флешмоб фб
Вчера в процессе борьбы с оцепенением, в которое обычно впадаю, когда отложенные дела обступают со всех сторон и смотрят в упор с укоризной, напросилась на фейсбучный флешмоб и получила от Боруха имя художника - Натан Альтман. Однако вчера же я пала в другой неравной борьбе - с мигренью, поэтому пришлось отложить и это дело. Вот возвращаюсь в мир.
В прошлой жизни лето мы всегда проводили на даче в Зеленогорске. У моей тамошней велосипедной компании самым накатанным маршрутом был, конечно же, гладкий путь по улице Курортной в Комарово, в том числе, с заездом на знаменитое кладбище с могилой Ахматовой. Но вот имя "Натан Альтман" на прекрасном памятнике неподалеку ничего мне особенно не говорило.
То есть, не то чтоб я его не знала, но список таких интересных полузапретных деятелей серебряного века был слишком длинным. А то, что этот человек жил одновременно со мной (пусть и недолго), а в Питере еще и совсем неподалеку - на Лесном проспекте - мне и в голову прийти не могло.
Да и потом некоторое время я к холодноватому артдекошному Альтману, как и, скажем, к похожему на него театру Акимова, относилась с глубоким почтением, но и только. Надо было вырасти и хоть немного поумнеть, чтоб толком что-то понять.
Потом, гораздо позже я прочла про него у Абрама Эфроса и задохнулась от удовлетворения - как, оказывается, всё точно. Вообще, самой ничего писать не надо - у Эфроса всё уже есть про ум, про европейский аристократизм "бахура из Винницы", про безупречность, точность, хрупкость, про кошачье чутье, "двойное дно", про блистательное начало...
А вот уже совсем недавно читала в "Телефонных книжках" Евг. Шварца, как Альтман ловил тараканов в своей жалкой комнатушке и раскрашивал их в разные цвета, а одного выкрасил золотом и сказал: «Это таракан - лауреат».
Еще что-нибудь надо знать про то, как страна прожевала и выплюнула их всех - и уехавших, и оставшихся?
По условиям флешмоба, надо выбрать одну работу. Пусть будет скуптурный "Портрет молодого еврея (автопортрет)", где Альтман еще тот, по Эфросу - "...как над всей этой чепухой и чертовой путаницей, поверх унылой русской равнины, затопленной хлябями, - точно над водными безднами голубь Ноя или ворон Гильгамеша, - знамением времени, прищуриваясь, прицеливаясь, примериваясь, носился дух Натана Альтмана, зорко высматривающего твердую землю и знающего, что нынче пришло его время..."
В прошлой жизни лето мы всегда проводили на даче в Зеленогорске. У моей тамошней велосипедной компании самым накатанным маршрутом был, конечно же, гладкий путь по улице Курортной в Комарово, в том числе, с заездом на знаменитое кладбище с могилой Ахматовой. Но вот имя "Натан Альтман" на прекрасном памятнике неподалеку ничего мне особенно не говорило.
То есть, не то чтоб я его не знала, но список таких интересных полузапретных деятелей серебряного века был слишком длинным. А то, что этот человек жил одновременно со мной (пусть и недолго), а в Питере еще и совсем неподалеку - на Лесном проспекте - мне и в голову прийти не могло.
Да и потом некоторое время я к холодноватому артдекошному Альтману, как и, скажем, к похожему на него театру Акимова, относилась с глубоким почтением, но и только. Надо было вырасти и хоть немного поумнеть, чтоб толком что-то понять.
Потом, гораздо позже я прочла про него у Абрама Эфроса и задохнулась от удовлетворения - как, оказывается, всё точно. Вообще, самой ничего писать не надо - у Эфроса всё уже есть про ум, про европейский аристократизм "бахура из Винницы", про безупречность, точность, хрупкость, про кошачье чутье, "двойное дно", про блистательное начало...
А вот уже совсем недавно читала в "Телефонных книжках" Евг. Шварца, как Альтман ловил тараканов в своей жалкой комнатушке и раскрашивал их в разные цвета, а одного выкрасил золотом и сказал: «Это таракан - лауреат».
Еще что-нибудь надо знать про то, как страна прожевала и выплюнула их всех - и уехавших, и оставшихся?
По условиям флешмоба, надо выбрать одну работу. Пусть будет скуптурный "Портрет молодого еврея (автопортрет)", где Альтман еще тот, по Эфросу - "...как над всей этой чепухой и чертовой путаницей, поверх унылой русской равнины, затопленной хлябями, - точно над водными безднами голубь Ноя или ворон Гильгамеша, - знамением времени, прищуриваясь, прицеливаясь, примериваясь, носился дух Натана Альтмана, зорко высматривающего твердую землю и знающего, что нынче пришло его время..."