С Иордана выдача есть
Купленные Ираном пропагондоны запускают в российское медийное пространство утки о том, что можно украсть в России, уехать в Израиль и жить с наворованным в своё удовольствие. Но это совершенно не так. При определённых условиях (при доказанной обоснованности претензии) имущественные иски российских физических и юридических лиц к гражданам Израиля удовлетворяются израильским судом, несмотря на отсутствие соответствующего соглашения между странами.
Израильская пресса, не очень широко осветила вердикт Верховного суда, согласно которому решения российских судов могут быть переданы для судебного исполнения в Израиле без рассмотрения в израильских судебных инстанциях. Это решение не является прецедентом, и касается не только обладателей российских паспортов, объяснил в интервью порталу IzRus адвокат Карми Эльберт, в прошлом являвшийся первым секретарем посольства Израиля в Российской Федерации.
Теперь израильские граждане могут потерять свое имущество в Израиле по решению российского суда?
Решение Верховного суда по делу «банк ВТБ против Марголиса» действительно дало возможность передать напрямую для судебного исполнения в Израиле три решения российского суда на взыскание суммы в 52 млн шекелей, т.е. примерно $14 млн, у ответчика, жителя Израиля, имеющего гражданство Израиля и России. Но при этом я бы не делал из него настолько широких выводов.
Такое решение связано с тем, что ответчик является и гражданином России? То есть, если бы он был только израильтянином, то ему бы это не грозило?
Нет, это решение не связано с наличием российского гражданства ответчика: оно касается всех жителей Израиля, даже не имеющих двух гражданств. Необходимо подчеркнуть, что данное решение не является даже прецедентным: израильский Верховный суд постановил в деле «Double K. Oil Products против Газпром Трансгаз Ухта», в сентябре 2014 года, что Израиль, несмотря на отсутствие международного двухстороннего соглашения о взаимном исполнении судебных решений между нашими странами, будет принимать к исполнению решения российских судов. Огласка последнего решения связана скорее с немалой суммой взыскания, чем с юридическим прецедентом.
Как может быть, что наша независимая судебная система готова принимать решения судов другой страны, юридическая система которой совершенно отличается от израильской?
Ваш вопрос предполагает, что каждая страна, получив судебное решение другой страны, будет рассматривать заново полученное решение, всегда являясь как будто дополнительной апелляционной инстанцией по отношению к судебным разбирательствам, происходивших в других странах и приведших к окончательному судебному решению. Но в современном мире это не так: в Израиле (как и в Европе, США и других странах) уже много лет действуют законы о признании иностранных судебных решений, и это распространённая практика. Новым является его применение в отношении России.
Вопрос по поводу прецедента двухлетней давности - на каких принципах основывался израильский Верховный суд, соглашаясь принять к исполнению судебные решения России?
Принципы универсальны, они не относятся только к России, а вот применяются исходя из фактической практики в России: и это, в первую очередь, «взаимность», т.е. готовность страны действовать таким же образом, что и израильские судебные инстанции, и принимать к исполнению израильские судебные решения.
То есть фактически были случаи, когда российские суды принимали в прямое исполнение израильские судебные решения? Это было доказано в израильском суде?
Не совсем. В вышеупомянутом деле Газпрома, которое действительно было прецедентом по отношению к исполнению российских судебных решений, суд постановил, что истец - т.е. израильская компания - не привел примеров отказа российских судов от исполнения израильских судебных решений. Поэтому, основываясь на принципе «уважения юридических систем других стран» израильский Верховный суд постановил, что он исходит из предпосылки, что российская судебная система принимает израильские судебные решения к прямому исполнению. При этом Верховный суд особо подчеркнул, что если в будущем будет доказано обратное - то есть, что российские суды отказываются принимать израильские решения к исполнению в РФ, Верховный суд Израиля будет готов пересмотреть свое решение. Но пока таких доказательств предоставлено не было…
Давайте вернемся к делу ВТБ - в нем, насколько мне известно, окружной суд, рассмотрев конкретные процедуральные нарушения по российскому закону прав израильского ответчика, пришел к выводу, что российский суд нарушил его права. На этом основании окружной суд постановил, чторешение российского суда не может быть исполнено в Израиле. Почему же Верховный суд занял противоположную позицию?
