В августе сорок пятого
Одна из главных претензий японцев к нам в контексте непростого вопроса, связанного с «проблемой северных территорий», заключается в том, что, вступив в войну против Японии, СССР «вероломно» нарушил пакт о нейтралитете, заключенном между нашими странами в апреле 1941 года. Дескать, в аналогичных обстоятельствах Япония не выступила против Советского Союз в 1941 г. Однако этот тезис не выдерживает критики, если даже отвлечься от морально-нравственных категорий в рамках антитезы «агрессор - жертва агрессии».
Совокупность факторов того периода (своеобразное понимание национальных интересов, настоятельные рекомендации Гитлера захватить Сингапур, натянутые отношения между Японией и Германией после пакта Молотова - Риббентропа, рост американо-японских противоречий и, не в последнюю очередь, потери немцев на советско-германском фронте) обусловила именно то решение, которое тогда было принято японским правительством - атаковать Перл-Харбор и начать войну с США. Пакт о нейтралитете в этой совокупности обстоятельств играл для Японии более или менее второстепенную роль.
Тем более, ни о каком вероломстве речь идти не может, поскольку советское правительство денонсировало пакт о нейтралитете еще в апреле 1945 г. (ибо он потерял смысл в новых условиях), фактически предупредив Японию за четыре месяца о своем возможном участии в войне и в то же время сохранив юридически дух и букву пакта - именно такой порядок прекращения его действия им как раз и предусматривался. СССР дал Японии шанс - капитулировать перед союзниками, и не его вина, что японское правительство этим шансом не воспользовалось.
На решение советского руководства выступить против Японии в августе 1945 г. также повлияли определенные факторы. Сталин вряд ли мог забыть Хасан и Халхин-Гол, так же, как и те критические дни августа - октября 1941 г., когда вопрос о выступлении Японии на стороне Германии стоял весьма остро. Поэтому вполне понятно, что одним из мотивов принятия им решения о вступлении в войну с Японией было стремление устранить очаг напряженности, существовавший для СССР на Дальнем Востоке, начиная с 1930-х гг. Во всяком случае, встав перед выбором -Япония или союзники, Сталин однозначно выбрал союзников, и было бы по меньшей мере странным, если бы он поступил иначе. Советский Союз честно выполнил свой долг перед партнерами по коалиции, перед народами многих стран Азии, изнывавших под японской оккупацией.
9 августа 1945 г. советские войска развернули боевые действия против Квантунской армии, которая, подчеркнем, была дислоцирована не на японской земле, а на оккупированной Японией территории Китая - Маньчжурии. В этом заключается великий смысл освободительной миссии СССР.
Но в этом заключается и величайшая историческая драма нашего времени. Страна, ни один солдат которой не ступал на землю собственно Японии и ни один самолет которой не бомбил японские города, по неумолимой логике идеологического противостояния стала для Токио врагом на все послевоенные годы. А страна, оккупировавшая Японию и подвергшая ее атомным бомбардировкам, стала для нее первым другом и союзником.
Остается надеяться, что после устранения идеологического противоборства исчезнет и связанное с ним инерционное политическое мышление и будет, наконец, развязан последний «узел» Второй мировой войны.
Совокупность факторов того периода (своеобразное понимание национальных интересов, настоятельные рекомендации Гитлера захватить Сингапур, натянутые отношения между Японией и Германией после пакта Молотова - Риббентропа, рост американо-японских противоречий и, не в последнюю очередь, потери немцев на советско-германском фронте) обусловила именно то решение, которое тогда было принято японским правительством - атаковать Перл-Харбор и начать войну с США. Пакт о нейтралитете в этой совокупности обстоятельств играл для Японии более или менее второстепенную роль.
Тем более, ни о каком вероломстве речь идти не может, поскольку советское правительство денонсировало пакт о нейтралитете еще в апреле 1945 г. (ибо он потерял смысл в новых условиях), фактически предупредив Японию за четыре месяца о своем возможном участии в войне и в то же время сохранив юридически дух и букву пакта - именно такой порядок прекращения его действия им как раз и предусматривался. СССР дал Японии шанс - капитулировать перед союзниками, и не его вина, что японское правительство этим шансом не воспользовалось.
На решение советского руководства выступить против Японии в августе 1945 г. также повлияли определенные факторы. Сталин вряд ли мог забыть Хасан и Халхин-Гол, так же, как и те критические дни августа - октября 1941 г., когда вопрос о выступлении Японии на стороне Германии стоял весьма остро. Поэтому вполне понятно, что одним из мотивов принятия им решения о вступлении в войну с Японией было стремление устранить очаг напряженности, существовавший для СССР на Дальнем Востоке, начиная с 1930-х гг. Во всяком случае, встав перед выбором -Япония или союзники, Сталин однозначно выбрал союзников, и было бы по меньшей мере странным, если бы он поступил иначе. Советский Союз честно выполнил свой долг перед партнерами по коалиции, перед народами многих стран Азии, изнывавших под японской оккупацией.
9 августа 1945 г. советские войска развернули боевые действия против Квантунской армии, которая, подчеркнем, была дислоцирована не на японской земле, а на оккупированной Японией территории Китая - Маньчжурии. В этом заключается великий смысл освободительной миссии СССР.
Но в этом заключается и величайшая историческая драма нашего времени. Страна, ни один солдат которой не ступал на землю собственно Японии и ни один самолет которой не бомбил японские города, по неумолимой логике идеологического противостояния стала для Токио врагом на все послевоенные годы. А страна, оккупировавшая Японию и подвергшая ее атомным бомбардировкам, стала для нее первым другом и союзником.
Остается надеяться, что после устранения идеологического противоборства исчезнет и связанное с ним инерционное политическое мышление и будет, наконец, развязан последний «узел» Второй мировой войны.