Блаженнейший Антоний (Храповицкий), митрополит Киевский и Галицкий. Христианская Bеpa и война.
От разных лиц получаю я письменные запросы о том, как можно оправдать войну с христианской точки зрения. Ответить на вопрос, поставленный в такой общей форме, совершенно невозможно: нужно разложить его на более частные и более определенные вопросы. Это необходимо потому уже, что войну ведет государство, а Христово учение и учение Св. Апостол не устанавливает никаких правил для жизни государственной, и нигде в Новом Завете не предусмотрено о том, что будут существовать когда-либо христианские государства - приказано только исполнять те пассивныя требования, которыя предъявляются со стороны государства подданнымъ: повиноваться властям (Рим. 13, 1-7), в особенности же царю и другим начальникам, как поставленным от Него (1 Петр. 2, 13), затем молиться за Царя, и тех кто во власти (1 Тим. 2; 1-2), платить подати, установленныя царским законом и т. п. (Матф. 22, 21). Можно с уверенностью прибавить к этому, что на государство, даже языческое, Господь, Предтеча и Апостолы не взирают, как на явление отрицательное, но как на разумный порядок человеческой жизни. Так, святый Иоанн Креститель не осудил ремесла ни мытарей, ни воинов, но только приказал им не допускать злоупотреблений (Луки 4, 13); в своих притчах наш Спаситель нередко говорит о царях и их распоряжениях, как о явлении вполне нормальном и разумном, причем цари представляются обыкновенно милостивыми и справедливыми. Благоразумный разбойник изрекает слова, помещенныя Евангелистом с полным сочувствием его мыслям: Мы убо вправду (осуждены) достойная бо по делом наю воспреемлева, сей же ни единаго зла сотвори (Лука 23, 41). Еще определеннее высказывает благоволительное отношение христианства к идее государственной власти Ап. Павел в послании к Римлянамъ: „Всякая душа да будет покорна высшим властям: ибо нет власти не от Бога; существующия же власти от Бога установлены. Посему противятщйся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нея: ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, - бойся; ибо он не напрасно носит меч, он божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надо повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для того вы и подати платите: ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк, кому страх, страх, кому честь, честь (13, 1 -7).
Конечно, для последователей Толстого, совершенно отрицающаго авторитет посланий, и особенно Ап. Павла, эти слова не имеют значения, но во всяком случае толстовцы не правы, навязывая приведенному изречению такой смысл, будто бы цари всегда поступают справедливо: такого смысла здесь нет; здесь просто указывается преобладающий справедливый характер правительственных распоряжений, которому невольно подчиняется даже и неправедный судья Христовой притчи; но этим совершенно не отрицается возможность резких и частных исключений, как и в словах Спасителя о том, что даже злой отец не подаст сыну камня, когда он проситъ у него хлеба.
Таково учение Священнаго Писания: оно повелъвает уважать и исполнять требования языческой государственной власти, не осуждает звания воина, судьи и сборщика податей, - но нигде не дает указаний на желательные порядки в государстве христианском, ни на то, что когда-либо будут существовать такия государства. Более определенно выражается о сем Церковь в своих канонических постановлениях, которыя для сознательнаго христианина должны иметь такое же значение, как и слова Христовы, потому что самое собрание последних, т. е. состав святых Евангелий и вообще Новаго Завъта, мы приемлем по указанию тех же церковных канонов, тогда как протестанты, отвергающие каноны вселенских соборов, не имеют решительно никаких оснований для того, чтобы во 1). вместе с нами признавать 4 Евангелия, 21 послание и Апокалипсис подлинными, а прочия существующия 8 Евангелий подложными и 2) признавать боговдохновенным наш состав Новаго Завъта, а не вошедшия в него послания учеников Христовых и Павловых - Варнавы и Климента, а также и послание Ап. Павла к Лаодикийцам - хотя и подлинными, но человеческими произведениями, а не глаголом Святаго Духа.
Итак, если вера в Священное Писание основывается на вере в непогрешимость вселенских соборов, то нам, казалось бы, остается только привести изречения последних по интересующему нас предмету, но мы предчувствуем, что, поведя дело таким способом, т. е. без всяких оговорок, мы не достигнем цели, т. е. не убедим сомневающихся. Увы, последовательность мысли или логика является достоянием немногих умов, - для большинства гораздо больше значения имеет привычка, а постановления вселенских соборов современным христианам совершенно неизвестны, к стыду нашей школы. Заговорите о значении соборов - с вами все согласятся, а как начнете приводить их правила и постановления, вы сейчас же почувствуете, что бросаете горох на стену: настолько новы и не сродны эти глаголы Церкви для умов и сердец ея одичалых чад.
