(no subject)
В этом безумном жарком августе ночи пахнут юным июнем, этот запах вбивается в нос и заполняет тело так, что кажется, будто не осталось больше меня, только нос, ощущающий его, горло, давящееся беззвучным криком и легкие, до конца заполняющиеся этим безумным запахом летней ночи. Туман до сих пор незажженных фонарей будто усиливает духоту, нагретую за день асфальтовую пыль, безжизненно повисшие липкие листья.
Этот безумный запах заставляет поверить в вымороченный обреченный мир, когда-то живший лишь в сознании странной японки, но теперь живущий в десятках тысяч разумов. В мир, созданный, играясь, демиургом, и походя покинутый им. В мир, где миллионы живых существ бьются в ядовитой паутине неоправданных мечтаний и бесполезных усилий. В мир из 20 частей, из которых прочитано пока только 14.
Может, я все же смогу заснуть этой ночью на пару часов, чтобы потом улететь из многолюдного аэропорта в страну прошлого, отстающую на 2 часа. Улететь от пыльной августовской Москвы, в муках выталкивающей из себя такой скорый сентябрь. Он уже чувствуется во всем: и в набате вчерашнего ночного дождя, и в начинающих желтеть березовых листьях, и в жаре и духоте сегодняшней ночи, туманящей разум.
Этот безумный запах заставляет поверить в вымороченный обреченный мир, когда-то живший лишь в сознании странной японки, но теперь живущий в десятках тысяч разумов. В мир, созданный, играясь, демиургом, и походя покинутый им. В мир, где миллионы живых существ бьются в ядовитой паутине неоправданных мечтаний и бесполезных усилий. В мир из 20 частей, из которых прочитано пока только 14.
Может, я все же смогу заснуть этой ночью на пару часов, чтобы потом улететь из многолюдного аэропорта в страну прошлого, отстающую на 2 часа. Улететь от пыльной августовской Москвы, в муках выталкивающей из себя такой скорый сентябрь. Он уже чувствуется во всем: и в набате вчерашнего ночного дождя, и в начинающих желтеть березовых листьях, и в жаре и духоте сегодняшней ночи, туманящей разум.