Живые легенды, проект Маргариты Пятининой
Живые легенды войны
Владимир Федорович был одним из тех людей, кто рассказывал о войне и делал это часто. С 1974 года он был активным участником ветеранского движения и даже был награжден Почетной грамотой от Совета ветеранов и пятью благодарностями за многолетнюю работу и патриотическое воспитание молодежи. Только вот свою биографию он записал всего на два скромных листа. Что-то в тексте взято именно оттуда.
- Я родился 27 ноября 1926 года в сельской местности, в Смоленской области. Отец работал на партийных должностях в селе, а мать занималась детьми и хозяйством. Нас было пятеро в семье. Редко ходила работать в колхоз. Работали, сельская жизнь, а потом началась война, - спокойно и размеренно говорил Владимир Федорович.
Я учился в школе. Закончил только 8 классов, мы готовились к экзаменам. Должно было быть три экзамена. Жизнь должна была быть бурная, но объявили, война. Мы не понимали тогда, что такое война. Кто будет воевать, как воевать, кого убивать - представления не имели. Но когда началась мобилизация старшего поколения, у нас появилась уже какая-то душевная тревога. Отец уходит, брат уходит и так далее. Почувствовали по-настоящему, что такое война.
Прошла мобилизация, остались одни женщины. Пришло время уборки урожая, мы помогали как могли. Мне хоть и не было еще 16 лет, я порядочный мужик был. Даже меньше, я еще 2 года провел в оккупации.
А потом все-таки немцы пришли. Мы уже почувствовали и взрывы, и снаряды, уже увидели мертвыми и немцев, и наших солдат. Началась настоящая тревога.
Когда оккупировали немцы нашу область, мы начали заниматься только своим хозяйства. Колхозную часть погнали ближе к нашим войскам. Отца моего, поскольку он старый коммунист, работал на партийной должности, их оставили работать в тылу. Но я уже его не видел. Немец, конечно, свирепствовал. Объявили, чтобы евреев всех мы вывели и коммунистов. Но у нас предателей там, конечно, не было. Никто никого не выдавал. Единственный только, они там назначили старостой нашей деревни. По всяким каналам до нас сводки доходили. Все равно знали, что там на фронтах творится, как там наши войска. Радио, конечно, не было. Ну приблизились наши войска, освободили нас. Меня сразу забрали в армию, пришел наш возраст. Это был уже 1943 год.
Война, конечно, для всех одинаковая. Все мы в равных условиях жили, работали и воевали. Я был артиллерист, командир орудия. Когда меня только призвали, я был зачислен в группу призывников, которую отправляли на Урал в военно-артиллерийскую школу. Попал в Пермь, тогда был город Молотов. Прошел трехмесячную подготовку, и нас отправили на пополнение, освобождать Белорусскую территорию. 28 армия резерва главнокомандующего. Сталинская армия. Только он ею распоряжался. Где нужно было какой-то рывок сделать, помочь действующей армии. Нас туда посылали. Не было у нас особенных перемещений. Освобождали Прибалтику, Восточную Пруссию, Кёнигсберг. После завершения этой военной операции наш 221 полк срочно перебросили к подступам фашистского логова под Берлин, который был повергнут и освобожден от фашистских войск.
Был один случай у нас, ранили лошадку. Пушки тогда только на лошадях перевозили. Было две лошади, одной тяжело. Нас пять человек. И мы догоняли наши войска, которые пробились вперед. Шли целый день. Ни еды, ничего нет, никакого запаса. И вот как-то показалось, что пахнет кухней. Всем это казалось, а была весна, март. Есть хотелось ужасно, больше ни о чем не могли думать. Пошли вдвоем искать. Действительно, кухня. Лошади их, кухня и солдаты. Ну что делать, они вооруженные, а нас пять человек. Нужно или нам сдаваться или их в плен брать. Мы сдаваться никак не можем, мы на своей территории. Мы приготовились к бою. Незаметно подтащили пушку, сделали один выстрел. Они засуетились. Никого мы не били, просто, чтобы звук почувствовали, что кто-то тут есть. Поднялись мы и пошли штурмом на них. Они и сдались. Мы забрали у них оружие, обыскали, больше ничего у них не было. Никакой опасности они уже для нас не имели. Покушали. Что делать с этими солдатами. Отпускать права не имеем. Куда вести их, повели их туда, куда наши отступают. Наши два, их семь, повели. И лошадки у них было две. Забрали одну лошадку и пошли догонять наше подразделение. Примерно часов в 9, было уже темно, мы догнали наши войска.
