"Так, один из африканских видов огурца настолько адаптировался к поеданию себя гиеноподобным животным трубкозубом..."Джаред Даймонд, "Ружья, микробы и сталь
( Read more... )
> одомашнить своих родных бизонов (за стадами которых уже ходили вполне традиционно и от которых очень сильно зависели) за 12 - 14 тысяч лет руки так и не дошли
Во как! Может быть, не чувствовалась необходимость? "Живём - и так хорошо." А если получается плохо, вообще не получается, то приходится что-то… не то чтобы "придумывать" в прямом смысле слова - это сейчас для нас сельское хозяйство стало мыслью, концепцией, а тогда необязательно, - но, во всяком случае, действовать иначе, чем обычно. А потом, когда новый способ действия уже существует, хотя и занимает какую-то случайные, не главенствующие позиции - затычка на дырках прежней невозможности делать необходимое, - можно уже эту затычку применять где-то уже не ради необходимости, а из удобства или из оправданности действующей культурой… санкция есть - применяем, и постепенно при таком применении и при кризисе прежней культуры сельское хозяйство может занять главенствующее положение и применяться как самый основной способ решения проблем, от которого остальные замыслы и идеи происходят.
Напоминает истории об изобретении письменности. Культурную традицию можно прекрасно передавать изустно, нет никакой необходимости обращаться к письменности. Зато с торговыми делами и с хозяйственным учётом так уже не справиться, голова совсем уже не выдерживает, всё путается. Надо делать пометки. А потом, когда пометки становятся привычным делом, можно уже использовать их для передачи культуры, то есть для образования потомков. И постепенно наличие письменности становится не случайной затычкой, а точкой отталкивания.
Вероятно, все так оно и было. Одомашнивание животных этнографы-антропологи как-то не сумели пронаблюдать "в процессе", а вот с земледелием к их услугам была, например, Новая Гвинея, где разные папуасские племена находились на разных стадиях перехода - от "чистого" лесного собирательства до уже вполне развитого огородничества даже с какими-то следами селекции (но с сохраняющейся традицией собирательства - ну так и русские крестьяне за ягодами-грибами-орехами в лес ходили). И да, было примерно так: сначала человек примечал, где растут интересующие его растения (и если его интересовали не плоды, а вегетативные части - не срезал и не выкапывал все полностью, оставлял "на развод"), потом начинал как-то эти растения обихаживать, потом старался пересадить их поближе к дому или там развести такие же... И ни на каком этапе эти люди не только не строили долгосрочных планов, но, похоже, вообще не осознавали, что их действия чем-то отличаются от действий их предков. "У нас всегда так делали".
Спроецировать это прямо на переход от охоты к скотоводству, конечно, не получится, но основной подход, видимо, был таким же: последовательные меры по стабилизации поступления ресурса. Никто далеко вперед не загадывал, но каждый шаг создавал возможность для следующего.
Но это все никак не объясняет, почему в Евразии все это происходило (и часто - в нескольких независимых центрах), а в Америке - нет. Не чувствовалась необходимость, говорите? А что это могла бы быть за "необходимость", действовавшая во многих местах Евразии, но отсутствующая в Северной Америке - где вроде и ландшафты похожи, и набор климатических зон, и фауна?
Тут я не знаю, но мне кажется, что чувство необходимости может зависеть ещё и от культуры - и, видимо, культура не такая уж случайная вещь. То есть важна не сама необходимость, а чувство необходимости, а оно только отчасти зависит от природы. Оно ещё должно осмысленно следовать каким-то чисто человеческим законам. Что главное, с чего надо начинать мысль, а с чего не надо - это же воспитывается. А от того, что в первую очередь попадает "на глаза" (на глаза души) зависят и все оценки.
Можно было заметить, насколько параллельно развивалась культура в СССР и в остальном мире. Меня это поразило, когда я впервые обратил внимание. Казалось бы, разные миры, даже антагонистичные, а вот. Например, "Мне 20 лет" и французские фильмы новой волны... Сейчас новые русские и французские фильмы тоже чем-то схожи... Есть, значит, шлюзы. Были, наверное, и в древние времена. Но с Америкой никаких шлюзов не могло быть..
