Впервые увидел мобильник: отсидевший 30 лет россиянин застрял в прошлом
Сергей Хвастунов никогда не пользовался компьютером и не держал в руках современные деньги.
Он никогда не держал в руках мобильник, ноутбук, банковскую карту, доллары и современные рубли. Сергей Хвастунов почти 30 лет сидит в колонии для пожизненно осужденных в Мордовии. Он помнит только кассетные магнитофоны и «Электронику ИМ-02» с игрой «Ну, погоди!» (где мультяшный волк ловит яйца). В качестве эксперимента мы показали ему атрибуты современной жизни. Хвастунов словно застрял в советской эпохе, общение с ним - почти как путешествие туда на машине времени.
Интервью корресподента МК Евы Меркачевой:
Сергей Хвастунов - один из самых спокойных и адекватных обитателей мордовской колонии для пожизненно осужденных. Но десятилетия, проведенные за решеткой, не могут не сказаться на психике и на восприятии реальности. И вот Хвастунов при виде меня ежится, теребит шапку:
- Вы простите, пожалуйста, но хочу сказать, что сюда женщины редко приходят, и мне кажется, что все они невероятно красивые. Я обалдеваю! Дай Бог вам здоровья…
- И вам. Сергей Николаевич, сколько лет вы уже здесь?
- С 1992 года. Больше 27 получается.
- Как вам тут?
- Здесь жизнь по распорядку. Работаю в швейном цеху. Иногда разрешают посмотреть телевизор. С подругами и с друзьями вел переписку, но после 20 лет потихоньку-потихоньку все переставали писать. Хотя странные бывают вещи: вдруг кто-то из старых знакомых вспомнит - и снова начинает писать. А так я на воле не успел ни жениться, ни детей завести. Может, и к лучшему. Переживаний много было…
- За то время, что вы здесь были, мир поменялся колоссально.
- Не то слово! Многие вещи (которые по телевизору показывают) кажутся просто дикими.
- Мобильник в руках хоть раз держали?
- Нам разрешается несколько звонков в год. Вот я и держал в руках, когда маме звонил.
- Но это же вы, насколько я знаю, трубку обычного кнопочного телефона держали, а не мобильный.
- Ну да. Но для меня и это был космос. Когда арестовали, телефоны были дисковые. Ну, понимаете, о чем я? С определителем номера был большой редкостью. А сейчас такая аппаратура… Ух! Видел Скайп, он на стене в колонии висит. По Скайпу я не говорил: у мамы нет такой функции. Но Скайп - это здорово, конечно, слов нет. Ко мне в камеру заехал сосед, ему 28 лет, он мне такие вещи рассказывает и про телефоны, и про машины - даже не верится. Мы здесь в колонии смотрим рекламу по телевизору, где все это показывают, но когда рассказывают очевидцы - совсем другое дело.
- А деньги современные видели, трогали?
- Нет.
- Мы хотели в качестве эксперимента вам деньги показать. Вот.
- Спасибо. Деньги как деньги. Красивые… За 100 рублей сейчас можно купить только пачку сигарет. Я сам не курю, но знаю. Говорят, мороженое на воле стоит очень дорого теперь - 50 рублей. А раньше - 10 копеек. На старые 100 рублей много можно было купить. Бабушка моего друга получала пенсию 25 рублей, и ей хватало. А сейчас что это? Разрыв огромный.
- Считаете, что люди стали хуже жить?
- Не могу сказать. Мама с сестрой Анной приезжают на свидание, одеты нормально, кучу продуктов мне привозят - по 20 кг. Но из разговоров понимаю, что напряженка на воле такая постоянно, многих сокращают, нужно держаться за свое рабочее место, большая нагрузка. У меня сестра работает с утра до вечера.
- Когда вас посадили, какая была у вас зарплата?
- Я шесть лет служил, был офицером, получал 240 рублей чистыми (вычитали за бездетность налог). Потом стал председателем кооператива и зарабатывал уже 400. К нам все шли, потому что на заводе рабочие получали 180-200 рублей, а у нас - 300-350. Тогда коммунальные услуги и все прочее стоили мизер. На все хватало! От зарплаты деньги даже оставались. Покупал себе на них аппаратуру. Тогда был крутой стационарный магнитофон «Олимп-005» - такие большие катушки километровые, кассетник, усилители, колонки. Мы с друзьями музыкой занимались: AC/DC, «Лед Зеппелин», «Пинк Флойд»… Собирался машину купить - не успел.
- Но ведь преступление совершили из-за денег?
