18/03/2013
" ...
- Откуда у тебя такая нелепая позиция? Ты же знаешь, что и Г., и я - мы для тебя на все готовы, и лично я…
- Дело не только в этом, А.. Не в одном тебе. Если бы я нашла работу, дело, идеал или человека, который мне нужен, я бы поневоле стала зависимой от всех. Всё на свете взаимосвязано. Нити от одного идут к чему-то другому. И мы все окружены этой сетью, она ждёт нас, и любое наше желание затягивает нас в неё. Тебе чего-то хочется, и это что-то дорого для тебя. Но ты не знаешь, кто пытается вырвать самое дорогое у тебя из рук. Знать это невозможно, всё может быть очень запутанно, очень далеко от тебя. Но ведь кто-то пытается сделать это, и ты начинаешь бояться всех. Ты начинаешь раболепствовать, пресмыкаться, клянчить, соглашаться - лишь бы тебе позволили сохранить самое дорогое. И только посмотри, с кем тогда придётся соглашаться!
- Если я правильно понимаю, ты критикуешь человечество в целом…
- Знаешь, это такая своеобразная вещь - наше представление о человечестве в целом. Когда мы произносим эти слова, перед нами возникает некая туманная картинка - что-то величественное, большое, важное. На самом же деле единственное известное нам человечество в целом - это те люди, которых мы встречаем в жизни. Посмотри на них! Вызывает ли у тебя кто-нибудь ощущение величественности и важности? Домохозяйки с авоськами, слюнявые детишки, которые пишут всякую похабщину на тротуарах, пьяные светские львята. Или же другие, ничем не отличающиеся от них в духовном отношении. Кстати, можно отчасти уважать людей, когда они страдают. Тогда в них появляется некое благородство. Но случалось ли тебе видеть их, когда они наслаждаются жизнью? Вот тогда ты и видишь истину. Посмотри на тех, кто тратит деньги, заработанные рабским трудом, в увеселительных парках и балаганах. Посмотри на тех, кто богат и перед кем открыт весь мир. Обрати внимание, какие развлечения они предпочитают. Понаблюдай за ними в их дорогих кабаках. Вот оно, ваше человечество в целом. Не желаю иметь с ним ничего общего.
- Но, чёрт побери, нельзя же так смотреть на всё! Это совсем не полная картина. Даже в худшем из нас есть что-то хорошее, черта, которая искупает всё остальное.
- Тем хуже. Разве можно вдохновиться при виде человека, который совершил героический поступок, а потом узнать, что в свободное время он ходит в оперетку? Или видеть человека, создавшего великую картину, и узнать, что он спит с каждой подвернувшейся потаскухой?
- Так чего же ты хочешь? Совершенства?
- Или ничего. Поэтому, видишь ли, я и соглашаюсь на ничто.
- Это чепуха.
- Я остановилась на одном желании, которое действительно можно себе позволить. Это свобода, А., свобода.
- И что ты называешь свободой?
- Ни о чём не просить. Ни на что не надеяться. Ни от чего не зависеть.
- А если тебе встретится что-то, чего ты хотела?
- Не встретится. Я предпочту этого не заметить. Ведь это всё равно будет частью вашего прелестного мира. Мне придётся делиться им со всеми остальными. А я не хочу. Знаешь, я никогда второй раз не раскрываю великие книги, которые когда-то прочла и полюбила. Мне больно думать, что их читали другие глаза, представлять себе эти глаза. Такие вещи делить ни с кем нельзя. По крайней мере, не с этими людьми.
- Д., но испытывать к чему-либо столь сильные чувства ненормально.
- По-другому я чувствовать не умею. Сильно или вообще никак. ... "
- Откуда у тебя такая нелепая позиция? Ты же знаешь, что и Г., и я - мы для тебя на все готовы, и лично я…
- Дело не только в этом, А.. Не в одном тебе. Если бы я нашла работу, дело, идеал или человека, который мне нужен, я бы поневоле стала зависимой от всех. Всё на свете взаимосвязано. Нити от одного идут к чему-то другому. И мы все окружены этой сетью, она ждёт нас, и любое наше желание затягивает нас в неё. Тебе чего-то хочется, и это что-то дорого для тебя. Но ты не знаешь, кто пытается вырвать самое дорогое у тебя из рук. Знать это невозможно, всё может быть очень запутанно, очень далеко от тебя. Но ведь кто-то пытается сделать это, и ты начинаешь бояться всех. Ты начинаешь раболепствовать, пресмыкаться, клянчить, соглашаться - лишь бы тебе позволили сохранить самое дорогое. И только посмотри, с кем тогда придётся соглашаться!
- Если я правильно понимаю, ты критикуешь человечество в целом…
- Знаешь, это такая своеобразная вещь - наше представление о человечестве в целом. Когда мы произносим эти слова, перед нами возникает некая туманная картинка - что-то величественное, большое, важное. На самом же деле единственное известное нам человечество в целом - это те люди, которых мы встречаем в жизни. Посмотри на них! Вызывает ли у тебя кто-нибудь ощущение величественности и важности? Домохозяйки с авоськами, слюнявые детишки, которые пишут всякую похабщину на тротуарах, пьяные светские львята. Или же другие, ничем не отличающиеся от них в духовном отношении. Кстати, можно отчасти уважать людей, когда они страдают. Тогда в них появляется некое благородство. Но случалось ли тебе видеть их, когда они наслаждаются жизнью? Вот тогда ты и видишь истину. Посмотри на тех, кто тратит деньги, заработанные рабским трудом, в увеселительных парках и балаганах. Посмотри на тех, кто богат и перед кем открыт весь мир. Обрати внимание, какие развлечения они предпочитают. Понаблюдай за ними в их дорогих кабаках. Вот оно, ваше человечество в целом. Не желаю иметь с ним ничего общего.
- Но, чёрт побери, нельзя же так смотреть на всё! Это совсем не полная картина. Даже в худшем из нас есть что-то хорошее, черта, которая искупает всё остальное.
- Тем хуже. Разве можно вдохновиться при виде человека, который совершил героический поступок, а потом узнать, что в свободное время он ходит в оперетку? Или видеть человека, создавшего великую картину, и узнать, что он спит с каждой подвернувшейся потаскухой?
- Так чего же ты хочешь? Совершенства?
- Или ничего. Поэтому, видишь ли, я и соглашаюсь на ничто.
- Это чепуха.
- Я остановилась на одном желании, которое действительно можно себе позволить. Это свобода, А., свобода.
- И что ты называешь свободой?
- Ни о чём не просить. Ни на что не надеяться. Ни от чего не зависеть.
- А если тебе встретится что-то, чего ты хотела?
- Не встретится. Я предпочту этого не заметить. Ведь это всё равно будет частью вашего прелестного мира. Мне придётся делиться им со всеми остальными. А я не хочу. Знаешь, я никогда второй раз не раскрываю великие книги, которые когда-то прочла и полюбила. Мне больно думать, что их читали другие глаза, представлять себе эти глаза. Такие вещи делить ни с кем нельзя. По крайней мере, не с этими людьми.
- Д., но испытывать к чему-либо столь сильные чувства ненормально.
- По-другому я чувствовать не умею. Сильно или вообще никак. ... "