Протоиерей Борис Левшенко: Все делается по Промыслу Божию.
ЛЮДИ ЦЕРКВИ
Необыкновенная увлеченность математикой, изучение марксистко-ленинской теории, преподавание догматического богословия и исцеление у престола. Все это было в жизни протоиерея Бориса Левшенко. Сегодня он - гость программы «Люди Церкви».
- Отец Борис, сколько лет Вы служите в Николо-Кузнецком храме?
- С 1994 года.
- Когда Вы пришли в храм?
- Знаете, я был верующим в детстве, очень любил бывать в храме, даже без родителей. Священник меня называл Борисий, на монашеский манер.
- Сколько лет Вам тогда было?
- Наверное, пять-шесть. Детство мое прошло до пятилетнего возраста в Западной Беларуси, как раз на границе с Польшей, около Бреста, в Брест-Литовском районе. Там мы попали в оккупацию. И в 41-м году семейство мое пробралось вслед за фронтом в Могилевскую область, там были родственники моего отца. Там я и провел свое детство и хорошо помню, как бывал в храме. Да тогда, во время оккупации, в храме бывали все.
Потом, когда освободили нас, в 43-м году, я в школу пошел. И вскоре меня убедили в том, что Бога нет.
- Учителя или друзья?
- Учителя. Мол, наука доказала, что Бога нет, что религиозные воззрения - это свидетельство как бы недоразвитости человечества. Много приводилось доводов, но для меня Церковь была дорога всегда.
- То есть даже уже не веря в Бога, Вы все равно приходили в храм?
- Да, интересный психологический момент. Я считал, что все, что относится к религии, мне очень дорого, я любил это по-настоящему, но что же делать? Наука ведь доказала, что Бога нет.
И вы знаете, я потратил лет десять своей жизни на изучение того, где и как наука доказала, что Бога нет. Потратил много сил, чтобы прочесть много антирелигиозной литературы - марксистской, научной. И убедился, что Бог есть. И не просто что Бог есть, а что именно Православная Церковь его чтит.
- Это какая же литература Вас подтолкнула к такой мысли? Марксистско-ленинская?
- Прежде всего. Я изучал и Маркса и Ленина, и много что еще.
- Почему увлеклись догматическим богословием? Оно ближе к математике?
- Мне было важно понять, во что и почему я верую - если я верую в Бога, верую во Христа, то почему? Может, лучше взять какую-нибудь конфессию другую, скажем, протестантскую? Мне надо было найти, где правильная вера.
- Чем же Вас убедило Православие?
- Историей Церкви.
- Когда возникло решение принять сан?
- Когда в 53-м году мне порекомендовали идти в семинарию, вероятно, священник понимал, что мне лучше идти по этому пути. Тогда я пошел по пути другому.
Принимал же сан священника совершенно естественно, но это была вещь промыслительная. В то время произошли какие-то общественные сдвиги, было ясно, что люди изголодались по духовной пище. У меня было чем делиться с людьми. В то же время я был очень неплохим, говорят, преподавателем математики. Мои лекции пользовались успехом. Но в то время математика стала непопулярной. А вот мои знания того, что я почерпнул в вероучении, были необходимы.
- И тогда Вы математику оставили?
- Да нет, некоторое время я еще зарабатывал этим деньги. Только болезнь заставила меня уйти из математики; там бы я больше зарабатывал.
- Как Вы попали в Свято-Тихоновский институт?
- Да меня пригласили почитать.
- Вы помните, как произошел переход из светской приходской жизни в священническую?
- Могу сказать, что у меня развивалась болезнь позвоночника, грозила неподвижность. Я не мог становиться на колени и подниматься. К тому времени я много лет был чтецом. И, естественно, было желание один или два раза помолиться у престола за своих близких. Мне предложили стать священником, и я пошел.
- Вы исцелились до принятия сана?
- Вы знаете, как ни странно, во время. Когда меня рукополагали, меня с двух сторон поддерживали, и ставили на колени и поднимали. Каково было мое удивление, когда, войдя в алтарь, я смог спокойно вставать на колени и подниматься.
- Как Вам видится сегодняшняя миссия священника? Ведь она не та, что еще 30 лет назад - другие люди, условия, отношения...
- Конечно, сейчас очень многое изменилось.
- Одно дело, когда в храм за чем-то таинственным и сокровенным приходили толпы людей, а другое - когда сегодня вроде все уже узнали, насытились богословием.
- Вы сами прекрасно понимаете, что в жизни любого человека бывают взлеты и падения, в одном случае молитва лучше идет, в другом хуже. Поэтому говорить о том, что что-то оскудело, нельзя. Сейчас много молодежи пришло в храм, и, естественно, пришли такие, которые не знают традиций церковной жизни.
- Итог жизни священника, который прошел путь от научного сотрудника, от атеиста до пастыря, богослова, догматика, - каков он?
- Итога нет, есть ощущение начала. То, что ты понимаешь свою греховность, свою немощь. И видишь путь, а не можешь пойти по нему так, как хотелось бы.
- «Что хочу делать, не делаю, а что не хочу делать - делаю...»
- Да, может быть, и так, по словам апостола Павла.
- Спасибо, батюшка, за откровенный разговор. Пусть Бог поможет Вам в Ваших теперь уже богословских трудах, в Вашем пастырстве и преподавательской деятельности.
- Дай Бог, чтобы молитва была - вот это самое существенное. А все, как вы говорите, научно-пастырское и прочее, - это уж как Бог распорядится, так ты и делаешь.