Ну, тут мы уж и вовсе уходим в область непроверяемых предположений. Поди знай, что там у племен из пояса прерий было с "чувством необходимости" и как на это влияла их культура! Тем более это неизвестно для культур евразийских: те культуры, которым принадлежит честь первоначального независимого одомашнивания наиболее распространенных сегодня видов скота, известны нам в лучшем случае по данным археологии - дело было очень давно, до всякой письменности, а в дальнейшем на этом континенте творилось такое, что какая уж там культурная непрерывность... Исключение составляет разве что все тот же северный олень: тут можно с высокой вероятностью предполагать этнокультурную непрерывность между теми человеческими общностями, которые его одомашнили, и некоторыми современными народами (хотя и их культуры в это время тоже менялись - и у нас нет средств выявить эти изменения). Ну и что у них такое с "чувством необходимости", чего не было у индейских племен той же климатической зоны?
Я вообще думаю, что это самое "чувство необходимости" в нарисованной Вами же (и очень похожей на правду) схеме выглядит совершенно излишним. Если действительно никто ни на каком этапе не ощущал, что делает что-то новое, чего предки не делали - где тут место для "чувства необходимости"?
С другой стороны, североамериканские индейцы уже во многих местах переходили к производящей экономике, окультурили ряд растений, одомашнили индюков... А вот копытных почему-то не одомашнили ни одного вида - хотя некоторые, казалось бы, сами напрашивались.
Кстати, когда в 1870-х годах от гигантских бизоньих стад остались только бродящие кое-где ьелята, выяснилось, что разводить их в неволе не так уж сложно. С этим справлялись не только белые скотоводы, но персонажи вроде Сэма Бродячего Койота - индейца-охотника, который во время дальнего охотничьего похода поймал четырех телят (точнее, они к нему прибились), пригнал их за сотни километров в родное стойбище и там создал из них домашнее стадо, ставшее впоследствии одним из главных источников восстановления бизона как вида. Ни сам Бродячий Койот, ни кто-либо из его племени до этого никаким скотоводством не занимались.
"Чувство необходимости" - да, это больше похоже на напоминание, насколько всё сложно, чем на предметный разговор. Нарисованная схема - это изменение отношения к мелким действиям без мгновенного осознания глобального смысла своих действий. Глобальное - "надо одомашнить бизона" - в самом деле не чувствуется. Но на локальное - "надо возиться с телятами" - ещё решиться надо. А это с непривычки трудно, тем более что мысль может и вовсе избежать этого направления. Вы ведь знаете, что огромная доля всех споров - от того, что один человек видит проблему там, где другой вовсе и не видит ничего, что связано с её наличием. Но даже если допустить, что все эти опции прекрасно видны, - если вам легко решиться, например, на уборку своей квартиры, то вы более счастливый человек, чем я. Теперь представим себе такой образ мысли: всё равно этот бизон никуда не денется, так что возиться с его телятами - напрасная трата времени и сил. Примерно как стихи писать. Надо будет - поймаем. В этом случае отказ от такой деятельности выглядит совсем не ленью, а мудростью и здравым смыслом. Понятие здравого смысла иногда меняется, и мы гордимся теми случаями, когда это происходит. Мы чтим их исторически, для нас значимы такие фигуры, как Фалес, например, - первый философ. Но всё же не настолько часто, чтобы его изменение считать исторической неизбежностью.
А Вы, в свою очередь, представьте себе, что Вы - индеец и Вам в руки в результате успешной охоты попали живые телята-бизоны. Какое-то решение Вам принимать придется. Можно, конечно, просто зарезать - но мяса сейчас и так много, а холодильников (и даже ледников) у Вашего племени нет. Есть, правда, всякие технологии вроде копчения, но Вы как опытный охотник и раздельщик туш знаете, что мяса на этих телках немногим больше, чем на вигвамном колу. И что, неужели никому за все немеряные тысячи лет не пришла в голову мысль: загоним в ограду или привяжем покрепче к чему-нибудь несворотимому и пусть пока пасутся-отъедаются, вот доедим добытое - тогда и зарежем?
