ответ
http://varjag-2007.livejournal.com/5032723.html?thread=126665491#t126665491
сюда: http://vetkacom.livejournal.com/1456.html?thread=6320#t6320
зер-кало: http://gorojanin-iz-b.livejournal.com/65118.html?thread=5511774#t5511774
не слушайте его, чачасамба! мне Микл :// madgestic http://pry4ilok.livejournal.com/912573.html?thread=9667517#t9667517 два раза звонил, а ни разу не встретил-не приехал! (шлялся по всем журналисткам, волшебницам и поєтессам в жж), и за 2 года ничего на коммент не ответил(даже когда я забыл-переубедил себя что ничего важного с "точкой сборки" не случилось).
вот, лучше почитайте полезную литературу по жизненномй опыту еврейов: «Жизнь как песТня или Всё через Жё» (2007 г.) *
кстати, а я умею чачу, самбу, румбу, джайв, вальс, виденский вальс, пасадобль, танго танцевать, а квикстеп и фокстрот надо заново учить (с 2006-2007 учился , пока по собачкам и котикам бегал http://vk.com/id144636615?w=wall144636615_2440 , а в 2012 от всего "отрезало" как у Вас - знание и опыт уже не позволяло себя отожествлять с остальной жизнью, вот и пошёл скидывать вес на танцы, временно вернус=лся на тьму и бесспросвет 2006-ого, только странно было повторять всё то, что уже однажды прошёл перед выпадиением на Землю ЕзоТерриков(в смысле - реалии их мышления).
* избранные цитаты:
http://www.litmir.net/br/?b=21142
- Переночевать - это не ко мне… - хмуро отозвался мужик. - Переночевать - это к бабе Фросе. Третья изба справа. Туда и идите. У ней все время всякие долбодоны ночуют. - И захлопнул дверь.
Целлофановая делегация сиротливо потянулась в указанном направлении. Баба Фрося тоже спала. Это и понятно - ночь на дворе.
Стучались долго. Местные собаки изошлись лаем и слюной, пока мы яростным стуком пытались разбудить ветхую бабуленцию. Наконец за окошком вспыхнул свет, и после минутного шумового оформления, в виде шарканья, харканья, кашлянья и пуканья, заскрипел засов и в проеме появилась наша спасительница. Кипренский кратко изложил ситуацию, и старуха уже было согласилась нас принять, но после успокаивающих слов Якова Исидорыча:
- Так что не волнуйтесь, мы не какие-то там залетные. Мы артисты из Ленин-града, - резко передумала.
- У мене ужо тута перяночавали недалече артисьты из Москвы, усюю жил-плошшать загадили-заблявали - не пушшу! - категорически отказала она.
Перспектива ночевки под проливным дождем, в неотапливаемой, дырявой «Кубани», вдвойне усилила энергию Кипренского. Он предпринял еще один наскок на бабушку, причем зашел с другой стороны. Он решил ее застыдить.
- Да как же вам не совестно, милая моя! - увещевал он старушку. - Как вообще можно сравнивать москонцертовскую гопоту, это бесцеремонное москов-ское хамье, с нами - ленинградцами, за спинами которых стоят Растрелли, Фальконе и «Эрмитаж». Только самая извращенная фантазия может проводить некие параллели между этими столичными фарисеями и нами - истинными носителями истинной культуры.
Восприняв страстный монолог Кипренского как бессмысленный набор ранее не слышанных букв и звуков, старуха подозрительно на него посмотрела и, решив, что с таким лучше не связываться, перекрестилась, махнула рукой и сказала:
- Ладно уж! Пушшай заходють, раз уж такия уфченыя.
Мы ввалились в избу и разомлели от домашнего тепла. А отогревшись, почувствовали голод.
- Поесть бы чего, баба Фрося, - сказал кто-то. - Мы заплатим.
Баба Фрося молча вынесла из погреба банку сметаны, бутылку самогона и буханку черствого хлеба.