Поэтому, прежде чем обратиться к учению вселенских соборов, остановимся еще раз на той мысли, что Священное Писание Новаго Завета не устанавливает законов или правил жизни государственной, а только личной или церковно-общественной. Посему ставить вопросъ: не воспрещена ли война христианскому государству во святом Евангелии? - безсмысленно. Можно ставить вопрос так: погрешает ли христианин, согласившись вступить в ряды воинов? погрешает ли царь или члены высших государственных учреждений, объявляя войну или принимая вызов на войну? наконец, погрешает ли всякий христианин, содействуя успеху войны: пожертвованиями, выделкой оружия и тому подобными способами? Утвердительнаго ответа на все эти три вопроса вы нигде не найдете в святой Библии, ни в Ветхом, ни в Новом Завете.
Помилуйте, перебьет меня иной собеседник на такой фразе: „да ведь прямо же сказано - не убий”. Да, на эту заповедь Божию чрезвычайно уверенно ссылались на наших парламентских трибунах и в прессе, когда требовали в 1906 году упразднения смертной казни, подготовляя военный бунт. Помню, как одушевленно ораторствовал тогда в Государственном Совете сенатор Таганцев, и как на мой вопрос: „значитъ, вы безусловно отрицаете участие христианина в войне и в усмирении вооруженнаго возстания?” ответил: „Э, нет для нас юристов это имеет совсем иное значение”. Но тогда при чем же тут заповедь? ведь в ней об юристах ничего не сказано? Очевидно, она понадобилась профессору не как христианину, не как последователю еще ветхозаветной заповеди, а лишь в качестве ораторскаго приема. И мы сейчас увидим, что самый популярный способ возражения против войны через ссылку на шестую заповедь является выражением либо невежества, либо лицемерия, либо того и другого вместе, и во всяком случае - нежелания вникнуть в дело серьезно. Впрочем, столь же несерьезны и неискренни бывают все почти ссылки наших современников на слово Божие.
Десять заповедей написаны в 20-й главе книги Исход. В этой же главе продолжается речь Господня к народу и к Моисею, и кончается затем без перерыва последним стихом главы 28-й. Какия же правила и законы изложены в этой речи Господней, начинающейся с десяти заповедей?
Выписываем следующия слова: „ктo ударит человека так, что он умрет, да будет предан смерти (21, 12); кто злословит отца своего или мать, того должно предать смерти (15); если (чей-либо) вол был бодлив вечера и третьяго дня и хозяин его, быв извещен о семь, не стерег его, а он убил мущину или женщину, то вола побить камнями, а хозяина его предать смерти (29)”. В той же речи Божией говорится о войне: „если будешь слушать гласа его (ангела) и исполнять все, что скажу тебе, то врагом буду врагов твоих и противником протннников твоих… и истреблю их от лица вашего (23. 20-23)
Вторично десять заповедей Господь рукою Моисея излагает в 5-й главе. Второзакония, и в той же речи Своей, именно в главе 7-ой, законодатель говорить следующее: когда введет тебя Господь Бог твои в землю, в которую ты идешь, чтобы овладеть ею, и изгонит от лица твоего многочисленные народы… и предаст их тебе. Господь Бог Твой, и поразишь их: тогда предай их закланию (т. е. поголовному избеению), не вступай с ними в союз и не щади их (7, 1-2). Истребишь все народы, которые Господь Бог дает тебе; да не пощадит их глаз твой (16).
Ръчь законодателя продолжается до главы 27-ой, а в главе 20-ой вот что говорится о войне: „в городах тих народов, которых Господь Бог твой дает теобе во владение, не оставляй в живых ни одной души, но предай их закланию” (ст. 16-17).
