Звуки Залесья. В 217-ю годовщину Акта возрождения Великого Княжества Литовского (4)
Во второй половине двадцатого столетия двое на мой взгляд самых выдающихся и необыкновенных творцов-носителей духа северо-восточных Кресов это наши почти современники, уроженец имения Шетейны не реке Невяже, писатель, поэт и нобелевский лауреат Чеслав Милош (1911-2004) и данный миру посёлком-станцией Колония Виленская в пригороде Вильно писатель и кинорежиссёр Тадеуш Конвицкий (род.1926). Первый произнёс в своё время фразу: “Я последний гражданин Великого Княжества Литовского”. С нею я не соглашусь, ибо традиция жива и вполне продолжается, энтузиасты, постучать, не вымерли. Второй - мой несомненно самый любимый кинорежиссёр. Из всех-всех-всех фильмов, мною когда-либо виденных, самое потрясающее впечатление на меня производит его картина “Как далеко, как близко”. В ней, в частности, звучат поразившие меня слова:
- Что такое война? Война это молодость. Это как убегание из школы с уроков, как сбивание в парке каштанов.
Тадеуш Конвицкий - в восемнадцать лет участник операции Армии Крайовой “Остра Брама”, означавшей восстание в Вильно летом 1944 года и ставшей вторым по значимости восстанием АК после варшавского.
А в Залесье, в парке, голосом одного из добровольных там гостевых экскурсоводов (я настолько всё это переживаю, что всякий раз приходится следить за ровностью интонаций):
- Так что такое война, которая восстание во главе с незабвенной памяти генералом Костюшко? Для бывшего повстанца, когда ему уже за пятьдесят, война - это молодость. Это - когда от роду двадцать восемь. Это - когда: “Bracia!.. Obywatele!.. W imię Boga, za Polskę i Litwę, za wiarę i ojczyznę, do boju - naprzód!..” - ”Братья!.. Граждане!.. Во имя Бога, за Польшу и Литву, за веру и отчизну, в бой - вперёд!..” Встав в гостиной от клавикорда, генерал-майор литовского ополчения отбывает в бой командовать двумя батальонами своих селян… А полонез продолжает звучать!
Сколько же всего было, сколько вдохновения… Но бежит, бежит время. Двадцать три года прошло, и в Залесье приходит весть: в Швейцарии в эмиграции ушёл из жизни Тадеуш Костюшко. Год 1817-й, октябрь.
В Залесье князь Михаил Клеофас Огинский прожил двадцать лет 1802-1822, ставшие самыми счастливыми в его жизни. Здесь рождается четверо детей, здесь пишется бóльшая часть произведений. В созданном им имении ведётся исключительно активная культурная, просветительская и благотворительная деятельность, благодаря которой усадьба получает название Северных Афин. Снова осень, октябрь, редеют кроны, аллеи полны шуршащих листьев. Тени воспоминаний. В парке, на большущем ледниковом валуне хозяин собственноручно высекает слова:
ТЕНЯМ КОСТЮШКО
Чтó эти тени? - это в том числе молодость. Это боевые товарищи, порыв, вера и надежды.
Годы спустя после принятого в Шавлях Акта возрождения, в начале 1800-х, появляется и другой документ - этот представлен государю императору Александру Павловичу в Петербурге: меморандум сенатора князя Михаила Андреевича Огинского о воссоздании автономного Великого Княжества Литовского; в составе императорской России; пока. Потому что глубоко в сердце вера, что на основании Литвы будет возрождена суверенная Речь Посполитая Обоих Народов. Долгие годы безрезультатно ожидания Высочайшего решения, так, увы, и не последовавшего, а также состояние здоровья на пятьдесят восьмом году жизни уводят князя Михала из Залесья, из Литвы, к последней главе биографии - одиннадцати годам жизни во Флоренции.
А чтó этот камень с высеченными словами? - для меня он ещё один неизменный паломнический алтарь в залесско-молодечненском краю. И далеко не только для меня. Соприкасаются, держась за руки, тени и реально живые гости Залесья. И тех, и других в пору праздника Дзядов ждут и приветствуют у камня генерал Тадеуш и генерал-майор Михаил Клеофас.
