"The Reflecting Skin" (Зеркальная кожа) (1990)
"The Reflecting Skin" (Зеркальная кожа) (1990). Сету скоро исполнится девять лет. Он живет в американской глуши, и на дворе - пятидесятые. Любимое развлечение мальчишки и парочки его друзей - найти огромную жирную лягушку, накачать бедную тварь воздухом, а потом, когда рядом с ней окажется местная «ведьма», Долфин Блу, метким выстрелом из рогатки взорвать земноводному брюхо, да так, чтобы брызнувшая оттуда кровь и внутренности оказались на лице женщины-отшельницы. Сет не сирота, но лучше бы он был сиротой. В его доме царит мертвецкий мрак даже при свете дня, и этот мрак исходит от душ отца, Люка, и матери, Рут. Первый проводит все дни в молчании, читая книги. «Что ты читаешь, пап? Книжку. Про что, пап? Про вампиров, сынок. А что такое вампиры? Плохие люди. Кусают тебя в шею, пьют кровь. И не с кем не общаются. А зачем, пап? Потому что не хотят стареть, чтобы остаться молодыми. Те, чью кровь они выпьют, стареют. Потом умирают. Ночью они спят в гробах и превращаются в летучих мышей. А у нас здесь есть вампиры, пап? Я бы не удивился. Ты когда-нибудь видел вампира, пап? Нет, не видел. Но я и не искал». Мать ненавидит себя за свою неудавшуюся жизнь, ненавидит своего сына, скармливая ему столько воды, что еще чуть-чуть, и он станет похожим на ту лягушку, ненавидит своего мужа, при этом понимая, что уже ничего и никогда не изменить. «Весь день с отбеливателем, и все равно приходишь - снова этот запах! Даже слюни - на вкус как бензин. Ты ходячая бомба! Когда-нибудь взорвешься. Ты даже потеешь бензином, ты истекаешь им!».
Долфин действительно становится вампиршей. В воображении Сета. Она не выходит на солнце, она не любит людей, не смотрит в зеркало и не меняется с возрастом. Похоже на типичный портрет кровососа? Еще как. «Я старею каждую минуту. Просыпаюсь утром, и половина остается в постели. Как думаешь, сколько мне лет? 50? О, какой комплимент. Я старше. Мне 200 лет». Но она не ведьма и не вампир. Она несчастная женщина, похоронившая свою молодость вместе с мужем, который повесился в амбаре через неделю после того, как они переехали в этот поселок. А Люк… он и правда взорвется. Когда в резервуаре для воды во дворе его дома полиция обнаружит тело одного из друзей Сета и припомнит старику давнюю историю с педофилией. Он будет плакать. Как ребенок. Затем отправится на заправку, засунет шланг колонки себе в рот, сполна утолит жажду топливом, обольет им себя, и чиркнет спичкой, не зная, что за ним наблюдает Сет. Это было красиво, скажет Долфин. Он горел как солнце. Потом в амбаре обнаружится фигурка ребенка - и Сет решит, что это его погибший друг, возродившийся ангелом. Потом в деревню с войны вернется старший брат, Кэмерон. И влюбится в Долфин. Потом на пыльной окраинной дороге возникнет красивая черная машина. И случится резня. Так закончится детство Сета. Его душа тоже станет выжженной. Как трава под испепеляющим солнцем, которое лишь на первый взгляд кажется ласковым и лишь на первый взгляд дарит тепло.
Голубое. Желтое. Черное. Серое. Белое. Именно на этих красках и их оттенках построена «Зеркальная кожа», невероятный по своему драматическому накалу хоррор, который больше похож на притчу. «Иногда ужасное случается естественным путем», - говорила Долфин Сету. Она была права. Дети-ангелы в этом фильме играют в дьяволят, но потом рвется грань, и они становятся… нет, не настоящими дьяволами, а просто взрослыми, вынужденно растоптав то божественное начало, что было в них с рождения. «Тебе нравятся бомбы, да? Обожаю. Столько шума. Столько взрывов. А что ты делал на островах? Взрывал. Целыми островами? Целыми островами. А это не опасно? Нет. Ты просто смотрел? Да. Здорово было. Такой яркий свет. Заполнял собой все небо. И все пели: «Ты мое солнце в ненастный день…». А потом падал серебряный снег. После каждого взрыва - много-много рыбы. А закаты! Какие закаты… Розовые. Ярко-розовые. Ты таких не видела. Никогда». Фильм Филипа Ридли - о сломленных душах и о том, как эти души ломаются. О детстве и взрослении. Но совсем не чернуха, как может показаться на первый взгляд. Для этого "Зеркальная кожа" слишком пронзительна, слишком красива... и слишком поэтична. Поэзия - в каждом кадре. Качающаяся на ветру занавеска. Ослепительно тусклое пшеничное поле. Горящий в ночи человек. В каждом звуке. Редко когда музыка способна заставить плакать, дрожать и улыбаться одновременно. Голубое. Желтое. Черное. Серое. Белое. Обыденная жестокость под аккомпанемент ангельских трелей, полное отсутствие мистики и лишь чуть-чуть символизма. Картина рушащегося детства подана так, что ей нельзя не верить. Финал - душераздирающий, снято - безукоризненно, а диалоги хочется записывать и потом их цитировать. При этом о фильме мало кто знает, о его авторе - тоже. К сожалению, так бывает.
"Пока тебя кто-то любит, ты остаешься молодым". Это были последние слова Долфин. Можно забыть о Филипе Ридли, но вот об этом - стоит помнить.
Один из сильнейших фильмов, что я когда-либо видел в своей жизни. Смотреть который стоит совсем не из-за Вигго Мортенсена, сыгравшего здесь тускло - и лишь второстепенную, не слишком значимую роль.
10/10