На вечернюю службу я пошёл в Казанский кафедральный собор.
На вечернюю службу я пошёл в Казанский кафедральный собор. Пошёл пешком, потому что день просидел дома, хотелось подышать свежим воздухом, да и ещё раз подумать по дороге, всё взвесить. За 45 минут я дошагал до храма из Соснового бора. Погода комфортрая, +5, но на солнце вообще становилось жарко, я же быстро шагаю, да ещё с горки.
Мне хотелось обязательно увидеть до службы отца Романа Витюка, настоятеля собора. Я его давно знаю. Даже записи в моём ЖЖ начались именно с упоминания о нём (это 13 сентября 2010 года). Даже небольшой скандал вышел, мне написал сразу его знакомый священник из Москвы и просил убрать кое-какие подробности, что я и сделал. Я ещё подумал: вот это да! Как такое могло получиться?
Но всё-таки служба уже началась, все священники были уже в алтаре.
Народу пришло много, но в большом храме стоять можно было свободно. Справа сразу выстроилась огромная очередь на исповедь.
Служил сам митрополит Димитрий, ему сослужили четыре священника, в том числе о. Роман, два диакона и человек пять алтарников. Митрополит был сначала в голубой мантии, потом облачился в знакомый мне по фотографиям белый в красных бутонах роз саккос. Говорил он очень тихо, поэтому голос его усиливался через микрофон и неожиданно начинал звучать где-то за спиной из динамиков...
На балконе лирично и плавно выводил молитвы хор.
Во время службы проходило рукоположение во дьякона какого-то мужчины лет сорока, абсолютно седого, плотного телосложения. Его водили буквально под руки, будто сам он не понимал хода совершаемого над ним обряда. Так всегда бывает, ведь в это время на человека нисходит Святой Дух.
Потом прихожане выстроились к митрополиту на миропомазание. Он степенно опускал в чашу с ароматным маслом кисточку и рисовал на лбах подходящих крест. И я подошёл к нему тоже, ощутил приятное прикосновение тёплого кончика кисти. И поцеловал митрополиту руку. Не знаю, узнал ли он меня, а я ощущал себя как будто совсем недавно общался с ним. Так оно впрочем и было, только в том странном сне…
Затем место митрополита занял отец Роман. Только он встал на ступеньку кафедры (возвышенности в центре храма). Я дождался, когда пройдет вся очередь и подошел к нему последним. Он передал чашу и кисточку алтарнику и шагнул ко мне:
- Здравствуйте, Александр! - и мы похристосовались.
- Отец Роман, я хочу исповедаться у вас…
В храме исповедовали сразу три священника. Скоро из алтаря с Евангелием и крестом вышел отец Роман и нашёл меня глазами.
Исповедь моя была долгой, без бумажки. Говорил я только о себе. Отец Роман стоял, склонившись над аналоем и прикрыв глаза пальцами, будто слушать сказанное мной было нелегким занятием. Он не перебивал, но в конце, будто очнулся от забытья, заговорил бодро и уверенно. И я понял, что ничего страшного и непоправимого в моей жизни не произошло. Очередная схватка с дьяволом, которую я, к сожалению, проиграл…
- Помни, Александр, что проиграно только сражение, а не война.
Служба продолжалась. Закатное солнце через окна красило белёные стены и колонны в яркие золотые пятна, выхватывало на иконах то яркую бирюзу хитона Спасителя, то густую киноварь омофора Богородицы, то горящий пурпур накидки мученика Евстафия Плакиды…
Закат угасал в сложном сплетении свисающего из-под паникадила отблеском раскалённого металла. Скоро в храме горящими остались только пылающие костры подсвечников.
Было спокойно на душе. А всё вокруг: люди, священнослужители, утварь, иконы - погрузилось в тишину и вечность.
Кстати, рукопологали в сан дькона (на фото справа от митрополита) профессора ЧГМА, заведующего кафедрой физиологии Ю.А. Витковского (теперь он дьякон Георгий). Отец Роман стоит на фото слева от митрополита Димитрия.
Мне хотелось обязательно увидеть до службы отца Романа Витюка, настоятеля собора. Я его давно знаю. Даже записи в моём ЖЖ начались именно с упоминания о нём (это 13 сентября 2010 года). Даже небольшой скандал вышел, мне написал сразу его знакомый священник из Москвы и просил убрать кое-какие подробности, что я и сделал. Я ещё подумал: вот это да! Как такое могло получиться?
Но всё-таки служба уже началась, все священники были уже в алтаре.
Народу пришло много, но в большом храме стоять можно было свободно. Справа сразу выстроилась огромная очередь на исповедь.
Служил сам митрополит Димитрий, ему сослужили четыре священника, в том числе о. Роман, два диакона и человек пять алтарников. Митрополит был сначала в голубой мантии, потом облачился в знакомый мне по фотографиям белый в красных бутонах роз саккос. Говорил он очень тихо, поэтому голос его усиливался через микрофон и неожиданно начинал звучать где-то за спиной из динамиков...
На балконе лирично и плавно выводил молитвы хор.
Во время службы проходило рукоположение во дьякона какого-то мужчины лет сорока, абсолютно седого, плотного телосложения. Его водили буквально под руки, будто сам он не понимал хода совершаемого над ним обряда. Так всегда бывает, ведь в это время на человека нисходит Святой Дух.
Потом прихожане выстроились к митрополиту на миропомазание. Он степенно опускал в чашу с ароматным маслом кисточку и рисовал на лбах подходящих крест. И я подошёл к нему тоже, ощутил приятное прикосновение тёплого кончика кисти. И поцеловал митрополиту руку. Не знаю, узнал ли он меня, а я ощущал себя как будто совсем недавно общался с ним. Так оно впрочем и было, только в том странном сне…
Затем место митрополита занял отец Роман. Только он встал на ступеньку кафедры (возвышенности в центре храма). Я дождался, когда пройдет вся очередь и подошел к нему последним. Он передал чашу и кисточку алтарнику и шагнул ко мне:
- Здравствуйте, Александр! - и мы похристосовались.
- Отец Роман, я хочу исповедаться у вас…
В храме исповедовали сразу три священника. Скоро из алтаря с Евангелием и крестом вышел отец Роман и нашёл меня глазами.
Исповедь моя была долгой, без бумажки. Говорил я только о себе. Отец Роман стоял, склонившись над аналоем и прикрыв глаза пальцами, будто слушать сказанное мной было нелегким занятием. Он не перебивал, но в конце, будто очнулся от забытья, заговорил бодро и уверенно. И я понял, что ничего страшного и непоправимого в моей жизни не произошло. Очередная схватка с дьяволом, которую я, к сожалению, проиграл…
- Помни, Александр, что проиграно только сражение, а не война.
Служба продолжалась. Закатное солнце через окна красило белёные стены и колонны в яркие золотые пятна, выхватывало на иконах то яркую бирюзу хитона Спасителя, то густую киноварь омофора Богородицы, то горящий пурпур накидки мученика Евстафия Плакиды…
Закат угасал в сложном сплетении свисающего из-под паникадила отблеском раскалённого металла. Скоро в храме горящими остались только пылающие костры подсвечников.
Было спокойно на душе. А всё вокруг: люди, священнослужители, утварь, иконы - погрузилось в тишину и вечность.
Кстати, рукопологали в сан дькона (на фото справа от митрополита) профессора ЧГМА, заведующего кафедрой физиологии Ю.А. Витковского (теперь он дьякон Георгий). Отец Роман стоит на фото слева от митрополита Димитрия.