Когда война закончилась, это было для всех главным. Это было 8го мая, я точно помню. Объявили нам «Победа!». У нас была большая радость, что мы все-таки живые остались. Много похоронили своих товарищей. А мне мама, когда меня забирали на войну, сшила мешочек и положила туда сухариков, говорит, береги, пока можешь. И в этот мешочек я взял горсть земли и дали нам полтинничек. Полтинник сохранился, а землю возил-возил и не знаю, куда она делась.
Вот это самые главные моменты радости в моей жизни на фронте, - с доброй мудрой улыбкой говорил Владимир Федорович.
На первом печатном листе Владимира Федоровича было написано: «За проявленные мною подвиги в боях этой войны, командование полка представило меня к боевым наградам: «Орден Отечественной войны», «Орден Славы», медаль «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина», медаль «За Победу». После войны я был награжден семнадцатью юбилейными медалями.»
- В 1946 году полк, в котором я служил, расформировали. И меня опять направили в Свердловск, год я пробыл здесь, а потом направили в Свердловск-44 - Верх-Нейвинск - закрытый город до сих пор, тогда там только строился завод. Направили меня уже в комитет госбезопасности. Занимались охраной. Туда приезжали к нам представители власти. Берия был, Маленков был.
После этого еще я закончил 10 классов, понял, что без образования жить очень сложно. Получил аттестат зрелости и в 1953 году меня демобилизовали. Приехал в Свердловск. Закончил Уральский Политехнический Институт, факультет ПГС по специальности инженер-строитель. И начал работать по специальности.
Автор Маргарита Пятинина
http://vk.com/pyatinina
Владимир Федорович был одним из тех людей, кто рассказывал о войне и делал это часто. С 1974 года он был активным участником ветеранского движения и даже был награжден Почетной грамотой от Совета ветеранов и пятью благодарностями за многолетнюю работу и патриотическое воспитание молодежи. Только вот свою биографию он записал всего на два скромных листа. Что-то в тексте взято именно оттуда.
- Я родился 27 ноября 1926 года в сельской местности, в Смоленской области. Отец работал на партийных должностях в селе, а мать занималась детьми и хозяйством. Нас было пятеро в семье. Редко ходила работать в колхоз. Работали, сельская жизнь, а потом началась война, - спокойно и размеренно говорил Владимир Федорович.
Я учился в школе. Закончил только 8 классов, мы готовились к экзаменам. Должно было быть три экзамена. Жизнь должна была быть бурная, но объявили, война. Мы не понимали тогда, что такое война. Кто будет воевать, как воевать, кого убивать - представления не имели. Но когда началась мобилизация старшего поколения, у нас появилась уже какая-то душевная тревога. Отец уходит, брат уходит и так далее. Почувствовали по-настоящему, что такое война.
Прошла мобилизация, остались одни женщины. Пришло время уборки урожая, мы помогали как могли. Мне хоть и не было еще 16 лет, я порядочный мужик был. Даже меньше, я еще 2 года провел в оккупации.
А потом все-таки немцы пришли. Мы уже почувствовали и взрывы, и снаряды, уже увидели мертвыми и немцев, и наших солдат. Началась настоящая тревога.
Когда оккупировали немцы нашу область, мы начали заниматься только своим хозяйства. Колхозную часть погнали ближе к нашим войскам. Отца моего, поскольку он старый коммунист, работал на партийной должности, их оставили работать в тылу. Но я уже его не видел. Немец, конечно, свирепствовал. Объявили, чтобы евреев всех мы вывели и коммунистов. Но у нас предателей там, конечно, не было. Никто никого не выдавал. Единственный только, они там назначили старостой нашей деревни. По всяким каналам до нас сводки доходили. Все равно знали, что там на фронтах творится, как там наши войска. Радио, конечно, не было. Ну приблизились наши войска, освободили нас. Меня сразу забрали в армию, пришел наш возраст. Это был уже 1943 год.
