Россыпь половинчатых смыслов. "Донни Дарко" Ричарда Келли.
Знаете, есть настоящие автомобили - мощные, обтекаемые, манящие хромированными радиаторными решетками. Они, поблескивая лощеными корпусами, аккуратно стоят на площади автосалонов и ждут своего хозяина. А есть модельки настоящих автомобилей, что сотворены из мельчайших деталей и представляют собой издевательскую, минимизированную копию настоящих царей дорог. Они обычно умещаются на полке в магазине игрушек и ждут своего хозяина в лице ребенка, который после приобретения разберет ее на запчасти, вместо того, чтобы поставить на полочку и заботливо стирать с нее пыль. Вот и «Донни Дарко» - дебютная работа 26-летнего режиссера Ричарда Келли - напомнила мне забавную кинематографическую безделушку, подделку под настоящий кинематограф, сотканную из различных намеков и цитат, беспощадно разобранную и проинтерпретированную охочими до загадок киноманами. Это не просто фильм, нет. Это загадка, построенная по принципам «магического реализма» (как интересно) и предлагающая себя разгадать. Да только всем ли захочется это делать?
«Донни Дарко» вышел в один год с «Малхолланд Драйв» Дэвида Линча. Зрители еще очень долгое время после выхода этих лент вели споры относительно толкований сюжетных поворотов и пытались подобрать более точную интерпретацию, которая соответствовала бы истинному, авторскому замыслу. Ну есть такие фильмы, что поделать. Можно сказать больше - есть такой пласт кинематографа. Таинственные, зловеще-сюрреалистические, пугающие, дребезжащие картины, которые обладают особым очарованием. И мы даже знаем, кто положил начало таким картинам. Кто распространил моду. Кто запустил вечный двигатель подражаний и стилистических заимствований. У него даже фамилия какая-то хлесткая и звучная - Хичкок. Правда, ведь?
Вот. И при просмотре «Донни Дарко» трудно отделаться от ощущения, что Ричард Келли стилистически подражает Линчу - создает тревожную атмосферу буквально из ничего, нагоняет все больше и больше загадочности, вводит в повествование человека в костюме зайца с уродливой маской (ни дать, ни взять - загадочный мохнатый человек, появлявшийся в «Малхолланд Драйв»), который является воображаемым другом Донни. Однако Ричард Келли сделал так, что «Донни Дарко» воспринимается забавной, легкой, непосредственной постановкой, и даже финальные кадры построены так, чтобы вызвать у зрителя скорее меланхолию и легкую грусть, чем душевную боль и глубокую задумчивость. Вообще, визуальный ряд «Донни Дарко» приятен для глаза - плавающая, скользящая камера оператора придает невсамделишность всему происходящему на экране, однако мне показалось, что не совсем оправдано столь частое обращение к чередованию быстрых и замедленных кадров в пределах одного эпизода. С этим Келли переборщил - иногда это кажется ненужным.
Вероятно, молодой режиссер слишком многое хотел сказать своим фильмом, а от того на многое набросился, навьючил свою первую работу тяжестью смыслов (тут тебе от подросткового солипсизма до идеального баланса пространственно-временного континуума), а потому идейное содержание фильма «Донни Дарко» кажется половинчатым и недосказанным. А вот у другого американского режиссера Пола Томаса Андерсона, которому на момент создания его благоухающей «Магнолии» было 29 лет, напротив, получилось осмыслить целый спектр философских и социальных проблем и всеохватно воплотить свое миропонимание в вышеупомянутой ленте. Вот тебе и степень талантливости.