Решение было изменено именно потому, что Верховный суд признал ошибкой решение окружного суда рассматривать конкретные процедуральные недостатки в российском судебном процессе. Следуя принципам взаимоуважения судебных систем, израильский суд не является дополнительной апелляционной инстанцией на решения российского, и ответчик, возражающий против исполнения российского решения должен доказать, что его лишили права на защиту в России . То есть, даже если судебной системой другого государства были допущены - по законам того государства - ошибки, но процесс был непредвзятым и в его рамках сторона могла привести свою аргументацию, израильские суды не будут заново рассматривать все перипетии иностранного судебного дела.
А в случае дела ВТБ непредвзятость решения российской судебной инстанции была установлена?
Суд постановил, что израильский ответчик должен доказать наличие оснований для неисполнения российского решения в Израиле, и он не смог привести таких доказательств. Рассмотрев данные конкретного дела, израильский Верховный суд пришел к мнению, что израильскому ответчику была дана реальная возможность защищаться от иска ВТБ в российском суде, но он этой возможностью не воспользовался.
Но как израильтянин мог ею воспользоваться? По его утверждениям, он вообще не знал о том, что против него ведется дело. Какая же у него была возможность что-то изменить, если он действительно не возвращался в Россию с момента репатриации?
В своем ответе я буду основываться на фактах, которые были установлены Верховным судом в качестве исходных данных для принятого им решения:
Компании израильского ответчика всего за три месяца до его репатриации в Израиль получили в банке ВТБ крупные займы, по которым он лично выступал гарантом, согласившись с тем, что все споры по поводу этих займов будут рассматриваться в российских судах. Вскоре после репатриации ответчика его компании обанкротились и не смогли вернуть банк долг. На этом основываются претензии банка к нему лично.
Банк ВТБ подал иск, на основании упомянутых выше соглашений о гарантии, лично к ответчику-гаранту, по адресу, который был указан им в соглашениях в качестве его адреса в Российской Федерации. В соглашениях ответчик декларировал, что указанный им адрес является его действующим адресом, т.е. адресом по которому он реально проживает, а также обязался уведомить банк в случае изменения адреса - чего не сделал после своего отъезда из России.
На адрес ответчика вручались повестки в суд, и банк представил подписанные подтверждения о получении. Ответчик утверждал, что подпись на повестках подделана, но он не вызвал для дачи показаний в окружном суде своих родственников, которые проживали по этому адресу после его отъезда, а также утверждал, что не общался с ними по поводу почты, пришедшей на его имя. При этом ответчик не отрицал, что знал о банкротстве своих компаний в России. Ответчик не пытался добиться отмены судебных решений в России, хотя по мнению израильского суда такая возможность была.
Суд поверил экспертам банка, а не экспертам ответчика...
При прочтении описания действий ответчика и его показаний, складывается четкое впечатление, что суд не поверил ему, и посчитал, что он сам, согласившись на юрисдикцию российских судов в спорах с банком, действовал недобросовестно и намеренно уклонился от разбирательства в России, хотя ему была предоставлена возможность защищаться. Отсюда был сделан вывод - исходя из принципиальной возможности исполнять российские судебные решения на основании еще предыдущего прецедента, - что в отсутствие доказательств предвзятости российской судебной системы в этом конкретном случае, решения российского суда подлежат прямому исполнению судебными приставами Израиля.
То есть, это судебное решение не изменяет ситуацию для россиян, ставших гражданами Израиля, ведущих бизнес в России, что иногда, как известно, приводит к имущественным спорам в российских судах?
