Учители или мучители? Реформаторы или инквизиторы?

[ss69100]

Куда идти ученикам после получения аттестата зрелости об окончании современной рыночной школы?

В ВУЗ или к психиатру?Введение.
Мрачное

«70% школьников России имеют расстройства психики.»

С таким утверждением выступил главный психиатр Минздрава России, директор Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии им. Сербского, Зураб Кекелидзе накануне Всемирного дня психического здоровья.

«При этом, по словам психиатра, - отмечают комментаторы, - у 40% учеников начальных классов имеется «школьная дезадаптация» - нарушения приспособления ребенка к школьным условиям, при которых наблюдается снижение способностей к обучению».

Кекелидзе считает, что



«Врачи школьные не должны заниматься тем, чтобы отправлять детей в психоневрологические диспансеры, а делать все, чтобы дети туда не попадали».

Странно, что главный психиатр не высказал сомнений в отношении психического здоровья тех, кто уже реформировал систему образования в РФ до такого состояния, при котором дети в школе утрачивают психическое здоровье.

«Редакция проекта «Дети Mail.Ru» обратилась к экспертам с просьбой прокомментировать эту информацию, и, как выяснилось, не все специалисты разделяют такой мрачный взгляд на ситуацию».

Сотрудники этой редакции сетуют на то, что «Цифры, названные главным психиатром Минздрава, способны внушить родителям большую тревогу». А что, лучше скрыть цифры от родителей, которые, будучи загнанными нервотрёпкой рыночной экономики, практически, не видят своих детей?

Чтобы успокоить родителей, редакция «Дети Mail.Ru» не нашла ничего удачнее, чем обратиться к зав. научно-исследовательской лаборатории «Научно-методическое сопровождение экстренной психологической помощи» МГППУ, к старшему научному сотруднику отделения… СУИЦИДОЛОГИИ [как бы специализированного отделения морга. - В.П.] ФГБУ Московского НИИ психиатрии Минздравсоцразвития, Банникову.

«Исследований таких не проводилось. - утверждает Банников - Заявлять так четко, что 70 % школьников имеют психические расстройства, я бы не стал. У школьников есть многочисленные невротические реакции (психосоматические, тревожно-депрессивные), не доходящие до уровня психического расстройства. Это есть, и это действительно носит массовый характер.

Но это не уровень такого расстройства, когда его нужно лечить медикаментозно. Школьная дезадаптация может возникать из-за усиления тревоги и беспокойства. [Можно подумать, что хрен много слаще горькой редьки. - В.П.] Но, опять же, говорить точно о 70% нельзя.

Таких исследований попросту нет. Здесь и важный момент: необходимо обратить внимание на психическое состояние школьников, а сейчас на это внимания не обращают. Поэтому главный врач-психиатр и обращает на это внимание.

Сейчас и количество суицидов увеличилось, и депрессий, и тревожных состояний. Да, увеличение идет. С этим просто необходимо бороться».

«Успокоил». Псаки просто отдыхает. Оказывается, серьёзных психических расстройств у учеников нет, хотя, такая «мелочь» как суицидальность - растёт, что, оказывается, не требует медикаментозного лечения.

Так что, беспокоиться родителям не о чем. Ведь каждому ясно, если растёт число детей, совершивших суицид, то это означает, что процент живых детей с психическим расстройством сократился. Вот так, прекрасная маркиза.

Что или кто мешает Банникову назвать цифру увеличения числа случаев суицида в РФ среди школьников по сравнению, например, с СССР, с периодом до Фурсенко и Ливанова и после начала их реформаторской деятельности, чтобы ещё больше «успокоить» родителей. Ведь многое сразу прояснилось бы.

Что мешает включать в статистическое исследование и обнародовать динамику количество убийств школьниками своих родителей, поскольку, об этом уже всё чаще сообщают и российские СМИ? Разве это не является показателем роста тяжелых психических расстройств?

А ведь в скором времени, и в демократической РФ должны начаться массовые расстрелы учащимися однокашников, что уже давно практикуется в стране-спонсоре русской демократии, либерализма, клерикализма и национализма, т.е. в США, и, постепенно, перекидывается на образцовую Европу. Готовы ли российские психиатры к точной статистической фиксации роста % этого элемента западной культуры среди российских учащихся или ждут «печинек» из госдепа?

А может быть, проще всего остановить министра, который проводит реформу, ведущую к росту суицидальности среди учеников? Ведь это не требует ни малейших финансовых затрат. И все родители увидят, как облегченно вздохнут их дети.
Профсоюзный митинг. 300 лет одно и то же

Не прошло и 25 лет после победы националистов и демократической интеллигенции над СССР, как до отдельных представителей этого социального слоя стало доходить, что их обманули точно так же, как Чубайс «обул» миллионы владельцев ваучеров.