Где же тут воспрещение какого бы то ни было убийства? Не ясно ль, что заповедью возбраняется не война, и не смертная казнь, но смертоубийство личное, внушаемое ненавистью или самоуправством. „Но мы не признаем еврейских законов, не считаем их за волю Божию; а признаем только слова Спасителя”, затараторят наши со-бесъдники. Но тогда зачем же вы ссылаетесь на ветхозаветную заповедь?-можно быть неверующим, но надо же быть сколько-нибудь честным, хотя, конечно, и то правда, что при неверии нет разницы между честным и нечестным, добрым и злым. Да и как вы будете верить Христу, отрицая Моисея, когда Господь сам сказалъ: „если бы вы верили Моисею, поверили бы и мне; потому что он писал о Мне. Если же его писаниям не верите, как поверите Моим словам” (Иoaн, 5, 46-47). В частности, присужденные к смертной казни за оскорбление родителей Господь прямо признает заповедью Божиею: Зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? ибо Бог заповедал - почитай отца и мать и злословящих отца или мать смертию да умрет” (Mф. 15, 4; сравн. Марк. 7, 10-14).
Итак, спросят меня читатели: по вашему следует предавать смертной казни всякаго, оскорбившаго своих родителей? Нет, отвътим мы: из приведенных слов Писания следует только то, что, во-первых, заповедью „не убий” воспрещаются не война, не смертная казнь, а только самовольное убийство. Это во-первых. А во-вторых, из сказаннаго ясно, что Господь Сам повелел в Ветхом Завтете своему народу вести истребительныя войны и за известныя преступления казнить людей смертию; наконец, в третьих, Христос Спаситель признает эти ветхозавътныя постановления заповедью Божиею. Имеют ли эти заповеди значение для новозаветной Церкви? - Нет, ответим мы: обязательнаго значения они не имеют. Церковь ветхозаветная была в то же время государством, приуроченным к определенной территории и определенному племени; Церковь же новозаветная есть царство духовное, а не государство: война же и смертная казнь, как и всякий вообще принудительный суд, является делом государства, к каковому, как мы сказали, не обращено ни одно указание Новаго Завета.
При всем том мы уже видели, что и Христос Спаситель, и апостолы не возбраняли своим последователям исполнять государственной повинности и требовали послушания даже языческому правительству. Таким образом, ясно, что хотя Господь соединил своих послъдоватслей не в государственный союз, а в союз церковный, но не возбраняет объединяться сверх того и в союзы физической самозащиты, т. е. в государство; государство же без судов, тюрем и войны никогда не будет существовать, и надежды наших современников на то, будто теперешняя война есть последняя в истории, находятся в прямом противоречии не только с действительностью и ея обостренным национализмом, но и с совершенно ясными предсказаниями Спасителя о последних временах, когда возстанет царство на царство, народ на народ (Mф. 24, 6-21. Сравн. Луки 21, 10-26).
Некоторые совопросники ссылаются на прощение Христом женщины, обличенной в прелюбодъянии, как на отмену смертной казни, каковой она подлежала по заповеди Божией к Моисею (Лев. 20, 10). Но такое толкование Евангельского события обнаруживает только полную неосведомленность совопросников в Священном Писании. Господь в данном случае поступал в строгом согласии с законом Моисея, изложенным в 17-й главе Второзакония: „не должно предавать смерти по словам одного свидътеля. Рука свидетелей должна быть на нем прежде всех, чтобы убить его, потом рука всего народа” (ст. 6- 7). При этом, конечно, требовалось, чтобы свидетель, как и третейский судья, были сами чужды такого же преступления, что видно из книги пророка Даниила (13, 46). В строгом соответствии с этими установленеями ветхаго Завета Господь сказал приведшим обличенную прелюбодейку; „кто из вас без греха, первый брось в нее камень” (Иоан. 8, 7). Когда же они, ,,будучи обличаемы совъстию”, разошлись все до одного, то Господь, опять в строгом соответствии с законом Моисея, спрашиваетъ: „Женщина, где твои обвинители? Никто не осудил тебя?” и получив отвът, что обвинителей или свидетелей нет, отпустил ее со словами: „Иди и впредь не греши” (ст. 12).
Надеемся, что после сказаннаго все толстовцы, штундисты и менониты принуждены будут признаться в том, что ни в Новом, ни в Ветхом Завете нет воспрещения участвовать в войне: но, конечно, мы не надеемся, что приведенныя изречения и толкования уже изменили образ их мыслей: не надеемся потому, что первые из этих трех сект вовсе не веруют в Евангелие, ни в Божественное достоинство Христа, а выбирают из Слова Божия то, что им нравится; вторые же и третьи веруют очень плохо, и хотя Божества Христова не отрицают, но свои немецкия колонизационныя цели ставят выше спасения души и читают Библию больше для отрицания церковнаго авторитета, нежели для руководства ею в своей жизни.
