отчаянная домохозяйка (кино не для всех)
Спасибо nektototam за то, что напомнил:)
Беда современного артхауса состоит в его излишнем увлечении всяческими отклонениями от нормы - будь то лесбиянки-людоедки или арабы-сионисты. Тем приятнее было увидеть по-настоящему приличный фильм про настоящую жизнь, к тому же снятый прыгающей камерой с вечным отсутствием фокуса и неумело поставленным светом - как будто запоздалой насмешкой над старой "Догмой".
Сюжет фильма "Невыносимая тяжесть берлинского неба" высоколобый критик мог бы назвать примитивным, но это вообще беда интеллектуалов - видеть то, чего нет и не замечать очевидного.
Главная героиня с говорящей фамилией Dumm с ненавистью целыми днями занимается домашним хозяйством, но в один день всё рушится. Сначала ломается унитаз, и потоки ржавой воды орошают кафель с розовыми ангелочками. Прибывший сантехник пытается починить унитаз, но работа тяжела, как шапка Мономаха. Молодая фрау Думм помогает чем может: подносит гаечные ключи (некоторые - очень длинные), утирает пот сантехника, предлагает тому снять рубаху (на дворе - лето-2010) и брюки ("Вы не против, если я их постираю?") В итоге унитаз починен, наши герои долго и методично проверяют его на прочность, совершая несколько бессмысленные движения, но проверить качество работы - вот главная черта немцев. После того сантехник решил проверить прочность стиральной машины (тем более, что в ней булькают его брюки). Фрау Думм любезно помогает сантехнику.
На этом беды не закончились. На кухне сломалась посудомоечная машина. Чинить её приходят уже два ремонтника, фрау Думм помогает и им - наматывает, обматывает, разматывает, перематывает, откачивает всеми способами воду. Проверка на прочность починенного агрегата проходит успешно. Немецкое качество выдерживает вес сразу трёх человек. Закрыв за мужчинами дверь, фрау произносит короткий, но страстный монолог: "О тщета бытия! О славные фантастические пролетарии!", из чего можно сделать вывод, что "Невыносимая тяжесть берлинского неба" отчасти финансировалась компартией.
Дальше - хуже. В квартире госпожи Думм неожиданно начинается страшный пожар. Пожарные прибывают быстро, но пол в квартире заливают пеной. Наша героиня начинает мыть пол, и каждый огнеборец сочёл за честь помочь ей, придерживая сзади, ведь пена очень скользкая, совсем как наша жизнь. Композиция копошащихся в пене двенадцати тел отсылает нас к Брейгелю-старшему и, несомненно, символизирует бессмысленность духовных поисков в обществе потребления.
Ощущением бессмысленности фильм и кончается. Со службы возвращается херр Думм - типичный бюргер, чьи интересы ограничены только словом "пожрать". К тому же господин Думм настолько не аккуратен, что проливает на жену соус, который та заботливо готовила, стоя у плиты в одном переднике. Тупость Думма подчёркивает знаковая мизансцена: он кладёт жену на стол и начинает слизывать соус языком, ведь руками он, похоже, делать ничего не умеет. А ведь мог предложить салфетку или послать в ванную. Последние кадры картины - это крупный план глаз фрау Думм, наполненных явно каким-то чувством - очевидно, тоской. Глаза женщины уставлены в потолок, но, кажется, видят за ним берлинское небо, тяжесть которого невыносима. А, может, фрау Думм уже разглядела бурые пятна на потолке - это устроили невсемирный потом соседи сверху, а это значит, что завтра придётся снова вызывать бригаду слесарей (а, может, сразу и маляров), и новый день опять будет наполнен пустыми метаниями, ужасом и одиночеством.