Ну хорошо. Допустим, никому не приходило. Но почему на одном континенте оно приходило людям в голову неоднократно, а на другом - ни разу? Если один человек что-то придумал, а другой не придумал - это не требует никаких специальных объяснений. Но вот если в одной очень большой группе людей это самое "что-то" придумано многократно, а в другой - ни разу, это уже надо как-то объяснять. И соображением, что кто-то видит проблему, а кто-то не видит, кому-то психологически легко попробовать новое, а кому-то трудно, это не объяснить - нужно тогда как минимум еще объяснить, почему на одном континенте людей некоторого определенного психологического типа оказалось намного больше, чем на другом.
Я согласен, что тут дело не может быть в психологических типах. Но я имел в виду другое. По-моему, разные люди реально смотрят в разные стороны, и той стороне, куда именно надо смотреть, учатся от других людей - наблюдением, подражанием ("культура"). То есть: кусок реальности, отхватываемый мышлением, намного меньше, чем часто мнится, и потому надо задавать не тот вопрос, почему они такие тупые, а мы такие умные, а тот вопрос, куда именно смотрят они и куда смотрим мы. И последний вопрос - никак не проще, чтобы не сказать сложнее. Рыба не знает, что она живёт в воде, она не чувствует границ своего понимания. Уточнение: я *не* согласен с теми, кто говорит, что все цивилизации равны. "Разные" - не значит "равные".
Не для доказательства, а для пояснения, что я имею в виду. Бледного, но пояснения. Вспомните, что в Древней Греции большинство людей были язычниками. Сейчас есть тоже такие люди, которые называют себя язычниками, и они маргиналы, все крутят пальцем у виска, и они, кажется, тоже крутят у виска пальцем, но держатся. А тогда серьёзные "обычные" люди. Что это значит? Маргиналы всегда остаются маргиналами - уж конечно, это сейчас такие люди, которые стали бы ауткастами и тогда. Здравый смысл серьёзное большинство никогда не могло терять. Так что это не значит, что в Древней Греции большинство состояло из маргиналов (по характеру, по уму). Это значит, что современное язычество и тогдашнее - ничего не имеют общего. Мы сейчас чего-то не видим, что тогда люди видели - потому что смотрели в другую сторону. Очень трудно сейчас себе представить, как живёт и чувствует мир настоящий язычник - тот, который верит в наяд и дриад, обожествляет правду и справедливость, итп.
А на практике это выглядит так. Иногда привязать телёнка и откормить, конечно, можно. Люди свободны, творится всякое. Но - это остаётся ситуативным. Эта ситуация так и не приобрела того значения и смысла, как в Евразии. Примерно так же можно косить на газоне траву соседской мотокосой, а своей мотокосой так и не обзавестись. Нет - ну и не надо.
кусок реальности, отхватываемый мышлением, намного меньше, чем часто мнится, и потому надо задавать не тот вопрос, почему они такие тупые, а мы такие умные, а тот вопрос, куда именно смотрят они и куда смотрим мы. Никто и не говорит о "тупости" и "умности". Но вот конкретно американских индейцев изучают столько времени, сколько существует наука этнография (ну или там культурная антропология). Да и среди них самих уже достаточно образованных людей, чтобы сравнить "умвельт" своего племени с "умвельтом" европейской цивилизации. И из таких сравнений удалось извлечь немало интересного (хотя и фейков было предостаточно - вроде "теории лингвистической относительности" Бенджамена Уорфа). Но вот ответов на "вопросы Даймонда" как-то не прозвучало.
Ладно, те индейцы, которых изучали и изучают - это уже не интактная культура, они и лошадей освоили (фактически повторно одомашнили), и с миром белых уже основательно были знакомы, и вообще. Но вот сейчас - спасибо Кнорозову! - мы уже довольно много чего знаем, например, о культуре майя - какой она была до прихода испанцев. Вплоть до того, как они шутили, во что играли, что считали красивым. Безумно интересно. Но - опять-таки не о том.
Рыба не знает, что она живёт в воде, она не чувствует границ своего понимания. Ну... Откуда мы знаем, что она знает, а чего не знает? Во всяком случае, судя по тому, как она ведет себя, будучи извлеченной из воды, разницу между водой и не-водой она чувствует очень хорошо. Я уж не говорю о тех разнообразных рыбах из Юго-Восточной Азии, которые шляются по суше примерно с той же частотой, с какой мы плаваем в воде. А какой-нибудь илистый прыгун - так и побольше.