- Мой родственник, муж сестры Сашка (лейтенант, военный строитель, строил объекты для КГБ в Москве) взял взаймы у жены дипломата. Сумма была смешная - 100 долларов. Он обещал вернуть в сентябре, но ей раньше понадобились. Я удивился, что жена дипломата из-за 100 долларов подняла шум на всю страну, угрожать стала. А потом уже не до удивления было… Я виноват во всем, конечно, один.
- А Сашка не сидит?
Нет, он не убивал, он просто занял деньги и вовремя не отдал. А я… Не знаю, тут так получилось. Как получилось - так и получилось.
Я вообще-то спокойный, честно скажу. Но что со мной произошло? Здорово я рассердился. Жена дипломата звонила нам по ночам. Говорила, что отправит его в «горячую точку» (тогда это Карабах был) и сделает так, что он оттуда не вернется. Сестра плакала… А Сашка боялся так - даже в воинской части перестал появляться, прятался где-то по Москве. И все из-за 100 долларов!
Он потом деньги отдал, но уже мужу-вдовцу Виктору Максимовичу. Чувствую большую вину перед ним. Жуткое произошло, что и говорить…
- Почему убили не только жену дипломата, но и двух детей?
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: «В уголовном деле Хвастунова были некоторые нестыковки. Его друзья до сих пор уверены, что он не убивал детей, а вину взял на себя. Но у следствия и суда сомнений на счет его вины не было».
- Не могу сказать, не знаю.
- В Интернете прочитала, что, когда вы все это совершили, то на кухне нарисовали месяц и восьмиконечную звезду…
- Я на эту тему ничего не буду говорить. Пусть это будет на совести следователя Виктора Викторовича Романова. Там еще очень много интересного было в деле…
- И все-таки, как вы думаете, в чем истоки зла? Почему все так произошло? Деньги?
- Дома у дипломата были золото, валюта, коллекция монет старинных. Я не взял. Взял всякую ерунду - бытовые приборы, старый магнитофон… Четыре сумки набрал для веса.
- Но почему?
- А не знаю - не взял ценности, и все. Следователь тоже удивлялся. Потерпевший Виктор Максимович, вдовец, дипломат, на вопрос судьи: «Имеете ли вы к Хвастунову материальные претензии?» - ответил: «Нет, не имею. Отнеситесь к нему, пожалуйста, по-христиански». Меня это резануло. После того, что я совершил… Я его очень и очень зауважал. Никак нельзя все это поправить. Все, что я говорю, - это об стенку горох. Но все ведь произошло изначально из-за 100 долларов!
- Получается, все-таки деньги - зло.
- Да, большое зло. Уберите их, пожалуйста. Хорошо, что в руки я их больше не могу взять (в колонии наличность запрещена - Е.М.), да они мне и не нужны. Если бы оказался вдруг на свободе, попробовал бы жить вообще без них.
- На свободе? Самому не страшно: столько времени были за решеткой - и вдруг раз, и свобода?
- Это такая мечта. Я понимаю: если это получится, то я как будто на чужую планету высажусь. Все-таки здорово будет, если на свободе окажусь. Но тут еще людей нельзя подвести. Слышал, один пожизненный освободился (вы о нем писали) и потом убил кого-то…
Я лично за все время, что здесь, ни одного человека не ударил. И слово держу: сказал 17 лет назад, что бросаю курить, - и сразу бросил. У меня должен быть какой-то стержень внутри, иначе я в лужу превращусь. Здесь каждый день все настолько однообразно, что без силы воли можно слизняком стать.
Я вот много читаю. Раньше больше читал, а сейчас проблемы с глазами. Люблю журналы - про НЛО, звезды, тайны Вселенной… И про автомобили люблю. Мечтаю о «Лэнд Ровере», которого никогда вживую не видел (видел только «Жигули», «Чайки» и «Волги»). Он - фантастика для меня. Сужу по автомобилям больше со слов сокамерника...
«А можно вас сфотографировать?» - мой собеседник сразу соглашается, но смотрит на фотоаппарат таким любопытным взглядом, каким, наверное, я сама когда-то смотрела на свой первый ноутбук. Фотоаппарат у меня по нынешним временам самый обычный - «зеркалка», которую можно купить за 10-15 тысяч рублей. Но в его бытность такой техники точно не было. Он держал в руках только пленочные фотоаппараты типа «Смена». Модным в советские годы «Полароидом» ему воспользоваться уже не пришлось...
Пока мы общались под запись диктофона, взгляд Хвастунова скользил и по этой «маленькой коробочке», не издающей ни звука, но записывающей все происходящее. В его годы диктофоны были только у работников радио и представляли они из себя довольно внушительную "бандуру" с пленкой. Мой минимум раз в 50 меньше и уже без кассет и без пленок.