Впрочем, и у тех, и у других, и у третьих имеется другое возражение против участия в войне. „Нам не нужно”, говорят они, „прямого осуждения войны в словах Христовых или пророческих. Участие в войне не совместимо с общим духом христианства, как проповеди любви ко всем и братства всех народов”.
Мы возвратимся к этому возражению, а пока скажем, что оно, конечно, гораздо серьезнее, особенно если к нему присоединяется указание на различие между ветхозаветным и новозаветным учением, как между учением церковно-государственным и чисто церковным. Однако, из этого же самого указания на существенную разницу между двумя заветами выясняется, что война есть неизбежное условие государственной жизни, т. е. самаго существования государства. Между тем, овременные отрицатели войны, толстовцы и сектанты, в прокламациях, которыя они разбрасывают по казармам, стараются представить, что войны вообще, а настоящую в частности, устраивают по своему капризу цари вопреки воле народа для каких-то своих выгод, т. е. с целями либо честолюбивыми, либо корыстолюбивыми, и что войн не было бы, если бы народы управлялись „выборным правительством под главенством Христа и Евангелия”. Как это просто и как далеко от истины! Ведь таким правительством управлялась вся средневековая Европа в лице выборного папы, опиравшагося на Евангелие. И что же? Вся эпоха папскаго владычества была временем кровопролитнейших войн между единоверцами при личном участии священников и епископов, Но, может быть, мои вопрошатели прибавили слова „под главенством Христа и Евангелия” только для красоты слога, отлично понимая, что всякое современное выборное правительство первым делом постарается расквитаться с Евангелием и вообще с религией? Быть может, по их мнению, для международнаго мира достаточно, чтобы правительства были выборныя? За ответом на такой вопрос незачем далеко ходить: пред вами Франция с выборным правительством, с упразднением всяких сословных преимуществ, с полною свободой убеждений. Что же? она приняла участие в войне по собственному почину, без всяких принудительных обстоятельств”,.
В частности, русское правительство по отношению к восточным христианам не понуждало народ к войне, а напротив, удерживало его, то по сознанию своего сравнительнаго безсилия освободить христиан от турецкаго ига (в 17 веке), то из опасения со стороны западных народов, то, наконец, по западническому равнодушию к судьбам православия (первая половина 19 въка). Но когда возгоралась война с Турцией, то русский народ с восторгом шел на такой освободительный подвиг, и не столько он подчинялся требованию правительства, сколько самое правительство подчинялось воле православнаго народа, как это было, напримър, в 1877 году. Конечно, бывали войны династическия, выражавшия волю только правительства и вредившия историческим задачам народной жизни, например, Венгерский поход 1848 года: но, если мы обратимся к настоящей войне, то находить здесь что-либо подобное, смешно и нелепо. Неужели у людей так коротка память, чтобы забыть причины ея возникновения? Австрия, не удовольствовавшись аннексией православной Боснии и Герцоговины, послала сербскому королевству ультиматум с требованием согласиться на введение в страну австрийской жандармерии. Всякий мало мальски проницательный человек отлично понимает, что получилось бы такое подчинениe одного государства другому, после коего не более, как лет через 20 должна произойти и полная аннексия перваго. Неужели не довольно того, что боснийцы, 500 лет отстаивавшие православие пред магометанством и первые поднявшие возстание против послъдняго в 1876 году, вместо желаемой свободы томились 40 лът в рабстве не менее злых врагов православия, австрийских католиков? Неужели мало того, что православные народы Балканскаго полуострова, освободившись от многовекового турецкаго ига, были отданы под власть королей еретиков, - чтобы и единственный счастливый народ сербов, которому одному удалось получить единоверных и единомышленных себе королей, хотя бы для части своей страны, чтобы и этот народ был бы лишен своей церковной и гражданской свободы? Россия остановила Австрию от последняго поработительнаго шага, и в виде угрозы, объявила мобилизацию. Тогда Германия и Австрия объявили нам войну, к которой первая готовилась уже 40 лет, желая расширить свои владения на восток. Что же? нам следовало пойти спокойно в подданство немцев? перенимать их жестокие и грубые нравы? насаждать в своей стране вместо святых подвигов православнаго благочестия поклонение желудку и карману? Нет, лучше умереть целым народом, чъм питаться таким еретическим ядом.
rpczmoskva.org.ru