Вспомните, что в Древней Греции большинство людей были язычниками. Гм-м... А меньшинство кем было?
Сейчас есть тоже такие люди, которые называют себя язычниками, и они маргиналы, все крутят пальцем у виска Что, однако, не мешает изрядной части этих "всех" верить примерно в то же самое, только под другими именами.
Другое дело, что настоящее, аутентичное язычество - это не просто совокупность тех или иных сведений о потусторонних существах, даже не совокупность обрядов и прочих "полагающихся" действий. Это особое мироощущение, когда верования неотделимы от повседневной деятельности, от быта. И в этом смысле да - нынешнее язычество имеет такое же отношение к аутентичному, как человек, надевший костюм гориллы, - к настоящей горилле. Он может более или менее точно имитировать ее, но превратиться в настоящую гориллу он не может.
Мы сейчас чего-то не видим, что тогда люди видели - потому что смотрели в другую сторону. Они не то чтобы "смотрели в другую сторону" - они просто жили в другом мире. В мире, который мы можем себе представить, можем даже в него поиграть, но не можем в него вернуться - как не можем, например, вернуться в собственное персональное детство.
Ладно, это отдельный долгий разговор.
Эта ситуация так и не приобрела того значения и смысла, как в Евразии. Вероятно, да. Но весь вопрос в том - почему?
Примерно так же можно косить на газоне траву соседской мотокосой, а своей мотокосой так и не обзавестись. Нет - ну и не надо. Опять же: когда так поступает индивидуум - это не требует никакого специального объяснения. Ему не нужно так часто косить газон, не обязательно делать это строго в определенные сроки (когда соседа может не быть на месте или когда сосед сам юзает свою косилку) и вообще для него эта деятельность не слишком важна. Когда так поступает целый народ, а тем более - множество очень разных народов, с разными культурными установками, живущих в очень разных природных условиях - невольно встает вопрос о причинах такой разницы.
Меньшинство были атеистами, более или менее выраженными. Теми, кто не признаёт богов и отказывается их видеть и чувствовать. Что и естественно: ведь и сейчас не все разделяют крошицу народных верований, составленную, кажется, наполовину из "Науки и жизни", наполовину из эзотерических учений, с псевдохристианским замесом. Общество тогда было другое, верования тоже другие, но нет оснований думать, что тогда отдельные люди сами по себе были менее свободны - духовно, я имею в виду. Впрочем, я как раз думаю, что тот мир нам очень трудно себе представить.
> и вообще для него эта деятельность не слишком важна
Слово "важность" - ключевое. Потому что оно целиком зависит от самого человека - в первую очередь. Мышление человека очень корректно, и он может достигать более или менее впечатляющих высот в искусстве мышления, но несмотря на это всё зависит от того, какой образ всё время возвращается перед "глаза души". Если это образ некошенной лужайки и всего, что с этим связано, то ведь это неприятный (для данного человека) образ, а потому уход за ней будет для него делом первой важности. Это то самое, о чём я говорил: "с чего начинать мышление"; будучи культурным, человек научивается именно этому. "Не дёргай Машу за косичку, ей же больно" - и человек начинает мышление с чужой боли. Приискивание того или иного начала мышления - это не более чем привычка; те образы, которые приходят нам на ум или которые мы сами себе вызываем, - это ничтожная часть мира, и свойствами самой реальности они по большей части не оправданы; собственно, этот процесс по своему влиянию "забьёт" почти любое влияние объективного мира, как мощная радиостанция "забивает" слабую, вещающую на той же частоте. Но именно эти тенденции начинать с чего-то мышление и придают значение и смысл всему, что происходит, - например, дёрганью Маши за косичку. От них всё зависит. Если я охотник, и мои боги поощряют охоту, то забота о телёнке так и останется для меня эпизодическим делом. Так продолжается, пока в привычном божественном не обнаружится какое-то противоречие и не придётся ставить какую-то другую концепцию в центр мира. Что за противоречие? Зависит от концепции. Трудно понять.
