Рамки и рецидивы
На самом примитивном уровне мышления (на котором и сегодня пребывают многие обыватели, асоциальные элементы, либералы и украинствующие фанатики) человек воспринимает мир как набор бессвязных ощущений.
Он не понимает причинно-следственных связей. Или понимает - но только самые простые, непосредственные. Чтобы сорвать банан - нужно протянуть за ним лапку.
А чтобы вырастить банан? Так «далеко» ум уже не заглядывает…
Человек с таким состоянием мышления живёт плохо и недолго, и всю отпущенную ему жизнь посвящает кривлянию и паясничанию.
Он обожествляет случайности, возникшие непосредственно перед падением ему в руки благ, ругается на камень, об который споткнулся, на чайник, об который обжёгся, путает миражи и сновидения с реальным жизненным опытом, не умеет различать правду от лжи и т.п.
Этнографы говорят, претендуя на остроумие, что столкнувшись с первобытным человеком, мы приняли бы его за буйного умалишённого и бесноватого… Такой человек не умеет контролировать своё поведение, да ему и незачем, ведь причин и следствий он всё равно не различает.
Естественно, такой человек не может ничего построить (может только сломать) и для цивилизации он значит не больше, чем обитающая (параллельно с цивилизацией) в лесу шимпанзе. Соприкасаться они могут, цивилизация может и кормить шимпанзе, но шимпанзе для цивилизации ничем полезным стать не в состоянии.
Когда человек поднимается с уровня мышления, свойственного либералам, бандеровцам, девушкам «на лабутенах, нах…» и прочим пережиткам дочеловеческого мышления, он осознаёт и начинает исследовать причинно-следственные связи. Тут - корень всех наук, основа рационального поведения, возможность умного выбора между вариантами и смысл опыта.
Человек открывает для себя, что еда - не просто случайная находка или "мусорное ведро, высыпанное богами", а следствие определённых действий, производимых человеческой рукой с дарами природы.
Открыв это для себя, человек начинает производить еду, а потом и другие материальные блага.
Вместе с этим он понимает свой интерес, что, конечно, недоступно на либерально-бандеровском уровне человекообразных вторичных приматов.
Действия делятся на полезные и бесполезные. Бесполезные отвергаются.
Полезные делятся на лёгкие, приятные - и трудные, неприятные.
Ум работает дальше: как сделать тяжёлое лёгким? Долгое-быстрым?
В итоге полезное, но тяжёлое действие облегчается.
Пашут не на себе, а на скоте. Ручную мельницу заменяет водяная или ветряная, камень вытесняется металлом, начинается разделение труда и т.п.
Эта идиллия упирается в нехватку природных ресурсов. Люди делят землю, отбирают её друг у друга. Побеждённые становятся лишенцами - им НЕ К ЧЕМУ прилагать полезный труд. Победители создают иерархию, у них появляются начальники, владыки - вскоре и в их среде оказываются свои лишенцы, те, кто дальше всех от начальства…
Если понимание причинно-следственных связей породило цивилизацию, нехватка ресурсов - войны и угнетение, то борьба с лишенчеством (для начала, хотя бы с крайними его формами) - создала социализм на заре времён.
Доброта мила, но сопряжена со слабостью и гибнет под саблями злых. Злоба же пожирает саму себя. Нужен был баланс между добрыми намерениями и способностью убить всякого, кто на них покусится. Этим балансом стало государство: мечтает о добром, карает зло, и порой очень злобно, так, что само становится злом…
Первая задача государства - отстоять определённую глыбу ресурсов для одной группы людей против всех остальных групп людей. Ладно, в целом отстояли. Дальше что?
Вся группа за один стол сядет? Бывало и такое, и даже у князей в довольно поздние времена…
Но в целом всё же ясно, что коллективное владение ставит вопрос о разделе благ внутри группы. Кому больше, кому меньше? Кому вообще не давать - если не хватает?
Где лишенчество - там и осознание его, как проблемы, и борьба с самыми крайними и острыми его формами. Лишили Ваню куска, а нельзя было… Почему нельзя? Бог не велит? Или князь? Или обделение Вани нам самим бедой грозит? Ты обоснуй!
Из этих вопросов появляется ЗАРОДЫШ СОЦИАЛИЗМА - право, правовое сознание, правовое мышление.
Это когда всякой подачке обоснование нужно. И не такое, что, мол «хотелось мне, да и всё», а логичное и связное. Дал на основании такого-то параграфа такой -то главы, такого-то уложения… Тогда ладно, вопросы снимаются…
Если сводить социализм к минимуму, то мы получим правовое мышление. Если, наоборот, развивать и логически продолжать правовое мышление, раскрывать его потенциал смыслов - мы в итоге получим социализм.
Животные такого не понимают. Если тигр загрыз тигра, то:
- Его не накажут.
- Ему не стыдно.
- Никто через день об этом не вспомнит.
В этом суть биологического насилия, безразмерного, безграничного и беспамятливого: было и прошло, мало ли что случается?
У животных и дикарей нет истории. Появление истории неразрывно связано с началом понимания причинно-следственных связей и правовым мышлением.
Из текущего потока событий выделяют значимые и поучительные, запоминают их, а потом и записывают в назидание потомкам. Для того, кто не имеет морали и понимания причин явлений история - нагромождение несущественного хлама.
