Книги - доносчицы
Наткнулся на занятный материал о книгах-доносчицах, или, если быть точнее, об авторах книг, ставших невольными доносителями. Вот несколько примеров:
В 1914 году был повешен некий эсер Иванов. После революции матери этого эсера Иванова советская власть стала платить пенсию за сына, погибшего в борьбе с самодержавием. Эту пенсию она получала до 1926 года. В 1926-м за границей вышла книга воспоминаний А. Спиридовича, жандармского генерала, начальника личной охраны Николая II в 1917 году, под названием «Записки жандарма».
В этой книге жандармский генерал упоминает фамилию Иванова, при этом Спиридович пишет, что Иванов был личным осведомителем Спиридовича в партии эсеров. Проверять это утверждение никто не стал, да и как его проверить? Однако словам Спиридовича тем не менее поверили, и мать погибшего лишили пенсии. В хлопотах по поводу пенсии она умерла. Вот пример использования мемуаров для сугубо практических действий.
***
Второй пример книги-доносчицы не мемуар, русский «исторический» роман хорошо известного в свое время писателя Льва Никулина «Адъютанты господа бога». Этот толстый роман вышел в свет в 1925 году и был посвящен теме последних дней Романовых, в нем подробно изображалась жизни тогдашних хозяев России: митрополита Питирима, Распутина, Варнавы. Роман написан был по документальным архивным материалам, в нем было огромное количество действующих лиц. Несколько строк было отдано описанию секретаря митрополита Питирима, молодого человека Ивана Осипенко. Через этого Осипенко и был связан Питирим с Распутиным.
Хотя книга вышла в 1925 году, он тот час же заинтересовал соответствующие «органы», которые взяли его в «разработку», в «проверку». И хотя со времени описываемых в нём событий прошло более 10 лет, и часть действующих лиц романа бежала за границу или отдала душу кое-что Богу, но кое-что «органы» накопали - не все действующме лица романа бежали за границу и не все умерли.
Нашелся, в частности, секретарь митрополита Питирима - Иван Зиновьевич Осипенко. Он и не думал уезжать ни из Петрограда, ни из Ленинграда. Но, будучи человеком и остроумным, и опытным, Осипенко решил, что прятаться надо в большом городе, в бывшей столице - там, где его меньше всего будут искать. Осипенко не менял имени, не менял документов: он, по его словам, не чувствовал себя «столпом самодержавия». После революции он все время работал и без большой беды перенес гражданскую войну, разруху. Он работал и выбрал роль, ни много ни мало, заботясь о личной безопасности, старшего делопроизводителя Управления милиции города Ленинграда.
К этому времени все следствия по делу царских чиновников, министров и монахов давно закончились, закончились и дела сотрудников Временного правительства. Осипенко все работал, аккуратно и исполнительно, в ленинградской милиции. Он уже задумывал обзаводиться новой семьей и присматривал себе невесту. Таковые на примете были, должность у Ивана Зиновьевича была хорошая, надежная - и вдруг этот роман.
Романов советских авторов тогда было мало, «Адъютанты господа бога» читался, если не нарасхват, то весьма охотно. Вскоре после выхода книги Ивана Зиновьевича арестовали, который давно уже не был молодым человеком, а был поседевшим, серебряноволосым. Верная служба митрополиту Питириму была приравнена к службе в царской охранке, и Иван Зиновьевич Осипенко получил срок. Пять лет концентрационных лагерей.
Срок по тем временам - временам детства русских концентрационных исправительных лагерей - большой . Однако грамотность, покорность, исполнительность и каллиграфический почерк Ивана Зиновьевича обеспечили ему внимание начальства. Покорность, живость характера, умение общаться с начальством любого масштаба - все это было в крови у Ивана Зиновьевича. Ни о каких общих работах и разговору не было. Его прямо спросили, кем он хочет работать. Иван Зиновьевич намекнул о своем опыте по интендантской части, о способностях сервировать ужин или банкет. Иван Зиновьевич был проверен при проезде высокого лагерного начальника - и не ударил в грязь лицом. Его взяли на хозяйственную работу, и Иван Зиновьевич справился с этой работой. Однако его чрезмерное раболепство перед лагерным начальством и трусость привели к ряду печальных ошибок в работе, и Иван Зиновьевич исчез с хозяйственного горизонта. Впрочем, срок его уже кончался, здоровья в Иване Зиновьевиче было на десятерых, и судьба оказалась в целом к нему благосклонна.
Уже много позже Иван Зиновьевич на прямой вопрос: «А как тебя, Иван Зиновьевич, поймали?» поднимал свои белесые брови и высоким тенором отвечал: «Да все этот подлец Никулин - “Адъютанты господа бога”. С этого романа все и началось…»
Вот и получается Иван Зиновьевич Осипенко - действующее лицо исторического романа, с одной стороны, и Иван Зиновьевич Осипенко - действительное лицо - с другой. Так для Ивана Зиновьевича Осипенко роман «Адъютанты господа бога» оказался книгой-доносчицей. Вот и получается: с одной стороны право писателя на использование фактов жизни, а с другой стороны человеческая судьба конкретного живого человека.
***
Там дальше еще и про роман Эренбурга написано. Если кому интересно, тоже можно почитать. И еще; написанное выше - это пересказ, отрывок из неопубликованного эссе Варлама Шаламова, если чё ...
