некоторые заблуждения насчёт массовой литературы
Я тут как-то упоминала, что я ископаемый динозавр и не считаю деление на "большую" литературу и массовую - устаревшим. Другое дело, что, на мой взгляд, в этой области существует куча мифов и стереотипов, не имеющих отношения к реальности. Время с ними разобраться по-хорошему.
1. Нет, "массовая литература" не значит "ненужная" . Она нужна не менее, чем "большая литература". Я говорю так не из снисходительной политкорректности филолога, не в смысле "пусть расцветают сто цветов, пусть быдло читает свою Донцову, мне не жалко". Я на самом деле очень не люблю, когда люди, стремясь продемонстрировать свою высокодуховность, начинают ругать Донцову и её читателей. Массовая литература выполняет очень важную социальную функцию. Какую - это мы ещё рассмотрим ниже.
2. Массовая литература не обязательно ниже "большой" по художественному уровню. Любой рассказ Конан Дойля несоизмеримо выше по художественной ценности, чем поэма Гоголя "Ганц Кюхельгартен" (которой автор стыдился всю оставшуюся жизнь). Да, я правда читала эту поэму :-)
3. Нельзя даже сказать, что "большая" литература В СРЕДНЕМ лучше массовой, потому что о "большой" литературе мы судим по крошечной выборке произведений, вошедших в канон классики, и никто не считал, сколько было таких "Ганцев Кюхельгартенов" за всю историю литературы. Рекомендую проделать опыт и сходить в три-четыре литературных студии. То, что читают там в среднем, вряд ли относится к массовой литературе, но уши у вас гарантированно увянут. (Вы, конечно, можете утверждать, что это всё не литература, а графомания, но в таком случае возникает риск, что определением слова "литература" окажется "то, что нравится мне", а тут договориться об общем языке уже практически невозможно. Вольтер вон Шекспира исключал из литературы. Так что под литературой здесь и далее я буду понимать сознательное использование авторского вымысла с целью воздействия на читателя - не более).
4. Верно, что массовая литература не могла возникнуть до книгопечатания. Однако неверно, что она требует массовой грамотности и даже наличия более 50% грамотных. Одним из первых успешных произведений массовой литературы современного типа стал роман С. Ричардсона "Памела", который в России был чтением мамаши Татьяны Лариной, а на родине - чтением фабричных работниц. Делалось это так: в каждом цеху на 20-30 работниц была хотя бы одна грамотная. Её и посылали за очередным продолжением романа, и она читала всему цеху вслух. Остальным учиться читать было совершенно необязательно.
5. Не является критерием отличия и тираж. Наиболее издаваемый светский автор - Шекспир. Агата Кристи, увы, отстаёт от него. Тем более отстают какие-нибудь Майн Рид или Дюма, не говоря уже о злосчастной Донцовой, которую за пределами России мало кто знает.
В доинтернетную эру можно было говорить: ну что ж, Шекспир - исключение, подтверждающее правило. Однако наше время открытого доступа к классике в сети и возможности легко подсчитать просмотры позволяет скорректировать представления о количестве читателей. Заходим на страничку Гоголя на lib.ru - более 213 тысяч просмотров. У Достоевского - 259 тысяч. Это только посетители, которые пользуются данным ресурсом, потому что одни и те же тексты классиков дублируются в сети десятки раз. Вполне сопоставимо с бумажными тиражами детективов 20-летней давности (сейчас и у детективов они упали). Кто-то скажет, что не все, кто заглядывает на сайт, читают тексты целиком. Ну так бумажное издание - оно вообще не факт, что будет прочитано. Весь тираж может так и остаться на складе. И, кстати, Интернет позволяет выявить реальные читательские предпочтения. Издательство, скорее всего, издаст Пушкина, Гоголя, Толстого и Достоевского одинаковыми тиражами - все ведь классики. А на lib.ru популярность Пушкина и Толстого существенно ниже, чем Гоголя и Достоевского - в два, а то и в два с половиной раза. Несмотря на то, что говорить о любви к Пушкину с детства считается хорошим тоном.
Что же отличает "большую литературу" от массовой? На мой взгляд, основных отличий два.
