Олдскул
Поскольку школа, в которой я учился, недавно в очередной раз вошла в 500 лучших в России и топ-5 по Краснодару, а закончил я ее ровно 13 лет назад, то вот вам 12 случайных фактов про нее.
1. Гимназия № 23 до какого-то времени была единственной официальной гимназией в городе. Остальные школы (порядка сотни) были просто средними, как максимум - носили двойной титул «школа-гимназия» (таких было несколько). Этот субъективный фактор в сочетании с объективно высоким уровнем учителей и мощным англоязычным уклоном делали ее илитной. Попасть туда можно было либо за хорошие деньги, либо пройдя довольно сложный экзамен. Денег у моих родителей не было.
2. Со мной в классе училась внучка мэра города. Родители одного из одноклассников подарили школе «газель» и легковушку, чтобы его не отчислили. Родители другого такого же распиздяя из тех же соображений полностью поменяли кровлю всего здания.
3. Общегородское награждение золотых медалистов проходило в концертном зале администрации Краснодара. От каждой из школ выходила пара человек, максимум - пять-шесть. От нашей вышло восемнадцать.
4. Учитывая англоязычный уклон, у нас часто учились иностранцы. Кто-то приезжал по обмену, кто-то - с родителями, которые вели здесь бизнес. Одним из моих лучший друзей был кубинец по имени Карлос Мануэль Сельва Родригес, пристрастивший меня к нумизматике и подаривший небольшое чучело крокодила (до сих пор стоит на полке). Еще в старших классах учились брат и сестра Кимы из Южной Кореи. Девочка Ким Сон Ын, или просто Соня, была лучшей после меня по русскому языку.
5. Еще было много адыгейцев. Директора звали Марият Хаджибиевна Ачмиз, мою первую учительницу - Фатима Батмирзовна Беслангурова, первую учительницу сестры - Зарема Бачировна Схаляхо. Все три - абсолютно потрясающие по сочетанию педагогических навыков, ума и нравственных качеств. В классах адыгейцев было процентов 20 (армян, впрочем, тоже хватало). К расовым войнам это не приводило, несмотря на их выебистость, которая, правда, заметно ниже, чем у других кавказцев.
6. Строго говоря, я отучился в 23-й гимназии не от звонка до звонка. Первый класс и первую четверть второго я был в обычной школе по месту жительства, но с подачи родителей и отчасти по собственным ощущениям понял, что стандартная программа для меня слабовата. Так что в новую школу я пришел в первых числах ноября, а, учитывая ее специфику, там активно отмечались праздники англосаксов. В первую очередь, Хэллоуин. И представьте - захожу я, провинциальный восьмилетний очкарик, в фойе, а там куча рисунков с какими-то блядь монстрами, тыквы с адовыми ухмылками и чучела ведьм. Я чуть не обосрался нахуй.
7. 19 октября у нас праздновался День гимназии - в день открытия Царскосельского лицея. Позже 19 октября будет отмечаться повсеместно как Всероссийский день лицеиста. В этот праздник я неизменно участвовал в поэтическом конкурсе и конкурсе поэтических переводов и почти неизменно побеждал. В старших классах сидел в жюри.
8. Еще из праздников был очень популярен День самоуправления, когда уроки вели ученики. Обычно старшие учили младших, но в десятом классе я вел урок географии у параллельного класса. Большую его часть мы хуярили пиво из трехлитровой баклажки.
9. Школьной газетой в нашем случае был не кусок ватмана с дебильными рисунками, а вполне профессиональное четырехполосное издание, которое печаталось в типографии и в которой публиковались приличные по меркам школоты материалы (например, я как-то опубликовал репортажную заметку про затопленный половодьем хутор, на котором я побывал в составе школьной делегации с гуманитарной помощью). Газета называлась Know How. Я входил в редколлегию, а главный редактор была членом Союза журналистов России.
10. Как автор, участвовал во всероссийском конкурсе школьных газет на тему демократии и прочих либерал вэльюз. Наша газета выиграла мини-типографию, а мне задарили бумбокс за стихотворение про Чечню, в котором я призывал друзей взяться за руки, чтоб не пропасть поодиночке. Называлась эта байда «Школа толерантности», основная ее часть, включая церемонию награждения, проходила в лагере «Орленок» (самом пиздатом в России до Крымнаша) и спонсировалось Фондом Сороса. Ну а чо - это были 90-е, мы развлекались как могли. Еще под руководством учителя истории я участвовал в конкурсе «Мемориала» - написал объемистую работу про судьбы моей семьи в годы ВОВ. Несмотря на то, что там не было миллионов изнасилованных заградотрядами немок, я попал в призы и был отправлен в летний лагерь в Подмосковье, который спонсировался ЮКОСом. Это был последний год Ходорковского на свободе - но это уже совсем другая история, как-нибудь расскажу.
11. В школе у нас была сильная команда по «Что? Где? Когда?», в которой, разумеется, играл и я. Регулярно тренировались, попадали в двадцатку среди всех школьных команд нескольких стран мира. Когда я учился в 11-м классе, а мои товарищи по команде уже поступили в краснодарские универы, играли в городской лиге ЧГК вместе со взрослыми, и довольно успешно. Когда в универ (в Питере) поступил я, была возможность продолжить, но я к этому моменту уже покатился по наклонной.
12. Когда 23-ю только построили, в нее чуть не перевелась моя мама, бывшая тогда старшеклассницей. А папа, инженер-строитель, во время работы по распределению строил школу по абсолютно идентичному проекту. Третья улица строителей, ага.