Православная газета №13 (670) / 26 марта ‘12 Беседовал Олег Петров.
http://orthodox-newspaper.ru/numbers/at52356
Необыкновенная увлеченность математикой, изучение марксистко-ленинской теории, преподавание догматического богословия и исцеление у престола. Все это было в жизни протоиерея Бориса Левшенко. Сегодня он - гость программы «Люди Церкви».
- Отец Борис, сколько лет Вы служите в Николо-Кузнецком храме?
- С 1994 года.
- Когда Вы пришли в храм?
- Знаете, я был верующим в детстве, очень любил бывать в храме, даже без родителей. Священник меня называл Борисий, на монашеский манер.
- Сколько лет Вам тогда было?
- Наверное, пять-шесть. Детство мое прошло до пятилетнего возраста в Западной Беларуси, как раз на границе с Польшей, около Бреста, в Брест-Литовском районе. Там мы попали в оккупацию. И в 41-м году семейство мое пробралось вслед за фронтом в Могилевскую область, там были родственники моего отца. Там я и провел свое детство и хорошо помню, как бывал в храме. Да тогда, во время оккупации, в храме бывали все.
Потом, когда освободили нас, в 43-м году, я в школу пошел. И вскоре меня убедили в том, что Бога нет.
- Учителя или друзья?
- Учителя. Мол, наука доказала, что Бога нет, что религиозные воззрения - это свидетельство как бы недоразвитости человечества. Много приводилось доводов, но для меня Церковь была дорога всегда.
- То есть даже уже не веря в Бога, Вы все равно приходили в храм?
- Да, интересный психологический момент. Я считал, что все, что относится к религии, мне очень дорого, я любил это по-настоящему, но что же делать? Наука ведь доказала, что Бога нет.
И вы знаете, я потратил лет десять своей жизни на изучение того, где и как наука доказала, что Бога нет. Потратил много сил, чтобы прочесть много антирелигиозной литературы - марксистской, научной. И убедился, что Бог есть. И не просто что Бог есть, а что именно Православная Церковь его чтит.
- Это какая же литература Вас подтолкнула к такой мысли? Марксистско-ленинская?
- Прежде всего. Я изучал и Маркса и Ленина, и много что еще.
- Почему увлеклись догматическим богословием? Оно ближе к математике?
- Мне было важно понять, во что и почему я верую - если я верую в Бога, верую во Христа, то почему? Может, лучше взять какую-нибудь конфессию другую, скажем, протестантскую? Мне надо было найти, где правильная вера.
- Чем же Вас убедило Православие?
- Историей Церкви.
- Когда возникло решение принять сан?
- Когда в 53-м году мне порекомендовали идти в семинарию, вероятно, священник понимал, что мне лучше идти по этому пути. Тогда я пошел по пути другому.
Принимал же сан священника совершенно естественно, но это была вещь промыслительная. В то время произошли какие-то общественные сдвиги, было ясно, что люди изголодались по духовной пище. У меня было чем делиться с людьми. В то же время я был очень неплохим, говорят, преподавателем математики. Мои лекции пользовались успехом. Но в то время математика стала непопулярной. А вот мои знания того, что я почерпнул в вероучении, были необходимы.
- И тогда Вы математику оставили?
- Да нет, некоторое время я еще зарабатывал этим деньги. Только болезнь заставила меня уйти из математики; там бы я больше зарабатывал.
- Как Вы попали в Свято-Тихоновский институт?
- Да меня пригласили почитать.
- Вы помните, как произошел переход из светской приходской жизни в священническую?
- Могу сказать, что у меня развивалась болезнь позвоночника, грозила неподвижность. Я не мог становиться на колени и подниматься. К тому времени я много лет был чтецом. И, естественно, было желание один или два раза помолиться у престола за своих близких. Мне предложили стать священником, и я пошел.
- Вы исцелились до принятия сана?
- Вы знаете, как ни странно, во время. Когда меня рукополагали, меня с двух сторон поддерживали, и ставили на колени и поднимали. Каково было мое удивление, когда, войдя в алтарь, я смог спокойно вставать на колени и подниматься.
- Как Вам видится сегодняшняя миссия священника? Ведь она не та, что еще 30 лет назад - другие люди, условия, отношения...
- Конечно, сейчас очень многое изменилось.
- Одно дело, когда в храм за чем-то таинственным и сокровенным приходили толпы людей, а другое - когда сегодня вроде все уже узнали, насытились богословием.
- Вы сами прекрасно понимаете, что в жизни любого человека бывают взлеты и падения, в одном случае молитва лучше идет, в другом хуже. Поэтому говорить о том, что что-то оскудело, нельзя. Сейчас много молодежи пришло в храм, и, естественно, пришли такие, которые не знают традиций церковной жизни.
- Итог жизни священника, который прошел путь от научного сотрудника, от атеиста до пастыря, богослова, догматика, - каков он?
- Итога нет, есть ощущение начала. То, что ты понимаешь свою греховность, свою немощь. И видишь путь, а не можешь пойти по нему так, как хотелось бы.
- «Что хочу делать, не делаю, а что не хочу делать - делаю...»
- Да, может быть, и так, по словам апостола Павла.
- Спасибо, батюшка, за откровенный разговор. Пусть Бог поможет Вам в Ваших теперь уже богословских трудах, в Вашем пастырстве и преподавательской деятельности.
- Дай Бог, чтобы молитва была - вот это самое существенное. А все, как вы говорите, научно-пастырское и прочее, - это уж как Бог распорядится, так ты и делаешь.
Православная газета №13 (670) / 26 марта ‘12 Беседовал Олег Петров.
http://orthodox-newspaper.ru/numbers/at52356