Оказалось, что птенцы гнезда солженицынского упоенно лгали себе, школьникам и студентам относительного того, что было в России в 1917 году, что такое социализм, как живется большинству тружеников на диком Западе и, что будет в стране и в мире, если цензура в СССР рухнет, т.е. когда восторжествует мечта Астафьева перейти с великого языка межнационального общения на матерный, когда участники КВН, представители ВУЗовской молодежи, со сцены начнут называть своими именами всё, что находится и выделяется у них ниже пояса.

Истинные цели западных доброхотов стали доходить до сознания российских интеллигентов лишь к 2015 году, но не так, как это им положено по штату, т.е. через голову и, даже, не так, как это доходит до солдат - через ноги, а так, как и положено при капитализме, через ягодицы, зарастающие паутиной.

Некогда, воспринимавшийся учителями как, исключительно, теоретический тезис марксизма о капиталистической потогонной трудовой дисциплине, рожденной страхом ГОЛОДА, реальный страх голода основной массы российских учителей, особенно, не берущих взятки, «вдруг» превратился в их повседневность.

Теперь, насмешки над советскими электричками, пахнущими колбасой, звучат всё реже. Не понимали школьные работники, что в те «презренные» годы застоя, учителям хватало свободного времени на поездки в столицу, что электрички десятилетиями ходили с нарастающей регулярностью и неизменной ценой проезда, а денег, например, воронежским учителям всегда хватало, чтобы, доехав до Москвы, закупить десяток килограммов колбасы 2-3 сортов.

Разумеется, такое положение вещей не самое рациональное. Но, если бы не агенты влияния в ЦК КПСС, то колбаса поставлялась бы и в Воронеже и в остальных малых городах СССР пропорционально. Ведь колбасы хватало всем. Холодильники были полными.


Хорошо то, что хоть сегодня многим стало ясно, что «невидимая рука рынка» много бесчеловечнее руки самого продажного чиновника Госплана СССР, искусственно создававшего диспропорции в распределении произведенных продуктов питания.

Самое главное, что ни один, даже самый гадливый чиновник в СССР не имел права поднимать цены так, как это делает самый либеральный предприниматель.

Теперь и электрички будут ходить всё реже, цены на билеты будут неизменно расти, а зарплаты многим учителям стало уже сегодня катастрофически не хватать на колбасу из натурального мяса, а потому она залёживается на всех прилавках демократической РФ, в том числе и в Воронеже.

Трагикомично, но цена килограмма современной демократической копченой ГМО с соей, очень часто существенно превосходит цену, например, советского автомобиля «Запорожец». Какая победа?!

Под давлением подобных рыночных реалий, 31 мая 2015 года пару сотен преподавателей ВУЗов, школ Москвы и Подмосковья, наконец-то, перестали строить из себя благополучный просвещенный средний класс и вышли на профсоюзный митинг на площадь Суворова с просьбами, свидетельствующими о том, что в сознании некоторых доцентов и кандидатов наук появилось легкое ощущение, что их «накололи» по взрослому, как малолеток.

Но содержание выступлений от микрофона показало, что митинговавшие так и не поняли ни того, что с ними, в действительности, сделали, ни того «С чего начать?», ни того «Что делать?», а потому профсоюзный митинг остался только митингом.


Однако жаль, что печальный опыт трех веков напряженной сизифовой борьбы профсоюзов всего мира за рост доходов трудящихся ни в какой степени не усвоен бывшей советской интеллигенцией, хотя, немного найдется в мире стран, где бы интеллигенты, как в СССР, имели возможность, легально изучить весь негативный мировой и победоносный советский опыт борьбы людей труда за реальное улучшение своего социального статуса и материального положения.

В результате пренебрежения уроками реальной истории мы имеем, что современный укладчик на конвейере по производству шпрот в вопросе борьбы за свои права владеет такими же познаниями, что и большинство современных докторов политологии, не занимающихся ничем, кроме оправдания существующего положения вещей.

Пользуясь этим, век за веком, профсоюзы выводят обманутых и ограбленных тружеников на «борьбу», но не с ПРИЧИНОЙ систематического ухудшения их положения, а на мордобой, в котором победителем выходит слезоточивый газ, водомёты и пули.