Если - а это зависит уже от реального мира - охота на дичь и собирательство растительной пищи перестанут кормить так, что совсем ни на что не похоже, то это, конечно, противоречие, и ищешь в привычных действиях иной смысл, чем прежде, отчего и действия постепенно меняются. Это один из вариантов, и осознание изменений "изнутри", конечно, другое, чем "снаружи", постфактум. Впрочем, и это зависит от культуры: что значит "ни на что не похоже"? Мера терпения может быть разная. (Перед революцией...)
Во как! Может быть, не чувствовалась необходимость? "Живём - и так хорошо." А если получается плохо, вообще не получается, то приходится что-то… не то чтобы "придумывать" в прямом смысле слова - это сейчас для нас сельское хозяйство стало мыслью, концепцией, а тогда необязательно, - но, во всяком случае, действовать иначе, чем обычно. А потом, когда новый способ действия уже существует, хотя и занимает какую-то случайные, не главенствующие позиции - затычка на дырках прежней невозможности делать необходимое, - можно уже эту затычку применять где-то уже не ради необходимости, а из удобства или из оправданности действующей культурой… санкция есть - применяем, и постепенно при таком применении и при кризисе прежней культуры сельское хозяйство может занять главенствующее положение и применяться как самый основной способ решения проблем, от которого остальные замыслы и идеи происходят.
Напоминает истории об изобретении письменности. Культурную традицию можно прекрасно передавать изустно, нет никакой необходимости обращаться к письменности. Зато с торговыми делами и с хозяйственным учётом так уже не справиться, голова совсем уже не выдерживает, всё путается. Надо делать пометки. А потом, когда пометки становятся привычным делом, можно уже использовать их для передачи культуры, то есть для образования потомков. И постепенно наличие письменности становится не случайной затычкой, а точкой отталкивания.
Reply
Спроецировать это прямо на переход от охоты к скотоводству, конечно, не получится, но основной подход, видимо, был таким же: последовательные меры по стабилизации поступления ресурса. Никто далеко вперед не загадывал, но каждый шаг создавал возможность для следующего.
Но это все никак не объясняет, почему в Евразии все это происходило (и часто - в нескольких независимых центрах), а в Америке - нет. Не чувствовалась необходимость, говорите? А что это могла бы быть за "необходимость", действовавшая во многих местах Евразии, но отсутствующая в Северной Америке - где вроде и ландшафты похожи, и набор климатических зон, и фауна?
Reply
Можно было заметить, насколько параллельно развивалась культура в СССР и в остальном мире. Меня это поразило, когда я впервые обратил внимание. Казалось бы, разные миры, даже антагонистичные, а вот. Например, "Мне 20 лет" и французские фильмы новой волны... Сейчас новые русские и французские фильмы тоже чем-то схожи... Есть, значит, шлюзы. Были, наверное, и в древние времена. Но с Америкой никаких шлюзов не могло быть..
Reply
Я вообще думаю, что это самое "чувство необходимости" в нарисованной Вами же (и очень похожей на правду) схеме выглядит совершенно излишним. Если действительно никто ни на каком этапе не ощущал, что делает что-то новое, чего предки не делали - где тут место для "чувства необходимости"?
С другой стороны, североамериканские индейцы уже во многих местах переходили к производящей экономике, окультурили ряд растений, одомашнили индюков... А вот копытных почему-то не одомашнили ни одного вида - хотя некоторые, казалось бы, сами напрашивались.
Кстати, когда в 1870-х годах от гигантских бизоньих стад остались только бродящие кое-где ьелята, выяснилось, что разводить их в неволе не так уж сложно. С этим справлялись не только белые скотоводы, но персонажи вроде Сэма Бродячего Койота - индейца-охотника, который во время дальнего охотничьего похода поймал четырех телят (точнее, они к нему прибились), пригнал их за сотни километров в родное стойбище и там создал из них домашнее стадо, ставшее впоследствии одним из главных источников восстановления бизона как вида. Ни сам Бродячий Койот, ни кто-либо из его племени до этого никаким скотоводством не занимались.
