Тени незабытых предков
Моя бабушка (точнее, бабушки, я привыкла думать о них в множественно числе, ибо у моей бабушки есть сестры. Точнее, были, осталась одна) родом из деревни Новый Дурулгуй, Оловянинского (ныне Ононский) района Читинской области. Это в Забайкалье, 40 км от границы с Монголией.
Мой прадед, Михаил Семенович Беломестнов, был офицером-белогвардейцем, воевал в первую мировую войну. Вернулся с орденами, завел хозяйство, женился на моей прабабке Лидии Венедиктовне Токмаковой (1896 года рождения). Год рождения деда не помню. Нужно будет отыскать в семейных архивах. В 1916 у них родилась первая дочь Александра. Моя бабушка. Затем один за другим появлялись дети. Преимущественно, девочки. Первым сыном стал 11-й по счету ребенок, маленький Сашенька.
Михаил Семенович Беломестнов
Прадед разводил скот, часто уходил из дому надолго, на пастбища. При усадьбе был небольшой огород, скотный двор. Дети сызмальства приспосабливались к домашней работе. Были и наемные рабочие - женщина, которая помогала в домашнем хозяйстве и мужчина, который помогал с различной мужской работой. Прабабка была настоящей хозяйкой - феноменально управлялась со всей этой уймой народу так, чтобы каждый был накормлен и ухожен, и чтобы каждый был при работе. Сибирь, там нужно было либо держать хорошее хозяйство, либо не выживешь. Вокруг тайга, медведи... бабушки рассказывали, что у них были очень крепкие заборы, и медведи, случалось, пешком ходили в голодный год.
Прадед в 20-е годы
А потом пришла советская власть и раскулачивание. И прадеда арестовали и увезли. Возможно, донес кто-то из наемных рабочих. То ли обидели чем, то ли из зависти, то ли чтобы выслужиться перед новой властью... Хозяйство отобрали. А прабабку вместе с детьми отправили пешком на Север, на речку Маму. Я измерила по карте. Две с половиной тысячи километров. Пешком. Бабушке, старшей, на тот момент было 14 лет. Это было примерно в 31-м году. Выжили не все. Я вообще не знаю, как они выжили. Но осталось в живых пять сестричек: Александра (1916), Августа (1923), Нина (1929), Вера и Таиса (нужно посмотреть).
База на р. Маме, 1937 г. Справа налево: Августа, Александра, Лидия Венедиктовна, Нина. Ребенок внизу - то ли Вера, то ли Тася. Мальчик слева - чужой, это фрагмент фотографии, на которой снято две семьи репрессированых
Одна из девочек страдала тяжелой болезнью - эпилепсией. Не смотря на тяготы, жизнь в бараке впроголодь, тяжелую работу (я не знаю, кем работала прабабушка, чем подрабатывали дети, чтобы хоть как-то прокормиться), девочки исправно посещали школу. Затем поступили в техникумы. Бабушка Шура, например, медицинский. Участвовала в самодеятельности.
гимнастки, бабушка по центру
Позже, когда уже начали реабилитировать жертв раскулачивания, бабушки писали запросы в официальные инстанции. И через продолжительное время им даже прислали ответ, что прадед томился в тюрьме некоторое время, а затем был расстрелян.
А дальше... первую свою награду бабушка получила на стрелковых стартах. Там, где собрались лучшие стрелки области, небольшого роста коротко стриженная девушка вызвала вначале насмешки. А потом, когда выяснилось, что стреляет она получше многих мужчин, смешки почему-то стихли.
Кто с бабушкой на фотографии, мама ответить затруднилась. Говорит, командир ее, наверное. Тот самый, которого под Львовом застрелили. Кем он ей приходился, можно теперь только догадываться
А в 1939-м бабушку, которая неплохо владела монгольским языком (сказывается детство на границе с Монголией) завербовали на Халхин-Гол медицинским работником. Условия были сложные, Советский Союз официально в этой войне не участвовал, и русских там не должно было быть по умолчанию. Бабушка говорила, что большинство медработников там были монгольские девушки.