1) В "большой литературе" тематика не определяет жанр. Жанр определяется внешней формой, стилем, способом решения художественных задач и т.д. Но обычно всё-таки не темой. А в массовой литературе это основной способ жанровой классификации: если про убийство в современном городе, то детектив, если про инопланетян, то фантастика, если про эльфов, то фэнтези.
Отсюда следует, что в "большой" литературе возможна любая тема, но, как только она становится жанроопределяющей, рождается новый жанр массовой литературы. Пример: пастораль. Роман "Дафнис и Хлоя" не принадлежал к массовой литературе (её в античности ещё не было), но, когда в эпоху книгопечатания рождается запрос "почитать что-нибудь миленькое о пастушках наподобие Дафниса и Хлои", возникает пасторальный роман. "Робинзон Крузо" тоже, в сущности, не был робинзонадой.
Интересная вещь случилась с антиутопией - она в последние десятилетия мигрировала из "большой литературы" в массовую. Всё дело в понимании слова "антиутопия" - под ним стала пониматься не идея, как раньше, а тип антуража ("когда действие происходит в будущем, и там всё странно и хреново").
2. "Большая" литература создаёт дискомфорт, массовая - создаёт комфорт. Пресловутая шаблонность массовой литературы - не баг, а фича. Массовая литература и не должна поражать оригинальностью сюжета и мысли. Оригинальное часто бывает неудобным, раздражающим. Массовая же литература призвана подтвердить читателю, что его взгляд на вещи правильный и сам мир устроен правильно. Это очень важная социально-психологическая функция.
Следовательно, массовая литература выполняет консервативную роль, в то время как "большая" - революционную. "Большая" литература играет роль кнопки на стуле, заставляя поёрзать, задуматься, задать неприятные вопросы. Но верно и то, что постоянно сидеть на кнопках нельзя. Поэтому, отложив в сторону "Хаджи-Мурата", мы берём с полки "Морского ястреба" Рафаэля Сабатини.
Воевать с массовой литературой, таким образом, неумно. Ничего плохого в том, что она существует и её читают, нет. Плохо только, когда читатель не хочет знать никакой другой литературы, кроме массовой, потому что не хочет "депрессивного", а хочет "позитива". Как любое нежелание мыслить.
ЗЫ: в новейшее время появился ещё такой специфический феномен, как мидл-литература, но здесь рассматривать его нет места - это отдельная тема.
1. Нет, "массовая литература" не значит "ненужная" . Она нужна не менее, чем "большая литература". Я говорю так не из снисходительной политкорректности филолога, не в смысле "пусть расцветают сто цветов, пусть быдло читает свою Донцову, мне не жалко". Я на самом деле очень не люблю, когда люди, стремясь продемонстрировать свою высокодуховность, начинают ругать Донцову и её читателей. Массовая литература выполняет очень важную социальную функцию. Какую - это мы ещё рассмотрим ниже.
2. Массовая литература не обязательно ниже "большой" по художественному уровню. Любой рассказ Конан Дойля несоизмеримо выше по художественной ценности, чем поэма Гоголя "Ганц Кюхельгартен" (которой автор стыдился всю оставшуюся жизнь). Да, я правда читала эту поэму :-)
3. Нельзя даже сказать, что "большая" литература В СРЕДНЕМ лучше массовой, потому что о "большой" литературе мы судим по крошечной выборке произведений, вошедших в канон классики, и никто не считал, сколько было таких "Ганцев Кюхельгартенов" за всю историю литературы. Рекомендую проделать опыт и сходить в три-четыре литературных студии. То, что читают там в среднем, вряд ли относится к массовой литературе, но уши у вас гарантированно увянут. (Вы, конечно, можете утверждать, что это всё не литература, а графомания, но в таком случае возникает риск, что определением слова "литература" окажется "то, что нравится мне", а тут договориться об общем языке уже практически невозможно. Вольтер вон Шекспира исключал из литературы. Так что под литературой здесь и далее я буду понимать сознательное использование авторского вымысла с целью воздействия на читателя - не более).
4. Верно, что массовая литература не могла возникнуть до книгопечатания. Однако неверно, что она требует массовой грамотности и даже наличия более 50% грамотных. Одним из первых успешных произведений массовой литературы современного типа стал роман С. Ричардсона "Памела", который в России был чтением мамаши Татьяны Лариной, а на родине - чтением фабричных работниц. Делалось это так: в каждом цеху на 20-30 работниц была хотя бы одна грамотная. Её и посылали за очередным продолжением романа, и она читала всему цеху вслух. Остальным учиться читать было совершенно необязательно.