ТЕНЯМ КОСТЮШКО - ЦЯНЯМ КАСЦЮШКI - KOSČIUŠKOS ŠEŠĖLIAMS .
Самый известный портрет Тадеуша Костюшко работы художника Антони Ольшинского.
Памятник Тадеушу Костюшко в Кракове, в Вавельском королевском замке.
Памятник в Тарнобжеге одному из самых известных участников того восстания, крестьянину из-под Кракова Бартошу Гловацкому, ставшему командиром первого отряда косынеров (вооруженных косами, перекованными, как на скульптуре) и прославившемуся в битве при Рацлавице (первая крупная победа армии генерала Костюшко).
Фрагмент Рацлавицской панорамы. Костюшко в светлом крестьянском жупане, на коне, направляет в атаку косынеров.
Трое старших возрастом героев "Пана Тадеуша" Гервасий, Протасий и Мачей тоже в прошлом сражадись под знамёнами Костюшко.
Конфедератка Национальной кавалерии.
7 июня 1794 года части литовского ополчения под командованием генерал-майора Михаила Клеофаса Огинского приняли бой у местечка Вишнево под Воложином, в котором князь Михал чуть не погиб и в критический момент был спасён поручиком литовской пехоты Петром Павлóвичем. Доброй памяти поручику мы обязаны существованием знаменитых полонезов. С Сергеем Ивановичем, Станиславом Осиповичем и группой молодёжного объединения историков-краеведов "Гiсторыка" мы осматривали Вишнево и окрестности - под литовской Погоней и гербом Огинец.
В Залесье к теням Костюшко приехали участники мероприятия "По дороге полонеза", организованного прошлой осенью, в октябре 2010 года, в честь 245-й годовщины со дня рождения князя Михала Клеофаса. Справа присели Сергей Иванович Веремейчик (в светлых брюках) и директор Музея истории и культуры имени князей Огинских в жмудском Ретавасе Витас Руткаускас (в галстуке), человек фантастического энтузиазма и энергии. Над ними четыре дамы - представительницы музея и ретавасских городских властей. В центре в зелёном пальто, с тёмными волосами - старший преподаватель Виленской консерватории, известная певица Аушра Люткуте; справа от неё её ассистент и аккомпаниатор Бируте Асевичуте, слева представитель Юнеско в Вильно (дама в красном, не помню имени). Три господина слева - представители фонда "Северные Афины" и районных властей в Сморгони. Справа от виленских музыкантов я держу герб Огинец. За нами Станислав Осипович из Залесья и левее Эгидиюус из Ретаваса.
В. Рамейка Залескi
Г У К I З А Л Е С Ь С Я
Цiкае ў хаце гадзiньнiк… Цокае конь за вакном…
Клiча суседка ўнука… Ля студнi грухоча вядро…
Далёка недзе забрахаў сабака…
Уключыў сусед сваю электрадрэль…
Касу кляпае дзед каля барака…
Заляцеў праз фiранку ў хату спалоханы чмель...
Без парцiтуры i дырыжора,
I без каманды, калi пачынаць,
Гукi Залесься сёння i ўчтора,
Заўтра i потым будуць гучаць.
I облака з вышынь слухае, як немаўля,
Гукi Залесься на планеце Зямля.
Як яны ўзьнiкаюць? З'явяцца дзе?. . калi?. .
Iх тут i не чакалi, нават не клiкалi. .
Але гучаць, з'яўляюцца зьнянацку,
Як быццам бы мiльёны год таму
Завёў калiсьцi нехта гукаў цацку,
I гучаць яны, нарушаючы цiшыню. . .
Без парцiтуры i дырыжора… i г.д.
Рытмамi барабана прагрухатаў i зьнiк -
Гэта крануў рэйкi-струны i клавiшы шпалаў цягнiк.
Панесла рэха гукi да алеяў.
Калiсьцi, у даўнiну, там князь хадзiў…
На вулiцы суседскай скрып арэляў,
I гукi брамкi на Пiянерскай, дваццаць адзiн.
Без парцiтуры i дырыжора… i г.д.
Гукамi ўспамiнаў, каля старых муроў
Трызьнiць былая сядзiба ў танальнасьцi ля-мiнор.