Наспех запив сметану самогоном и зажевав сие изысканное блюдо кусочком горбушки, мы улеглись спать.
( Ответить) ( Уровень выше) ( Ветвь дискуссии) ( Свернуть)
Re: Еще добавлю
stefan_blog
2013-08-22 11:22 (местное)
В животе после съеденного неинтеллигентно заурчало. Вскоре одного из нас, а именно ксилофониста Солодовникова, тридцатилетнего холостяка с изячными манерами и прыщавым лицом, некая таинственная сила властно поманила в сортир. Странно, что его одного. Сказывались последствия ужина. Солодовников выглянул в открытое окно и ничего нового не увидел - за окном лил все тот же постылый дождь, а вожделенный сортир находился метрах в тридцати от дома. Никак не меньше. Солодовников томился двояким чувством - звериным желанием поскорее добраться до заветного очка и совершенной неохотой выбираться из теплого жилища по причине темноты, непогоды и незнания местности. Сначала он попробовал переждать кризисный момент, но организм не захотел пойти ему навстречу. Скорее, наоборот, - он явственно ощутил, что еще мгновение - и природа, не церемонясь с его тонким и трепетным восприятием жизни, властно возьмет свое, причем возьмет в таком количестве, что мало не покажется.
" И тогда, ничтоже сумняшеся, Солодовников решился на сопротивляющийся всему его изячному воспитанию поступок. Стараясь не разбудить спящих коллег, он тихохонько вытащил из футляра ксилофона несколько газет, расстелил их осторожно в уголке, присел над ними задумчиво в позе роденовского «Мыслителя» и вскоре благополучно разрешился. А разрешившись, аккуратно, чтобы, не дай бог, не повредить края, собрал газеты с содержимым в мощное единое целое и как хрустальную вазу понес к окошку. Дойдя до окна, Солодовников вполне разумно решил, что баба Фрося будет неприятно удивлена, обнаружив поутру у самого окошка узелок с анонимными каловыми массами. "Хорошо бы забросить это дело куда подальше! - подумал он. А чтобы получилось подальше, надо бы размахнуться поширше, да вот незадача - размахнуться поширше мешал угол печки. Но ксилофонист Солодовников был, мерзавец, хитер и сообразителен - не зря, видать, закончил консерваторию с красным дипломом. Ох, не зря!
Он отошел вглубь, туда, где ничто не могло помешать размаху, и, тщательно прицелившись, по-снайперски метко засандалил заветный узелок точно в центр открытого окошка. После чего с сознанием выполненного долга и захрапел умиротворенно.
Проснулись мы от страшного крика бабы Фроси.
- Обосрали! - вопила она во всю мощь своего уязвленного самолюбия. - Усюю жилплошшать обосрали! Усеи стенки, усею меблю, усе обосрали, ироды!!! Ногу и ту некуды поставить, так усе загадили, говнюки!
Мы ошалело оглядели пространство. Старуха не врала - то, что еще вчера было уютной, чисто прибранной комнатенкой, сегодня сильно напоминало большую и, мягко говоря, дурно пахнущую выгребную яму.
Покрасневший ксилофонист Солодовников нервно покусывал пальцы. Он один хранил секрет ночной трансформации, и секрет этот был прост - то, что он в темноте принял за окошко, на самом деле оказалось зеркалом. Зеркалом, в котором это самое окошко и отражалось. "
* * *
"
В моей записной книжке, буква "М" начиналась с Володи Моисеева. Володя служил концертмейстером, неплохо играл на фортепианах, но была у него одна непроходящая страсть - приколы.
Он, например, мог на голубом глазу, позавтракав в буфете, вылить оставшуюся в блюдце манную кашу в собственный карман, а в ответ на вытаращенные глаза буфетчицы сказать небрежно:
- Не выбрасывать же добро, на самом деле. Доем как-нибудь.
То, что после этого ему приходилось отдавать пиджак в химчистку, уже не имело значения. Зато он оттянулся на славу, а это всегда было для него главным.
