Роман Шмараков "Автопортрет с устрицей в кармане"
Даже несмотря на то, что камрад roman_shmarakov забанил меня в Фейсбуке (за разногласия во взглядах на Дарью Донцову, надо полагать), сообщаю, что я по-прежнему его ценю, уважаю и только что прочла его новую книгу "Автопортрет с устрицей в кармане". О которой у меня впечатления самые положительные.
Шмаракову наконец-то удалось написать полноценный роман (его предыдущие опыты наподобие "Каллиопы" и "Книги скворцов", всё-таки, на мой взгляд, проходят по ведомству экспериментальной прозы, которая на любителя - хотя у них есть свой круг поклонников). Причём роман получился безупречным по форме, классически выверенным - и в части сюжета, и композиции, и законенного авторского высказывания. Всё это тем более изумительно, что роман выстроен по законам... пьесы.
Шмараков на самом деле проделал фантастическую вещь: взял сюжетный канон английского детектива а-ля Агата Кристи и наложил его на театральную пьесу. Всё действие происходит в одной комнате, персонажи входят и выходят через двери, о событиях вне комнаты мы узнаём из реплик. Пять глав соответствуют пяти драматургическим актам. Есть и интермедии - в них участвуют нарисованные персонажи картины. В принципе, для англичан театрализация детектива была исторически привычным делом - романы той же Кристи неоднократно адаптировались для театральных постановок. Но для русскоязычной аудитории это, конечно, неожиданно, тем более что драматургическим источником "Автопортрета" стали вовсе не английские детективные драмы. Драма, к которой отсылает текст Шмаракова - это пьесы Эжена Ионеско, и в первую очередь, разумеется, "Лысая певица". Несомненно по образцу "Лысой певицы" выстроен открывающий повествование диалог двух дам, в который время от времени вклинивается попугай. Ну а чтобы все совсем уж догадались, в одной из глав будет прямая отсылка к Ионеско, правда, к другой пьесе, не менее известной...
Поклонникам детективов сразу сообщаю, что надувательство им не грозит: несмотря на все прихотливые повороты и отступления в духе Стерна, в романе будет проведено настоящее расследование, улики увязаны воедино и преступник найден. Однако за развязкой следует ещё постскриптум - неожиданно грустный финальный диалог нарисованных пастушки и волка, в котором рассказ о мистификации в живописи оборачивается пронзительным высказыванием о бренности бытия и о том, что всё равно всё заканчивается смертью...
Прочесть текст целиком можно в ЖЖ у Романа Шмаракова (см. вверху).
Шмаракову наконец-то удалось написать полноценный роман (его предыдущие опыты наподобие "Каллиопы" и "Книги скворцов", всё-таки, на мой взгляд, проходят по ведомству экспериментальной прозы, которая на любителя - хотя у них есть свой круг поклонников). Причём роман получился безупречным по форме, классически выверенным - и в части сюжета, и композиции, и законенного авторского высказывания. Всё это тем более изумительно, что роман выстроен по законам... пьесы.
Шмараков на самом деле проделал фантастическую вещь: взял сюжетный канон английского детектива а-ля Агата Кристи и наложил его на театральную пьесу. Всё действие происходит в одной комнате, персонажи входят и выходят через двери, о событиях вне комнаты мы узнаём из реплик. Пять глав соответствуют пяти драматургическим актам. Есть и интермедии - в них участвуют нарисованные персонажи картины. В принципе, для англичан театрализация детектива была исторически привычным делом - романы той же Кристи неоднократно адаптировались для театральных постановок. Но для русскоязычной аудитории это, конечно, неожиданно, тем более что драматургическим источником "Автопортрета" стали вовсе не английские детективные драмы. Драма, к которой отсылает текст Шмаракова - это пьесы Эжена Ионеско, и в первую очередь, разумеется, "Лысая певица". Несомненно по образцу "Лысой певицы" выстроен открывающий повествование диалог двух дам, в который время от времени вклинивается попугай. Ну а чтобы все совсем уж догадались, в одной из глав будет прямая отсылка к Ионеско, правда, к другой пьесе, не менее известной...
Поклонникам детективов сразу сообщаю, что надувательство им не грозит: несмотря на все прихотливые повороты и отступления в духе Стерна, в романе будет проведено настоящее расследование, улики увязаны воедино и преступник найден. Однако за развязкой следует ещё постскриптум - неожиданно грустный финальный диалог нарисованных пастушки и волка, в котором рассказ о мистификации в живописи оборачивается пронзительным высказыванием о бренности бытия и о том, что всё равно всё заканчивается смертью...
Прочесть текст целиком можно в ЖЖ у Романа Шмаракова (см. вверху).