(no subject)
Программный текстик прошлого года. Пусть, пожалуй, побудет дощечкой над входом.
«Как можно писать про реймсские соборы, когда такое творится? Ты вообще знаешь, что вокруг тебя происходит? Еду тоннами сжигают, ты в курсе?»
Как можно? Да только так и можно. Насыпать в кормушку семечки и орехи. Выпалывать сныть. Подрезать розы и черемуху. Пересаживать лимонную мяту. Собирать последний крыжовник, отрывать ему хвостики и протирать желе. Дать каждому по ложечке, чтобы один сказал «Ах!», другой - «Похоже на чернику», третий - «Это как мусс, который мы раньше делали, помнишь?», а четвертый - «Есть можно». Мыть полы и во все горло фальшивить про во поле дороженьку. Разбирать сарай и найти старую занавеску из соломенных колечек. Делать сладкую колбаску, как в детстве, и заворачивать в фольгу. Резать настурцию в салат. Пить с друзьями чай под яблоней. Писать про французские соборы.
Нормальное не должно сдаваться в плен ненормальному. Оно должно отстреливаться банками с вареньем, детскими колясками, садовыми лейками, кафелем для печки, книгами (можно прямо целыми полками), швабрами, цветными карандашами (ими удобно стрелять из лука), мешками собачьего корма, танцевальными туфлями (шпилькой в лоб неприятелю), старыми елочными шариками из толстого стекла, ракетками для бадминтона, барабанами и тарелками, блеснами и грузилами… И сладкими колбасками, да. На войне как на войне.
Фейсбук, август 2015