На самом деле даже больше, чем он поражается виду всех этих новшествам ХХI века, что у меня в руках, удивляюсь я его реакции, а также тому факту - каким огромным может быть цивилизационный разрыв...
Вторую часть беседы мы посвятили воспоминаниям Хвастунова о периоде, когда в России действовала смертная казнь - он рассказал нам, как приговаривали и расстреливали самых известных преступников страны, с которыми он вместе сидел.
Часть 2
Отбывающий срок в мордовской колонии для пожизненно заключенных Сергей Хвастунов находится за решеткой 27 лет. Он очень хорошо помнит времена, когда в России действовала смертная казнь. И рассказал нам о том, как расстреливали маньяка Головкина (Фишера), с которым он был в одной камере, и других преступников, а также о поведении маньяков в колонии.
Мой собеседник находится в местах лишения свободы с 1993 года. Он был осужден за убийство семьи дипломата - его жены и двоих детей. Объясняет канву этого страшного преступления Хвастунов тем, что его родственник взял у женщины взаймы 100 долларов и не отдавал. Ему, естественно, предъявили претензии. Узнав об этом, Хвастунов проник в квартиру семьи, расправился с ней и вынес четыре сумки с ценностями.
Сергей Хвастунов ни разу не держал в руках ноутбук или мобильный телефон, не пользовался интернетом, впервые современные деньги увидел из наших рук.
Вторую часть беседы с Хвастуновым мы посвятили теме смертной казни. В России она была отменена указом Бориса Ельцина 19 мая 1996 года. Последний приговор привели в исполнение 2 сентября девяносто шестого - в отношении Сергея Головкина (он же Фишер, он же Удав), убившего 11 детей.
Тапочки маньяков
- У вас за это время много сокамерников сменилось?
- Да, много. С некоторыми сидел больше 10 лет, жили душа в душу, с полуслова понимали друг друга. А потом человек умер… Были люди, с которыми сложно, очень сложно.
- Маньяк какой-нибудь?
- Вы знаете, не маньяк, просто характер такой тяжелый. Говоришь ему: давай сделаем вот так, а он - нет, свое гнет. А в замкнутом помещении любая маленькая проблема вырастает в огромный снежный ком.
- Например?
- Смеяться не будете?
- Нет, конечно.
- Вот здесь тапочки стоят. Я ему говорю: давай ставить тапочки носами сюда, так же - и обувь. А он: нет, я буду ставить вот так. И начинается… Потом он кран не хочет чистить, не хочет туалет мыть. Я помою за него, но мне это неприятно.
- А таких, чтобы угрожали вам, не было?
- Да так, только в пылу кричали: «Ты мне надоел, сейчас двину!» Но никто не бил.
- Получается, вы не сидели с серийными маньяками, которые очень опасны?
- Ну почему же, сидел. Расскажу про некоторых. Вот был очень известный страшный человек Сергей Головкин, одинцовский маньяк…
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: «Советский маньяк Сергей Головкин получил известность под анонимным прозвищем Фишер. Убил, расчленил и сжег как минимум одиннадцать мальчиков в период с 1986 по 1992 годы. Отличался особой жестокостью. Ветеринар по образованию, он работал зоотехником на Московском конном заводе».
Мы с ним просидели во время следствия в московском специзоляторе «Матросской Тишины». Тогда на одном этаже со мной сидели председатель КГБ Крючков, министр обороны Язов… Такие люди.
И вот как-то Головкин «заехал» ко мне. А мы сидели в одной камере со старым «особиком», которого за контрабанду задержали. Вот он говорит: «Давай так. Я буду спать, а ты смотри за маньяком, не спи. А когда ты будешь спать, я буду за ним смотреть. Кто его знает, что он может с нами сделать». То есть даже этот старый «особик», который уже столько отсидел, и он боялся его, потому что тот был человек явно неадекватный.
Анекдот ему расскажешь, ну посмеялся бы - и все, а он смеется минут 20, не переставая. Глаза становятся красные… Ужас как страшно. Он рассказывал, что его поймать не могли, потому что орудовал где-то рядом с домом Ельцина. Потом меня перевели в другую камеру, слава Богу.
Был еще такой Асратян. Я по телевизору его видел, читал даже в газетах. Он убивал, насиловал девочек и женщин.
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: «Советский сексуальный маньяк Валерий Асратян был известен под кличкой Режиссер Смерти (сделал себе фальшивое удостоверение кинорежиссера, с которым подходил к своим будущим жертвам в районе магазина «Детский мир» и предлагал поучаствовать в пробах).
