Обзор СМИ: Максим Собеский. Болотный отголосок
Часть российской оппозиции слилась с протеста из-за Украины
Первое Болотное дело не самый многолюдный политический процесс в России, где никогда не существовало политической свободы. По нацболам и националистам проходили и более крупные судебные расправы, когда в клетках находилась и дюжина, и четыре десятка политзаключенных. Болотное дело всколыхнуло российскую оппозицию и продлило жизнь тому, что в России называют Зимней Революцией. Оно дало импульс выходить на улицы тысячам, несогласным с режимом, а сотням - осаждать суды. ОМОН, винтящий людей, не охладил чувство гражданского долга. Стагнация пришла неожиданно - на апелляцию в Московский городской суд не пришло и сотни сочувствующих.
Напомним, Болотное дело возбуждено после разгона в Москве 6 мая 2012 года санкционированного «Марша миллионов». МВД встретило демонстрантов на подходе к Болотной площади атакой спецназа - в расправе было задействовано 12 тысяч полицейских и солдат внутренних войск. Омоновцы избивали мужчин и женщин, травили людей газом, шесть сотен уволокли в автозаки. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, по прозвищу «Усы», резюмировал, что печень оппозиционеров надобно размазывать по асфальту. Последовали серии арестов. Многие, кто отбивался от озверевших полицейских, остались не опознанными, в отличие от засвеченных активистов из анархистов, левых, либералов и националистов.
Приговор по «делу восьмерых», самому людному из Болотных процессов, коих насчитывается целых четыре, - таковы аппетиты следственной группы из двух сотен сыскарей - прозвучал 21 и 24 февраля. Государственное обвинение просило срока на год-полтора выше, чем прописала Татьяна Никишина в Замоскворецком суде. Возле суда и на Манежной площади в эти два дня шла спецоперация, закончившаяся арестом восьми сотен человек. Атмосфера была пропитана ненавистью к Фемиде, полиции, властям и насыщена эхом Майдана. Собравшиеся кричали силовикам в лицо, что они «беркуты», и «банду геть!». До этого регулярно случались марши за свободу политзэков и несанкционированные акции. Взрыв народного гнева в Украине придал второе дыхание оппозиции. Впрочем - ненадолго. Владимир Путин уже готовил скандальное вторжение в Крым и развязывание войны в Юго-Восточной Украине, что размыло в оппозиции все системы координат.
То, что узникам 6 мая присудили сроки меньше, чем жаждала прокуратура, однозначно символическая уступка обществу от правящей партии. Три года Александре Духаниной-Наумовой, два с половиной Ярославу Белоусову, два года и семь месяцев Артему Савельеву, три с половиной Денису Луцкевичу, Алексею Полиховичу и Степану Зимину, три года и семи месяцев Андрею Барабанову и «четвертак» Сергею Кривову. Девушке условно, мужчинам - общего режима. Принципиально жесткий Путин смягчил показательную порку оппозиции, которая, как он признал, нежеланием разбежаться 6 мая «испортила ему инаугурацию». Мотивация Болотного дела принесла дурную славу Кремлю даже за пределами страны; в декабре 2013 пришлось объявлять амнистию, под которую попала треть его фигурантов.
Российские оппозиционеры запомнят те народные сходы за освобождение товарищей, томящихся в тюрьмах и под домашним арестом. «Свободу узникам Болотной!» гремело в Москве так часто, что накал сравним со «Стратегией-31» в период ее расцвета. В марте, не сразу, но все поменялось. В самом начале на антивоенные сходы у Министерства обороны и на культовую Манежку подтянулись тысячи, а полиция набила людьми несколько десятков автозаков. И прошел «Марш мира»; только в Москве вышло более 20 тысяч человек, ожидавших в холодном поту, что вооруженные силы России пересекут украинскую границу, ведь такое право им дал Совет Федерации. Это был всплеск, и казалось, что русские и украинцы одинаково ненавидят политика Путина. Но уже апрель-май-июнь пролетели в расколе оппозиции по взглядам на антитеррористическую операцию в Донбассе и ликвидацию баз пророссийских головорезов в Одессе и других городах Украины.