В 1914 году был повешен некий эсер Иванов. После революции матери этого эсера Иванова советская власть стала платить пенсию за сына, погибшего в борьбе с самодержавием. Эту пенсию она получала до 1926 года. В 1926-м за границей вышла книга воспоминаний А. Спиридовича, жандармского генерала, начальника личной охраны Николая II в 1917 году, под названием «Записки жандарма».
В этой книге жандармский генерал упоминает фамилию Иванова, при этом Спиридович пишет, что Иванов был личным осведомителем Спиридовича в партии эсеров. Проверять это утверждение никто не стал, да и как его проверить? Однако словам Спиридовича тем не менее поверили, и мать погибшего лишили пенсии. В хлопотах по поводу пенсии она умерла. Вот пример использования мемуаров для сугубо практических действий.
***
Второй пример книги-доносчицы не мемуар, русский «исторический» роман хорошо известного в свое время писателя Льва Никулина «Адъютанты господа бога». Этот толстый роман вышел в свет в 1925 году и был посвящен теме последних дней Романовых, в нем подробно изображалась жизни тогдашних хозяев России: митрополита Питирима, Распутина, Варнавы. Роман написан был по документальным архивным материалам, в нем было огромное количество действующих лиц. Несколько строк было отдано описанию секретаря митрополита Питирима, молодого человека Ивана Осипенко. Через этого Осипенко и был связан Питирим с Распутиным.
Хотя книга вышла в 1925 году, он тот час же заинтересовал соответствующие «органы», которые взяли его в «разработку», в «проверку». И хотя со времени описываемых в нём событий прошло более 10 лет, и часть действующих лиц романа бежала за границу или отдала душу кое-что Богу, но кое-что «органы» накопали - не все действующме лица романа бежали за границу и не все умерли.
Нашелся, в частности, секретарь митрополита Питирима - Иван Зиновьевич Осипенко. Он и не думал уезжать ни из Петрограда, ни из Ленинграда. Но, будучи человеком и остроумным, и опытным, Осипенко решил, что прятаться надо в большом городе, в бывшей столице - там, где его меньше всего будут искать. Осипенко не менял имени, не менял документов: он, по его словам, не чувствовал себя «столпом самодержавия». После революции он все время работал и без большой беды перенес гражданскую войну, разруху. Он работал и выбрал роль, ни много ни мало, заботясь о личной безопасности, старшего делопроизводителя Управления милиции города Ленинграда.
К этому времени все следствия по делу царских чиновников, министров и монахов давно закончились, закончились и дела сотрудников Временного правительства. Осипенко все работал, аккуратно и исполнительно, в ленинградской милиции. Он уже задумывал обзаводиться новой семьей и присматривал себе невесту. Таковые на примете были, должность у Ивана Зиновьевича была хорошая, надежная - и вдруг этот роман.
Романов советских авторов тогда было мало, «Адъютанты господа бога» читался, если не нарасхват, то весьма охотно. Вскоре после выхода книги Ивана Зиновьевича арестовали, который давно уже не был молодым человеком, а был поседевшим, серебряноволосым. Верная служба митрополиту Питириму была приравнена к службе в царской охранке, и Иван Зиновьевич Осипенко получил срок. Пять лет концентрационных лагерей.
Срок по тем временам - временам детства русских концентрационных исправительных лагерей - большой . Однако грамотность, покорность, исполнительность и каллиграфический почерк Ивана Зиновьевича обеспечили ему внимание начальства. Покорность, живость характера, умение общаться с начальством любого масштаба - все это было в крови у Ивана Зиновьевича. Ни о каких общих работах и разговору не было. Его прямо спросили, кем он хочет работать. Иван Зиновьевич намекнул о своем опыте по интендантской части, о способностях сервировать ужин или банкет. Иван Зиновьевич был проверен при проезде высокого лагерного начальника - и не ударил в грязь лицом. Его взяли на хозяйственную работу, и Иван Зиновьевич справился с этой работой. Однако его чрезмерное раболепство перед лагерным начальством и трусость привели к ряду печальных ошибок в работе, и Иван Зиновьевич исчез с хозяйственного горизонта. Впрочем, срок его уже кончался, здоровья в Иване Зиновьевиче было на десятерых, и судьба оказалась в целом к нему благосклонна.
Уже много позже Иван Зиновьевич на прямой вопрос: «А как тебя, Иван Зиновьевич, поймали?» поднимал свои белесые брови и высоким тенором отвечал: «Да все этот подлец Никулин - “Адъютанты господа бога”. С этого романа все и началось…»
Вот и получается Иван Зиновьевич Осипенко - действующее лицо исторического романа, с одной стороны, и Иван Зиновьевич Осипенко - действительное лицо - с другой. Так для Ивана Зиновьевича Осипенко роман «Адъютанты господа бога» оказался книгой-доносчицей. Вот и получается: с одной стороны право писателя на использование фактов жизни, а с другой стороны человеческая судьба конкретного живого человека.
***
Там дальше еще и про роман Эренбурга написано. Если кому интересно, тоже можно почитать. И еще; написанное выше - это пересказ, отрывок из неопубликованного эссе Варлама Шаламова, если чё ...