И о рефлексии...
Владимир Лефевр - советский и американский психолог и математик, профессор Калифорнийского университета в Ирвайне, создатель теории рефлексивных игр.
Лефевр показал, что в мире существуют две разные системы поведения, и люди действуют в рамках одной из них. Первая - это искать точки соприкосновения и добиваться перемирия: в этой системе компромисс - идеальный сценарий. Вторая - это ждать агрессии со стороны других людей и быть готовым дать отпор и победить: в этой системе компромисс расценивается как потеря самоуважения.
Подумайте над четырьмя вопросами:
1. Должен ли врач скрыть от больного диагноз «рак», чтобы тот меньше страдал?
2. Следует ли наказывать преступников строже, чем предусматривает закон, чтобы другим неповадно было?
3. Можно ли лжесвидетельствовать, чтобы спасти на суде невиновного?
4. Следует ли подсказывать другу на экзамене?
Более 90 процентов американцев ответили на все четыре вопроса: «Нет». Более 90 процентов советских людей ответили на все вопросы: «Да».
Лефевр подвел итог: «Мы видим драматические различия. Большинство американцев негативно оценивают комбинацию добра и зла, тогда как большинство советских людей оценивают ее позитивно».
Дальше тем же группам были заданы другие вопросы:
- Должен ли достойный человек в ситуации конфликта с наглецом стремиться к компромиссу?
- Группа террористов захватила самолет. Есть возможность их уничтожить и не причинить вреда ни одному пассажиру. Другая возможность - сначала предложить террористам сдаться. Руководитель группы освобождения принял решение не вступать с террористами ни в какие переговоры - правильно ли он поступил?
Американцы в большинстве одобрили тех, кто искал компромисс, советские граждане хвалили бескомпромиссное поведение. Лефевр пришел к выводу, что в тех культурных сообществах, в которых негативно оценивают соединение добра и зла, люди стремятся к компромиссу, для них герои - это миротворцы. В тех же сообществах, в которых допускают соединение добра и зла, компромисс не приемлют: для этих людей вся жизнь - борьба.
Позже Лефевр интересно объяснял с помощью этих систем «парадокс талибов». «Организация талибов возникла в лагерях афганских беженцев в Пакистане. Эти лагеря были созданы в значительной степени благодаря американской помощи, - писал ученый. - Считалось само собой разумеющимся, что талибы станут верными союзниками Соединенных Штатов. Это убеждение играло ключевую роль при подготовке стратегических решений, затрагивающих Центральную Азию. Антиамериканский поворот талибов стал полной неожиданностью для большинства политиков. Глубинная причина этого поворота состоит отнюдь не в специфике ислама, а в том, что организация талибов, если рассматривать ее в качестве макросубъекта, принадлежит ко второй этической системе. Любой компромисс такого макросубъекта с другим макросубъектом унижает его в собственных глазах, независимо от материальных благ, которые сулит этот компромисс».
p.s.
От себя добавлю, что такая же ошибка была совершена по отношению к Хамас. Израильские спецслужбы пытались приставить свою голову террористам - мы же договорились, зачем им на нас нападать, это же им невыгодно…
Dmitry Chernyshev
*
Еще одна история из статьи Лефевра «Стратегические решения и мораль»:
Представим себе игрушечный замок, в котором живёт бумажный человечек со своими друзьями. Внезапно, огнедышащий дракон появляется перед замком, грозя сжечь его вместе со всеми обитателями. Маленький бумажный человечек бесстрашно выходит из замка, протягивая дракону руку дружбы и пытаясь пробудить в нём человеческие чувства. Дракон изрыгает пламя, и человечек превращается в горстку пепла. После этого дракон теряет к замку интерес и уходит.
Вообразим себе теперь, что через некоторое время тот же дракон подходит к другому замку, где живёт другой бумажный человечек со своими друзьями. Этот человечек ведёт себя иначе. Он выходит из замка с крохотной шпагой в руке, готовый, несмотря на различие сил, к смертельной схватке. Дракон опять изрыгает пламя, маленький человечек гибнет в огне, после чего дракон уходит, не тронув замка. Каждый замок канонизирует своего героя.
Проходят столетия, жители замков обнаруживают существование друг друга и сразу же вступают в идеологическую конфронтацию. Жители первого замка считают своего человечка истинным героем, а другого - слабым, потому что у него не хватило мужества выйти к дракону без оружия. Жители второго замка считают героем именно своего человечка и полагают, что первый человечек побоялся взять в руки шпагу и заискивал перед драконом.
Теперь спросим себя, кто из них прав, а кто ошибается? Мы видим, что нет никаких рациональных оснований отдать предпочтение одной из этих точек зрения, но принять их обе одновременно тоже нельзя. Мы можем лишь зафиксировать существование двух различных нормативных образцов героического поведения.