Как-то незаметно, но узники Болотной оказались без массовой поддержки. Демонстрацию, приуроченную к двухлетию Болотного побоища, не согласовала мэрия; но поговаривают, что заявители особо не настаивали. После приговора не состоялось ни одной крупной акции, только происходили пикеты и небольшие вылазки в рамках «Стратегии-6». Зато левые и националисты, не все, но чересчур до неприличия многие, бегали на митинги в поддержку расчленения Украины, держали плакаты «Путин, введи войска!» и собирали помощь сепаратистам Донбасса. Некоторые получали звания - «представитель» МИД ДНР или ЛНР, как Дарья Митина с «Левого Фронта». Кое-кто даже желал смерти политзэкам 6 мая как «майданутым». Либералов «колорадское» бешенство коснулось в незначительной мере; но, тем не менее, на свое любимое «пройдем мирно по городу» они забили.
Двоичность Болотного приговора повторилась 19-20 июня в Мосгорсуде. Два дня потребовалось Фемиде, чтобы «окрестить» сроками, и два дня, дабы рассмотреть апелляцию и произнести «приговор вступил в законную силу». Толп возмущенных горожан перед Мосгорсудом не наблюдалось, а в зале суда группа поддержки едва превысила полусотню человек и это считая с родственниками тех, кто в «аквариуме». Дорогу к суду подзабыли не просто именитые и говорящие головы оппозиции, но и огромный сегмент гражданских активистов. Писать посты о том, как спасти Украину и выиграть АТО, либо поучения: «главное - прекратить войну», а-ля Немцов и Доктор Лиза - предпочтительней? Если переиначить слова из песни хардкор группы 210, культовой в узких кругах, то «с улиц протест ушел в Интернет». Впрочем, и пишущая несистемная братия как-то обделила своим присутствием «болотников».
Итоги апелляции - это издевательство и последствие охлаждения общественной кампании в поддержку болотников. Ученому Сергею Кривову скинули три месяца, «учли» наличие почти 80-летней матери. Как и студенту МГУ Ярославу Белоусову - в сентябре ему на волю. Его уже трехлетний сын, держась за руку матери, ходит в суд. Остальным - без изменений, под вздох людей «позор» и рычание приставов: «Граждане, очистите зал, покиньте территорию вокруг суда!». Таковы плоды двухлетнего процесса, процесса, в котором было за восемьдесят изнуряющих заседаний в душных залах, с шестичасовыми поездками в автозаках в жар и холод, и часто баней раз в три недели. И с избиениями конвоирами. Кстати, анархист Полихович был в футболке белорусской группы «Ляпис Трубецкой», которую в России запретили за солидарность с Майданом.
Пока в одном зале Московского городского суда домучивали восьмерых «болотников», в другом был разгар дела «агентов грузинской разведки», леваков Сергея Удальцова и Леонида Развозжаева. Красный Цезарь и бывший мелкий предприниматель, похищенный на Украине спецслужбами, - вопрос открытый: СБУ или ФСБ - находятся в ведении судьи с репутацией киллера. Александр Замашнюк выносит максимально жестокие приговоры, особенно по политическим процессам. «Пламенные революционеры» Сергей и Леонид ныне не критикуют курс Путина. Удальцов одобряет сепаратистов Донбасса и аннексию Крыма, а Развозжаев пишет стихи о том, как за русскую речь в Киеве… убивают. Это все от чистого сердца, или рассчитывают задобрить сильных мира сего? Грозит им лет по десять. Кажется, Путин одержал тактическую победу над оппозиционерами, выпустив джина империализма, если они заговорили на языке или в унисон власти. Хотя тактический успех иногда оборачивается стратегическим крахом.
Такие вот дела: в Украине стреляют российские диверсанты, российская оппозиция погрузилась в летаргическую спячку, по городам снуют обезумевшие черносотенцы с «колорадками» и иконами - сталинисты и монархисты в одном флаконе. Еще одно Болотное дело - «дело четверки», близится к приговору. Там либерал Алексей Гаскаров, националисты Илья Гущин и Елена Кохтарева, оппозиционер Николай Марголин. Следствие грозится привлечь еще полсотни человек. Троих осилили идентифицировать: Полина Стронгина из «Солидарности», экс-боевик «Донецкой народной республики» Олег Мельников и гражданский активист Дмитрий Ишевский. Последний - под замком. Говорят, что к Удальцову - Развозжаеву и к «Болотной четверке» ходит очень мало людей, в редкие дни десятка три-четыре. А когда-то Болотное дело было делом чести для оппозиции.
