Поперлись
Мне вдруг пришла в голову идея зайти с мамой в церковь, в храм, что около городского сада и поставить там свечки за упокой. Ну, для своего рода. Чтобы им, ушедшим, было тепленько и светленько, ну, вдруг поможет.
Внутри было немного места. И шла какая-то служба. Невидимые люди пели ангельскими голосами. Правильного вида священник читал что-то правильное. Немногочисленные люди стояли чинно и крестились. Неверующая мама внезапно истово закрестилась, возможно, неправильно. Я сунула маме в руки одну из двух купленных свечей, и потащила туда, где за упокой, умершим. В самом центре там горел тихонько маленький фитилек. Вот значит, от него и нужно зажигать - думала я богобоязненно и почтительно - от свечей, что другим ставили, нельзя, наверное? И стала осторожно подносить купленную свечу. Вдруг откуда не возьмись появилась очень нервная не первой молодости (как и я) женщина, которая злым голосом стала мне выговаривать:
- Куда суете, сейчас свечу мне погасите.
Я пыталась сказать что-то вроде какого хрена, я еще даже не поднесла, но нервная женщина не слушала, и стала так же нервно поправлять систему, при этом сама же потушила свечу, продолжая выговаривать что-то злое.
- Так, поспокойнее давайте, - ответствовала я наконец повышая голос с намеком, что могу заглушить ангельское пение. Какого черта - думала бедовая голова - вряд ли выбранное время и место подходят для небольшой схватки. И мне было стыдно перед мамой, что выбранная миссия проваливается на глазах. Мама тупо стояла со свечкой.
- Меня я говорю вам слушайте, - командовала женщина, бросая на меня какой-то косой, быстрый и колючий взгляд. Фитилек так и остался погасшим.
Мои губы прошептали плохое слово на букву П. Вроде и не случилось ничего такого, но контраст ангельского и недоброго вызвал выпадение осадка в неприкаянной душе. И я потащила маму в другую сторону, там, где Николай Чудотворец, с именем моего папы, а папу своего я считаю настоящим святым, и мучился он перед смертью никак не меньше тех, перед кем сейчас люди крестятся. А свечи не хотели стоять, кренились, гасли, кривились в моих неловких руках.
Да, может мы совсем плохи - с непокрытыми головами, а кое-кто (я) в футболке с мухами и с татуировкой, но может мы овцы заблудшие? А это правильно встречать в наших церквях овец со злом и осуждением? А как же любовь та самая? Богу равная?
Демон внутри меня посмеялся. Куда, говорит, поперлась-то. А может она демона и почуяла?