О святых и не очень
Две черты человеческие вызывают у меня отторжение -
ханжество и фанатизм
В полшестого, собираясь на работу, я обычно включаю ящик, и он вещает что-то в фоновом режиме. Иногда попадаются занимательные сюжеты. Вот и сегодня в студию пригласили православного священника (имя я не запомнил, да и не стремился) и организатора праздников-тусовок-корпоративов (кажется, он был в пиратской треуголке). Предмет беседы, как нетрудно догадаться, - канун Дня Всех Святых, он же Хэллоуин. Начало я пропустил, но суть спора ухватить успел. Массовик-затейник настаивал на том, что Хэллоуин - безобидная условно-демоническая карнавальная веселуха, заимствованная с запада. Батюшка призывал всенощно молиться, дабы уберечься от диавола.
Сколько сталкиваюсь с православными канонами и их современной интерпретацией - не перестаю удивляться, откуда в этой религии такая нетерпимость, скрытая под маской смирения? Откуда в ней это стремление к прозелитизму, стремление остричь всех под одну гребенку, загнать в одну овчарню - и там держать под бдительным оком пастыря? Разве этому учил тот, кому они поклоняются? Разве не говорил он, что каждому воздастся по вере его?
Лично для меня эта ночь - древняя языческая ночь поминовения усопших. Наших пращуров, щуров (отсюда присловье "чур меня!", значащее "оборони меня, пращур"). Тех, чья кровь течет в нас. Тех, кто узнавал судьбы рода, выводя на луг белоснежных коней Арконы. Тех, кто покидал горящий Аркаим. Тех, кто украшал свастическими узорами глиняные кувшины Триполья - за четыре тысячи лет до Христа. Пусть же в эту ночь наши пращуры незримо будут с нами - они, а не злобные порождения больной фантазии христианских мракобесов. Ну а тот, кто захочет всю ночь молиться - что ж, это тоже путь, который может привести к Истине. Только помните, что все демоны живут внутри нас. И еще - берегите лбы. Их так легко расшибить.
Мы встаем в ночи, на пороге тьмы.
Кровью Прави высь умываем мы.
Мы творим грозу да кропим уз'арь,
Зарянице звезд грозно зрим в глаза.
Древо древнее в оторочке трав
Плачет кречетом, кличет в чернь дубрав.
Огнь багрянит даль, хищен и свиреп -
То Перунов меч алчет рдяных треб.
Брагой теплит грудь бородатый волхв,
И уходит в Навь молчаливый волк.
Силой Слова Сва свила Сварги суть.
В Ирий ариев Род раскроет путь.