5. Не является критерием отличия и тираж. Наиболее издаваемый светский автор - Шекспир. Агата Кристи, увы, отстаёт от него. Тем более отстают какие-нибудь Майн Рид или Дюма, не говоря уже о злосчастной Донцовой, которую за пределами России мало кто знает.
В доинтернетную эру можно было говорить: ну что ж, Шекспир - исключение, подтверждающее правило. Однако наше время открытого доступа к классике в сети и возможности легко подсчитать просмотры позволяет скорректировать представления о количестве читателей. Заходим на страничку Гоголя на lib.ru - более 213 тысяч просмотров. У Достоевского - 259 тысяч. Это только посетители, которые пользуются данным ресурсом, потому что одни и те же тексты классиков дублируются в сети десятки раз. Вполне сопоставимо с бумажными тиражами детективов 20-летней давности (сейчас и у детективов они упали). Кто-то скажет, что не все, кто заглядывает на сайт, читают тексты целиком. Ну так бумажное издание - оно вообще не факт, что будет прочитано. Весь тираж может так и остаться на складе. И, кстати, Интернет позволяет выявить реальные читательские предпочтения. Издательство, скорее всего, издаст Пушкина, Гоголя, Толстого и Достоевского одинаковыми тиражами - все ведь классики. А на lib.ru популярность Пушкина и Толстого существенно ниже, чем Гоголя и Достоевского - в два, а то и в два с половиной раза. Несмотря на то, что говорить о любви к Пушкину с детства считается хорошим тоном.
Что же отличает "большую литературу" от массовой? На мой взгляд, основных отличий два.
1) В "большой литературе" тематика не определяет жанр. Жанр определяется внешней формой, стилем, способом решения художественных задач и т.д. Но обычно всё-таки не темой. А в массовой литературе это основной способ жанровой классификации: если про убийство в современном городе, то детектив, если про инопланетян, то фантастика, если про эльфов, то фэнтези.
Отсюда следует, что в "большой" литературе возможна любая тема, но, как только она становится жанроопределяющей, рождается новый жанр массовой литературы. Пример: пастораль. Роман "Дафнис и Хлоя" не принадлежал к массовой литературе (её в античности ещё не было), но, когда в эпоху книгопечатания рождается запрос "почитать что-нибудь миленькое о пастушках наподобие Дафниса и Хлои", возникает пасторальный роман. "Робинзон Крузо" тоже, в сущности, не был робинзонадой.
Интересная вещь случилась с антиутопией - она в последние десятилетия мигрировала из "большой литературы" в массовую. Всё дело в понимании слова "антиутопия" - под ним стала пониматься не идея, как раньше, а тип антуража ("когда действие происходит в будущем, и там всё странно и хреново").
2. "Большая" литература создаёт дискомфорт, массовая - создаёт комфорт. Пресловутая шаблонность массовой литературы - не баг, а фича. Массовая литература и не должна поражать оригинальностью сюжета и мысли. Оригинальное часто бывает неудобным, раздражающим. Массовая же литература призвана подтвердить читателю, что его взгляд на вещи правильный и сам мир устроен правильно. Это очень важная социально-психологическая функция.
Следовательно, массовая литература выполняет консервативную роль, в то время как "большая" - революционную. "Большая" литература играет роль кнопки на стуле, заставляя поёрзать, задуматься, задать неприятные вопросы. Но верно и то, что постоянно сидеть на кнопках нельзя. Поэтому, отложив в сторону "Хаджи-Мурата", мы берём с полки "Морского ястреба" Рафаэля Сабатини.
Воевать с массовой литературой, таким образом, неумно. Ничего плохого в том, что она существует и её читают, нет. Плохо только, когда читатель не хочет знать никакой другой литературы, кроме массовой, потому что не хочет "депрессивного", а хочет "позитива". Как любое нежелание мыслить.
ЗЫ: в новейшее время появился ещё такой специфический феномен, как мидл-литература, но здесь рассматривать его нет места - это отдельная тема.