Reply
Нарисованная схема - это изменение отношения к мелким действиям без мгновенного осознания глобального смысла своих действий. Глобальное - "надо одомашнить бизона" - в самом деле не чувствуется. Но на локальное - "надо возиться с телятами" - ещё решиться надо. А это с непривычки трудно, тем более что мысль может и вовсе избежать этого направления. Вы ведь знаете, что огромная доля всех споров - от того, что один человек видит проблему там, где другой вовсе и не видит ничего, что связано с её наличием. Но даже если допустить, что все эти опции прекрасно видны, - если вам легко решиться, например, на уборку своей квартиры, то вы более счастливый человек, чем я.
Теперь представим себе такой образ мысли: всё равно этот бизон никуда не денется, так что возиться с его телятами - напрасная трата времени и сил. Примерно как стихи писать. Надо будет - поймаем. В этом случае отказ от такой деятельности выглядит совсем не ленью, а мудростью и здравым смыслом. Понятие здравого смысла иногда меняется, и мы гордимся теми случаями, когда это происходит. Мы чтим их исторически, для нас значимы такие фигуры, как Фалес, например, - первый философ. Но всё же не настолько часто, чтобы его изменение считать исторической неизбежностью.
Reply
Ну хорошо. Допустим, никому не приходило. Но почему на одном континенте оно приходило людям в голову неоднократно, а на другом - ни разу? Если один человек что-то придумал, а другой не придумал - это не требует никаких специальных объяснений. Но вот если в одной очень большой группе людей это самое "что-то" придумано многократно, а в другой - ни разу, это уже надо как-то объяснять. И соображением, что кто-то видит проблему, а кто-то не видит, кому-то психологически легко попробовать новое, а кому-то трудно, это не объяснить - нужно тогда как минимум еще объяснить, почему на одном континенте людей некоторого определенного психологического типа оказалось намного больше, чем на другом.
Reply
Не для доказательства, а для пояснения, что я имею в виду. Бледного, но пояснения. Вспомните, что в Древней Греции большинство людей были язычниками. Сейчас есть тоже такие люди, которые называют себя язычниками, и они маргиналы, все крутят пальцем у виска, и они, кажется, тоже крутят у виска пальцем, но держатся. А тогда серьёзные "обычные" люди. Что это значит? Маргиналы всегда остаются маргиналами - уж конечно, это сейчас такие люди, которые стали бы ауткастами и тогда. Здравый смысл серьёзное большинство никогда не могло терять. Так что это не значит, что в Древней Греции большинство состояло из маргиналов (по характеру, по уму). Это значит, что современное язычество и тогдашнее - ничего не имеют общего. Мы сейчас чего-то не видим, что тогда люди видели - потому что смотрели в другую сторону. Очень трудно сейчас себе представить, как живёт и чувствует мир настоящий язычник - тот, который верит в наяд и дриад, обожествляет правду и справедливость, итп.
А на практике это выглядит так. Иногда привязать телёнка и откормить, конечно, можно. Люди свободны, творится всякое. Но - это остаётся ситуативным. Эта ситуация так и не приобрела того значения и смысла, как в Евразии. Примерно так же можно косить на газоне траву соседской мотокосой, а своей мотокосой так и не обзавестись. Нет - ну и не надо.
Reply
Никто и не говорит о "тупости" и "умности". Но вот конкретно американских индейцев изучают столько времени, сколько существует наука этнография (ну или там культурная антропология). Да и среди них самих уже достаточно образованных людей, чтобы сравнить "умвельт" своего племени с "умвельтом" европейской цивилизации. И из таких сравнений удалось извлечь немало интересного (хотя и фейков было предостаточно - вроде "теории лингвистической относительности" Бенджамена Уорфа). Но вот ответов на "вопросы Даймонда" как-то не прозвучало.
Ладно, те индейцы, которых изучали и изучают - это уже не интактная культура, они и лошадей освоили (фактически повторно одомашнили), и с миром белых уже основательно были знакомы, и вообще. Но вот сейчас - спасибо Кнорозову! - мы уже довольно много чего знаем, например, о культуре майя - какой она была до прихода испанцев. Вплоть до того, как они шутили, во что играли, что считали красивым. Безумно интересно. Но - опять-таки не о том.
Рыба не знает, что она живёт в воде, она не чувствует границ своего понимания.
Ну... Откуда мы знаем, что она знает, а чего не знает? Во всяком случае, судя по тому, как она ведет себя, будучи извлеченной из воды, разницу между водой и не-водой она чувствует очень хорошо.