Однажды мы зашли с ним в кафе. Перекусить. Официант, небрежно бросив на стол расписание дежурных блюд, процедил сквозь зубы:
- Сейчас приду, - и исчез минут на сорок.
Моисееву этот опрометчивый поступок явно не пришелся по сердцу.
- Ну, погоди! - сказал он и спросил у меня: - Расческа есть?
Я подал. Он повертел ею туда-сюда, а потом вдруг сломал.
- Зачем ты это сделал? - удивился я.
- Скоро узнаешь!
И стал нетерпеливо дожидаться прихода официанта.
( Ответить) ( Уровень выше) ( Ветвь дискуссии) ( Свернуть)
Re: Еще добавлю
stefan_blog
2013-08-22 11:22 (местное)
Когда тот наконец объявился, Володя резко прихватил его за воротник и пропел в самое ухо:
- Вам привет от «Березы!»
- Чего-чего? - переспросил тот.
- Не валяйте дурака, Пуцкер! - прервал свое музыкальное приветствие Моисеев.
- Я вам русским языком говорю: "Вам привет от «Березы»!
- От какой еще там березы? - переспросил официант, не понимая, что происходит.
Моисеев жестом фокусника извлек из воздуха половину только что сломанной расчески и, придвинувшись поближе, прогундосил:
- Никаких расспросов, Пуцкер! Дальнейшие инструкции только после того, как покажете вторую половину. И еще раз напоминаю - не валяйте дурака! Вы уже и так две явки завалили.
Официант изменился в лице.
- А может, вас перевербовали, Пуцкер? - пристально вглядываясь в него, спросил Моисеев. - Вы ведь всегда были слабонервной проституткой! Что это у вас глазенки забегали?
- Кто меня перевербовал? - спросил, мертвея, еще абсолютно жизнеспособный несколько минут назад официант.
- Я сказал - вторую половину расчески! - безжалостно рявкнул Моисеев. - И без разговорчиков, понимаешь!
- Сейчас п-поищу… - еле выговорил официант, и раненой птицей двинулся к кухне.
- Закладывать пошел! - осклабился от полученного удовольствия Володя. - Сейчас явятся, родимые!
И оказался прав.
Наряд прибыл даже быстрей, чем можно было ожидать. Не разбираясь что к чему, они лихо надели на нас наручники и принялись выводить из зала. Обделавшийся официант, наполовину спрятавшись за занавеской, с волнением наблюдал за нашим арестом, прикидывая, чем эта фантасмагория может для него закончиться.
Уже у самой двери Моисеев обернулся и страшно прорычал:
- И учтите, Пуцкер, у нас длинные руки! Очень длинные!
Милиционеры после столь загадочного заявления арестованного, как по команде, глянули в сторону официанта.
- Может, и этого прихватить, чтобы два раза не возвращаться? - спросил один из них.
- Да ну его! - лениво отозвался второй. - Надо будет, возьмем. Куда он денется?
В отделении Моисеев предъявил удостоверение, объяснил дежурному, что мы здесь с концертами, что в кафе зашли просто пообедать, что официант оказался сволочью, а сволочей надо учить, и дежурный - совсем не дуб, как показалось вначале, - посмеялся и, пожелав успехов, снял с нас оковы.
Через полчаса мы вошли в то же кафе и подсели к тому же официанту. Сели спиной, чтобы он нас не сразу заметил. Тот, уже слегка оправившись от встречи с врагами народа, а потому несколько порозовевший, подошел сзади и спросил не глядя:
- Что будем заказывать?
Справедливости ради надо сказать, что на сей раз голос его звучал значительно гостеприимней, нежели в наш первый приход. Очевидно, урок не прошел даром.
Моисеев переждал некоторое время, а затем медленно вывернул шею в сторону и, смачно сплюнув, сказал:
- Я же вас предупреждал, Пуцкер, - у нас длинные руки!
Этого оказалось достаточно для того, чтобы мне впервые в жизни посчастливилось лицезреть, как грохается в обморок здоровый околодвухметровый мужик.
