Каннингем дал интервью на снобе - и вот что мы поняли
Лора Браун, средняя из героинь "Часов". Начиталась "Миссис Дэллоуэй", и бросила свой глянцевый быт. Работала библиотекарем в канадской глуши. Поцелуй соседки - понятно, что только предлог для истерики. Право быть несчастной, но менее несчастной, чем сейчас, подумал я.
Лора Браун из Лос-Анджелеса 1950-х - такой же прототип Клариссы Дэллоуэй, как и Кларисса Воган из Манхеттена 2000-х. Та же миссис Дэллоуэй, только пошедшая по другой, третьей дорожке. Нет, она не живет с любовью юности - Салли, как Воган (ксати, это фамилия любовницы Вулф), а просто проживает эту отрешенность Дэллоуэй от быта, от ее мещанского амплуа "хозяйки салона", в котором встречает друзей мужа.
Так вот зря переживала Кларисса-1, из Лондона 20-х. Этот вариант сделал бы ее несчастной, она бы не выдержала. Каннингем показал фильм своей умирающей матери - прототипу Лоры Браун. Он хотел, чтобы она поняла, что жизнь хозяйки очага, которую она прожила, не никчемна, не обыденна. Что она - женщина, Кларисса Дэллоуэй, прожившая важную жизнь. Этот мотив воспевания женской участи я начал видеть и в самой "миссис Дэллоуэй" - внимание к деталям, к цвету обоев, построение фраз, немного иное, чем в "На Маяк".
Не думаю, что Вулф, феминистка, пусть и завидовавшая розовощекому семейному колготящемуся счастью своей сестры, была бы довольная за Клариссу в ее тесных рамках женской самореализации - это сделал Каннингем. По мне, так второй мужчина-писатель после Толстого, так тонко чувствующий и воспевающий женщину.
Лора Браун из Лос-Анджелеса 1950-х - такой же прототип Клариссы Дэллоуэй, как и Кларисса Воган из Манхеттена 2000-х. Та же миссис Дэллоуэй, только пошедшая по другой, третьей дорожке. Нет, она не живет с любовью юности - Салли, как Воган (ксати, это фамилия любовницы Вулф), а просто проживает эту отрешенность Дэллоуэй от быта, от ее мещанского амплуа "хозяйки салона", в котором встречает друзей мужа.
Так вот зря переживала Кларисса-1, из Лондона 20-х. Этот вариант сделал бы ее несчастной, она бы не выдержала. Каннингем показал фильм своей умирающей матери - прототипу Лоры Браун. Он хотел, чтобы она поняла, что жизнь хозяйки очага, которую она прожила, не никчемна, не обыденна. Что она - женщина, Кларисса Дэллоуэй, прожившая важную жизнь. Этот мотив воспевания женской участи я начал видеть и в самой "миссис Дэллоуэй" - внимание к деталям, к цвету обоев, построение фраз, немного иное, чем в "На Маяк".
Не думаю, что Вулф, феминистка, пусть и завидовавшая розовощекому семейному колготящемуся счастью своей сестры, была бы довольная за Клариссу в ее тесных рамках женской самореализации - это сделал Каннингем. По мне, так второй мужчина-писатель после Толстого, так тонко чувствующий и воспевающий женщину.