Упрощенный миномет из Красноярска. Часть 2
Двое рабочих осматривают в цехе красноярского завода №4 изготовленные минометы. Дата: 06.1942 г
Это вторая часть исследования про производство уникальных 120 миллиметровых упрощенных минометов в г. Красноярске в годы войны. Первую часть читайте здесь.
Практически для нового любого оружия, его путь до фронта очень упрощенно можно описать примерно так:
1. Постановка задачи, что хотим получить. Передача задачи (иногда через конкурс) одному, или нескольким конструкторским бюро;
2. Разработка первоначальной "черновой" конструкции;
3. Изготовление первого опытного образца на заводе или в мастерской;
4. Внутренние заводские, или же "авторские" испытания, конструкторская доводка.
5. Государственные испытания. Редкий образец вооружения их проходит с первого раза, обычно у военных испытателей есть замечания.
6. Доводка в соответствии с замечаниями.
7. Повторные государственные испытания. Только затем финальная точка, венец процесса: постановка на вооружение. До этого момента с точки зрения военных, изделие в принципе не считается оружием.
8. Выпуск финальной конструкторской документации.
9. Организация серийного производства.
Это сложный, небыстрый путь, но он абсолютно логичный и правильный. Если вы сделали отличное оружие для российской армии, но, которое, скажем, откажется стрелять при морозе в -30 градусов - считайте что вы зря потратили время и деньги. Постановка неиспытанного образца в серийное производство дело немыслимое. Взявший на себя ответственность за такое человек, да еще в военное время, очень рискует.
Связующая нить
Осень 1941 года. Немцы уже рвутся к Москве. Для того чтобы увидеть, в чем была суть драмы, произошедшей с упрощенным минометом, нужно понять, что с пункта 2, с этапа "черновой" конструкции, в той обстановке решено было прыгнуть на пункт 9, то есть СРАЗУ заняться организацией серийного производства. Не дожидаясь окончания даже внутренних заводских испытаний по пункту 4.
Нужно назвать имя главного человека, решившегося на все это. В советском сборнике "Оружие победы" говорится что "В целях сокращения времени Нарком вооружения Д.Ф. Устинов принял решение начать изготовление упрощенных 120-мм минометов сразу на серийном заводе без предварительного изготовления опытных образцов, а затем, параллельно с изготовлением серии, проводить испытания этих минометов на полигоне. Это был первый случай в практике работ Наркомата вооружения, когда только что разработанные чертежи непосредственно передавались в серийное производство".
Это то, что можно было узнать из советской официальной литературы в 1985 года издания. Реальное положение было куда драматичнее. Дело в том, что военные, в лице всесильного Главного артиллерийского управления Красной Армии (ГАУ), не дали своего согласия на подобную авантюру.
В современной книге О.Н. Степанова "Шавырин Борис Иванович, оружейник и человек" читаем:"Узнав об отказе ГАУ, Нарком вооружения Д.Ф. Устинов, учитывая чрезвычайные трудности с производством штатных 120 мм миномётов и доверяя большому конструкторскому опыту Б.И. Шавырина и его творческого коллектива, не отменил своего указания и разрешил Б.И. Шавырину отправить чертежи нарочным на завод изготовитель.
За давностью времени вряд ли кто сейчас скажет по какой причине директору завода Я.А. Шифрину никаких указаний о запуске миномёта в серийное производство от Наркомата вооружения не поступило, о чём узнал представитель Б.И. Шавырина С.Б. Добринский, когда в ноябре 1941 года с чертежами упрощенного 120 мм миномета прибыл на завод."
Чуть выше я говорил о большом риске такого решения. ГАУ сняло с себя ответственность. Народный комиссар вооружений Устинов безусловно рисковал. И дело тут не в поломанной карьере, и даже не в его собственной жизни. Кто-то скажет: ну конечно, "сталинское время"!
Дело было не только в этом. Разбирая всю эту историю я понял такую вещь. Те, кто летел из осажденного Ленинграда на самолете под прицелами немецких "Мессершмиттов", кто не спал ночами у чертежей, кто решался на серийное производство, кто мерз в цехах, зная что у него в захудалом бараке только что эвакуированная, и, возможно, плохо накормленная семья, были связаны какой-то незримой нитью. На своем участке ответственности, а в каком то смысле, и за его пределами, все эти люди вместе действительно решили победить. Пространство и время сжимались во что-то почти единое. Завтра было уже поздно. Завтра немец войдет в Москву. Нужно было сделать сегодня. Конструктор чертил на ватмане оружие, и это оружие через два месяца уже возникало в руке бойца, что занял позицию в окопах под Москвой.
Можно было пойти по накатанному, такому логичному, безопасному, со всех точек зрения пути: дождаться окончания госиспытаний, и только потом запускать миномет в серию. Это было правильно во всем, кроме одного: армия не получит минометов вовремя. Тяжелые мины не полетят на головы врага, не разобьют его блиндажи, не сорвут атаки его пехоты, и не поддержат наше контрнаступление.
Если ты скован страхом недавних лет, думаешь только о себе, ты не сможешь решиться. Устинов, Шавырин, и многие, подобные им, смогли. Это и есть одна из самых больших загадок того времени. Победа была больше чем все. Даже больше чем ты сам.
Нарком вооружений Устинов - влиятельная фигура. Но для нижестоящих исполнителей всегда есть возможность спрятаться за должностную инструкцию. Для меня ясно, что если бы не решимость руководства красноярского завода №4, ничего бы не было:
"Изучив чертежи, работники завода пришли к выводу, что, удовлетворяя всем тактико-техническим требованиям, производство минометов по новым чертежам позволит вдвое уменьшить трудоемкость и расход металла по сравнению с выпускаемыми по штатным чертежам. Вывод основывался на теоретических расчетах, так как новая конструкция и технология производства пока не были опробованы.