А Моисеев уже готовил следующую акцию. .. "
сюда: http://vetkacom.livejournal.com/1456.html?thread=6320#t6320
зер-кало: http://gorojanin-iz-b.livejournal.com/65118.html?thread=5511774#t5511774
не слушайте его, чачасамба! мне Микл :// madgestic http://pry4ilok.livejournal.com/912573.html?thread=9667517#t9667517 два раза звонил, а ни разу не встретил-не приехал! (шлялся по всем журналисткам, волшебницам и поєтессам в жж), и за 2 года ничего на коммент не ответил(даже когда я забыл-переубедил себя что ничего важного с "точкой сборки" не случилось).
вот, лучше почитайте полезную литературу по жизненномй опыту еврейов: «Жизнь как песТня или Всё через Жё» (2007 г.) *
кстати, а я умею чачу, самбу, румбу, джайв, вальс, виденский вальс, пасадобль, танго танцевать, а квикстеп и фокстрот надо заново учить (с 2006-2007 учился , пока по собачкам и котикам бегал http://vk.com/id144636615?w=wall144636615_2440 , а в 2012 от всего "отрезало" как у Вас - знание и опыт уже не позволяло себя отожествлять с остальной жизнью, вот и пошёл скидывать вес на танцы, временно вернус=лся на тьму и бесспросвет 2006-ого, только странно было повторять всё то, что уже однажды прошёл перед выпадиением на Землю ЕзоТерриков(в смысле - реалии их мышления).
* избранные цитаты:
http://www.litmir.net/br/?b=21142
- Переночевать - это не ко мне… - хмуро отозвался мужик. - Переночевать - это к бабе Фросе. Третья изба справа. Туда и идите. У ней все время всякие долбодоны ночуют. - И захлопнул дверь.
Целлофановая делегация сиротливо потянулась в указанном направлении. Баба Фрося тоже спала. Это и понятно - ночь на дворе.
Стучались долго. Местные собаки изошлись лаем и слюной, пока мы яростным стуком пытались разбудить ветхую бабуленцию. Наконец за окошком вспыхнул свет, и после минутного шумового оформления, в виде шарканья, харканья, кашлянья и пуканья, заскрипел засов и в проеме появилась наша спасительница. Кипренский кратко изложил ситуацию, и старуха уже было согласилась нас принять, но после успокаивающих слов Якова Исидорыча:
- Так что не волнуйтесь, мы не какие-то там залетные. Мы артисты из Ленин-града, - резко передумала.
- У мене ужо тута перяночавали недалече артисьты из Москвы, усюю жил-плошшать загадили-заблявали - не пушшу! - категорически отказала она.
Перспектива ночевки под проливным дождем, в неотапливаемой, дырявой «Кубани», вдвойне усилила энергию Кипренского. Он предпринял еще один наскок на бабушку, причем зашел с другой стороны. Он решил ее застыдить.
- Да как же вам не совестно, милая моя! - увещевал он старушку. - Как вообще можно сравнивать москонцертовскую гопоту, это бесцеремонное москов-ское хамье, с нами - ленинградцами, за спинами которых стоят Растрелли, Фальконе и «Эрмитаж». Только самая извращенная фантазия может проводить некие параллели между этими столичными фарисеями и нами - истинными носителями истинной культуры.
Восприняв страстный монолог Кипренского как бессмысленный набор ранее не слышанных букв и звуков, старуха подозрительно на него посмотрела и, решив, что с таким лучше не связываться, перекрестилась, махнула рукой и сказала:
- Ладно уж! Пушшай заходють, раз уж такия уфченыя.
Мы ввалились в избу и разомлели от домашнего тепла. А отогревшись, почувствовали голод.
- Поесть бы чего, баба Фрося, - сказал кто-то. - Мы заплатим.
Баба Фрося молча вынесла из погреба банку сметаны, бутылку самогона и буханку черствого хлеба.
Наспех запив сметану самогоном и зажевав сие изысканное блюдо кусочком горбушки, мы улеглись спать.
