Должен ли писатель в совершенстве владеть языком, на котором пишет?
Это тот самый случай, когда ответ, вроде бы, напрашивается сам собой. Естественно, положительный. И все-таки, из любого правила, как известно, есть исключения, а уж всевозможные нюансы, оговорки, уточнения, углы зрения, прямые слуха и т.д. и т.п. и вовсе бесчисленны.
Представьте, что вы - писатель. Чем для вас является язык? Средством самовыражения? Орудием творческого труда? Способом взаимодействия с окружающим миром? Другом, соратником, сподвижником? Или, в каком-то смысле, соперником, которому вы противостоите в желании высказать что-то особенное, исключительное, используя особенные, исключительные приемы?
Так или иначе, по отношению к писателю, настоящему писателю - повелителю слов и покорителю смыслов, - язык занимает подчиненное положение. Он - средство. При всем уважении к его роли и восхищении его могуществом. Просто, в момент творения слова писатель - могущественнее. Это потом слова могут поработить и раздавить его своим нежеланием выражать то, что он в них вложил. Но, это потом.
Если язык - средство, писатель имеет право его использовать, им распоряжаться. И с ним не соглашаться. К примеру, некое правило (написания, произношения и т.д.) представляется писателю вычурным, несуразным или вовсе архаичным. От подобного наследия не свободен, пожалуй, ни один язык в мире. Так имеет ли писатель право сознательно не соблюдать это правило, выступая, напоминаю, с обывательской точки зрения, в роли неграмотного неуча? Думаю, да. И вот почему.
Читать далее valentina-kn.livejournal.com/5149.html