Места боевой слабости
На минувших выходных довелось вместе с summer_darsi побывать в лебедевском кафеусе. С точки зрения обывателя, заведение можно охарактеризовать одним словом - миленько. Это уменьшительно-ласкательное с гомоэротическим оттенком лучше всего, как мне кажется, передаёт идею, антураж, кухню и прочая.
Признаюсь, я ожидал от очень грамотной Тёминой команды взрыва креатива или хотя бы отдельных фишек, которые отличали бы кафе от прочих порождений общепита. Единственное, что мне запомнилось - лампы с абажуром из кухонных тёрок, чего, согласитесь, маловато. Даже меню (в смысле, сами блюда и их наименования) - самые обыденные, перекусить и забыть навсегда. И, самое страшное, туалет (который я считаю в оформительском смысле "лицом") походил на соответствующее помещение в средней руки гостинице: двухцветный кафель, белый фаянс, утилитарность, скука и уныние.
Я могу назвать как минимум пять кафе/баров с куда более высоким градусом оригинальности, а здесь мы видим заурядное творение начинающих дизайнеров, выкупивших лебедевский бренд по франшизе. Тёма и его приспешники бизнес-линчевали бы его в пух и прах. Короче, насинг спешэл.
Ещё о дизайне, на этот раз муниципально-государственном. В тот же день мы навестили дом-музей Анны Ахматовой и гостившую там финскую экспозицию, посвящённую Зимней войне. Знаете, во всех наших музеях, посвящённых Великой Отечественной и сопутствующей эпохе, экспонируются либо вещи (в стиле "широко жил партизан Боснюк"), за которыми не видны люди, либо идеологемы (Подвиг, Победа, Родина, или, скажем, Репрессии - те же оформленные в стиле казематов-застенков гардероб и туалеты в Фонтанном доме), за которыми людей видно ещё меньше.
Финны же сумели странным образом соединить выставочный антураж с современными технологиями, передав ощущение эпохи без обличений, суждений и стереотипов. Я действительно почувствовал себя гельсингфорсским бюргером под советскими авиабомбами. Война как она есть. В этом, кажется, и заключается роль истории - не поучать, а учить.
Признаюсь, я ожидал от очень грамотной Тёминой команды взрыва креатива или хотя бы отдельных фишек, которые отличали бы кафе от прочих порождений общепита. Единственное, что мне запомнилось - лампы с абажуром из кухонных тёрок, чего, согласитесь, маловато. Даже меню (в смысле, сами блюда и их наименования) - самые обыденные, перекусить и забыть навсегда. И, самое страшное, туалет (который я считаю в оформительском смысле "лицом") походил на соответствующее помещение в средней руки гостинице: двухцветный кафель, белый фаянс, утилитарность, скука и уныние.
Я могу назвать как минимум пять кафе/баров с куда более высоким градусом оригинальности, а здесь мы видим заурядное творение начинающих дизайнеров, выкупивших лебедевский бренд по франшизе. Тёма и его приспешники бизнес-линчевали бы его в пух и прах. Короче, насинг спешэл.
Ещё о дизайне, на этот раз муниципально-государственном. В тот же день мы навестили дом-музей Анны Ахматовой и гостившую там финскую экспозицию, посвящённую Зимней войне. Знаете, во всех наших музеях, посвящённых Великой Отечественной и сопутствующей эпохе, экспонируются либо вещи (в стиле "широко жил партизан Боснюк"), за которыми не видны люди, либо идеологемы (Подвиг, Победа, Родина, или, скажем, Репрессии - те же оформленные в стиле казематов-застенков гардероб и туалеты в Фонтанном доме), за которыми людей видно ещё меньше.
Финны же сумели странным образом соединить выставочный антураж с современными технологиями, передав ощущение эпохи без обличений, суждений и стереотипов. Я действительно почувствовал себя гельсингфорсским бюргером под советскими авиабомбами. Война как она есть. В этом, кажется, и заключается роль истории - не поучать, а учить.