( Ответить) ( Уровень выше) ( Ветвь дискуссии) ( Свернуть)
Re: Еще добавлю
stefan_blog
2013-08-22 11:22 (местное)
В животе после съеденного неинтеллигентно заурчало. Вскоре одного из нас, а именно ксилофониста Солодовникова, тридцатилетнего холостяка с изячными манерами и прыщавым лицом, некая таинственная сила властно поманила в сортир. Странно, что его одного. Сказывались последствия ужина. Солодовников выглянул в открытое окно и ничего нового не увидел - за окном лил все тот же постылый дождь, а вожделенный сортир находился метрах в тридцати от дома. Никак не меньше. Солодовников томился двояким чувством - звериным желанием поскорее добраться до заветного очка и совершенной неохотой выбираться из теплого жилища по причине темноты, непогоды и незнания местности. Сначала он попробовал переждать кризисный момент, но организм не захотел пойти ему навстречу. Скорее, наоборот, - он явственно ощутил, что еще мгновение - и природа, не церемонясь с его тонким и трепетным восприятием жизни, властно возьмет свое, причем возьмет в таком количестве, что мало не покажется.
" И тогда, ничтоже сумняшеся, Солодовников решился на сопротивляющийся всему его изячному воспитанию поступок. Стараясь не разбудить спящих коллег, он тихохонько вытащил из футляра ксилофона несколько газет, расстелил их осторожно в уголке, присел над ними задумчиво в позе роденовского «Мыслителя» и вскоре благополучно разрешился. А разрешившись, аккуратно, чтобы, не дай бог, не повредить края, собрал газеты с содержимым в мощное единое целое и как хрустальную вазу понес к окошку. Дойдя до окна, Солодовников вполне разумно решил, что баба Фрося будет неприятно удивлена, обнаружив поутру у самого окошка узелок с анонимными каловыми массами. "Хорошо бы забросить это дело куда подальше! - подумал он. А чтобы получилось подальше, надо бы размахнуться поширше, да вот незадача - размахнуться поширше мешал угол печки. Но ксилофонист Солодовников был, мерзавец, хитер и сообразителен - не зря, видать, закончил консерваторию с красным дипломом. Ох, не зря!
Он отошел вглубь, туда, где ничто не могло помешать размаху, и, тщательно прицелившись, по-снайперски метко засандалил заветный узелок точно в центр открытого окошка. После чего с сознанием выполненного долга и захрапел умиротворенно.
Проснулись мы от страшного крика бабы Фроси.
- Обосрали! - вопила она во всю мощь своего уязвленного самолюбия. - Усюю жилплошшать обосрали! Усеи стенки, усею меблю, усе обосрали, ироды!!! Ногу и ту некуды поставить, так усе загадили, говнюки!
Мы ошалело оглядели пространство. Старуха не врала - то, что еще вчера было уютной, чисто прибранной комнатенкой, сегодня сильно напоминало большую и, мягко говоря, дурно пахнущую выгребную яму.
Покрасневший ксилофонист Солодовников нервно покусывал пальцы. Он один хранил секрет ночной трансформации, и секрет этот был прост - то, что он в темноте принял за окошко, на самом деле оказалось зеркалом. Зеркалом, в котором это самое окошко и отражалось. "
* * *
"
В моей записной книжке, буква "М" начиналась с Володи Моисеева. Володя служил концертмейстером, неплохо играл на фортепианах, но была у него одна непроходящая страсть - приколы.
Он, например, мог на голубом глазу, позавтракав в буфете, вылить оставшуюся в блюдце манную кашу в собственный карман, а в ответ на вытаращенные глаза буфетчицы сказать небрежно:
- Не выбрасывать же добро, на самом деле. Доем как-нибудь.
То, что после этого ему приходилось отдавать пиджак в химчистку, уже не имело значения. Зато он оттянулся на славу, а это всегда было для него главным.
