(no subject)
Не знаю, как вы относитесь к районным поликлиникам. Я отношусь плохо. Наша взрослая поликлиника настолько безобразная, что я ее даже описывать не стану. Детская много лучше, но тоже не без странностей.
Вот, например, невропатолог. Никогда не забуду, как мы с Петькой его впервые посетили. Петьке было четыре года. Мы вошли в кабинет, в котором сидел сам невропатолог, дядечка лет сорока, и старушка-психиаторша, у которой закончился прием и которая дописывала какие-то бумаги.
- Как тебя зовут, мальчик? - пробурчал доктор совершенно нечленораздельно, даже не взглянув в сторону Петьки.
- Петя, - ответил Петя, спрятавшись за мои ноги.
- А скажи мне Петя, ты хороший мальчик?
- Да, - смущенно улыбнулся Петя.
- Ваш будущий клиент, Татьяна Ивановна! - кивнул доктор старушке.
- Ну почему, - усомнилась старушка. - Это же родители так учат…
- Какие у вас цветочки красивые, - сказала я, чтобы сменить тему.
- Ааа, - со смачным ожесточением отреагировал доктор. - Я их все скоро своему коту скормлю. Он у меня все подряд жжррет. Воробьев ловит - и жжррет, и жжжрррет! Вот и цветы эти все сожжррет!
Петя был глубоко впечатлен.
Зато в детской же поликлинике работает наше семейное спасение - Галина Альбертовна. Должность у нее невысокая - врач-физиотерапевт. Но к ней всегда сидит очередь. Которая всегда состоит не только из тех, кого направили на кварц и УВЧ, а и из опытных мамочек, знающих, кому показывать ребенка в сложных и сомнительных случаях. Очередь редко рассасывается к окончанию приема. «Товарищи, извините, - говорит ГА, пробегая куда-то с очередным пациентом (она не ходит, она бегает), - мое время закончилось. Я, конечно, всех приму, но - не обижайтесь - всех по пять минут». И, конечно, эти пять минут никогда не бывают пятью минутами. А сорока - бывают.
Она похожа на ведьмочку: тощая, курящая, пьющая кофе литрами, с пышными, куда-нибудь да торчащими волосами, она таращит глаза и говорит быстро-быстро. Объясняет. Что с ребенком. Почему. Что дальше будет. Как лечиться. Почему именно так. Почему это лекарство пить, а это - не надо.
Она столько всего знает, что даже непонятно, как можно столько всего знать. Вот те же лекарства: она всегда скажет, какое лекарство продают и рекламируют несмотря на то, что оно не прошло должной проверки; вместо какого лучше купить аналог, из-за того что оно подделывается в рекордных количествах; посоветует старое, дешевое и действенное средство, которое можно купить только в аптеках с отмирающим производственным отделом… Но главное - она совершенно потрясающе сечет в диагнозах. Нет, конечно, в одном случае из ста она ошибается. Но в остальных 99 - точна невероятно. Как такая точность достигается, я не знаю, но похоже - очень простыми вещами: интересом к медицине и интересом к пациентам. Только очень сильным интересом.
И медицину, и пациентов она постоянно обсуждает с горсткой таких же, как она, сумасшедшеньких врачей, один из которых - ее муж. Они читают иностранные журналы, пробуют все время что-то новое, эксперименты проводят… Работают сверхурочно. И денег не берут.
ГА нам помогала бессчетное количество раз, а меня один раз и вовсе спасла, но про меня - это неинтересно, я вам лучше другой случай расскажу.
У нас как-то зашла речь об использовании гормонов (Петьке их в больнице кололи), и ГА сказала: «Да, я еще в юности читала статью (какого-то иностранного автора, не помню) о том, что в критической ситуации нужно использовать гормоны в количествах, в десятки (или сотни? Тоже не помню) раз превышающих обычные. Мне даже объяснительную пришлось как-то писать из-за перерасхода гормонов».
Оказалось, она в юности работала на скорой. И как-то при ДТП ее вызвали «на труп» - зафиксировать смерть. Она туда приехала, а труп - еще живой. Женщина, от которой осталась только верхняя половина. И которая еще шелестела: «Мне холодно…» ГА вспомнила прочитанную статью, открыла огромное количество ампул с гормонами и все их несчастной женщине вколола. И довезла ее до больницы - живую, к немалому изумлению тамошнего персонала. И объяснительную потом писала, зачем извела столько лекарства вместо того, чтобы дать человеку спокойно умереть.
А женщина выжила. И - совсем как в мыльной опере, но правда - ее муж уже который год приносит ГА на восьмое марта огромный букет цветов.