Данное судебное решение наглядно показывает, что репатриация в Израиль - и неважно из какой страны - не является, сама по себе, панацеей, «универсальной защитой» от результатов имущественных споров в стране предыдущего проживания новых израильских граждан. Кстати, аргумент ответчика, что его репатриация в Израиль не позволяет осуществлять судебное разбирательство против него вне Израиля, был полностью отвергнут Верховным судом.
Такой успех израильском суде скорее всего станет триггером для российских хозяйственных структур продолжать судебные разбирательства в российских судах, несмотря на смену страны постоянного проживания ответчиками, что в свою очередь увеличит риски эффективного наложения российскими структурами взысканий или арестов - при помощи израильской системы судебных приставов - на имущество, находящееся в Израиле на имя ответчиков, в прошлом - граждан РФ.
Возможно ли что-то сделать, чтобы как то обезопасить свое имущество в создавшейся в результате этих судебных решений ситуации?
Несомненно. Решение Верховного суда не говорит о том, что любое решение российского суда будет всегда принято к исполнению в Израиле, а о том, что недобросовестный ответчик не сможет избежать последствий своей деятельности в России после переезда в Израиль. Это не является особой позицией в отношении российских решений, и в современном мире вопросы исполнения иностранных судебных решений очень зависят от правильных (и своевременных) действий в конкретной ситуации. В нашем юридическом офисе развилась в последние годы отдельная практика по управлению международными конфликтными ситуациями, в рамках которой координируются подобные действия.
Есть какие-то «патенты», которые могут помочь репатриантам-бизнесменам?
Вкратце перечислю ряд действий: во-первых, важно не вести «политику страуса» в российских хозяйственных спорах, не осуществлять действия, которые в Израиле могут посчитать недобросовественными. Во-вторых, при подписании соглашений не соглашаться на российскую юрисдикцию для решения хозяйственных споров. Более широко использовать систему третейских судов вне России и международного арбитража.
В-третьих, стоит при необходимости привлекать уже на российских этапах судебных разбирательств израильских специалистов в качестве части команды защиты, чтобы те могли проконтролировать и «запротоколировать» в рамках судебного процесса в России различные действия, ссылаясь на которые можно будет доказать в будущем в израильской судебной инстанции «предвзятость», если такая будет иметь место.
Источник.
Израильская пресса, не очень широко осветила вердикт Верховного суда, согласно которому решения российских судов могут быть переданы для судебного исполнения в Израиле без рассмотрения в израильских судебных инстанциях. Это решение не является прецедентом, и касается не только обладателей российских паспортов, объяснил в интервью порталу IzRus адвокат Карми Эльберт, в прошлом являвшийся первым секретарем посольства Израиля в Российской Федерации.
Теперь израильские граждане могут потерять свое имущество в Израиле по решению российского суда?
Решение Верховного суда по делу «банк ВТБ против Марголиса» действительно дало возможность передать напрямую для судебного исполнения в Израиле три решения российского суда на взыскание суммы в 52 млн шекелей, т.е. примерно $14 млн, у ответчика, жителя Израиля, имеющего гражданство Израиля и России. Но при этом я бы не делал из него настолько широких выводов.
Такое решение связано с тем, что ответчик является и гражданином России? То есть, если бы он был только израильтянином, то ему бы это не грозило?
Нет, это решение не связано с наличием российского гражданства ответчика: оно касается всех жителей Израиля, даже не имеющих двух гражданств. Необходимо подчеркнуть, что данное решение не является даже прецедентным: израильский Верховный суд постановил в деле «Double K. Oil Products против Газпром Трансгаз Ухта», в сентябре 2014 года, что Израиль, несмотря на отсутствие международного двухстороннего соглашения о взаимном исполнении судебных решений между нашими странами, будет принимать к исполнению решения российских судов. Огласка последнего решения связана скорее с немалой суммой взыскания, чем с юридическим прецедентом.
Как может быть, что наша независимая судебная система готова принимать решения судов другой страны, юридическая система которой совершенно отличается от израильской?
