А знаете ли вы...
Вот что говорит Гумилев Л.Н. в своей "Струне Истории":
...из Южного Китая некитайские племена постепенно поднимались по великой реке Брахмапутре (здесь она называется Сампо), и их там назвали кяны. В Тибете они встретились с дардами и монами.
О происхождении тибетцев, возникших на месте этого этнического контакта, у самих тибетцев была легенда, предвосхитившая Дарвина, - что тибетцы произошли от обезьяны.[415] Но только, в отличие от Дарвина, они считали, что обезьяна - это был самец, а самка была ракшатица, ну, вроде самки лешего. Ракшасы - это горные лесные духи. И вот, когда она увидела этого прекрасного царя обезьян, который решил спасаться по буддийской вере в Тибете, она в него влюбилась, пришла к нему и потребовала, чтобы он на ней женился. Бедный этот самый царь обезьян - отшельник, ученик бодисатвы Авалокиты, он меньше всего хотел удовлетворить желание этой ведьмы. И вообще, он хотел заниматься спасением души и отшельничеством. А вместо этого, вот тебе пожалуйста, явилась такая вот влюбленная. И он категорически отказался. Тогда она спела ему песню:
О, обезьяний царь! Услышь меня, молю!
По воле злой судьбы, я - бес, но я люблю.
И страстью сожжена, теперь к тебе стремлюсь.
Со мной не ляжешь ты, - я с демоном сольюсь!
По сотне тысяч душ мы будем убивать,
Мы будем жрать тела, мы будем кровь лизать,
И породим детей - жестоких, словно мы.
Они войдут в Тибет. И в царстве снежной тьмы
У этих бесов злых возникнут города,
И души всех людей пожрут они тогда.
Подумай обо мне и милосерден будь,
Ведь я люблю тебя, приди ко мне на грудь!
Бедный отшельник, испуганный такой настойчивостью, обратился к бодисатве Авалоките и стал ему молиться:
Наставник всех живых, любви и блага свет!
Я должен соблюдать монашеский обет.
Увы, бесовка вдруг возжаждала меня,
Мне причиняет боль, тоскуя и стеня,
И крутится вокруг и рушит мой обет.
Источник доброты! Подумай, дай совет!
«Авалокита подумал, посоветовался с богинями Тонир и Тара и сказал: «Стань мужем горной ведьмы». А богини закричали: «Это очень хорошо, даже очень хорошо!» (Смех в зале.)
И народили они детей. Дети были самые разные, одни - были умные, похожие на отшельника, другие - хищные, похожие на маму. Но все они хотели есть, а есть было нечего. Потому что отец и мать, занятые самосовершенствованием, о них не заботились, и они стали кричать: «Что же нам есть?»
Тогда этот самый отшельник обратился опять к Авалоките и пожаловался ему, что вот теперь:
Сижу в грязи, средь сонмища детей, -
Наполнен ядом плод, возникший из страстей.
Греша по доброте, я был обманут тут.
Мне давит душу страсть, страдания гнетут.
Духовные дела и мук духовных яд
И боли злой гора всегда меня томят.
Источник доброты! Ты должен научить,
Что надо делать мне, чтоб дети стали жить?
Сейчас они всегда, как бесы, голодны,
А после смерти в ад низринуться должны.
Источник доброты! Скажи, скажи скорей
И добрый мне совет пролей, пролей, пролей!
Авалокита помог ему и дал бобы, пшеницу, ячмень и всякие плоды и говорит: «Брось в землю. Они вырастут - будешь кормить детей».
И вот из этих детей появились тибетцы.