валта в Западной Фрисландии, в общину протестантов-лабадистов. Позже, после закрытия общины, вся дамская компания отправилась в Амстердам.
Она придумала краску для тканей которая не смывалась и прекрасно смотрелись с обеих сторон изделия. Создавала на маленькой фабрике удивительные столовые наборы скатертей и салфеток с изумительнейшими цветами и бабочками. Для заработка набрала целый класс учениц, желающих научиться рисовать и вышивать, выпускала прекрасно иллюстрированные книги.
Мария Сибилла очень рисковала - ведь за изучение насекомых, домашние лаборатории, завистники могли обвинить ее в колдовстве! Много проблем могло создать и общественное мнение: тогда было немыслимо что бы разведенная женщина сама содержала семью! А уж то что подняла на ноги двух дочерей без помощи мужской, много путешествовала, общалась с мужчинами-учеными - из ряда вон!
Мария не оставляла никогда своего увлечения и продолжала изучение насекомых и фиксацию в рисунках как происходило развитие оных от личинок до взмаха крыльев. На тончайшем пергаменте ,который называла нерождённой кожей, рисовала с фотографической точностью, сейчас бы так сказали, все интересующие её объекты.
В 1699 году, когда Марии уже было 52 года, со своей младшей двадцатилетней дочерью отправились в одну из первых научных экспедиций в истории. Дамы отправились в путешествие в Суринам, которая только-только стала колонией Голландии. Коллекция суринамских насекомых вплоть до 20 века оставалась самой подробной и научно систематизированной!
Женщинам пришлось не просто: голландские плантаторы острова не хотели заниматься всякой ерундой типа сбора насекомых в лесу. Но женщины не будут женщинами если не найдут выход из затруднения: африканцы-рабы и коренные жители не были так предвзяты к дамам и согласились принести ей некоторых насекомых. Да ещё и рассказали секреты растений лекарственных и как использовать в пищу. Мария Сибилла Мериан и ее дочь работали в Суринаме два года, прежде чем слабое здоровье Мериан заставило ее вернуться домой. Книга Мериан "Metamorphosis Insectorum Surinamensium", хорошо известна среди художников и учёных. Дочь Мериан Йоханна Хелена ( в некоторых источниках пишут как Джоанна), после того как инсульт приковал матушку к постели, решила поехать в Суринам одна и отправляла оттуда домой новые образцы до самой смерти Мериан в 1717 году.
Книга в трёх томах, «Гусеничная книга» , имеет на титульной странице только Мария Сибилла, но это немного не верно - над книгой работали все три дамы.
Мария Сибилла Мериан (портрет работы Георга Гзеля, зятя художницы)
Дочери продолжили дело своей матери. Старшая и вовсе предприняла геройское путешествие, которое в тот век было куда более страшным и загадочным чем Суринам, - в Россию. В нашей стране, в Санкт-Петербурге Доротея Мария и ее муж Георг Гзель были приняты на русскую службу. Об этом позаботился лично государь Петр Алексеевич. Живопись была не единственным занятием четы Гзель. Они помогали оформлять экспозицию Кунсткамеры, а впоследствии преподавали рисунок и живопись в созданной Академии наук.
Сказать что всё было гладко и сладко с работами и записями Марии после её смерти нельзя. Некоторые её работы мужчины учёные восемнадцатого века перекрашивали по своему. Даже не бывая в Суринаме, не видя те создания что запечатлены на пергаменте, пытались очернить труд женщины. Например некий Гилдинг критикует Сибиллу :
.. она, по его мнению, слишком сильно полагается на знания африканских рабов и индейцев, людей, которых он считает невежественным.
То что Мериан была художницей без академического образования также сыграло свою роль в "бросании грязи". К 1800-м годам биологию практиковали академики, прошедшие университетское обучение, и к натуралистам-самоучкам, а тем более к женщинам, относились с недоверием и презрением
В Архиве РАН в Санкт-Петербурге хранятся удивительные акварели, до сих пор волнующие умы не только историков искусства. Ботаники, энтомологи пользуются каталогами работы Марии Сибиллы. Самое любопытное что краски до сих пор не поблекли на тончайшем пергаменте семнадцатого века. Петербургская коллекция сохранившихся акварелей Марии Сибиллы - одна из самых больших в мире.
Кстати, фонд редких книг Государственного Дарвиновского музея хранит несколько изданий трудов Марии Сибиллы Мериан. Это второе издание всех трех частей «Книги о гусеницах» Марии. Так же «Книга о гусеницах», изданная Ж.-Ф. Бернаром дважды в 1730 году - на голландском и французском языках под названием «Европейские насекомые».