Работал психологом в специализированном интернате для больных ДЦП и полиомиелитом детей. Подражал герою произведения Набокова «Лолита». На его счету минимум 17 жертв, из которых две были не только изнасилованы, но и жестоко убиты».
А потом на шестом коридоре смертников (куда помещали приговоренных к смертной казни) в «Бутырке» оказался рядом с ним… Представляете? Нехороший был человек. Двуличный.
Многие смертники молились. Иконы друг другу передавали… Общались через унитаз - знаете, «телефон» такой. А Асратян даже в «Бутырке» пытался интриговать.
«Вор в законе» Маис с соседнего пятого корпуса ему поддержку оказал (они могли кричать в окно друг другу). И он «голову поднял», начал наглеть, обижать других заключенных.
Я ему говорю: «Как же так? Ты днем у батюшки просишь книги Иоанна Златоуста, Иоанна Кронштадтского, а вечером говоришь: «Нужно вон с того смертника деньги получить, потому что он «петух» и скрыл это, сидел с братвой». Я говорю: «Ты двуличный тип». И в общем поругался с ним очень здорово.
Его расстреляли… Это при мне произошло. Был расстрельный 1996 год.
- Помните, как это было?
- Такое не забудешь! У Головкина транзистор «Океан» был. У нас радиоточки погорели, и мы просили его, этого Головкина, чтобы он транзистор «Океан» к двери поближе ставил: там новости, музыка была.
И вдруг - новости: «Президент России Борис Николаевич Ельцин отказал в помиловании маньяку Сергею Головкину». Потом услышали крик, транзистор упал… А потом охранники его увели, и все.
Расстреляли сначала тех, кто давно сидел, и тех, кто приехал из других городов. Мы все слышали, когда человека с вещами «заказывали» на выход, а потом «воры в законе» (Тату Ташкентский и Тату Сухумский, Темур, Маис) кричали: «Всё, такого-то расстреляли». Этапников, которых завозили только с одним полотенцем, с пачкой сигарет и зубной щеткой, обычно буквально на следующий день расстреливали.
- А где? Куда выводили?
- Подвал какой-то там, душевая. Когда Головкина расстреляли, на следующий день у нас баня была. Меня вывели на помывку, смотрю: стальная дверь ведет в подвал, а перед ней лежит телогрейка старая, полосатая, которую смертники носят, форма тоже полосатая, и квитанция с надписью: «Головкин Сергей». То есть это его вещи там лежали.
- Слышали, как его расстреливали?
- Нет-нет, это невозможно было услышать.
Вообще полная секретность была. Не знали, кто палач, то есть кто исполнитель. Но слухи были, что он прапорщик и что ходит к нам, разносит еду, присматривается. Среди смертников всякие байки ходили.
Расстреливали всегда после 20.00, и как только наступало это время, тишина стояла удивительная, слышно было, как муха летит по коридору.
- А когда выводили на расстрел, люди не сопротивлялись?
- Нет. Помню, как было с осужденным Сорокиным. Сумку поставили перед ним: «Смотри, твои вещи?» Он говорит: «Все, все вещи мои». «Нет, ты внимательно посмотри, чтобы потом не говорил, что тебе чего-то не дали».
А он что-то, видимо, почувствовал, у него аж голос дрогнул, когда повторил: «Все, все вещи мои». Потом его вывели и всё… На следующий день воры откричали: «Расстреляли». Они узнавали от врача какого-то.
- Смотрели фильм «Зеленая миля»?
- Нет.
- Там как раз про коридор смертников. Люди понимали, куда их ведут. Более того, они заранее знали дату казни. Как вы думаете, хорошо ли это - знать роковой час?
- Лучше не знать. Я вот жду свиданку длительную. И вот в этот день, думаю, что в 11 часов меня вызовут и скажут: готовьтесь, вас на свиданку. А моих нет. Уже 12-й час - а их все нет. Я начинаю переживать, сердце аж выпрыгивает, как на пружинке, стучит. Я мятную карамельку под язык или валидол. А это только свидание. Представляете?..
- Получается, в тот период кого-то миловали, а кого-то нет?
- Да, да, да. Маньяков обычно не миловали. А остальным как повезет. Вначале я хотел расстрела. Написал: «Искренне раскаиваюсь в содеянном, поэтому прошу привести приговор в исполнение».
- А не страшно было жить вот так, в ожидании, что сегодня-завтра придут?