Ваш вопрос предполагает, что каждая страна, получив судебное решение другой страны, будет рассматривать заново полученное решение, всегда являясь как будто дополнительной апелляционной инстанцией по отношению к судебным разбирательствам, происходивших в других странах и приведших к окончательному судебному решению. Но в современном мире это не так: в Израиле (как и в Европе, США и других странах) уже много лет действуют законы о признании иностранных судебных решений, и это распространённая практика. Новым является его применение в отношении России.
Вопрос по поводу прецедента двухлетней давности - на каких принципах основывался израильский Верховный суд, соглашаясь принять к исполнению судебные решения России?
Принципы универсальны, они не относятся только к России, а вот применяются исходя из фактической практики в России: и это, в первую очередь, «взаимность», т.е. готовность страны действовать таким же образом, что и израильские судебные инстанции, и принимать к исполнению израильские судебные решения.
То есть фактически были случаи, когда российские суды принимали в прямое исполнение израильские судебные решения? Это было доказано в израильском суде?
Не совсем. В вышеупомянутом деле Газпрома, которое действительно было прецедентом по отношению к исполнению российских судебных решений, суд постановил, что истец - т.е. израильская компания - не привел примеров отказа российских судов от исполнения израильских судебных решений. Поэтому, основываясь на принципе «уважения юридических систем других стран» израильский Верховный суд постановил, что он исходит из предпосылки, что российская судебная система принимает израильские судебные решения к прямому исполнению. При этом Верховный суд особо подчеркнул, что если в будущем будет доказано обратное - то есть, что российские суды отказываются принимать израильские решения к исполнению в РФ, Верховный суд Израиля будет готов пересмотреть свое решение. Но пока таких доказательств предоставлено не было…
Давайте вернемся к делу ВТБ - в нем, насколько мне известно, окружной суд, рассмотрев конкретные процедуральные нарушения по российскому закону прав израильского ответчика, пришел к выводу, что российский суд нарушил его права. На этом основании окружной суд постановил, чторешение российского суда не может быть исполнено в Израиле. Почему же Верховный суд занял противоположную позицию?
Решение было изменено именно потому, что Верховный суд признал ошибкой решение окружного суда рассматривать конкретные процедуральные недостатки в российском судебном процессе. Следуя принципам взаимоуважения судебных систем, израильский суд не является дополнительной апелляционной инстанцией на решения российского, и ответчик, возражающий против исполнения российского решения должен доказать, что его лишили права на защиту в России . То есть, даже если судебной системой другого государства были допущены - по законам того государства - ошибки, но процесс был непредвзятым и в его рамках сторона могла привести свою аргументацию, израильские суды не будут заново рассматривать все перипетии иностранного судебного дела.
А в случае дела ВТБ непредвзятость решения российской судебной инстанции была установлена?
Суд постановил, что израильский ответчик должен доказать наличие оснований для неисполнения российского решения в Израиле, и он не смог привести таких доказательств. Рассмотрев данные конкретного дела, израильский Верховный суд пришел к мнению, что израильскому ответчику была дана реальная возможность защищаться от иска ВТБ в российском суде, но он этой возможностью не воспользовался.
Но как израильтянин мог ею воспользоваться? По его утверждениям, он вообще не знал о том, что против него ведется дело. Какая же у него была возможность что-то изменить, если он действительно не возвращался в Россию с момента репатриации?
В своем ответе я буду основываться на фактах, которые были установлены Верховным судом в качестве исходных данных для принятого им решения:
Компании израильского ответчика всего за три месяца до его репатриации в Израиль получили в банке ВТБ крупные займы, по которым он лично выступал гарантом, согласившись с тем, что все споры по поводу этих займов будут рассматриваться в российских судах. Вскоре после репатриации ответчика его компании обанкротились и не смогли вернуть банк долг. На этом основываются претензии банка к нему лично.
