Вечная память...
Первое июня - чёрный день. День памяти Лиенца, день памяти всех русских людей, выданных Сталину на расправу. Этого забывать нельзя. Но нужно помнить и о том, что наглосаксонская ненависть - застарелая, вполне рациональная. Были, впрочем, и среди них приличные люди, мистер Гиббс, например, учитель Наследника. А в остальном… Все эти рассуждения о том, какими ракетами и как нас можно, и почему это правильно, - это давнее, нутряное.
Не буду приводить много примеров, они общеизвестны. Но вот кто-то из семейства Граббе (не помню точно, вероятно, Анастасия Георгиевна) рассказывал мне про жизнь русских беженцев на Мудросе весной 1920го. Условия там были адские, кладбище росло каждый день. К бывшим союзникам относились «как к пленным или к каторжникам (дневник Ю. П. Граббе)». Один английский доктор, когда его приглашали к больным, независимо от заболевания, производил трепанацию черепа - он упражнялся, это была его научная тема. Потом спокойно уходил, оставляя открытую рану…
А сам владыка Григорий (ему было уже восемнадцать во время описываемых событий) рассказывал, что английский комендант перед долгожданным отъездом беженцев на материк ультимативно потребовал от графа Павла Михайловича Граббе, чтобы тот написал хвалебный отзыв о его работе. Тот пожал плечами и написал нечто в том смысле, что полковник N. - единственный приличный англичанин, которого ему пришлось видеть в своей жизни. N. был очень доволен такой характеристикой.
Не буду приводить много примеров, они общеизвестны. Но вот кто-то из семейства Граббе (не помню точно, вероятно, Анастасия Георгиевна) рассказывал мне про жизнь русских беженцев на Мудросе весной 1920го. Условия там были адские, кладбище росло каждый день. К бывшим союзникам относились «как к пленным или к каторжникам (дневник Ю. П. Граббе)». Один английский доктор, когда его приглашали к больным, независимо от заболевания, производил трепанацию черепа - он упражнялся, это была его научная тема. Потом спокойно уходил, оставляя открытую рану…
А сам владыка Григорий (ему было уже восемнадцать во время описываемых событий) рассказывал, что английский комендант перед долгожданным отъездом беженцев на материк ультимативно потребовал от графа Павла Михайловича Граббе, чтобы тот написал хвалебный отзыв о его работе. Тот пожал плечами и написал нечто в том смысле, что полковник N. - единственный приличный англичанин, которого ему пришлось видеть в своей жизни. N. был очень доволен такой характеристикой.