Отрывки из книги. Пролог
Отрывки из второго романа.
БИТВА ЗА СТРАНУ: ПОСЛЕ ПУТИНА
Пролог
I
- И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью скоропостижно скончался президент России Михаил Викторович Столбов.
Диктор - небольшая, блондинистая девушка, немножко сонная, как и положено, для семи утра, прочла текстовку на автомате. Дрогнула лишь с последними словами, еще раз склонилась над бумажкой. Было видно, как шевелятся ее губы - читает опять, уже про себя. Поднимает голову, недоуменно оглядывает студию, ожидая то ли подтверждения, то ли опровержения.
Его не было. Оператор, похоже, растерялся не меньше. Камера съехала. В кадре появился студийный работник, замерший в метре от стола ведущей. Потом дернулся, протянул руку, выхватил листок у дикторши, обалдело зашевелил губами.
Никто из пассажиров, коротавших время в зале ожидания областного автовокзала, не заметил ступора столичных телевизионщиков. Негромкие разговоры в очереди к кассе, вдоль фанерной стены, и на вытертых сидениьях замерли. Студенты из райцентров, мелкие коммивояжеры, пригородные работники, бабки, приехавшие в облцентр за правдой, переглядывались, будто сосед мог подтвердить или отменить новость.
Дамочка средних лет, не заметила, как дрогнул, наклонился стакан с растворимым кофе и жидкость, со злым грибным запахом, потекла по белой куртке, закапала на грязный пол. Недоеденный бутерброд качался в руке - то ли выпадет, то ли нет.
Кто-то из пассажиров услышал новость на пороге и так и замер, отворив и не закрыв дверь. Словно не знал, нужно ли теперь брать билет, ехать намеченным маршрутом. Морозный, злобный ветер прорвался в зал, обдал жгучей, беспощадной волной, от которой трясет даже в толстой шубе.
- Господи. Убили, - прошептала бабуся, замотанная в пуховой платок.
Пассажир на пороге, будто услышал новую информацию, шагнул вперед, и дверь звучно захлопнулась за его спиной.
Казалось, хлопок двери отозвался в студии. Паралич в прямом эфире прекратился. Кто-то ткнул нужную кнопку, запустил следующий ролик новостной передачи - фестиваль шоколадных пирожных в старинном бельгийском городке.
* * *
С начала этого года Джульетта взяла дурную привычку - будить именно Славку. Собаченция понимала: утренней прогулки проще всего добиться от него.
- Мне же ко второму уроку, - вяло возмутился Славка, когда животное стянуло на пол одеяло. Но Джулька уже оттащила одеяло к порогу. Чтобы его вернуть, пришлось прочапать босыми ногами по прохладному ламинату, а как тут не проснуться?
- Слав, погуляй, - донесся заспанный мамин голос.
Конечно, можно возмутиться, покачать права - чего это и в среду гулял два раза, и вчера три раза гулял, и сегодня должен? Но Славке хватаило ума сообразить - качать права придется лишь перед Джулькой. Так безопасней.
Мама, сколько не проси, встанет лишь за пять минут до подъема папы. И сразу поспешит хлопотать на кухню - готовить завтрак. Папа с Нового года стал нервным и злым. На маму кричит, Славку обещает пришибить, Джульке однажды дал пендель. Бывало, пьяный приходил, еще злее злого - мама молила, пока не уснет, даже в сортир мимо кабинета не ходить, на балконе пописать, коль невтерпеж.
Так что папа утром Джульку не выведет. И мама не погуляет, пока не чмокнет папу в прихожей и пожелает удачи в «проклятом департаменте», как с прошлого декабря говорит папа. Поэтому брать поводок и идти во двор - Славке.
Он вздохнул в кулачок, оделся, вышел в коридор. Заглянул на кухню - подсластить утреннюю невзгоду шоколадным трюфелем. Телик светился без звука. На папу нынче не угодишь: то озвереет на передачу, то рявкнет - «чего выключила?! Я должен знать, когда пора сушить сухари!».
На автомате, Славка взял ленивчик, добавил громкость. Шли новости.
- …. которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ»…
Славка слушал секунд десять. Потом кинул на стол неразвернутый трюфель и, забыв положить ленивчик, помчался будить отца.
- Папа, папа, знаешь какая новость?
Папа открыл глаза. Хотел рыкнуть, но то ли недостаточно проснулся, то ли заинтересовался восторженным тоном сына.
- Ну?
- Столбов УМЕР!!!
- Чего врешь?
- Сказали по новостям.
Славкин интерес объяснялся легко. С декабря папа терроризировал семью, повторяя: «Из-за этого Столбова жизни никому не стало, сваливать надо из департамента, пока не сел». Маму- таки не отвез на Новый год на Бали, Славику не купил нормальный скейт.
Славка еле успел отскочить от кровати. Папа отшвырнул одеяло и быстрей, чем Славка за Джулькой, рванул на кухню, к телевизору.