nr2.com.ua
Первое Болотное дело не самый многолюдный политический процесс в России, где никогда не существовало политической свободы. По нацболам и националистам проходили и более крупные судебные расправы, когда в клетках находилась и дюжина, и четыре десятка политзаключенных. Болотное дело всколыхнуло российскую оппозицию и продлило жизнь тому, что в России называют Зимней Революцией. Оно дало импульс выходить на улицы тысячам, несогласным с режимом, а сотням - осаждать суды. ОМОН, винтящий людей, не охладил чувство гражданского долга. Стагнация пришла неожиданно - на апелляцию в Московский городской суд не пришло и сотни сочувствующих.
Напомним, Болотное дело возбуждено после разгона в Москве 6 мая 2012 года санкционированного «Марша миллионов». МВД встретило демонстрантов на подходе к Болотной площади атакой спецназа - в расправе было задействовано 12 тысяч полицейских и солдат внутренних войск. Омоновцы избивали мужчин и женщин, травили людей газом, шесть сотен уволокли в автозаки. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, по прозвищу «Усы», резюмировал, что печень оппозиционеров надобно размазывать по асфальту. Последовали серии арестов. Многие, кто отбивался от озверевших полицейских, остались не опознанными, в отличие от засвеченных активистов из анархистов, левых, либералов и националистов.
Приговор по «делу восьмерых», самому людному из Болотных процессов, коих насчитывается целых четыре, - таковы аппетиты следственной группы из двух сотен сыскарей - прозвучал 21 и 24 февраля. Государственное обвинение просило срока на год-полтора выше, чем прописала Татьяна Никишина в Замоскворецком суде. Возле суда и на Манежной площади в эти два дня шла спецоперация, закончившаяся арестом восьми сотен человек. Атмосфера была пропитана ненавистью к Фемиде, полиции, властям и насыщена эхом Майдана. Собравшиеся кричали силовикам в лицо, что они «беркуты», и «банду геть!». До этого регулярно случались марши за свободу политзэков и несанкционированные акции. Взрыв народного гнева в Украине придал второе дыхание оппозиции. Впрочем - ненадолго. Владимир Путин уже готовил скандальное вторжение в Крым и развязывание войны в Юго-Восточной Украине, что размыло в оппозиции все системы координат.
То, что узникам 6 мая присудили сроки меньше, чем жаждала прокуратура, однозначно символическая уступка обществу от правящей партии. Три года Александре Духаниной-Наумовой, два с половиной Ярославу Белоусову, два года и семь месяцев Артему Савельеву, три с половиной Денису Луцкевичу, Алексею Полиховичу и Степану Зимину, три года и семи месяцев Андрею Барабанову и «четвертак» Сергею Кривову. Девушке условно, мужчинам - общего режима. Принципиально жесткий Путин смягчил показательную порку оппозиции, которая, как он признал, нежеланием разбежаться 6 мая «испортила ему инаугурацию». Мотивация Болотного дела принесла дурную славу Кремлю даже за пределами страны; в декабре 2013 пришлось объявлять амнистию, под которую попала треть его фигурантов.
Российские оппозиционеры запомнят те народные сходы за освобождение товарищей, томящихся в тюрьмах и под домашним арестом. «Свободу узникам Болотной!» гремело в Москве так часто, что накал сравним со «Стратегией-31» в период ее расцвета. В марте, не сразу, но все поменялось. В самом начале на антивоенные сходы у Министерства обороны и на культовую Манежку подтянулись тысячи, а полиция набила людьми несколько десятков автозаков. И прошел «Марш мира»; только в Москве вышло более 20 тысяч человек, ожидавших в холодном поту, что вооруженные силы России пересекут украинскую границу, ведь такое право им дал Совет Федерации. Это был всплеск, и казалось, что русские и украинцы одинаково ненавидят политика Путина. Но уже апрель-май-июнь пролетели в расколе оппозиции по взглядам на антитеррористическую операцию в Донбассе и ликвидацию баз пророссийских головорезов в Одессе и других городах Украины.