Шумiць вада ля млына… Стук капытаў…
На вежачцы гадзiньнiк прагучаў…
З вакна палаца гукi клавесiна -
Так, напэўна, гасьцей вiтаў кампазiтар Мiхал;
Так, напэўна, гасьцей вiтаў кампазiтар Мiхал.
Без парцiтуры i дырыжора,
I без каманды, калi пачынаць,
Гукi Залесься сёння i ўчтора,
Заўтра i потым будуць гучаць.
I облака з вышынь слухае, як немаўля,
Гукi Залесься на планеце Зямля.
В подстрочном переводе с белорусского -
В. Ромейко Залесский
З В У К И З А Л Е С Ь Я
Тикают в доме часы… Цокает конь за окном…
Кличет соседка внука… У колодца грохочет ведро…
Далеко где-то залаял собака…
Включил сосед свою электродрель…
Косу клепает дед у барака…
Залетел сквозь занавеску в дом испуганный шмель…
Без партитуры и дирижёра,
Без команды, чтобы начать,
Звуки Залесья сегодня и вчера,
Завтра и потом будут звучать.
И облако в вышине слушает, словно младенец,
Звуки Залесья на планете Земля.
Как они возникают? Появятся где?. . когда?. .
Их тут не ждали, даже не звали. . .
Но звучат они, приходят неожиданно,
Как будто миллионы лет назад
Завёл кто-то звуков игрушку,
И отзываются они, нарушая тишину. . .
Без партитуры и дирижёра… и т.д.
Ритмами барабана прогремел и исчез -
Это тронул рельсы-струны и клавиши шпал поезд.
Понесло эхо звуки к аллеям.
Когда-то, в старину, там князь ходил…
На улице соседской скрип качелей,
И звук калитки на Пионерской, двадцать один.
Без партитуры и дирижёра… и т.д.
Звуками воспоминаний, видом старых стен
Грустит старая усадьба в тональности ля-минор.
Шумит вода у мельницы… Стук копыт…
На башенке часы прозвонили…
Из окна дворца - звуки клавесина:
Так, наверно, гостей встречал композитор Михал;
Так, наверно, гостей встречал композитор Михал.
Без партитуры и дирижёра,
Без команды, чтобы начать,
Звуки Залесья сегодня и вчера,
Завтра и потом будут звучать.
И облако в вышине слушает, словно младенец,
Звуки Залесья на планете Земля.
В тональности ля-минор написано самое известное из всех произведений князя Михаила Клеофаса Огинского, Полонез ля-минор номер 13 “Прощание с родиной”.
[ окончание в (5) ]
- Что такое война? Война это молодость. Это как убегание из школы с уроков, как сбивание в парке каштанов.
Тадеуш Конвицкий - в восемнадцать лет участник операции Армии Крайовой “Остра Брама”, означавшей восстание в Вильно летом 1944 года и ставшей вторым по значимости восстанием АК после варшавского.
А в Залесье, в парке, голосом одного из добровольных там гостевых экскурсоводов (я настолько всё это переживаю, что всякий раз приходится следить за ровностью интонаций):
- Так что такое война, которая восстание во главе с незабвенной памяти генералом Костюшко? Для бывшего повстанца, когда ему уже за пятьдесят, война - это молодость. Это - когда от роду двадцать восемь. Это - когда: “Bracia!.. Obywatele!.. W imię Boga, za Polskę i Litwę, za wiarę i ojczyznę, do boju - naprzód!..” - ”Братья!.. Граждане!.. Во имя Бога, за Польшу и Литву, за веру и отчизну, в бой - вперёд!..” Встав в гостиной от клавикорда, генерал-майор литовского ополчения отбывает в бой командовать двумя батальонами своих селян… А полонез продолжает звучать!
Сколько же всего было, сколько вдохновения… Но бежит, бежит время. Двадцать три года прошло, и в Залесье приходит весть: в Швейцарии в эмиграции ушёл из жизни Тадеуш Костюшко. Год 1817-й, октябрь.