И тут руководители завода - директор Я. А. Шифрин, главный инженер А. С. Спиридонов, главный конструктор П. И. Костин и персонально ответственный за выпуск минометов заместитель главного инженера Р. А. Турков - принимают смелое и, прямо скажем, весьма рискованное решение: запустить в производство большую партию минометов по новым чертежам, отказавшись от старой конструкции."
Шифрин Яков Абрамович,
с 6 ноября 1941 г по ноябрь 1942 г -
директор завода №4
(сейчас - завод "Красмаш")
Турков Роман Анисимович,
на 1941 г. заместитель главного инженера
Руководство завода решилось выпускать упрощенный миномет, вместо отработанной конструкции полкового миномета образца 38 года. Что было бы в случае фиаско упрощенного миномета, который к тому времени еще не сделал ни одного выстрела!? Спросили бы не только с Устинова, спросили бы и с них: почему взялись за производство не принятого на вооружение миномета? Куда девать сотни уже произведенных, никчемных изделий? Кто ответит за израсходованные станкочасы, потраченные материалы? А самое главное: как вернуть утраченное время на подготовку к производству? То самое, которое надо было тратить на более сложную, но гарантированно надежную конструкцию?
Связующая нить уже объединила и самого народного комиссара, и всего лишь главного инженера одного из тысяч заводов Наркомата вооружений СССР. Нить огромной ответственности, риска и неизвестности. В конечном итоге, из таких нитей и было соткано знамя Победы.
Дело, конечно было не в желании рискнуть. Для того чтобы быстро нарисовать образ того, что собой представлял тогда "Красмаш", приведу еще одну цитату из книги "Накануне и в дни испытаний". В ней довоенный "Красмаш" назван "небольшим механическим заводом", который только предстояло превратить в гиганта:
"Судьба эвакуированных артиллерийских заводов и их коллективов складывалась по-разному. Многое зависело от субъективных и объективных обстоятельств. Некоторые предприятия продолжали выпускать прежнюю продукцию, кому-то выпадала доля изготовлять новую, где-то было и то и другое. Значение имело место нового базирования. Хорошо, когда рядом оказывался завод такого же профиля или было какое-то хотя и далекое от вооружения, но достаточно сильное производство. Но ведь оседали и там, где имелся лишь минимум производственных площадей, пригодных для выпуска вооружения. Случалось, заводы попадали почти на голое место. Эти коллективы преодолевали самые большие трудности, но ковали оружие для защиты Отечества.
В таком положении оказался артиллерийский завод имени К. Е. Ворошилова, коллектив которого, проделав тысячи километров из Подмосковья, осел в одном из отдаленных районов Восточной Сибири. На небольшой механический завод, где имелись далеко не новые станки для изготовления угольного оборудования, нахлынула лавина заводов или их оторванных коллективов из разных мест. Основной завод - имени К. Е. Ворошилова - имел задание продолжать выпуск 37-мм зенитных автоматических пушек. Небольшая часть ранее соседнего паровозостроительного завода должна была выпускать платформы для них. Прибывшим с ленинградских заводов «Большевик», «Арсенал», киевского «Арсенала», с завода «Баррикады» из Сталинграда предстояло осваивать минометы, фугасные бомбы, морские мины и т. п.
Появление здесь заводов совпало с 40-градусными морозами. А ведь приехали не только рабочие, но и их семьи. И это не десятки и сотни, а тысячи человек. Только женщин оказалось свыше семи тысяч. Трудностей - сверх всяких норм."
Государственное задание для завода только по минометам равнялось 500 шт. в месяц. А еще нужно было делать куда более сложные изделия, такие как например, автоматические зенитные пушки. Очевидно что руководство завода стояло перед дилеммой.
С одной стороны, наш красноярский завод как раз получил: "технологическое оборудование, 650 специалистов с семьями, технологическую документацию на 120-миллиметровой полковой миномет, подготовленные для сборки полуфабрикаты направил в город на Енисее ленинградский завод № 27 «Арсенал»."
В Ленинграде этот завод как раз выпускал 120 мм минометы, но предыдущей конструкции, образца 1938 г. Прибыли опытные рабочие, даже заготовки для производства. Бери, пользуйся, запускай в серию! Можно представить, что это решение было особенно непростым для прибывшего для организации в Красноярске производства минометов с ленинградского завода Романа Анисимовича Туркова. На "Арсенале", он был главным инженером, старый ПМ-38 знал от и до. Привез оттуда людей, технологическую оснастку. Решение о запуске другой модели миномета означало, что привезенный из Ленинграда задел не нужен. Теперь все предстояло начинать практически с нуля.
С другой стороны, опытные производственники просчитывали заранее, что приемлемая в мирное время, но недостаточная для тотальной мировой войны технологичность конструкции ПМ-38 обрекала завод на на хронический срыв месячного плана в 500 изделий. Для того чтобы выдержать этот темп, они решились на выпуск упрощенной конструкции. Конструкции которая на момент принятия решения еще ни разу не стреляла! Риск был и впрямь огромным.
Итак, в ноябре 1941 года чертежи только что разработанного миномета прибывают в Красноярск. В это же время в Красноярск прибывает оборудование с эвакуированных заводов, в том числе с Коломенского завода №4 имени Ворошилова. Оно вливается в производственную площадку "Красмаша", а сам "Красмаш" получает в наследство от коломенского завода номер и имя Ворошилова. Директор завода №4 из Коломны Я.А. Шифрин назначается директором объединенного завода №4 в Красноярске. Вместе со своей командой он решается на серийное производство еще неиспытанного упрощенного миномета.
О производстве - в следующей, третьей части.
Первую часть читайте здесь.