Как-то незаметно, но узники Болотной оказались без массовой поддержки. Демонстрацию, приуроченную к двухлетию Болотного побоища, не согласовала мэрия; но поговаривают, что заявители особо не настаивали. После приговора не состоялось ни одной крупной акции, только происходили пикеты и небольшие вылазки в рамках «Стратегии-6». Зато левые и националисты, не все, но чересчур до неприличия многие, бегали на митинги в поддержку расчленения Украины, держали плакаты «Путин, введи войска!» и собирали помощь сепаратистам Донбасса. Некоторые получали звания - «представитель» МИД ДНР или ЛНР, как Дарья Митина с «Левого Фронта». Кое-кто даже желал смерти политзэкам 6 мая как «майданутым». Либералов «колорадское» бешенство коснулось в незначительной мере; но, тем не менее, на свое любимое «пройдем мирно по городу» они забили.
Двоичность Болотного приговора повторилась 19-20 июня в Мосгорсуде. Два дня потребовалось Фемиде, чтобы «окрестить» сроками, и два дня, дабы рассмотреть апелляцию и произнести «приговор вступил в законную силу». Толп возмущенных горожан перед Мосгорсудом не наблюдалось, а в зале суда группа поддержки едва превысила полусотню человек и это считая с родственниками тех, кто в «аквариуме». Дорогу к суду подзабыли не просто именитые и говорящие головы оппозиции, но и огромный сегмент гражданских активистов. Писать посты о том, как спасти Украину и выиграть АТО, либо поучения: «главное - прекратить войну», а-ля Немцов и Доктор Лиза - предпочтительней? Если переиначить слова из песни хардкор группы 210, культовой в узких кругах, то «с улиц протест ушел в Интернет». Впрочем, и пишущая несистемная братия как-то обделила своим присутствием «болотников».
Итоги апелляции - это издевательство и последствие охлаждения общественной кампании в поддержку болотников. Ученому Сергею Кривову скинули три месяца, «учли» наличие почти 80-летней матери. Как и студенту МГУ Ярославу Белоусову - в сентябре ему на волю. Его уже трехлетний сын, держась за руку матери, ходит в суд. Остальным - без изменений, под вздох людей «позор» и рычание приставов: «Граждане, очистите зал, покиньте территорию вокруг суда!». Таковы плоды двухлетнего процесса, процесса, в котором было за восемьдесят изнуряющих заседаний в душных залах, с шестичасовыми поездками в автозаках в жар и холод, и часто баней раз в три недели. И с избиениями конвоирами. Кстати, анархист Полихович был в футболке белорусской группы «Ляпис Трубецкой», которую в России запретили за солидарность с Майданом.
Пока в одном зале Московского городского суда домучивали восьмерых «болотников», в другом был разгар дела «агентов грузинской разведки», леваков Сергея Удальцова и Леонида Развозжаева. Красный Цезарь и бывший мелкий предприниматель, похищенный на Украине спецслужбами, - вопрос открытый: СБУ или ФСБ - находятся в ведении судьи с репутацией киллера. Александр Замашнюк выносит максимально жестокие приговоры, особенно по политическим процессам. «Пламенные революционеры» Сергей и Леонид ныне не критикуют курс Путина. Удальцов одобряет сепаратистов Донбасса и аннексию Крыма, а Развозжаев пишет стихи о том, как за русскую речь в Киеве… убивают. Это все от чистого сердца, или рассчитывают задобрить сильных мира сего? Грозит им лет по десять. Кажется, Путин одержал тактическую победу над оппозиционерами, выпустив джина империализма, если они заговорили на языке или в унисон власти. Хотя тактический успех иногда оборачивается стратегическим крахом.
Такие вот дела: в Украине стреляют российские диверсанты, российская оппозиция погрузилась в летаргическую спячку, по городам снуют обезумевшие черносотенцы с «колорадками» и иконами - сталинисты и монархисты в одном флаконе. Еще одно Болотное дело - «дело четверки», близится к приговору. Там либерал Алексей Гаскаров, националисты Илья Гущин и Елена Кохтарева, оппозиционер Николай Марголин. Следствие грозится привлечь еще полсотни человек. Троих осилили идентифицировать: Полина Стронгина из «Солидарности», экс-боевик «Донецкой народной республики» Олег Мельников и гражданский активист Дмитрий Ишевский. Последний - под замком. Говорят, что к Удальцову - Развозжаеву и к «Болотной четверке» ходит очень мало людей, в редкие дни десятка три-четыре. А когда-то Болотное дело было делом чести для оппозиции.
nr2.com.ua