В Залесье князь Михаил Клеофас Огинский прожил двадцать лет 1802-1822, ставшие самыми счастливыми в его жизни. Здесь рождается четверо детей, здесь пишется бóльшая часть произведений. В созданном им имении ведётся исключительно активная культурная, просветительская и благотворительная деятельность, благодаря которой усадьба получает название Северных Афин. Снова осень, октябрь, редеют кроны, аллеи полны шуршащих листьев. Тени воспоминаний. В парке, на большущем ледниковом валуне хозяин собственноручно высекает слова:
ТЕНЯМ КОСТЮШКО
Чтó эти тени? - это в том числе молодость. Это боевые товарищи, порыв, вера и надежды.
Годы спустя после принятого в Шавлях Акта возрождения, в начале 1800-х, появляется и другой документ - этот представлен государю императору Александру Павловичу в Петербурге: меморандум сенатора князя Михаила Андреевича Огинского о воссоздании автономного Великого Княжества Литовского; в составе императорской России; пока. Потому что глубоко в сердце вера, что на основании Литвы будет возрождена суверенная Речь Посполитая Обоих Народов. Долгие годы безрезультатно ожидания Высочайшего решения, так, увы, и не последовавшего, а также состояние здоровья на пятьдесят восьмом году жизни уводят князя Михала из Залесья, из Литвы, к последней главе биографии - одиннадцати годам жизни во Флоренции.
А чтó этот камень с высеченными словами? - для меня он ещё один неизменный паломнический алтарь в залесско-молодечненском краю. И далеко не только для меня. Соприкасаются, держась за руки, тени и реально живые гости Залесья. И тех, и других в пору праздника Дзядов ждут и приветствуют у камня генерал Тадеуш и генерал-майор Михаил Клеофас.
ТЕНЯМ КОСТЮШКО - ЦЯНЯМ КАСЦЮШКI - KOSČIUŠKOS ŠEŠĖLIAMS .
Самый известный портрет Тадеуша Костюшко работы художника Антони Ольшинского.
Памятник Тадеушу Костюшко в Кракове, в Вавельском королевском замке.
Памятник в Тарнобжеге одному из самых известных участников того восстания, крестьянину из-под Кракова Бартошу Гловацкому, ставшему командиром первого отряда косынеров (вооруженных косами, перекованными, как на скульптуре) и прославившемуся в битве при Рацлавице (первая крупная победа армии генерала Костюшко).
Фрагмент Рацлавицской панорамы. Костюшко в светлом крестьянском жупане, на коне, направляет в атаку косынеров.
Трое старших возрастом героев "Пана Тадеуша" Гервасий, Протасий и Мачей тоже в прошлом сражадись под знамёнами Костюшко.
Конфедератка Национальной кавалерии.
7 июня 1794 года части литовского ополчения под командованием генерал-майора Михаила Клеофаса Огинского приняли бой у местечка Вишнево под Воложином, в котором князь Михал чуть не погиб и в критический момент был спасён поручиком литовской пехоты Петром Павлóвичем. Доброй памяти поручику мы обязаны существованием знаменитых полонезов. С Сергеем Ивановичем, Станиславом Осиповичем и группой молодёжного объединения историков-краеведов "Гiсторыка" мы осматривали Вишнево и окрестности - под литовской Погоней и гербом Огинец.
В Залесье к теням Костюшко приехали участники мероприятия "По дороге полонеза", организованного прошлой осенью, в октябре 2010 года, в честь 245-й годовщины со дня рождения князя Михала Клеофаса. Справа присели Сергей Иванович Веремейчик (в светлых брюках) и директор Музея истории и культуры имени князей Огинских в жмудском Ретавасе Витас Руткаускас (в галстуке), человек фантастического энтузиазма и энергии. Над ними четыре дамы - представительницы музея и ретавасских городских властей. В центре в зелёном пальто, с тёмными волосами - старший преподаватель Виленской консерватории, известная певица Аушра Люткуте; справа от неё её ассистент и аккомпаниатор Бируте Асевичуте, слева представитель Юнеско в Вильно (дама в красном, не помню имени). Три господина слева - представители фонда "Северные Афины" и районных властей в Сморгони. Справа от виленских музыкантов я держу герб Огинец. За нами Станислав Осипович из Залесья и левее Эгидиюус из Ретаваса.