Цивилизация представляется как движение от бессмысленного и бездумного кривляния обезьянки к… К чему? Давайте скажем честно и открыто, наплевав на кривляния рыночников (нео-обезьянок):
Цивилизация есть движение от животного к социализму.
***
Когда к социализму идти не хочется - норовишь свернуть с этой дороги вбок. А бока у истории скользкие, неизбежно соскальзываешь НАЗАД.
Человечество сейчас в таком состоянии, как будто оно регулярно принимает два вида таблеток: озверин и отупин.
А как же иначе?
Ведь откуда возникло представление о вознаграждении достоинств человека? Из идеи социальной справедливости. Кто служил обществу, того нужно наградить. Чтобы поощрить служение обществу.
А откуда взялось представление о наказании за недостатки? Из той же идеи социальной справедливости. Кто навредил обществу, того нужно покарать. Чтобы все видели - вредить обществу нельзя. Надо делать то, что положено, и не делать того, что не положено.
Отказавшись от принципа социальной справедливости - мы разом снимем идеи поощрения добродетели и наказания порока. И будет то, что сейчас есть: произвол в поощрении и наказании, назначении и снятии, слепая лотерея везучести, торжество «захватного права» и прочие прелести животного мира…
Социализм родился, чтобы защитить обделённых лишенцев. Если он умер в умах - то обделённых лишенцев станет всё больше, а их тяготы - всё сильнее. Кто из них помрёт - а кто с кистенём на дорогу выйдет…
Если цивилизация - это проектное строительство, то удаление идеи социальной справедливости превращает её в бойню. А строительная площадка превращается в ристалище, арену кровавых гладиаторских забав!
Противополагая войну миру, древний человек назвал «мiром» сельскую соседскую общину в пределах села. Почему мир - это община? Потому что землю делили по едокам, круговая порука в налогообложении и т.п.
Грубая, линейная, порождающая застой справедливость: всё поровну, если рыбок сто и нас сто, то каждому по рыбке, и никаких гвоздей!
Это древний человек считал «миром». Нарушишь - будет война. Война «мира» с «миром». Внутри общины мир, потому что там делят доступные блага поровну. А снаружи война общин. Почитаем, как описывает это великий Сергей Есенин, причём уже в ХХ веке (самое начало):
…Но люди - все грешные души.
У многих глаза - что клыки.
С соседней деревни Криуши
Косились на нас мужики.
Житье у них было плохое,
Почти вся деревня вскачь
Пахала одной сохою
На паре заезженных кляч.
Каких уж тут ждать обилий, -
Была бы душа жива.
Украдкой они рубили
Из нашего леса дрова.
Однажды мы их застали...
Они в топоры, мы тож.
От звона и скрежета стали
По телу катилась дрожь.
В скандале убийством пахнет.
И в нашу и в их вину
Вдруг кто-то из них как ахнет! -
И сразу убил старшину.
На нашей быдластой сходке
Мы делу условили ширь.
Судили. Забили в колодки
И десять услали в Сибирь.
Как видим, война «миров» закончилась наказанием от царя, который не хотел, чтобы его подданные воевали друг с другом за дрова. А хотел, чтобы всем миром навалились на германцев за проливы…
Но нетрудно увидеть, что даже на уровне языка заложено представление о мире (противоположности войны) как о торжестве равенства и социальной справедливости. И хотя линейная справедливость примитивной общинной уравниловки, конечно, не верх совершенства, но в целом для понимания темы она вполне иллюстративна.
Когда ресурсы поделены - начинаются проект и строительство. Когда ресурсы делят - нет места ни проектам, ни строительствам, потому что идёт бойня.
***
Так что же такое цивилизация, дорога от животного к социализму? А вот что:
в кровавой и затхлой трясине зоологического бессмысленного и безответственного произвола возникают РАМКИ ПОВЕДЕНИЯ.
Умение сильной личности держать саму себя в этих рамках, не выходить за них, даже если есть такая возможность, даже если хочется (грубо говоря - извела «малая нужда» - а всё ж терпи до туалета) - есть мера и степень цивилизованности личности.
Возникая из трясины безразмерного и беспамятливого насилия, рамки сперва, конечно, очень зыбки и расплывчаты. Иначе и быть не может. Постепенно, развиваясь, укрепляя себя, цивилизация их ужесточает, сжимает, оставляя произволу всё меньше вольницы и разгула.
Этот процесс развития цивилизации чередуется с процессами откатов, с многочисленными в истории рецидивами звериного произвола и расширения вольницы.
Поэтому рамки и рецидивы составляют главное содержание человеческой истории. Их не могло быть в дочеловеческой предистории: там не было рамок, бессмысленное и беспамятливое метание похотей там никогда не прекращалось, а потому не могло и вернутся в виде рецидива.
***
Скажут, ну вот, мы живём в эпоху очередного рецидива звериного начала в человеке! Переживём, перестрадаем: перемелется - мука будет! Социализм слишком быстро развивался, прогресс слишком широко шагал - и вот конфуз, на широких шагах штаны себе порвал!
Случай, скорее, смешной, чем страшный… Поваляем дурака ещё лет двадцать, и назад, к синхро-фазо-тронам!
Я не разделяю такого оптимизма. Мы можем уже никогда и никуда не вернутся.
Деградация человеческого мышления обернётся ползучим оползнем всех достижений человечества, возвратом к палке-копалке и дубине. Кое-где уже и вернулись, ничего сложнее дубины не понимая…
А. Леонидов
***
Источник.