Банк ВТБ подал иск, на основании упомянутых выше соглашений о гарантии, лично к ответчику-гаранту, по адресу, который был указан им в соглашениях в качестве его адреса в Российской Федерации. В соглашениях ответчик декларировал, что указанный им адрес является его действующим адресом, т.е. адресом по которому он реально проживает, а также обязался уведомить банк в случае изменения адреса - чего не сделал после своего отъезда из России.
На адрес ответчика вручались повестки в суд, и банк представил подписанные подтверждения о получении. Ответчик утверждал, что подпись на повестках подделана, но он не вызвал для дачи показаний в окружном суде своих родственников, которые проживали по этому адресу после его отъезда, а также утверждал, что не общался с ними по поводу почты, пришедшей на его имя. При этом ответчик не отрицал, что знал о банкротстве своих компаний в России. Ответчик не пытался добиться отмены судебных решений в России, хотя по мнению израильского суда такая возможность была.
Суд поверил экспертам банка, а не экспертам ответчика...
При прочтении описания действий ответчика и его показаний, складывается четкое впечатление, что суд не поверил ему, и посчитал, что он сам, согласившись на юрисдикцию российских судов в спорах с банком, действовал недобросовестно и намеренно уклонился от разбирательства в России, хотя ему была предоставлена возможность защищаться. Отсюда был сделан вывод - исходя из принципиальной возможности исполнять российские судебные решения на основании еще предыдущего прецедента, - что в отсутствие доказательств предвзятости российской судебной системы в этом конкретном случае, решения российского суда подлежат прямому исполнению судебными приставами Израиля.
То есть, это судебное решение не изменяет ситуацию для россиян, ставших гражданами Израиля, ведущих бизнес в России, что иногда, как известно, приводит к имущественным спорам в российских судах?
Данное судебное решение наглядно показывает, что репатриация в Израиль - и неважно из какой страны - не является, сама по себе, панацеей, «универсальной защитой» от результатов имущественных споров в стране предыдущего проживания новых израильских граждан. Кстати, аргумент ответчика, что его репатриация в Израиль не позволяет осуществлять судебное разбирательство против него вне Израиля, был полностью отвергнут Верховным судом.
Такой успех израильском суде скорее всего станет триггером для российских хозяйственных структур продолжать судебные разбирательства в российских судах, несмотря на смену страны постоянного проживания ответчиками, что в свою очередь увеличит риски эффективного наложения российскими структурами взысканий или арестов - при помощи израильской системы судебных приставов - на имущество, находящееся в Израиле на имя ответчиков, в прошлом - граждан РФ.
Возможно ли что-то сделать, чтобы как то обезопасить свое имущество в создавшейся в результате этих судебных решений ситуации?
Несомненно. Решение Верховного суда не говорит о том, что любое решение российского суда будет всегда принято к исполнению в Израиле, а о том, что недобросовестный ответчик не сможет избежать последствий своей деятельности в России после переезда в Израиль. Это не является особой позицией в отношении российских решений, и в современном мире вопросы исполнения иностранных судебных решений очень зависят от правильных (и своевременных) действий в конкретной ситуации. В нашем юридическом офисе развилась в последние годы отдельная практика по управлению международными конфликтными ситуациями, в рамках которой координируются подобные действия.
Есть какие-то «патенты», которые могут помочь репатриантам-бизнесменам?
Вкратце перечислю ряд действий: во-первых, важно не вести «политику страуса» в российских хозяйственных спорах, не осуществлять действия, которые в Израиле могут посчитать недобросовественными. Во-вторых, при подписании соглашений не соглашаться на российскую юрисдикцию для решения хозяйственных споров. Более широко использовать систему третейских судов вне России и международного арбитража.
В-третьих, стоит при необходимости привлекать уже на российских этапах судебных разбирательств израильских специалистов в качестве части команды защиты, чтобы те могли проконтролировать и «запротоколировать» в рамках судебного процесса в России различные действия, ссылаясь на которые можно будет доказать в будущем в израильской судебной инстанции «предвзятость», если такая будет иметь место.
Источник.