Август, 19-е. Вспять через пятнадцать лет...
А что для вас Август 1991-го? - спрашивает уважаемый belyh
Отвечаем. Что-то вроде воспоминаний.
Утром меня разбудил телефонный звонок. Было сказано одно слово: «Переворот». По телевизору шел документальный фильм о сибирской тайге. По экрану прыгали белочки.
Я как-то сразу понял - всё кончено. Последние полгода стало трудно дышать: казалось, что все вокруг таскают мешки с картошкой и скоро это всем надоест. Надоело…
А день-то был хороший, солнечный и его не мог испортить даже Константин Устинович Черненко, приветливо помахавший мне рукой, когда я вышел из подъезда (только оглянувшись и всмотревшись я понял, что это был знакомый дед с третьего этажа).
И я поехал на Красную площадь - как-то меня сразу потянуло на Лобное место. Выйдя на «Проспекте Маркса» я неожиданно для себя - находившегося в депрессии и полной безнадеге - неожиданно обнаружил, что в Москве… ничего не происходит - ровным счетом. Люди обступали единственных видимых представителей власти - милиционеров, а те смущенно улыбались, разводили руками и говорили, что «никаких инструкций и указаний не поступало». А народ вокруг… гулял и фотографировался. Никакой борьбы свирепого режима с протестующим народом или - наоборот - восторженного одобрения падения гнусной клики Горбачева/Ельцина - не было! Тишь да гладь… Я-то уже рисовал в своем воображении картины беспощадной и жестокой Гражданской войны, улицы, залитые кровью, а люди… ели мороженое…
Да, что-то тут было не так… Так перевороты не делаются. И я поехал по делам в сберкассу на Новинском бульваре. А потом прошел чуть дальше по Калининскому, чтобы увидеть Белый дом. Вокруг него было довольно оживленно и стояло несколько… пожарных машин. Я, не будучи великим теоретиком и практиком проведения госпереворотов, понимал, что единственное, что нужно сделать путчистам для успеха своего дела - арестовать российское руководство. И после этого ближайшие семьдесят лет им можно было заниматься чем угодно. И мне даже в голову не приходило, что Ельцин гуляет на свободе…
Нужно было срочно с кем-то обсудить создавшееся положение. И я отправился к своему закадычному другу Марату на улицу Алабяна. Обсуждение происходило с двумя ящиками пива. Мы по-прежнему продолжали ждать невиданных репрессий и разгула реакции, но путчисты явно решили проводить переворот в стиле театрализованного представления - были такие грандиозные праздники в КДС, посвященные годовщинам революции… Так что путч сразу пошел по мотивам либретто «Лебединого озера»: несчастная Одетта - Горбачев, злой дух - ГКЧП, а вокруг кружили и делали разные па статисты и актеры миманса - народ и армия.
К ночи, после беспрерывного слушанья «Эхо Москвы» и многочисленных телефонных переговоров мы созрели. Раз эти козлы дурака валяют - займемся делом мы. И утром мы отправились на улицу Кирова, к Товарной-сырьевой бирже. Мы уже знали, что весь день накануне и всю ночь на деньги Борового где-то шьют гигантский, многометровый российский флаг - еще непривычный тогда триколор. Я уверен - не было бы на свете Борового Константина Натановича, не осенила бы его эта гениальная идея с флагом - путч победил бы.
продолжение следует...
Отвечаем. Что-то вроде воспоминаний.
Утром меня разбудил телефонный звонок. Было сказано одно слово: «Переворот». По телевизору шел документальный фильм о сибирской тайге. По экрану прыгали белочки.
Я как-то сразу понял - всё кончено. Последние полгода стало трудно дышать: казалось, что все вокруг таскают мешки с картошкой и скоро это всем надоест. Надоело…
А день-то был хороший, солнечный и его не мог испортить даже Константин Устинович Черненко, приветливо помахавший мне рукой, когда я вышел из подъезда (только оглянувшись и всмотревшись я понял, что это был знакомый дед с третьего этажа).
И я поехал на Красную площадь - как-то меня сразу потянуло на Лобное место. Выйдя на «Проспекте Маркса» я неожиданно для себя - находившегося в депрессии и полной безнадеге - неожиданно обнаружил, что в Москве… ничего не происходит - ровным счетом. Люди обступали единственных видимых представителей власти - милиционеров, а те смущенно улыбались, разводили руками и говорили, что «никаких инструкций и указаний не поступало». А народ вокруг… гулял и фотографировался. Никакой борьбы свирепого режима с протестующим народом или - наоборот - восторженного одобрения падения гнусной клики Горбачева/Ельцина - не было! Тишь да гладь… Я-то уже рисовал в своем воображении картины беспощадной и жестокой Гражданской войны, улицы, залитые кровью, а люди… ели мороженое…
Да, что-то тут было не так… Так перевороты не делаются. И я поехал по делам в сберкассу на Новинском бульваре. А потом прошел чуть дальше по Калининскому, чтобы увидеть Белый дом. Вокруг него было довольно оживленно и стояло несколько… пожарных машин. Я, не будучи великим теоретиком и практиком проведения госпереворотов, понимал, что единственное, что нужно сделать путчистам для успеха своего дела - арестовать российское руководство. И после этого ближайшие семьдесят лет им можно было заниматься чем угодно. И мне даже в голову не приходило, что Ельцин гуляет на свободе…
Нужно было срочно с кем-то обсудить создавшееся положение. И я отправился к своему закадычному другу Марату на улицу Алабяна. Обсуждение происходило с двумя ящиками пива. Мы по-прежнему продолжали ждать невиданных репрессий и разгула реакции, но путчисты явно решили проводить переворот в стиле театрализованного представления - были такие грандиозные праздники в КДС, посвященные годовщинам революции… Так что путч сразу пошел по мотивам либретто «Лебединого озера»: несчастная Одетта - Горбачев, злой дух - ГКЧП, а вокруг кружили и делали разные па статисты и актеры миманса - народ и армия.
К ночи, после беспрерывного слушанья «Эхо Москвы» и многочисленных телефонных переговоров мы созрели. Раз эти козлы дурака валяют - займемся делом мы. И утром мы отправились на улицу Кирова, к Товарной-сырьевой бирже. Мы уже знали, что весь день накануне и всю ночь на деньги Борового где-то шьют гигантский, многометровый российский флаг - еще непривычный тогда триколор. Я уверен - не было бы на свете Борового Константина Натановича, не осенила бы его эта гениальная идея с флагом - путч победил бы.
продолжение следует...