Очерк Эллы Винтер "Дочь Кирова". Опубликован в американском "Soviet Russia Today", February 1945
Дочь С.М. Кирова Евгения (1921-1975) во время Великой Отечественной войны закончила Казанское танковое училище и к концу войны командовала танковой ротой
Ella Winter - KIROV'S DAUGHTER
It is a fairly common sight in Moscow to run into high army officers, tank commanders and pilots and find that they have curly bobbed hair and red fingernails. It astonishes Americans here as it has astonished German officers at the front. I have just had a long talk with one of these women warriors - tank commander Kostrikova. She is the daughter of Sergei Kirov who was assassinated in Leningrad in 1934.
Eugenie Sergievna Kostrikova s a small, slender blonde of twenty-two. She wears three medals for distinguished service. She was an engineering student before the war. In 1942 she became a second lieutenant and was put in command of a tank unit "At Orel and Belgorod we met the 'Tigers' and 'Ferdinands.
It was a bitter fight," she said in a quick, intense voice. quot;We destroyed four Tigers and we broke through the German defense lines. I saw something suspicious and got out of my tank to look around and a German sniper got me. The wound did not hold us up. We went on. My tank crossed the Dnieper, where I was wounded again. This time I was taken to a hospital for six weeks."
Kostrikova paused. She had an embarrassed look. She found it hard to speak of her "exploits." Like all Soviet fighters she is very modest about her personal achievements. But with prodding I got her to go on.
"I returned to my unit at Uman where we won a great victory. We captured many trophies. Many of the tanks we took intact."
This young girl has won the Order of the Red Star, the Order of the Patriotic War, first class, and the Medal for Courage, for her work in putting German tanks out of action.
In July, 1944, near Vilna, her unit encircled a German tank. Its officer came out with his hands up. He was an SS man and big and fat.
One of the Soviet officers went to Kostrikova and said "Let them see who beat them."
She was wearing a tank hat which covered her hair and made it difficult to see that she was a woman. She took off her hat and the German blinked.
It was hard for him to believe his eyes. quot;This Russia is full of miracles," he exclaimed.
I asked her "Did you see many German prisoners?"
"Yes, very many," he replied "I saw a huge column of them marching unguarded, they explained to us that there were not enough guards for them. They had been given papers and were told to deliver themselves to the Soviet command. They were so sheep-like that they just went on as ordered. They have become different men from what they were like before. Now they tremble before us and cry nut, 'Hitler Kaput.' But since tanks are always in the lead in offensives we don't see as many prisoners as the other services." asked "What made you enter the tank service?"
Now the warrior became emotional "I had decided to go to the front as soon as the war came. I chose tanks because they are the strongest weapons and destroy the most Germans. I love the symphony of the music of the tanks," she exclaimed. Clenching and unclenching her small fists I saw tears in her eyes and they choked her voice. And you understood that as a fighter this girl was avenging the death of her beloved father, assassinated by Nazi-inspired fifth columnists. For ten years she had waited.
I asked her about her childhood. She was a Leningrader; she loved sports, horseracing and all athletics; but she also loved the opera and read Shakespeare, Swift, Scott - Quentin Durward, The Talisman and Ivanhoe were her favorites.
She loved Lermontov, Pushkin, Tolstoy. A diary she had kept from the age of fourteen, was burned in her tank. She has commanded three tanks; one was burned, one was destroyed, the third she still has. We asked how many tanks she had destroyed. She said it was hard to tell because one doesn't see all that are destroyed but, quot;many, very many, enough for me." And she smiled her intense, wry smile. quot;We destroy every armored thing of theirs we see. We crush it, we crush the Germans, we crush the earth they tread!"
When her tank burned her hair was singed to her scalp. She pulled out a short fringe topping her small face and smiled "You see it burned my hair and now it won't grow again."
She asked if we had any more questions. quot;I must go now. Tomorrow I return to the front, I would really rather be in a tank than speak about it."
Her interview ordeal over, she bade us goodbye, leaving the room very empty.
Перевод на русский язык взят из книги "Дорога на Смоленск: американские писатели и журналисты о Великой Отечественной войне" - 1985 года издания.
Первой среди женщин-воинов была командир танка Евгения Кострикова. Невысокая, хрупкая, с миловидным лицом и мягкими красивыми волосами 22-летняя девушка была до войны студенткой, учившейся на инженера. В 1942 году она получила звание младшего лейтенанта и стала командиром танкового экипажа
«Под Орлом и Белгородом мы встретили «тигров» и «фердинандов». Это была жестокая схватка, - рассказывала она живым энергичным голосом.- Мы сожгли четыре «тигра» и прорвали немецкую линию обороны.
Однажды я заметила какой-то подозрительный предмет и вылезла из танка, чтобы его осмотреть. В этот момент я и попала на мушку немецкому снайперу. Меня ранили, но мы продолжали идти вперед. Мой танк переправлялся через Днепр, когда меня ранили вторично. На этот раз я пробыла в госпитале шесть недель»
Кострикова умолкла, засмущавшись. Как и другие, она не любила распространяться о том, что касалось ее личных заслуг. Затем, помедлив, она продолжала: «Я вернулась в свою часть в Умань, где мы одержали крупную победу. Нам досталось много трофеев. Немало танков попало нам в руки совсем целехонькими»
Я присмотрелась к ее наградам: орден Красной Звезды, орден Отечественной войны 1-ой степени, медаль «За отвагу»
В июле 1944 года под Вильнюсом ее подразделение окружило немецкий танк. Из танка вышел с поднятыми руками офицер-эсэсовец, крупный, массивный. Один из советских офицеров предложил Костриковой: «Пусть узнает, кто их победитель». На Костриковой был шлем танкиста, скрывавший ее волосы. Когда она сняла его, немец остолбенел. Он не мог поверить своим глазам. «В этой России - сплошные чудеса!» - пробормотал он
Я спросила ее: «Много ли немцев довелось вам взять в плен?» «Да, очень много, - последовал ответ. - Мне случилось наблюдать огромную колонну пленных, которые шли без всякой охраны. Они объяснили нам, что просто не хватало людей, чтобы их сопровождать. Им вручили документы и приказали передать себя в руки советского командования. И представьте себе, они были послушны как овцы, и исполнили все, что им было сказано. Фашисты стали в эти дни совсем другими. Они заискивали перед нами и ныли: «Гитлер капут». Но поскольку танки находятся на самом острие наступления, мы брали в плен не так много по сравнению с другими родами войск»
Когда подожгли ее собственный танк, волосы у нее на голове были спалены до самой кожи. Она подвинула небольшой чепчик к самому темени
«Посмотрите, здесь волосы совсем не растут»
Она поднялась, взволнованная, возбужденная. Худая, скромная девочка. «Завтра, - сказала она, - я возвращаюсь на фронт. Мне привычней сидеть в танке, чем обо всем этом рассказывать»
«А что заставило вас выбрать именно танковые войска?» - Мне хотелось узнать как можно больше, прежде чем мы с ней расстанемся
И здесь в ней заговорило чувство. «Я задумала пойти на фронт, как только началась война. Я выбрала танки, потому что это самое грозное оружие, которое может истребить больше всего врагов. Мне нравится симфоническая музыка танков!» - воскликнула она, но глаза ее смотрели совсем по-девичьи. Да, она была воином, но где-то в глубине души оставалась девочкой..