- Пап, так ты теперь доску купишь? - крикнул вслед Славка.
* * *
Фатима открыла дверь коленом медленно и осторожно: если чай разольется, свекровь Асият рассердится. Переступила порог, осторожно ногой прикрыла дверь, та захлопнулась с мягким, войлочным звуком.
- И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью…
Фатима вздрогнула. По ярко-красной эмали покатились несколько бурых капель. Все же удержала, дошла до стола перед диваном, поставила.
Оставалось, надеяться - свекровь, из-за новости, не заметит оплошность невестки.
Так и случилось. Свекровь - ноги поджаты, голова откинута на две подушки, глядела в экран, на безмолвный переполох в студии.
- Мать, это правда? - спросила Фатима.
Свекровь чуть помолчала, для авторитета.
- Аллах сенсокла. Столбов сказал, что теперь по телевизору врать не будут. Значит, правда.
Фатима стояла у стола. Сесть без разрешения свекрови она не решалась.
- Хороший был начальник, - произнесла Мадина. Взяла мобилу, ткнула кнопку.
- Мурат, привет. Ты не замерз в Саратове? Новость слышал? Президент Столбов умер, да будет Аллах к нему милостив. Это плохая новость. Недаром говорят: хороший начальник всегда умирает рано.
Немножко подождала, хлебнула чаю - не остывать же и продолжила.:
- Мурат, ты помнишь, весной надо достроить дом и сделать новый коровник? Нанимать людей дорого. Будешь возвращаться, привези уруса. Когда возьмешь у него паспорт, проверь, не женат ли он - женатых иногда ищут. Построим коровник, найдем другую работу. Не бойся, когда советует мать. Если урусы найдут и выберут такого президента, как Столбов, ты вернешь ему паспорт и отвезешь обратно. Но второго Столбова урусы не найдут.
* * *
- Май дарлинг, плиз, не срывай путешествие! Вылет в одиннадцать, впереди у нас и регистрация, и таможня, и чертова безопасность на входе, а кроме этих радостей еще и пробки.
- Кисик, мы успеем! Мы же мастера объезжать пробки. Ну что сделает одна минута?! Я только гляну по евроньюсу на погоду в Швейцарии. Ну, пжалста…
Кисик, он же Антоша, хотел возразить супруге, что объезжать пробки, да еще под непрерывное ворчание: «разве мы еще не опоздали?» придется именно ему. А также хотел сказать, что погоду в горнолыжных краях можно узнать и по мобильному инету, миновав пробочные и милицейско-пропускные мучения. Но смолчал.
Супруга заскочила в гостиную, щелк-щелк ленивчиком. Уже хотела перейти на евроньюс…
- И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью…
- Кисик, ты знаешь, твой Столбов умер?
Антоша попросил оставить шуточки, но все же сбросил на пол сумку, прошагал к ящику. Супруга, оскорбленная недоверием, прибавила громкости. Беззвучная студия убедила его - не шутка.
- Почему это, «мой Столбов»? - наконец произнес Антоша, по принципу, «хоть что-то да надо ответить».
- Ну, он же у тебя в ящике маячил всю осень, - сказала супруга. - А помнишь, как у нас вечер пропал: ты сказал, что тебя Янек на митинг тащит: будто Столбова из прокуратуры не выпускают и будут какие-то народные гуляния по Кутузовскому проспекту?
- Ну, было такое, - растерянно и виновато сказал Антоша, типа, кто в детстве не марихуанил? - Вот теперь-то, что будет?
«В этом маленьком и уютном городке, за двести пятьдесят лет родилось более трехсот рецептов пирожных, созданных на основе молочного и горького шоколада…»
- Что будет? - переспросила жена. - На самолет опоздаем, вот, что будет. Путин, Медведев, Столбов - одно и то же. Давай, шевелись.
Антоша вздохнул, выключили телек и поспешил к дверям. Сколько бы минут они не потеряют по вине майдарлинг, но все равно, если они опоздают и не улетят, полторы тысячи сгинувших евро - бронь горнолыжного отеля, - будут исключительно его виной. Как иначе?
* * *
Три литра пива - лучший будильник. Только поднимает он на ноги и если надо тебе вставать, и если не надо. Лешка-Марат за дружеской болтовней завел этот будильник еще с ночи, перед сном толком не разрядил. Потому и поднялся без пяти семь.
Доплелся до санузла, порадовал организм. Заодно: лишний раз не ходить, плеснул воды на лицо. Убедился - не рванет, и вывалился в коридор.
- Какой козерог не вырубил телек? - бормотнул сам себе.
В этом безадресном вопросе была избирательная придирчивость. Если уж перечислять претензии к козерогам, то они много чего натворили: не закрыли кран, просыпали пепел на грязный пол и колбасную нарезку, утопили хабарики в кружках с чаем. Не дорисовали плакат «Нет православно-державному фашизму!». Сбили с подоконника на пол цветок, заветрили хлеб, окатили линолеум пивом и не подтерли. Чего еще ждать от товарищей по Левому Альянсу.?
