Московские вокзалы. Белорусский.
Было полседьмого вечера московской среды. Как всегда в это время, Тверская застава стояла вглухую. Я тоже стоял, но на ступеньках Белорусского вокзала, и ждал своего приятеля. Приятель мой как всегда опаздывал, я как всегда пришел заранее и успел порядком заскучать.
- Командир, - чей-то вкрадчивый голос отвлек меня от созерцания автомобильной пробки, - посмотри, часы, командир.
Я опустил глаза. На две ступеньки ниже меня стоял субъект в грязноватой кожанке и протягивал мне наручные часы. Глаза субъекта нехорошо бегали. - Ролекс, командир. Похмелиться надо во, - он чиркнул ладонью по горлу, - от сердца отрываю.
Субъект врал. Он стоял достаточно близко от меня, и я по запаху четко определил, какие сигареты он курит и какой зубной пастой не пользуется. Но перегара не чувствовалось, да и глаза не были мутными. Ни одного симптома абстиненции заметно не было. Поэтому я промолчал и отвернулся.
- Парень, двести всего. Да ты посмотри, - он снова очутился передо мной. Ага, значит, я уже не "командир". Отмалчиваться дальше было не лучшим выбором: такие типы удивительно резво переходят от навязчивости к агрессии. Вступать же в диалог "за рыбу деньги" мне не хотелось. Поэтому я внутренне собрался, резко вскинул обе руки, выкатил глаза...
- Ааааааааааа! - субъект явно не ожидал от меня такого хода. Он резко отскочил назад, всплеснул руками, выронил было часы, но успел подхватить.
- Ты что, больной совсем, да? - закричал он на меня, - Не нужны тебе часы, так и скажи - не нужны. Зачем орать?
Я улыбнулся краешками губ и вернулся к созерцанию пробки.
- А, ну тебя, - махнул он рукой и отправился на поиски следующей жертвы.
Время шло, приятель нет, машины встали окончательно и пробка сделалась совсем скучной. Я оглянулся...
Смотри-ка, мой недавний знакомец уже впаривает свой "Ролекс" следующему лоху буквально метрах в двадцати. Лох уже охотно велся и вертел часы в руках, попутно засветив бумажник. Бесшумно, чтобы не нарушить их увлеченности друг другом, я подкрался к торговцу сзади, сделал страшное лицо, вскинул руки и...
В этот раз он отпрыгнул метров на пять, чуть не сбив какую-то бабулю, спешившую с тележкой к пригородным кассам.
- Снова ты! - напустился он на меня, - скотина, сволочь, самый умный, да? Народный контроль, да? Не мешай людям работать, что ты вообще сюда приперся?
- Па-азвольте, - неуверенно начал лох, - ра-ботать?
- А ну дай сюда, - торгаш вырвал у него часы и, озираясь, пошел прочь.
Я тоже вернулся на исходную позицию. Торгаш на время перестал предлагать часы; он стоял у соседнего подъезда, машинально вертел свой "ролекс" в руках и зыркал в мою сторону, прикидывая, когда же я наконец уйду.
В это время из метро вышел мой приятель и направился в мою сторону. Поравнявшись с торговцем, он заметил меня, приветственно вскинул руки и заорал прямо у него над ухом:
- Аааааа! Вон ты где стоишь! Что с вами? Вам плохо?
Продавец часов ничего не ответил. С минуту он молча посидел на асфальте, собираясь с силами и мыслями. Неуверенно встал, засунул свой "Ролекс" в карман куртки и пошатываясь двинулся прочь.
В направлении Киевского вокзала.
- Командир, - чей-то вкрадчивый голос отвлек меня от созерцания автомобильной пробки, - посмотри, часы, командир.
Я опустил глаза. На две ступеньки ниже меня стоял субъект в грязноватой кожанке и протягивал мне наручные часы. Глаза субъекта нехорошо бегали. - Ролекс, командир. Похмелиться надо во, - он чиркнул ладонью по горлу, - от сердца отрываю.
Субъект врал. Он стоял достаточно близко от меня, и я по запаху четко определил, какие сигареты он курит и какой зубной пастой не пользуется. Но перегара не чувствовалось, да и глаза не были мутными. Ни одного симптома абстиненции заметно не было. Поэтому я промолчал и отвернулся.
- Парень, двести всего. Да ты посмотри, - он снова очутился передо мной. Ага, значит, я уже не "командир". Отмалчиваться дальше было не лучшим выбором: такие типы удивительно резво переходят от навязчивости к агрессии. Вступать же в диалог "за рыбу деньги" мне не хотелось. Поэтому я внутренне собрался, резко вскинул обе руки, выкатил глаза...
- Ааааааааааа! - субъект явно не ожидал от меня такого хода. Он резко отскочил назад, всплеснул руками, выронил было часы, но успел подхватить.
- Ты что, больной совсем, да? - закричал он на меня, - Не нужны тебе часы, так и скажи - не нужны. Зачем орать?
Я улыбнулся краешками губ и вернулся к созерцанию пробки.
- А, ну тебя, - махнул он рукой и отправился на поиски следующей жертвы.
Время шло, приятель нет, машины встали окончательно и пробка сделалась совсем скучной. Я оглянулся...
Смотри-ка, мой недавний знакомец уже впаривает свой "Ролекс" следующему лоху буквально метрах в двадцати. Лох уже охотно велся и вертел часы в руках, попутно засветив бумажник. Бесшумно, чтобы не нарушить их увлеченности друг другом, я подкрался к торговцу сзади, сделал страшное лицо, вскинул руки и...
В этот раз он отпрыгнул метров на пять, чуть не сбив какую-то бабулю, спешившую с тележкой к пригородным кассам.
- Снова ты! - напустился он на меня, - скотина, сволочь, самый умный, да? Народный контроль, да? Не мешай людям работать, что ты вообще сюда приперся?
- Па-азвольте, - неуверенно начал лох, - ра-ботать?
- А ну дай сюда, - торгаш вырвал у него часы и, озираясь, пошел прочь.
Я тоже вернулся на исходную позицию. Торгаш на время перестал предлагать часы; он стоял у соседнего подъезда, машинально вертел свой "ролекс" в руках и зыркал в мою сторону, прикидывая, когда же я наконец уйду.
В это время из метро вышел мой приятель и направился в мою сторону. Поравнявшись с торговцем, он заметил меня, приветственно вскинул руки и заорал прямо у него над ухом:
- Аааааа! Вон ты где стоишь! Что с вами? Вам плохо?
Продавец часов ничего не ответил. С минуту он молча посидел на асфальте, собираясь с силами и мыслями. Неуверенно встал, засунул свой "Ролекс" в карман куртки и пошатываясь двинулся прочь.
В направлении Киевского вокзала.