Я уж не говорю о тех разнообразных рыбах из Юго-Восточной Азии, которые шляются по суше примерно с той же частотой, с какой мы плаваем в воде. А какой-нибудь илистый прыгун - так и побольше.
Вспомните, что в Древней Греции большинство людей были язычниками.
Гм-м... А меньшинство кем было?
Сейчас есть тоже такие люди, которые называют себя язычниками, и они маргиналы, все крутят пальцем у виска
Что, однако, не мешает изрядной части этих "всех" верить примерно в то же самое, только под другими именами.
Другое дело, что настоящее, аутентичное язычество - это не просто совокупность тех или иных сведений о потусторонних существах, даже не совокупность обрядов и прочих "полагающихся" действий. Это особое мироощущение, когда верования неотделимы от повседневной деятельности, от быта. И в этом смысле да - нынешнее язычество имеет такое же отношение к аутентичному, как человек, надевший костюм гориллы, - к настоящей горилле. Он может более или менее точно имитировать ее, но превратиться в настоящую гориллу он не может.
Мы сейчас чего-то не видим, что тогда люди видели - потому что смотрели в другую сторону.
Они не то чтобы "смотрели в другую сторону" - они просто жили в другом мире. В мире, который мы можем себе представить, можем даже в него поиграть, но не можем в него вернуться - как не можем, например, вернуться в собственное персональное детство.
Ладно, это отдельный долгий разговор.
Эта ситуация так и не приобрела того значения и смысла, как в Евразии.
Вероятно, да. Но весь вопрос в том - почему?
Примерно так же можно косить на газоне траву соседской мотокосой, а своей мотокосой так и не обзавестись. Нет - ну и не надо.
Опять же: когда так поступает индивидуум - это не требует никакого специального объяснения. Ему не нужно так часто косить газон, не обязательно делать это строго в определенные сроки (когда соседа может не быть на месте или когда сосед сам юзает свою косилку) и вообще для него эта деятельность не слишком важна. Когда так поступает целый народ, а тем более - множество очень разных народов, с разными культурными установками, живущих в очень разных природных условиях - невольно встает вопрос о причинах такой разницы.
Reply
> и вообще для него эта деятельность не слишком важна
Слово "важность" - ключевое. Потому что оно целиком зависит от самого человека - в первую очередь. Мышление человека очень корректно, и он может достигать более или менее впечатляющих высот в искусстве мышления, но несмотря на это всё зависит от того, какой образ всё время возвращается перед "глаза души". Если это образ некошенной лужайки и всего, что с этим связано, то ведь это неприятный (для данного человека) образ, а потому уход за ней будет для него делом первой важности. Это то самое, о чём я говорил: "с чего начинать мышление"; будучи культурным, человек научивается именно этому. "Не дёргай Машу за косичку, ей же больно" - и человек начинает мышление с чужой боли. Приискивание того или иного начала мышления - это не более чем привычка; те образы, которые приходят нам на ум или которые мы сами себе вызываем, - это ничтожная часть мира, и свойствами самой реальности они по большей части не оправданы; собственно, этот процесс по своему влиянию "забьёт" почти любое влияние объективного мира, как мощная радиостанция "забивает" слабую, вещающую на той же частоте. Но именно эти тенденции начинать с чего-то мышление и придают значение и смысл всему, что происходит, - например, дёрганью Маши за косичку. От них всё зависит. Если я охотник, и мои боги поощряют охоту, то забота о телёнке так и останется для меня эпизодическим делом. Так продолжается, пока в привычном божественном не обнаружится какое-то противоречие и не придётся ставить какую-то другую концепцию в центр мира. Что за противоречие? Зависит от концепции. Трудно понять.
Если - а это зависит уже от реального мира - охота на дичь и собирательство растительной пищи перестанут кормить так, что совсем ни на что не похоже, то это, конечно, противоречие, и ищешь в привычных действиях иной смысл, чем прежде, отчего и действия постепенно меняются. Это один из вариантов, и осознание изменений "изнутри", конечно, другое, чем "снаружи", постфактум. Впрочем, и это зависит от культуры: что значит "ни на что не похоже"? Мера терпения может быть разная. (Перед революцией...)
Reply
Leave a comment