Однажды мы зашли с ним в кафе. Перекусить. Официант, небрежно бросив на стол расписание дежурных блюд, процедил сквозь зубы:
- Сейчас приду, - и исчез минут на сорок.
Моисееву этот опрометчивый поступок явно не пришелся по сердцу.
- Ну, погоди! - сказал он и спросил у меня: - Расческа есть?
Я подал. Он повертел ею туда-сюда, а потом вдруг сломал.
- Зачем ты это сделал? - удивился я.
- Скоро узнаешь!
И стал нетерпеливо дожидаться прихода официанта.
( Ответить) ( Уровень выше) ( Ветвь дискуссии) ( Свернуть)
Re: Еще добавлю
stefan_blog
2013-08-22 11:22 (местное)
Когда тот наконец объявился, Володя резко прихватил его за воротник и пропел в самое ухо:
- Вам привет от «Березы!»
- Чего-чего? - переспросил тот.
- Не валяйте дурака, Пуцкер! - прервал свое музыкальное приветствие Моисеев.
- Я вам русским языком говорю: "Вам привет от «Березы»!
- От какой еще там березы? - переспросил официант, не понимая, что происходит.
Моисеев жестом фокусника извлек из воздуха половину только что сломанной расчески и, придвинувшись поближе, прогундосил:
- Никаких расспросов, Пуцкер! Дальнейшие инструкции только после того, как покажете вторую половину. И еще раз напоминаю - не валяйте дурака! Вы уже и так две явки завалили.
Официант изменился в лице.
- А может, вас перевербовали, Пуцкер? - пристально вглядываясь в него, спросил Моисеев. - Вы ведь всегда были слабонервной проституткой! Что это у вас глазенки забегали?
- Кто меня перевербовал? - спросил, мертвея, еще абсолютно жизнеспособный несколько минут назад официант.
- Я сказал - вторую половину расчески! - безжалостно рявкнул Моисеев. - И без разговорчиков, понимаешь!
- Сейчас п-поищу… - еле выговорил официант, и раненой птицей двинулся к кухне.
- Закладывать пошел! - осклабился от полученного удовольствия Володя. - Сейчас явятся, родимые!
И оказался прав.
Наряд прибыл даже быстрей, чем можно было ожидать. Не разбираясь что к чему, они лихо надели на нас наручники и принялись выводить из зала. Обделавшийся официант, наполовину спрятавшись за занавеской, с волнением наблюдал за нашим арестом, прикидывая, чем эта фантасмагория может для него закончиться.
Уже у самой двери Моисеев обернулся и страшно прорычал:
- И учтите, Пуцкер, у нас длинные руки! Очень длинные!
Милиционеры после столь загадочного заявления арестованного, как по команде, глянули в сторону официанта.
- Может, и этого прихватить, чтобы два раза не возвращаться? - спросил один из них.
- Да ну его! - лениво отозвался второй. - Надо будет, возьмем. Куда он денется?
В отделении Моисеев предъявил удостоверение, объяснил дежурному, что мы здесь с концертами, что в кафе зашли просто пообедать, что официант оказался сволочью, а сволочей надо учить, и дежурный - совсем не дуб, как показалось вначале, - посмеялся и, пожелав успехов, снял с нас оковы.
Через полчаса мы вошли в то же кафе и подсели к тому же официанту. Сели спиной, чтобы он нас не сразу заметил. Тот, уже слегка оправившись от встречи с врагами народа, а потому несколько порозовевший, подошел сзади и спросил не глядя:
- Что будем заказывать?
Справедливости ради надо сказать, что на сей раз голос его звучал значительно гостеприимней, нежели в наш первый приход. Очевидно, урок не прошел даром.
Моисеев переждал некоторое время, а затем медленно вывернул шею в сторону и, смачно сплюнув, сказал:
- Я же вас предупреждал, Пуцкер, - у нас длинные руки!
Этого оказалось достаточно для того, чтобы мне впервые в жизни посчастливилось лицезреть, как грохается в обморок здоровый околодвухметровый мужик.
А Моисеев уже готовил следующую акцию. .. "