А что, если сказать о некоторых сюжетных промахах «Донни Дарко», которые вообще могли бы оказаться летальными, если бы фильм не заимел армию поклонников и культовый статус? Так, например, мне показался нелепым эпизод, когда Донни оставляет свою заснувшую девушку в кинотеатре, после чего совершает поджог, возвращается обратно в кинотеатр, где по-прежнему спит оставленная им Гретхен, и как ни в чем ни бывало продолжает разыгрывать отличного парня. Смотрится смешно. А финал «Донни Дарко» произвел на меня такое же впечатление, как и финал картины «Заплати другому» Мими Ледер или, скажем, развязка «Мальчика в полосатой пижаме» Марка Хермана - трагичная потеря, которая, в общем-то, призвана послужить сокрушительной эмоциональной нотой, оставила меня равнодушным. Такое всегда бывает, когда общий эмоциональный фон картины, державшийся на протяжении всего повествования и вроде бы подводящий к чему-то грандиозному, в конце вдруг резко обрывается и сменяется совершенно другой тональностью.
«Донни Дарко» вышел в один год с «Малхолланд Драйв» Дэвида Линча. Зрители еще очень долгое время после выхода этих лент вели споры относительно толкований сюжетных поворотов и пытались подобрать более точную интерпретацию, которая соответствовала бы истинному, авторскому замыслу. Ну есть такие фильмы, что поделать. Можно сказать больше - есть такой пласт кинематографа. Таинственные, зловеще-сюрреалистические, пугающие, дребезжащие картины, которые обладают особым очарованием. И мы даже знаем, кто положил начало таким картинам. Кто распространил моду. Кто запустил вечный двигатель подражаний и стилистических заимствований. У него даже фамилия какая-то хлесткая и звучная - Хичкок. Правда, ведь?
Вот. И при просмотре «Донни Дарко» трудно отделаться от ощущения, что Ричард Келли стилистически подражает Линчу - создает тревожную атмосферу буквально из ничего, нагоняет все больше и больше загадочности, вводит в повествование человека в костюме зайца с уродливой маской (ни дать, ни взять - загадочный мохнатый человек, появлявшийся в «Малхолланд Драйв»), который является воображаемым другом Донни. Однако Ричард Келли сделал так, что «Донни Дарко» воспринимается забавной, легкой, непосредственной постановкой, и даже финальные кадры построены так, чтобы вызвать у зрителя скорее меланхолию и легкую грусть, чем душевную боль и глубокую задумчивость. Вообще, визуальный ряд «Донни Дарко» приятен для глаза - плавающая, скользящая камера оператора придает невсамделишность всему происходящему на экране, однако мне показалось, что не совсем оправдано столь частое обращение к чередованию быстрых и замедленных кадров в пределах одного эпизода. С этим Келли переборщил - иногда это кажется ненужным.
Вероятно, молодой режиссер слишком многое хотел сказать своим фильмом, а от того на многое набросился, навьючил свою первую работу тяжестью смыслов (тут тебе от подросткового солипсизма до идеального баланса пространственно-временного континуума), а потому идейное содержание фильма «Донни Дарко» кажется половинчатым и недосказанным. А вот у другого американского режиссера Пола Томаса Андерсона, которому на момент создания его благоухающей «Магнолии» было 29 лет, напротив, получилось осмыслить целый спектр философских и социальных проблем и всеохватно воплотить свое миропонимание в вышеупомянутой ленте. Вот тебе и степень талантливости.
А что, если сказать о некоторых сюжетных промахах «Донни Дарко», которые вообще могли бы оказаться летальными, если бы фильм не заимел армию поклонников и культовый статус? Так, например, мне показался нелепым эпизод, когда Донни оставляет свою заснувшую девушку в кинотеатре, после чего совершает поджог, возвращается обратно в кинотеатр, где по-прежнему спит оставленная им Гретхен, и как ни в чем ни бывало продолжает разыгрывать отличного парня. Смотрится смешно. А финал «Донни Дарко» произвел на меня такое же впечатление, как и финал картины «Заплати другому» Мими Ледер или, скажем, развязка «Мальчика в полосатой пижаме» Марка Хермана - трагичная потеря, которая, в общем-то, призвана послужить сокрушительной эмоциональной нотой, оставила меня равнодушным. Такое всегда бывает, когда общий эмоциональный фон картины, державшийся на протяжении всего повествования и вроде бы подводящий к чему-то грандиозному, в конце вдруг резко обрывается и сменяется совершенно другой тональностью.