А дальше была такая история... Освоившись во враждебной среде, она привычно вытаскивала раненых, оказывала им первую медицинскую помощь и доставляла к транспортным то ли самолетам, для доставки в госпиталь. Спряталась от выстрелов в воронке от снаряда, и тут услышала слабый голос: "Девушка, ты русская?" Сердце в пятки ушло. Слишком живо в памяти было напутственное предупреждение особиста: "Если выкажешь себя - всю семью расстреляют!" А ей так жаль стало. И себя и сестренок. Нина как раз в институте учится. Она помотала головой, дескать, не понимаю. А сама смотрит - у солдата лёгкое прострелено. То есть, полчаса проживет с таким ранением максимум. А самолет уходит через десять минут. Надо спасать, а как? Самолет почти полон, все койки заняты, если не влезет... не успеют спасти. И все-таки на свой страх и риск перевязала, и потащила к самолету. А грохот вокруг, снаряды рвутся. Пилот ей показывает - мест нет. Она ему - этого укладывать не надо, сидячий. Пилот кивает - сажай тогда, и готовится взлетать. Бабушка устраивает раненого, и он снова говорит ей: "Девушка, ты русская?". Она делает вид, что не слышит за грохотом, и самолет улетает.
А позже, после боя, пилот возвращается в лагерь, и говорит, что ищет девушку с черными глазами. Она и не подумала на себя - у нее карие. А черноглазых девчонок полно, монголки же. Наконец, пилот подзывает ее и говорит: "Ты раненого с пневмотораксом сажала?" Перепугалась она, думает, дорогой умер, взыщут с нее. Но все же набралась смелости. "Я,"- говорит. Тогда пилот достает из-за пазухи небольшое такое яблочко, и говорит: "Раненого прооперировали, жить будет. Велел передать, и сказать, что видел тебя в Чите на танцплощадке".
Это лишь одна из военных историй бабушки. Во Вторую мировую она служила медиком при десантной роте, дошла почти до Берлина. Закончила войну в чине капитана медицинской службы.
Дорогой Александре Михайловне от бывшего ветерана Отечественной войны в знак долголетней дружбы и совместной службы в армии 1.10.1946, капитан "в запасе" И. Черточкин
Александра Михайловна Беломестных
После войны пошла по партийной линии, закончила институт марксизма-ленинизма. Строила успешную карьеру. Человеком была принципиальным и честным. А потом, как водится, на нее написали донос. И только безукоризненная репутация спасла ее от ареста или чего похуже. Она вынуждена была уехать с семьей в небольшой городок Смела, что под Черкассами, и устроиться там. Трудилась преподавателем русской словестности, директором детского дома. Возилась со своими воспитанниками - на экскурсии водила, в другие города с группами ездила. Работала, в общем. Дети очень ее любили.
Когда маме пришла пора поступать в институт, они семьей (моя бабушка Александра Михайловна, мой дедушка Иван Федорович, прабабушка Лидия Венедиктовна и мама) переехали в Киев.
Умерла бабушка в 2012-м. Тихо истаяла и угасла. Последний примерно год вообще никого не узнавала, кроме своей сестры, разве что. Когда я периодически приезжала к родителям ее проведать, говорила: "Бабушка, здравствуй, я твоя внучка, приехала в гости, как у тебя дела?" - обращалась ко мне на "вы" и во множественном числе, и все благодарила, что хорошо за ней ухаживают, и кормят, и помогают.
Она прожила достойную жизнь, и до сих пор в гостиной висит ее портрет.
А на ее родину, в Новый Дурулгуй, я когда-нибудь мечтаю попасть. Сегодня я выяснила, что в Читу из Москвы летают самолеты. Стоит это примерно 30 тыс рублей. А из Читы до Нового Дурулгуя можно доехать автобусом, он ходит раз в день.
В самом Новом Дурулгуе по данным переписи населения 2012 года живет чуть более тысячи человек. Там есть садик, школа и дом культуры. Пишут, что местное население занимается, в основном, сельским хозяйством. Выращивают для себя и на продажу. Судя по карте, при каждом доме достаточно большой участок земли, все примерно одинаковых размеров, улицы прямые.
Гостиниц и кафе там не отмечено :) Впрочем, а чего я ждала?
Судя по сайту Одноклассники, там проживает несколько человек с фамилией Беломестнов. В частности, есть одна женщина с такой девичьей фамилией, учительница местной школы. Подумываю списаться с ней и поделиться историей рода, спросить, как живут Беломестновы в Новом Дурулгуе спустя столько лет.