- Страшно. Очень страшно. Не буду кривляться, бравировать. Вполне могли прийти и в любой расстрелять. Но я просидел так целый год.
Потом пришел офицер, говорит: «Ты надоел мне. Или пиши на помилование, или мы тебя будем актировать». Меня очень резануло слово «актировать». Я написал две строки: «Раскаиваюсь, прошу сохранить жизнь, помиловать».
И мне заменили смертную казнь на пожизненное. А вообще чудно было после моратория. Один пятерых убил - ему смертный приговор на 25 лет заменили, второй одного убил - пожизненное заключение. Мы удивлялись, ничего непонятно.
Но вообще после моратория расслабуха пошла. Уже не 30 человек «смертников» сидело, а больше 70. Молодежь приехала, музыка кричит из камер (транзисторы разрешили)… Духовная свобода. Совсем другая обстановка была.
«С Ряховским сошлись на почве звезд»
- Вы считаете, что это гуманное решение - заменять смертную казнь на пожизненное?
- Конечно, гуманное. Я благодаря решению президента до сих пор живой. Хотя вначале жалел, потому что, когда мы сюда приехали, нас очень жестко здесь встретили. Многие говорили: ой, лучше бы нас расстреляли, тут так все тяжело.
- А жестко это как? Били?
- А я не буду говорить.
- Поняла.
- Психолог, академик Валерия Сергеевна Мухина, которая бывала в колонии, писала так: здесь есть настоящие военные интеллигенты, настоящие специалисты своего дела, а есть нехорошие люди, которым руки можно не подать. Это про сотрудников. Но потом многое изменилось. Сейчас общество стало гуманнее.
- А про заключенных что скажете? В Мордовии хватает серийных маньяков...
- Тут сидели Ряховский и Кузнецов. Они земляки, оба из Балашихи. Представляете, из одного города сразу столько маньяков.
ИЗ ДОСЬЕ «МК»: «Советский серийный убийца Сергея Ряховский известен по прозвищам Балашихинский Потрошитель, Гиппопотам, Командор. Первой его жертвой стал гомосексуалист, согласившийся на половой акт с ним за деньги.
Однако потом маньяк стал убивать даже стариков и детей. Среди его жертв - 73-летний дровосек, 70-летняя пенсионерка. После убийств издевался над трупами».
Ряховский на вид - огромный, двухметровый, страшный. Но я как-то общий язык нашел. Не хочу хвалиться, но он мне на ночь рассказывал фантастику, вместе чай пили. Мы сошлись на почве звезд, астрономии. Нашли общую тему, а так человек он, конечно, - ой-ой-ой.
- Не пугал вас?
- Нет. Но про свои убийства рассказывал. Говорил, что мстил всегда за себя людям нетрадиционной сексуальной ориентации. Типа был санитар леса. Я не знал, кого именно он убил, потому верил. Потом оказалось, что на самом деле и женщин, и детей, и… всех подряд убивал.
Он нездоровый человек, у него что-то свое в голове. Сны ему снились какие-то постоянно: типа он необычный и миссию несет какую-то. Видел себя в прошлой жизни рыцарем на коне.
- Но космосом интересовался, насколько мне известно?
- Космос очень его интересовал.
А я всегда любил астрономию. В советское время был за теорию Дарвина. Все было просто - Бога нет. Хотя бабушка - баба Аня, царство ей небесное, - говорила, что есть. А потом, когда новая волна пошла при Ельцине, стал задумываться. Мимо церкви пройду, перекрещусь. Но это меня не спасло, все равно оказался здесь.
- Как думаете, после того, как умрете, что с вами будет?
- Даже не знаю. Я не питаю никаких иллюзий, я совершил тяжкое преступление, каюсь за свои грехи. Священник сюда приходит. Не часто, но бывает.
Честно? Я минималист… С работы видно как раз купол золотой церкви. Я помолюсь, перекрещусь и все, крестное знамение совершу и все, мне этого хватает. Мне не надо литературы, свечки, иконы… Как жизнь дальше сложится? От начальства зависит и от Господа Бога.
Я хочу сказать, что я понимаю, кто я и за что сижу. Я не Ряховский, не инопланетянин, нет. Я понимаю, что вы обо мне думаете. Поэтому мне очень стыдно бывает.
Заезжает сейчас в колонию много молодежи с пожизненным сроком. Сразу рассказывают: пьянки, наркотики, девчонки, машины… Они бравируют, что там-то и там-то грабили, стреляли, угоняли… Неприятно все это слушать. Как бы им передать через вашу газету, что все это не то, напускное, что нет ничего главнее, чем жизнь - своя и других.
Источник