Война, конечно, для всех одинаковая. Все мы в равных условиях жили, работали и воевали. Я был артиллерист, командир орудия. Когда меня только призвали, я был зачислен в группу призывников, которую отправляли на Урал в военно-артиллерийскую школу. Попал в Пермь, тогда был город Молотов. Прошел трехмесячную подготовку, и нас отправили на пополнение, освобождать Белорусскую территорию. 28 армия резерва главнокомандующего. Сталинская армия. Только он ею распоряжался. Где нужно было какой-то рывок сделать, помочь действующей армии. Нас туда посылали. Не было у нас особенных перемещений. Освобождали Прибалтику, Восточную Пруссию, Кёнигсберг. После завершения этой военной операции наш 221 полк срочно перебросили к подступам фашистского логова под Берлин, который был повергнут и освобожден от фашистских войск.
Был один случай у нас, ранили лошадку. Пушки тогда только на лошадях перевозили. Было две лошади, одной тяжело. Нас пять человек. И мы догоняли наши войска, которые пробились вперед. Шли целый день. Ни еды, ничего нет, никакого запаса. И вот как-то показалось, что пахнет кухней. Всем это казалось, а была весна, март. Есть хотелось ужасно, больше ни о чем не могли думать. Пошли вдвоем искать. Действительно, кухня. Лошади их, кухня и солдаты. Ну что делать, они вооруженные, а нас пять человек. Нужно или нам сдаваться или их в плен брать. Мы сдаваться никак не можем, мы на своей территории. Мы приготовились к бою. Незаметно подтащили пушку, сделали один выстрел. Они засуетились. Никого мы не били, просто, чтобы звук почувствовали, что кто-то тут есть. Поднялись мы и пошли штурмом на них. Они и сдались. Мы забрали у них оружие, обыскали, больше ничего у них не было. Никакой опасности они уже для нас не имели. Покушали. Что делать с этими солдатами. Отпускать права не имеем. Куда вести их, повели их туда, куда наши отступают. Наши два, их семь, повели. И лошадки у них было две. Забрали одну лошадку и пошли догонять наше подразделение. Примерно часов в 9, было уже темно, мы догнали наши войска.
Когда война закончилась, это было для всех главным. Это было 8го мая, я точно помню. Объявили нам «Победа!». У нас была большая радость, что мы все-таки живые остались. Много похоронили своих товарищей. А мне мама, когда меня забирали на войну, сшила мешочек и положила туда сухариков, говорит, береги, пока можешь. И в этот мешочек я взял горсть земли и дали нам полтинничек. Полтинник сохранился, а землю возил-возил и не знаю, куда она делась.
Вот это самые главные моменты радости в моей жизни на фронте, - с доброй мудрой улыбкой говорил Владимир Федорович.
На первом печатном листе Владимира Федоровича было написано: «За проявленные мною подвиги в боях этой войны, командование полка представило меня к боевым наградам: «Орден Отечественной войны», «Орден Славы», медаль «За отвагу», «За взятие Кенигсберга», «За взятие Берлина», медаль «За Победу». После войны я был награжден семнадцатью юбилейными медалями.»
- В 1946 году полк, в котором я служил, расформировали. И меня опять направили в Свердловск, год я пробыл здесь, а потом направили в Свердловск-44 - Верх-Нейвинск - закрытый город до сих пор, тогда там только строился завод. Направили меня уже в комитет госбезопасности. Занимались охраной. Туда приезжали к нам представители власти. Берия был, Маленков был.
После этого еще я закончил 10 классов, понял, что без образования жить очень сложно. Получил аттестат зрелости и в 1953 году меня демобилизовали. Приехал в Свердловск. Закончил Уральский Политехнический Институт, факультет ПГС по специальности инженер-строитель. И начал работать по специальности.
Автор Маргарита Пятинина
http://vk.com/pyatinina