В. Рамейка Залескi
Г У К I З А Л Е С Ь С Я
Цiкае ў хаце гадзiньнiк… Цокае конь за вакном…
Клiча суседка ўнука… Ля студнi грухоча вядро…
Далёка недзе забрахаў сабака…
Уключыў сусед сваю электрадрэль…
Касу кляпае дзед каля барака…
Заляцеў праз фiранку ў хату спалоханы чмель...
Без парцiтуры i дырыжора,
I без каманды, калi пачынаць,
Гукi Залесься сёння i ўчтора,
Заўтра i потым будуць гучаць.
I облака з вышынь слухае, як немаўля,
Гукi Залесься на планеце Зямля.
Як яны ўзьнiкаюць? З'явяцца дзе?. . калi?. .
Iх тут i не чакалi, нават не клiкалi. .
Але гучаць, з'яўляюцца зьнянацку,
Як быццам бы мiльёны год таму
Завёў калiсьцi нехта гукаў цацку,
I гучаць яны, нарушаючы цiшыню. . .
Без парцiтуры i дырыжора… i г.д.
Рытмамi барабана прагрухатаў i зьнiк -
Гэта крануў рэйкi-струны i клавiшы шпалаў цягнiк.
Панесла рэха гукi да алеяў.
Калiсьцi, у даўнiну, там князь хадзiў…
На вулiцы суседскай скрып арэляў,
I гукi брамкi на Пiянерскай, дваццаць адзiн.
Без парцiтуры i дырыжора… i г.д.
Гукамi ўспамiнаў, каля старых муроў
Трызьнiць былая сядзiба ў танальнасьцi ля-мiнор.
Шумiць вада ля млына… Стук капытаў…
На вежачцы гадзiньнiк прагучаў…
З вакна палаца гукi клавесiна -
Так, напэўна, гасьцей вiтаў кампазiтар Мiхал;
Так, напэўна, гасьцей вiтаў кампазiтар Мiхал.
Без парцiтуры i дырыжора,
I без каманды, калi пачынаць,
Гукi Залесься сёння i ўчтора,
Заўтра i потым будуць гучаць.
I облака з вышынь слухае, як немаўля,
Гукi Залесься на планеце Зямля.
В подстрочном переводе с белорусского -
В. Ромейко Залесский
З В У К И З А Л Е С Ь Я
Тикают в доме часы… Цокает конь за окном…
Кличет соседка внука… У колодца грохочет ведро…
Далеко где-то залаял собака…
Включил сосед свою электродрель…
Косу клепает дед у барака…
Залетел сквозь занавеску в дом испуганный шмель…
Без партитуры и дирижёра,
Без команды, чтобы начать,
Звуки Залесья сегодня и вчера,
Завтра и потом будут звучать.
И облако в вышине слушает, словно младенец,
Звуки Залесья на планете Земля.
Как они возникают? Появятся где?. . когда?. .
Их тут не ждали, даже не звали. . .
Но звучат они, приходят неожиданно,
Как будто миллионы лет назад
Завёл кто-то звуков игрушку,
И отзываются они, нарушая тишину. . .
Без партитуры и дирижёра… и т.д.
Ритмами барабана прогремел и исчез -
Это тронул рельсы-струны и клавиши шпал поезд.
Понесло эхо звуки к аллеям.
Когда-то, в старину, там князь ходил…
На улице соседской скрип качелей,
И звук калитки на Пионерской, двадцать один.
Без партитуры и дирижёра… и т.д.
Звуками воспоминаний, видом старых стен
Грустит старая усадьба в тональности ля-минор.
Шумит вода у мельницы… Стук копыт…
На башенке часы прозвонили…
Из окна дворца - звуки клавесина:
Так, наверно, гостей встречал композитор Михал;
Так, наверно, гостей встречал композитор Михал.
Без партитуры и дирижёра,
Без команды, чтобы начать,
Звуки Залесья сегодня и вчера,
Завтра и потом будут звучать.
И облако в вышине слушает, словно младенец,
Звуки Залесья на планете Земля.
В тональности ля-минор написано самое известное из всех произведений князя Михаила Клеофаса Огинского, Полонез ля-минор номер 13 “Прощание с родиной”.
[ окончание в (5) ]