П.С. Пароксизмы ностальгии на тему каморок что за актовым залом и прочей вечной молодости всячески приветствуются.
1. Гимназия № 23 до какого-то времени была единственной официальной гимназией в городе. Остальные школы (порядка сотни) были просто средними, как максимум - носили двойной титул «школа-гимназия» (таких было несколько). Этот субъективный фактор в сочетании с объективно высоким уровнем учителей и мощным англоязычным уклоном делали ее илитной. Попасть туда можно было либо за хорошие деньги, либо пройдя довольно сложный экзамен. Денег у моих родителей не было.
2. Со мной в классе училась внучка мэра города. Родители одного из одноклассников подарили школе «газель» и легковушку, чтобы его не отчислили. Родители другого такого же распиздяя из тех же соображений полностью поменяли кровлю всего здания.
3. Общегородское награждение золотых медалистов проходило в концертном зале администрации Краснодара. От каждой из школ выходила пара человек, максимум - пять-шесть. От нашей вышло восемнадцать.
4. Учитывая англоязычный уклон, у нас часто учились иностранцы. Кто-то приезжал по обмену, кто-то - с родителями, которые вели здесь бизнес. Одним из моих лучший друзей был кубинец по имени Карлос Мануэль Сельва Родригес, пристрастивший меня к нумизматике и подаривший небольшое чучело крокодила (до сих пор стоит на полке). Еще в старших классах учились брат и сестра Кимы из Южной Кореи. Девочка Ким Сон Ын, или просто Соня, была лучшей после меня по русскому языку.
5. Еще было много адыгейцев. Директора звали Марият Хаджибиевна Ачмиз, мою первую учительницу - Фатима Батмирзовна Беслангурова, первую учительницу сестры - Зарема Бачировна Схаляхо. Все три - абсолютно потрясающие по сочетанию педагогических навыков, ума и нравственных качеств. В классах адыгейцев было процентов 20 (армян, впрочем, тоже хватало). К расовым войнам это не приводило, несмотря на их выебистость, которая, правда, заметно ниже, чем у других кавказцев.
6. Строго говоря, я отучился в 23-й гимназии не от звонка до звонка. Первый класс и первую четверть второго я был в обычной школе по месту жительства, но с подачи родителей и отчасти по собственным ощущениям понял, что стандартная программа для меня слабовата. Так что в новую школу я пришел в первых числах ноября, а, учитывая ее специфику, там активно отмечались праздники англосаксов. В первую очередь, Хэллоуин. И представьте - захожу я, провинциальный восьмилетний очкарик, в фойе, а там куча рисунков с какими-то блядь монстрами, тыквы с адовыми ухмылками и чучела ведьм. Я чуть не обосрался нахуй.
7. 19 октября у нас праздновался День гимназии - в день открытия Царскосельского лицея. Позже 19 октября будет отмечаться повсеместно как Всероссийский день лицеиста. В этот праздник я неизменно участвовал в поэтическом конкурсе и конкурсе поэтических переводов и почти неизменно побеждал. В старших классах сидел в жюри.
8. Еще из праздников был очень популярен День самоуправления, когда уроки вели ученики. Обычно старшие учили младших, но в десятом классе я вел урок географии у параллельного класса. Большую его часть мы хуярили пиво из трехлитровой баклажки.
9. Школьной газетой в нашем случае был не кусок ватмана с дебильными рисунками, а вполне профессиональное четырехполосное издание, которое печаталось в типографии и в которой публиковались приличные по меркам школоты материалы (например, я как-то опубликовал репортажную заметку про затопленный половодьем хутор, на котором я побывал в составе школьной делегации с гуманитарной помощью). Газета называлась Know How. Я входил в редколлегию, а главный редактор была членом Союза журналистов России.
10. Как автор, участвовал во всероссийском конкурсе школьных газет на тему демократии и прочих либерал вэльюз. Наша газета выиграла мини-типографию, а мне задарили бумбокс за стихотворение про Чечню, в котором я призывал друзей взяться за руки, чтоб не пропасть поодиночке. Называлась эта байда «Школа толерантности», основная ее часть, включая церемонию награждения, проходила в лагере «Орленок» (самом пиздатом в России до Крымнаша) и спонсировалось Фондом Сороса. Ну а чо - это были 90-е, мы развлекались как могли. Еще под руководством учителя истории я участвовал в конкурсе «Мемориала» - написал объемистую работу про судьбы моей семьи в годы ВОВ. Несмотря на то, что там не было миллионов изнасилованных заградотрядами немок, я попал в призы и был отправлен в летний лагерь в Подмосковье, который спонсировался ЮКОСом. Это был последний год Ходорковского на свободе - но это уже совсем другая история, как-нибудь расскажу.
11. В школе у нас была сильная команда по «Что? Где? Когда?», в которой, разумеется, играл и я. Регулярно тренировались, попадали в двадцатку среди всех школьных команд нескольких стран мира. Когда я учился в 11-м классе, а мои товарищи по команде уже поступили в краснодарские универы, играли в городской лиге ЧГК вместе со взрослыми, и довольно успешно. Когда в универ (в Питере) поступил я, была возможность продолжить, но я к этому моменту уже покатился по наклонной.
12. Когда 23-ю только построили, в нее чуть не перевелась моя мама, бывшая тогда старшеклассницей. А папа, инженер-строитель, во время работы по распределению строил школу по абсолютно идентичному проекту. Третья улица строителей, ага.
П.С. Пароксизмы ностальгии на тему каморок что за актовым залом и прочей вечной молодости всячески приветствуются.