Россия

[stern_seam]

Я вижу, таких нас двое,
нашедших тоску в печали;
зря осень осин листвою
трясет, поводя плечами.

Но ты вся полна исхода
к началу, с первоначатью,
как будто не мать-природа -
любовница в черном платье.

Никто тебе не загадан,
никто не сын человечий;
в цыганскую шаль заката
закутаны твои плечи.

До всех ты была тут раньше -
людей, их самой идеи,
до всех нас, во тьму нырявших,
терявших все, чем владели.

Одна ты стояла молча,
глядела еще безлюбо,
лишь тонкая слюнка волчья
твои прожигала губы.

И вся ты струной звучала
самой жажды жить жаднее,
рожденная до начала,
рожденная до рожденья.

Любимо - что нелюдимо.
Любимо - что отголоски,
когда тянет прелым дымом
вчерашних лесов московских.

Так тянет, что осязаешь
всю мягкость земли и костность,
всю заросль ее и залежь,
всю адовость, рай и космос.

Тут все, что ввергалось в хаос,
но в клеточке всплыло каждой,
тут все, что в дыму вдыхалось,
не выдохнулось пока что.