Пассажир №13
Последнее, что он увидел в Германии - огни взлетной полосы Франкфуртского аэропорта. Он лишь только бросил быстрый взгляд через окно Boeing 747, взлетевшего незадолго до полуночи 13 января 1993 года. Он понимал, что никогда больше не ступит на немецкую землю. Не проявляя никаких чувств, лишь на мгновение пристально посмотрел перед собой и тут же снова углубился в чтение документов, лежавших у него на коленях. Так без эмоционально, по крайней мере внешне, некогда самый могущественный человек ГДР, которой правил страной в течение 18 лет, покинул воссоединенную Германию.
Хонеккер занял 13-е место на верхней палубе авиалайнера бразильской авиакомпании. Старомодные коричневые роговые очки выделялись на узком бледном лице 80-летнего больного раком человека. Словно пергамент, бледная кожа натянулась на его скулах.
Утром того дня Хонеккер был освобожден из следственного изолятора. Берлинский конституционный суд постановил, что не следует вести процесс над смертельно больным, который "с большой вероятностью не доживет до окончания слушания уголовного дела", и, таким образом, умрет до оглашения приговора.
Отправляясь в Южную Америку, Хонеккер читал судебном о процессе, от которого он только что уклонился. Автор - Эрих Зельбман, до "бархатной революции" осени 1989 года заместитель председателя Государственного комитета по телевидению ГДР, описал преследование товарища Хонеккера как "классовое правосудие". Он проводил параллели между первым арестом коммунистического молодежного активиста Хонеккера в "Третьем рейхе" в 1935 году с его 70-минутной речью 3 декабря 1992 года в Моавитском уголовном суде. В ней экс-глава государства отвергал всякую ответственность за гибель сотен беженцев у возведенной им Берлинской стены.
Рядом с Хонеккером в самолете сидел коммунистический функционер Клаус Феске, председатель "комитета солидарности", который якобы финансировал полет Хонеккера первым классом из средств пожертвований. Феске и два охранника из берлинской полиции держали горстку попутчиков-журналистов на расстоянии. Даже выходя к бортовому туалету, Хонеккер уклонялся от любых попыток контактирования.
Все же одному из журналистов удалось наладить контакт. Несколько крупноформатных снимков могли бы напомнить Хонеккеру о лучших временах. Хонеккер внимательно рассматривал фотографии, изображавшие его с высокопоставленными собеседниками, например с Францем Йозефом Штраусом, Вилли Брандтом или Эберхардом Дипгеном.
Комментировал каждую фотографию, но грубо отверг одну. На ней он был рядом с Михаилом Горбачевым.
После визита Горбачева в Восточный Берлин 7 октября 1989 года по случаю 40-летия создания государства, конец ГДР стал неизбежен. Граждане ликовали не своему идеологически закостеневшему главе государства, а - "Горби, Горби" - реформаторскому кремлевскому главе. Через десять дней политбюро СЕПГ отстранило лидера партии. Об открытие стены, которое функционер СЕПГ Гюнтер Шабовски случайно объявил на пресс-конференции 9 ноября, обескураженный Хонеккер узнал дома по телевизору.
Началась долгая одиссея Хонеккера. Ему отказали в квартире. Удалив в конце декабря в Берлинской госпитале раковую опухоль из правой почки, он стал бы бездомным, если бы пастор не принял бы убежденного атеиста в своем приходском доме. Генеральная прокуратура ГДР расследовала абсурдное обвинение против Хонекера в государственной измене. Поэтому в апреле 1990 года он укрылся на территории советского армейского госпиталя в Белице к югу от Потсдама.
После воссоединения 3 октября 1990 года, западногерманское правосудие попыталось арестовать Хонеккера за убийства. Следователи нашли "приказ о стрельбе". Хонеккер, как председатель Совета национальной безопасности, в 1974 году распорядился, что "при попытках прорыва границы огнестрельное оружие должно быть безжалостно использовано".
Чтобы избежать ареста, Советская армия, тогда еще дислоцировавшаяся в бывшей ГДР, позволила ему вылететь в Москву в марте 1991года. Там чилийское посольство предоставило убежище из благодарности за то, что ГДР приняла тысячи беженцев после военного переворота в Чили против Сальвадора Альенде в 1973 году. Однако под давлением нового российского правительства при Борисе Ельцине Хонеккер был вынужден в июле 1992 года покинуть страну и вернуться в Берлин, где был немедленно арестован.
12 ноября 1992 года начался процесс над ним и пятью соучастниками. Это были последние еще живые члены Национального совета обороны ГДР, участвовавшие в заседании в мае 1974 года, в том числе и глава Штази Эрих Мильке.
Юридические аспекты почти не играли роли в процессе. Например, существовал ли "запрет на ретроактивность". Потому что Закон о границе ГДР к тому времени уже узаконил выстрелы в беженцев. Или Хонеккер, согласно международному праву, имел бы право на уголовную неприкосновенность как бывший глава государства. В центре внимания были обсуждения продолжительности жизни Хонеккера. Ведь в феврале 1992 года в московской клинике были обнаружены метастазы рака в печени Хонеккера и подтверждены в августе при обследовании в Берлине.
Перед посадкой в бразильском Сан-Паулу Хонеккер сортировал свои лекарства, которые он носил с собой. На последнем этапе перелета в Сантьяго он вернулся на место 1A в Boeing 767. По прибытии, через 22 часа после вылета из Тегеля, он покинул самолет одним из последних. Примерно 150 чилийских коммунистов встречали его с приветственными улыбками и флагами ГДР. Государственный муж помахал из двери этому приветственному комитету, торжественно спустился по трапу и обнял жену Марго, которая прилетела в Чили раньше него, в июле 1992 года.
Из аэропорта Хонеккера отвезли на обследование в частную клинику Лас-Кондес. Опухоль, отметили врачи, продолжала расти. Днем Хонеккер переехал в свой новый дом: двухэтажный пятикомнатный особняк в поселке "Ла Рейна".
Там Хонеккер одиноко прожил еще 16 месяцев. Тосковал по Германии, как сообщали знакомые. Он не говорил и не понимал испанского языка, у него было мало контактов в Чили.