крёстный отец Марик
Никто не скажет точно, как у рафинированного интеллигента Староверова, который обращается на Вы даже к бомжам на помойке и рефлексирует по поводу судеб Родины (равно как и без подобных поводов), котрый краснеет даже при мысли о том, что барышни могут надеть юбки выше колена, так вот, как у такого Староверова мог образоваться кот-гопник. Кот Марик считает Староверова ботаном, которого надо строить, отбирать вкусный Kitekat и заставлять мыть за собой тулет типа пластиковый лоток.
Впрочем, на даче Марик живёт по понятиям и не лезет со своим уставом в чужой монастырь, уважая местных котов: "Хай, чувачилло, я Марик, крутой кот из города, давай вмажем по пивасу и пойдём кодрить тёлок. Чувак, я догоняю, ваши тёлки крупнее городских - типа помесь молокозавода и мясокомбината; да не смотри на меня с завистью, я альфа-самец, но если хочешь, брателло, пойдём трахнем кошек, я не против".
Вписавшись таким образом в круг местной молодёжной элиты, Марик умело направляет агрессию против соседей - заводчиков собак и персов, потому что эти персы ходят в розовых костюмчиках и боятся отойти от своих хозяев далее, чем на метр, зная, что в лучшем случае получат в морду от деревенских братанов.
И никто не знает, что в одиночестве Марик думает о крахе мулитикультарализма и радуется, что не болен либеральной болезнью - это Староверов думает о правах и свободах, когда-нибудь его заберут в дурку, недолго осталось ждать камбэка карательной психиатрии.
А среди деревенских Марик ходит помощником крёстного отца: "Пойдёмте бить персов и отбирать у них мобилу, они ведь метросексуалисты. Кто такие метросексуалисты? Ну, эти... меньшинства. Снимут розовые костюмчики и давай лизать друг у друга задницы и шакалить за западную еду"
Затем Марик предлагает местным траву: "Бля, все крутые пользуют траву, от неё расширяется сознание, то есть, я хотел сказать, от неё нейромедиаторы в мозгу... тьфу, от неё реально едет крыша". И коты едят траву, затем блюют, потому что трава у дома зелёная и нужна только для чистки кошачьего желудка, но все говорят, что это был передоз, а Марик молчит, потому что есть вероятность быть разоблачённым.
Хорошо, что осень и надо ехать домой к отцу родному ботану Староверову, а следующей весной деревенские гопники либо вымрут либо всё забудут, и крёстный отец Марик начнёт летнюю жизнь сначала.
Впрочем, на даче Марик живёт по понятиям и не лезет со своим уставом в чужой монастырь, уважая местных котов: "Хай, чувачилло, я Марик, крутой кот из города, давай вмажем по пивасу и пойдём кодрить тёлок. Чувак, я догоняю, ваши тёлки крупнее городских - типа помесь молокозавода и мясокомбината; да не смотри на меня с завистью, я альфа-самец, но если хочешь, брателло, пойдём трахнем кошек, я не против".
Вписавшись таким образом в круг местной молодёжной элиты, Марик умело направляет агрессию против соседей - заводчиков собак и персов, потому что эти персы ходят в розовых костюмчиках и боятся отойти от своих хозяев далее, чем на метр, зная, что в лучшем случае получат в морду от деревенских братанов.
И никто не знает, что в одиночестве Марик думает о крахе мулитикультарализма и радуется, что не болен либеральной болезнью - это Староверов думает о правах и свободах, когда-нибудь его заберут в дурку, недолго осталось ждать камбэка карательной психиатрии.
А среди деревенских Марик ходит помощником крёстного отца: "Пойдёмте бить персов и отбирать у них мобилу, они ведь метросексуалисты. Кто такие метросексуалисты? Ну, эти... меньшинства. Снимут розовые костюмчики и давай лизать друг у друга задницы и шакалить за западную еду"
Затем Марик предлагает местным траву: "Бля, все крутые пользуют траву, от неё расширяется сознание, то есть, я хотел сказать, от неё нейромедиаторы в мозгу... тьфу, от неё реально едет крыша". И коты едят траву, затем блюют, потому что трава у дома зелёная и нужна только для чистки кошачьего желудка, но все говорят, что это был передоз, а Марик молчит, потому что есть вероятность быть разоблачённым.
Хорошо, что осень и надо ехать домой к отцу родному ботану Староверову, а следующей весной деревенские гопники либо вымрут либо всё забудут, и крёстный отец Марик начнёт летнюю жизнь сначала.
Click to view