Dmitry Chernyshev
Лефевр показал, что в мире существуют две разные системы поведения, и люди действуют в рамках одной из них. Первая - это искать точки соприкосновения и добиваться перемирия: в этой системе компромисс - идеальный сценарий. Вторая - это ждать агрессии со стороны других людей и быть готовым дать отпор и победить: в этой системе компромисс расценивается как потеря самоуважения.
Подумайте над четырьмя вопросами:
1. Должен ли врач скрыть от больного диагноз «рак», чтобы тот меньше страдал?
2. Следует ли наказывать преступников строже, чем предусматривает закон, чтобы другим неповадно было?
3. Можно ли лжесвидетельствовать, чтобы спасти на суде невиновного?
4. Следует ли подсказывать другу на экзамене?
Более 90 процентов американцев ответили на все четыре вопроса: «Нет». Более 90 процентов советских людей ответили на все вопросы: «Да».
Лефевр подвел итог: «Мы видим драматические различия. Большинство американцев негативно оценивают комбинацию добра и зла, тогда как большинство советских людей оценивают ее позитивно».
Дальше тем же группам были заданы другие вопросы:
- Должен ли достойный человек в ситуации конфликта с наглецом стремиться к компромиссу?
- Группа террористов захватила самолет. Есть возможность их уничтожить и не причинить вреда ни одному пассажиру. Другая возможность - сначала предложить террористам сдаться. Руководитель группы освобождения принял решение не вступать с террористами ни в какие переговоры - правильно ли он поступил?
Американцы в большинстве одобрили тех, кто искал компромисс, советские граждане хвалили бескомпромиссное поведение. Лефевр пришел к выводу, что в тех культурных сообществах, в которых негативно оценивают соединение добра и зла, люди стремятся к компромиссу, для них герои - это миротворцы. В тех же сообществах, в которых допускают соединение добра и зла, компромисс не приемлют: для этих людей вся жизнь - борьба.
Позже Лефевр интересно объяснял с помощью этих систем «парадокс талибов». «Организация талибов возникла в лагерях афганских беженцев в Пакистане. Эти лагеря были созданы в значительной степени благодаря американской помощи, - писал ученый. - Считалось само собой разумеющимся, что талибы станут верными союзниками Соединенных Штатов. Это убеждение играло ключевую роль при подготовке стратегических решений, затрагивающих Центральную Азию. Антиамериканский поворот талибов стал полной неожиданностью для большинства политиков. Глубинная причина этого поворота состоит отнюдь не в специфике ислама, а в том, что организация талибов, если рассматривать ее в качестве макросубъекта, принадлежит ко второй этической системе. Любой компромисс такого макросубъекта с другим макросубъектом унижает его в собственных глазах, независимо от материальных благ, которые сулит этот компромисс».
p.s.
От себя добавлю, что такая же ошибка была совершена по отношению к Хамас. Израильские спецслужбы пытались приставить свою голову террористам - мы же договорились, зачем им на нас нападать, это же им невыгодно…
Dmitry Chernyshev
*
Еще одна история из статьи Лефевра «Стратегические решения и мораль»:
Представим себе игрушечный замок, в котором живёт бумажный человечек со своими друзьями. Внезапно, огнедышащий дракон появляется перед замком, грозя сжечь его вместе со всеми обитателями. Маленький бумажный человечек бесстрашно выходит из замка, протягивая дракону руку дружбы и пытаясь пробудить в нём человеческие чувства. Дракон изрыгает пламя, и человечек превращается в горстку пепла. После этого дракон теряет к замку интерес и уходит.
Вообразим себе теперь, что через некоторое время тот же дракон подходит к другому замку, где живёт другой бумажный человечек со своими друзьями. Этот человечек ведёт себя иначе. Он выходит из замка с крохотной шпагой в руке, готовый, несмотря на различие сил, к смертельной схватке. Дракон опять изрыгает пламя, маленький человечек гибнет в огне, после чего дракон уходит, не тронув замка. Каждый замок канонизирует своего героя.
Проходят столетия, жители замков обнаруживают существование друг друга и сразу же вступают в идеологическую конфронтацию. Жители первого замка считают своего человечка истинным героем, а другого - слабым, потому что у него не хватило мужества выйти к дракону без оружия. Жители второго замка считают героем именно своего человечка и полагают, что первый человечек побоялся взять в руки шпагу и заискивал перед драконом.
Теперь спросим себя, кто из них прав, а кто ошибается? Мы видим, что нет никаких рациональных оснований отдать предпочтение одной из этих точек зрения, но принять их обе одновременно тоже нельзя. Мы можем лишь зафиксировать существование двух различных нормативных образцов героического поведения.
Dmitry Chernyshev