P.S. Я обязательно найду еще фотографии из семейного архива и добавлю сюда. Я также хочу вспомнить и записать еще несколько историй, которые рассказывала мне бабушка.
Мой прадед, Михаил Семенович Беломестнов, был офицером-белогвардейцем, воевал в первую мировую войну. Вернулся с орденами, завел хозяйство, женился на моей прабабке Лидии Венедиктовне Токмаковой (1896 года рождения). Год рождения деда не помню. Нужно будет отыскать в семейных архивах. В 1916 у них родилась первая дочь Александра. Моя бабушка. Затем один за другим появлялись дети. Преимущественно, девочки. Первым сыном стал 11-й по счету ребенок, маленький Сашенька.
Михаил Семенович Беломестнов
Прадед разводил скот, часто уходил из дому надолго, на пастбища. При усадьбе был небольшой огород, скотный двор. Дети сызмальства приспосабливались к домашней работе. Были и наемные рабочие - женщина, которая помогала в домашнем хозяйстве и мужчина, который помогал с различной мужской работой. Прабабка была настоящей хозяйкой - феноменально управлялась со всей этой уймой народу так, чтобы каждый был накормлен и ухожен, и чтобы каждый был при работе. Сибирь, там нужно было либо держать хорошее хозяйство, либо не выживешь. Вокруг тайга, медведи... бабушки рассказывали, что у них были очень крепкие заборы, и медведи, случалось, пешком ходили в голодный год.
Прадед в 20-е годы
А потом пришла советская власть и раскулачивание. И прадеда арестовали и увезли. Возможно, донес кто-то из наемных рабочих. То ли обидели чем, то ли из зависти, то ли чтобы выслужиться перед новой властью... Хозяйство отобрали. А прабабку вместе с детьми отправили пешком на Север, на речку Маму. Я измерила по карте. Две с половиной тысячи километров. Пешком. Бабушке, старшей, на тот момент было 14 лет. Это было примерно в 31-м году. Выжили не все. Я вообще не знаю, как они выжили. Но осталось в живых пять сестричек: Александра (1916), Августа (1923), Нина (1929), Вера и Таиса (нужно посмотреть).
База на р. Маме, 1937 г. Справа налево: Августа, Александра, Лидия Венедиктовна, Нина. Ребенок внизу - то ли Вера, то ли Тася. Мальчик слева - чужой, это фрагмент фотографии, на которой снято две семьи репрессированых
Одна из девочек страдала тяжелой болезнью - эпилепсией. Не смотря на тяготы, жизнь в бараке впроголодь, тяжелую работу (я не знаю, кем работала прабабушка, чем подрабатывали дети, чтобы хоть как-то прокормиться), девочки исправно посещали школу. Затем поступили в техникумы. Бабушка Шура, например, медицинский. Участвовала в самодеятельности.
гимнастки, бабушка по центру
Позже, когда уже начали реабилитировать жертв раскулачивания, бабушки писали запросы в официальные инстанции. И через продолжительное время им даже прислали ответ, что прадед томился в тюрьме некоторое время, а затем был расстрелян.
А дальше... первую свою награду бабушка получила на стрелковых стартах. Там, где собрались лучшие стрелки области, небольшого роста коротко стриженная девушка вызвала вначале насмешки. А потом, когда выяснилось, что стреляет она получше многих мужчин, смешки почему-то стихли.
Кто с бабушкой на фотографии, мама ответить затруднилась. Говорит, командир ее, наверное. Тот самый, которого под Львовом застрелили. Кем он ей приходился, можно теперь только догадываться
А в 1939-м бабушку, которая неплохо владела монгольским языком (сказывается детство на границе с Монголией) завербовали на Халхин-Гол медицинским работником. Условия были сложные, Советский Союз официально в этой войне не участвовал, и русских там не должно было быть по умолчанию. Бабушка говорила, что большинство медработников там были монгольские девушки.