А фамилия ее - Цветкова. А мужа ее - Добротворский.
Вот, например, невропатолог. Никогда не забуду, как мы с Петькой его впервые посетили. Петьке было четыре года. Мы вошли в кабинет, в котором сидел сам невропатолог, дядечка лет сорока, и старушка-психиаторша, у которой закончился прием и которая дописывала какие-то бумаги.
- Как тебя зовут, мальчик? - пробурчал доктор совершенно нечленораздельно, даже не взглянув в сторону Петьки.
- Петя, - ответил Петя, спрятавшись за мои ноги.
- А скажи мне Петя, ты хороший мальчик?
- Да, - смущенно улыбнулся Петя.
- Ваш будущий клиент, Татьяна Ивановна! - кивнул доктор старушке.
- Ну почему, - усомнилась старушка. - Это же родители так учат…
- Какие у вас цветочки красивые, - сказала я, чтобы сменить тему.
- Ааа, - со смачным ожесточением отреагировал доктор. - Я их все скоро своему коту скормлю. Он у меня все подряд жжррет. Воробьев ловит - и жжррет, и жжжрррет! Вот и цветы эти все сожжррет!
Петя был глубоко впечатлен.
Зато в детской же поликлинике работает наше семейное спасение - Галина Альбертовна. Должность у нее невысокая - врач-физиотерапевт. Но к ней всегда сидит очередь. Которая всегда состоит не только из тех, кого направили на кварц и УВЧ, а и из опытных мамочек, знающих, кому показывать ребенка в сложных и сомнительных случаях. Очередь редко рассасывается к окончанию приема. «Товарищи, извините, - говорит ГА, пробегая куда-то с очередным пациентом (она не ходит, она бегает), - мое время закончилось. Я, конечно, всех приму, но - не обижайтесь - всех по пять минут». И, конечно, эти пять минут никогда не бывают пятью минутами. А сорока - бывают.
Она похожа на ведьмочку: тощая, курящая, пьющая кофе литрами, с пышными, куда-нибудь да торчащими волосами, она таращит глаза и говорит быстро-быстро. Объясняет. Что с ребенком. Почему. Что дальше будет. Как лечиться. Почему именно так. Почему это лекарство пить, а это - не надо.
Она столько всего знает, что даже непонятно, как можно столько всего знать. Вот те же лекарства: она всегда скажет, какое лекарство продают и рекламируют несмотря на то, что оно не прошло должной проверки; вместо какого лучше купить аналог, из-за того что оно подделывается в рекордных количествах; посоветует старое, дешевое и действенное средство, которое можно купить только в аптеках с отмирающим производственным отделом… Но главное - она совершенно потрясающе сечет в диагнозах. Нет, конечно, в одном случае из ста она ошибается. Но в остальных 99 - точна невероятно. Как такая точность достигается, я не знаю, но похоже - очень простыми вещами: интересом к медицине и интересом к пациентам. Только очень сильным интересом.
И медицину, и пациентов она постоянно обсуждает с горсткой таких же, как она, сумасшедшеньких врачей, один из которых - ее муж. Они читают иностранные журналы, пробуют все время что-то новое, эксперименты проводят… Работают сверхурочно. И денег не берут.
ГА нам помогала бессчетное количество раз, а меня один раз и вовсе спасла, но про меня - это неинтересно, я вам лучше другой случай расскажу.
У нас как-то зашла речь об использовании гормонов (Петьке их в больнице кололи), и ГА сказала: «Да, я еще в юности читала статью (какого-то иностранного автора, не помню) о том, что в критической ситуации нужно использовать гормоны в количествах, в десятки (или сотни? Тоже не помню) раз превышающих обычные. Мне даже объяснительную пришлось как-то писать из-за перерасхода гормонов».
Оказалось, она в юности работала на скорой. И как-то при ДТП ее вызвали «на труп» - зафиксировать смерть. Она туда приехала, а труп - еще живой. Женщина, от которой осталась только верхняя половина. И которая еще шелестела: «Мне холодно…» ГА вспомнила прочитанную статью, открыла огромное количество ампул с гормонами и все их несчастной женщине вколола. И довезла ее до больницы - живую, к немалому изумлению тамошнего персонала. И объяснительную потом писала, зачем извела столько лекарства вместо того, чтобы дать человеку спокойно умереть.
А женщина выжила. И - совсем как в мыльной опере, но правда - ее муж уже который год приносит ГА на восьмое марта огромный букет цветов.
А фамилия ее - Цветкова. А мужа ее - Добротворский.