Тяжкий путь познания
Не пойму, что случилось с Форманом. В 1984-м он снял великолепное кино "Амадей", а в 2006-м - бездарное "Призраки Гойи". И вроде оба фильма об одном и том же - о "гении и злодействе"... Не могу поверить, что за пару десятков лет можно так деградировать.
Ну да, он не хотел снимать фильм-биографию, хотя биография Франсиско Хосе де Гойя-и-Лусьентеса просто шикарна с кинематографической точки зрения: из нищего авантюриста стать официозным живописцем, пережить тяжелую болезнь, "ужасы войны", голод, смерть жены, наконец, выдумать уникальную технику нанесения краски и во многом предвосхитить появление другого испанского гения - Дали. Да на одной только фразе "El sueño de la razón produce monstruos" ("Сон разума рождает чудовищ"), как назвал Гойя один из своих офортов серии Caprichos, можно было построить отличное кино - как раз в духе Формана.
От всего этого он отказался ради одной идеи - сделать Гойю сторонним наблюдателем суетных страстей. Луной, которая одинаково освещает путь инквизитора и путь его жертвы. Получился ли у Формана беспринципный гений (гений всегда выше принципов, потому что - "слишком человеческое"), заработавший свинцовую энцефалопатию от слишком частого соприкосновения с белилами? Получился ли высокомерный полубезумный мастер, которому плевать на то, кто будет управлять его страной - король или Святая палата, диктатор или толпа - лишь бы ему не мешали творить? Нет.
Гойя в интерпретации Формана - это смешливый добряк, напоминающий какого-нибудь чешского бюргера. И к тому же второстепенный персонаж, поскольку сам фильм - о довольно мерзком священнике, которого в конце концов казнили. Вообще все действующие лица крайне неубедительны и напоминают участников школьного спектакля - правда, умело снятого и смонтированного. А сюжетная канва представляет собой бессвязный набор зарисовок на тему Испании начала XIX века. Причем это не бессвязность сна пресловутых Caprichos Гойи, а скорее обрывочность воспоминаний о Пражской весне впадающего в маразм режиссера. Призраки Формана.
Ну да, он не хотел снимать фильм-биографию, хотя биография Франсиско Хосе де Гойя-и-Лусьентеса просто шикарна с кинематографической точки зрения: из нищего авантюриста стать официозным живописцем, пережить тяжелую болезнь, "ужасы войны", голод, смерть жены, наконец, выдумать уникальную технику нанесения краски и во многом предвосхитить появление другого испанского гения - Дали. Да на одной только фразе "El sueño de la razón produce monstruos" ("Сон разума рождает чудовищ"), как назвал Гойя один из своих офортов серии Caprichos, можно было построить отличное кино - как раз в духе Формана.
От всего этого он отказался ради одной идеи - сделать Гойю сторонним наблюдателем суетных страстей. Луной, которая одинаково освещает путь инквизитора и путь его жертвы. Получился ли у Формана беспринципный гений (гений всегда выше принципов, потому что - "слишком человеческое"), заработавший свинцовую энцефалопатию от слишком частого соприкосновения с белилами? Получился ли высокомерный полубезумный мастер, которому плевать на то, кто будет управлять его страной - король или Святая палата, диктатор или толпа - лишь бы ему не мешали творить? Нет.
Гойя в интерпретации Формана - это смешливый добряк, напоминающий какого-нибудь чешского бюргера. И к тому же второстепенный персонаж, поскольку сам фильм - о довольно мерзком священнике, которого в конце концов казнили. Вообще все действующие лица крайне неубедительны и напоминают участников школьного спектакля - правда, умело снятого и смонтированного. А сюжетная канва представляет собой бессвязный набор зарисовок на тему Испании начала XIX века. Причем это не бессвязность сна пресловутых Caprichos Гойи, а скорее обрывочность воспоминаний о Пражской весне впадающего в маразм режиссера. Призраки Формана.