А дальше была такая история... Освоившись во враждебной среде, она привычно вытаскивала раненых, оказывала им первую медицинскую помощь и доставляла к транспортным то ли самолетам, для доставки в госпиталь. Спряталась от выстрелов в воронке от снаряда, и тут услышала слабый голос: "Девушка, ты русская?" Сердце в пятки ушло. Слишком живо в памяти было напутственное предупреждение особиста: "Если выкажешь себя - всю семью расстреляют!" А ей так жаль стало. И себя и сестренок. Нина как раз в институте учится. Она помотала головой, дескать, не понимаю. А сама смотрит - у солдата лёгкое прострелено. То есть, полчаса проживет с таким ранением максимум. А самолет уходит через десять минут. Надо спасать, а как? Самолет почти полон, все койки заняты, если не влезет... не успеют спасти. И все-таки на свой страх и риск перевязала, и потащила к самолету. А грохот вокруг, снаряды рвутся. Пилот ей показывает - мест нет. Она ему - этого укладывать не надо, сидячий. Пилот кивает - сажай тогда, и готовится взлетать. Бабушка устраивает раненого, и он снова говорит ей: "Девушка, ты русская?". Она делает вид, что не слышит за грохотом, и самолет улетает.
А позже, после боя, пилот возвращается в лагерь, и говорит, что ищет девушку с черными глазами. Она и не подумала на себя - у нее карие. А черноглазых девчонок полно, монголки же. Наконец, пилот подзывает ее и говорит: "Ты раненого с пневмотораксом сажала?" Перепугалась она, думает, дорогой умер, взыщут с нее. Но все же набралась смелости. "Я,"- говорит. Тогда пилот достает из-за пазухи небольшое такое яблочко, и говорит: "Раненого прооперировали, жить будет. Велел передать, и сказать, что видел тебя в Чите на танцплощадке".
Это лишь одна из военных историй бабушки. Во Вторую мировую она служила медиком при десантной роте, дошла почти до Берлина. Закончила войну в чине капитана медицинской службы.
Дорогой Александре Михайловне от бывшего ветерана Отечественной войны в знак долголетней дружбы и совместной службы в армии 1.10.1946, капитан "в запасе" И. Черточкин
Александра Михайловна Беломестных
После войны пошла по партийной линии, закончила институт марксизма-ленинизма. Строила успешную карьеру. Человеком была принципиальным и честным. А потом, как водится, на нее написали донос. И только безукоризненная репутация спасла ее от ареста или чего похуже. Она вынуждена была уехать с семьей в небольшой городок Смела, что под Черкассами, и устроиться там. Трудилась преподавателем русской словестности, директором детского дома. Возилась со своими воспитанниками - на экскурсии водила, в другие города с группами ездила. Работала, в общем. Дети очень ее любили.
Когда маме пришла пора поступать в институт, они семьей (моя бабушка Александра Михайловна, мой дедушка Иван Федорович, прабабушка Лидия Венедиктовна и мама) переехали в Киев.
Умерла бабушка в 2012-м. Тихо истаяла и угасла. Последний примерно год вообще никого не узнавала, кроме своей сестры, разве что. Когда я периодически приезжала к родителям ее проведать, говорила: "Бабушка, здравствуй, я твоя внучка, приехала в гости, как у тебя дела?" - обращалась ко мне на "вы" и во множественном числе, и все благодарила, что хорошо за ней ухаживают, и кормят, и помогают.
Она прожила достойную жизнь, и до сих пор в гостиной висит ее портрет.
А на ее родину, в Новый Дурулгуй, я когда-нибудь мечтаю попасть. Сегодня я выяснила, что в Читу из Москвы летают самолеты. Стоит это примерно 30 тыс рублей. А из Читы до Нового Дурулгуя можно доехать автобусом, он ходит раз в день.
В самом Новом Дурулгуе по данным переписи населения 2012 года живет чуть более тысячи человек. Там есть садик, школа и дом культуры. Пишут, что местное население занимается, в основном, сельским хозяйством. Выращивают для себя и на продажу. Судя по карте, при каждом доме достаточно большой участок земли, все примерно одинаковых размеров, улицы прямые.
Гостиниц и кафе там не отмечено :) Впрочем, а чего я ждала?
Судя по сайту Одноклассники, там проживает несколько человек с фамилией Беломестнов. В частности, есть одна женщина с такой девичьей фамилией, учительница местной школы. Подумываю списаться с ней и поделиться историей рода, спросить, как живут Беломестновы в Новом Дурулгуе спустя столько лет.
P.S. Я обязательно найду еще фотографии из семейного архива и добавлю сюда. Я также хочу вспомнить и записать еще несколько историй, которые рассказывала мне бабушка.