Пельменная №1
За окном в коридоре по вечерам горит красными буквами магическое слово: "Пельменная №1". Даже если я его не вижу, как сейчас, то очень хорошо могу представить. За домом, где пельменная, мерцает новогодней елкой телебашня. Строгая Мария Васильевна велела мне ходить, поэтому я нарезаю круги по этому странной конструкции зданию и уже много нашла интересного, поскольку я из тех людей, которых "никто не видит" (по Честертону).
Например, "Генеалогическое дерево кафедры госпитальной хирургии". Я даже не поверила своим глазам,засмеялась, решила, что это галлюцинация. Но все тщательно изучила, действительно, генеалогическое дерево! "Мы же одна семья",- сказала немолодая женщина с букетом роз, которую я первоначально приняла за благодарную пациентку.
Аудитория амфитеатром. Я там даже посидела, правда, в темноте. Думаю, что там еще могла слушать лекции мама.
Среди докторов наук перечислено много знакомых мне людей: Ермилов ("Ленечка",-говорила мама), Рябов (Дон-Жуан). Большой стенд про Татьяну Сергеевну Истаманову. Мама про нее всегда говорила с предыханием: красавица, умница, большой ученый! Дома есть фотография: группа молодых красивых людей в белых халатах с Татьяной Сергеевной, улыбаясь, смотрят в камеру на фоне шкафов со стеклянными дверцами.
Два Ботанических сада. Один - маленький, начинающий только расти. Другой - большой, растрепанный. Отсюда хорошо виден дом Филимона. Иногда и сам Филимон, который любит теплые свежие котлетки.
Стекла в саду имеют характерные отметины в виде мутных кружков. Таких кружков много. Это люди прислонялись лбами, пытаясь преодолеть зыбкую грань, отделяющую этот мир от морозного марта.
Меня долго мучил вопрос: Чем отличается факультетская терапия от госпитальной? Рискнула в темном и пустом коридоре задать его высокому очкарику с фонендоскопом. Он, видимо от неожиданности, подробно мне все объяснил. Так что теперь я являюсь носителем Знания.
Например, "Генеалогическое дерево кафедры госпитальной хирургии". Я даже не поверила своим глазам,засмеялась, решила, что это галлюцинация. Но все тщательно изучила, действительно, генеалогическое дерево! "Мы же одна семья",- сказала немолодая женщина с букетом роз, которую я первоначально приняла за благодарную пациентку.
Аудитория амфитеатром. Я там даже посидела, правда, в темноте. Думаю, что там еще могла слушать лекции мама.
Среди докторов наук перечислено много знакомых мне людей: Ермилов ("Ленечка",-говорила мама), Рябов (Дон-Жуан). Большой стенд про Татьяну Сергеевну Истаманову. Мама про нее всегда говорила с предыханием: красавица, умница, большой ученый! Дома есть фотография: группа молодых красивых людей в белых халатах с Татьяной Сергеевной, улыбаясь, смотрят в камеру на фоне шкафов со стеклянными дверцами.
Два Ботанических сада. Один - маленький, начинающий только расти. Другой - большой, растрепанный. Отсюда хорошо виден дом Филимона. Иногда и сам Филимон, который любит теплые свежие котлетки.
Стекла в саду имеют характерные отметины в виде мутных кружков. Таких кружков много. Это люди прислонялись лбами, пытаясь преодолеть зыбкую грань, отделяющую этот мир от морозного марта.
Меня долго мучил вопрос: Чем отличается факультетская терапия от госпитальной? Рискнула в темном и пустом коридоре задать его высокому очкарику с фонендоскопом. Он, видимо от неожиданности, подробно мне все объяснил. Так что теперь я являюсь носителем Знания.