Но Лешка-Марат прикопался именно к телевизору. Подошел, задумался, что же делать: выключить или дать звук?. В программе были новости, потому выбрал второе.
- И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью…
- А повторить…, - растерянно произнес Лешка-Марат. Но студия была растерянна еще больше, чем он.
Началась гнусная буржуазная реклама - какие-то шоколадные пирожные. Лешка-Марат не слыушал. Он развернулся и, едва не поскользнувшись в пивной луже, влетел в единственную гостиную-столовую-спальню московской однокомнатки.
- Доброе утро, камрады. Фюрер сдох!
Ответом был несогласованный храп. Впрочем, минуту спустя, он прервался полусонным вопросом:.
- Звиздишь опять?.
- Восстаньте, павшие рабы, и посмотрите зомбоящик, - возмущенно ответил Лешка-Марат. Ответом было ворчливое несогласие - пусть и сдох, но разве это повод будить в семь утра!
Лешка-Марат лечь уже не мог, а потому начал словесно тормошить товарищей по Левому Альянсу. Обошелся без пафоса и патетики, просто задал сугубо практический вопрос.:
- Камрады, а как теперь быть с плакатом: «Нет фашизму, нет Столбову!». Переписывать?
- Успокойся, - отозвалась Энни (зараза, предпочла разделить одеяло с Рафиком, а не с ним). Столбова нет - столбовщина осталась…
- … А значит, ей мы сегодня и дадим звездюлей на Пушке, - договорил Рафик. - Лады, выспимся, и на площадь. Устроим, бля, панихиду буржуазному режиму.
В знак согласия, Энн вытащила ногу из под одеяла и трижды махнула ею в воздухе.
* * *
- Давай, красавчик, не торомози. Катай явку с повинной, говори, что мобилу обменял на косяк или посеял с пьяных глаз. Тогда условный срок, ну еще ущерб компенсируешь. Шесть тонн всего. Нет? Ну, тогда по плохому. Счас почки помассируем, и отдохнуть в камеру отправим. А там такой же пидор, как и ты, только в реальном смысле. Он тебя отцелует на всю свою длину, а мы этот цирк снимем и выложим в инет. И будешь всю жизнь кукарекать, или под электричку прыгнешь. Хочешь?
- Не брал я мобилу. Ну, не брал же…
Похмельный, помятый, но ожесточенный парнишка и ментополицаи искренне не понимали друг друга
Мотивация обеих сторон конфликта была простой. Парень и вправду не вытаскивал мобильный телефон из кармана незнакомой ему (и прежде, и даже сейчас) девицы. А менты, обязанные отреагировать на жалобу племяшки районного главы, так и не нашли лучшего кандидата в воры. Куда делась мобила, они догадывались: в туалете клуба «Патайя», из кармана вытащили цыганки. Обкуренная дура не заметила, под таким кайфом могли бы и трусики с неё снять, и отметиться бригадой, а она так и не поняла бы, кем был прекрасный ночной принц.
Добыча цыган, считай, провалилась в альтернативную реальность. Их хоть режь, своих не сдадут. Пришлось найти невинного, но уж очень подходящего парня, имевшего неосторожность тусоваться по соседству с дурой и быть ею запомненным - для опознания сойдет. Плюс разные бонусы: в прошлом году десять суток по административке, и никаких дядей-начальников, да и родня - мать-алкоголичка.
Правда, парнишка упертый. Плюнуть бы. Но когда найдешь замену? Да и кто его знает, какие проблемы возникнут с заменой? На первый взгляд парень покажется лох-лохом. А потом помусолит мобилу, вызвонит школьного дружбана - омоновского лейтеху или сестру - секретаршу в суде. Проще этого дожать до признательных показаний.
- Шериф, пусти в сортир. Имей совесть.
- Ага, - радостно отозвался капитан, - давай вдвоем совесть поимеем, и ты, и я. Я хочу спать, ты - писать. Скажи, что брал, тогда поссышь и напишешь. Нет - никаких пи-пи.
- Мужики, - хрипло и зло сказал парень, - я Столбову напишу и вам свистец будет.
- Лучше Обаме, - ответил офицер. - Но без энтузиазма.
Патовая ситуация затягивалась. Капитан щелкнул ленивчиком. Нехотя засветился экран - каждый день смотрят, а за год пыль не стирали.
- И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью…
Минутный ступор - естественный, утренний ступор умотанных за ночь людей. Прервали его бельгийские пирожные.
- Вот тебе и твой Столбов, - с неподдельной грустью сказал товарищ начальник. - Давай, гражданин Петраков, пиши заяву.
- А сперва в сортир можно? - хрипло спросил парень.
- Не. Кончились твои права, чмошник. Навсегда кончились. Вот ручка, валяй!