За прошедшие десятилетия профсоюзной борьбы, во всех странах с развитой рыночной экономикой, демократы и либералы, воспользовавшись развалом СССР, как истинные рыночные джентльмены, увеличили пенсионный возраст женщинам, сократили государственные расходы на образование молодежи, доведя стипендию до стоимости проездного билета, увеличили плату за учебу в ВУЗах «платникам», увеличили расходы на милитаризацию стран, на организацию тотальной слежки за гражданами и т.п. «свободы».

Профсоюзы, в ответ на это, выводили людей на площади под полицейские дубинки. На этом «борьба» прекращалась, и начинался новый этап мимикрии в ещё более отягощенных условиях. Но и этот мировой многосотлетний опыт ничему не научил большинство наших соотечественников.

Они продолжают жить по европейскому принципу: удар судьбы - героический вопль, новый удар судьбы - новый героический вопль. Видимость борьбы - всё, конечный результат - ничто.


Строго говоря, основные помыслы, главное направление протестного движения в учительской среде всех уровней сегодня связаны не с проблемой КОРЕННОГО улучшения профессионального положения учительства, а с борьбой за элементарное биологическое выживание.

Но в «дереве целей» министерства образования задача выживания педагогического корпуса нижнего звена - специально не прописана, напротив, предусмотрено реальное численное сокращение самого преподавательского корпуса в школах и ВУЗах, что, для системы образования, ничем не отличается от реального физического вымирания преподавателей.

Видимо, российские министры образования считают, что нет дела проще, чем родить и выучить нового учителя.

Однако ещё меньше министра образования и его референтов занимает проблема творческого роста российских учителей всех уровней и направлений учительства.

При нацеленности образовательного процесса на тестирование, т.е. при демонстративном недоверии к преподавателям, все федеральные центры по повышению квалификации педагогов потеряли смысл.

Эти «центры» существуют, но, согласно закону Паркинсона, работают исключительно на себя, поскольку ныне все мотивы основной массы затурканных реформой преподавателей сведены к натаскиванию учеников на стандартизированные ответы и на повышение оклада за счет роста числа зубрилок.

Все «реформаторские» мероприятия доказывают, что ни Фурсенко, ни Ливанов не подозревали ни о наличии творческих сторон образовательного процесса, ни о степени их краеугольности в деле развитиякультуры общества.

Всё последнее десятилетие министры образования РФ «боролись» не за повышение качества работы системы образования, а, не поверите, ... с коррупцией, особенно в ВУЗах. Хотя, рост числа платных факультетов в государственных вузах, не назовёшь иначе как узаконенной системой взяточничества, т.е. поборов с неуспевающих студентов.

Они, видимо, по простоте душевной, не задумывались, что антикоррупционный акцент в стратегии министерства образования есть плевок в лицо всем сторонникам Навального, всей системе правоохранительных демократических рыночных органов, которые, по долгу позы и службы, обязаны выявлять, доносить и карать взяточников в любых областях общественной деятельности.

Более того, ни Фурсенко, ни Ливанов не понимают, что в общественной системе, в которой все СМИ ведут успешную работу по привитию детям любви к деньгам, даже, в играх, убеждая их, что большая сумма денег приносит большее удовольствие, чем, что бы то ни было другое, НЕЛЬЗЯ надеяться, что административными ухищрениями удастся смирить алчность начинающих березовских и ходорковских.

При фетишизации денег, при наличии свободно награбленных сумм, которые отдельные либералы способны всучить в качестве взяток ради достижения цели, придумать систему правил, при которой все, кто хотят получить или дать взятку, не могли бы, как глупые волки, выбраться за линию «красных флажков» министерских циркуляров, - утопия, более утопическая, чем сама Утопия.

Между уровнем развития и образованности личности и её зависимостью от денег существует закономерная объективная обратная связь. Чем ниже уровень развития индивида, тем уже круг его мировоззрения, тем, следовательно, легче недоросль усваивает меркантильные сказки о всевластии денег, тем большую роль в его сознании приобретают взятки.

Чем шире кругозор индивида, чем выше уровень его действительной образованности по сравнению с его дипломированностью, тем ниже его зависимость от денег, а тем более, от операций со взятками.

Всего этого в министерстве образования не понимают, а потому, вместо разработки программ целенаправленного РАЗВИТИЯ в каждом обучаемом личности, мыслителя, т.е. свободного, неподкупного индивида, отдают предпочтение тестированию, т.е. КОНСТАТАЦИИ количества сведений, осевших в памяти ученика за несколько лет зубрёжки.
Что делать? Учить, воспитывать или пытать?

Время от времени, но всё чаще, в информационное пространство просачиваются сведения о неблаговидном поведении отдельных должностных лиц отдельных образовательных учреждений по отношению к воспитанникам и ученикам, граничащем с садизмом.

Недавно, например, в одной из российских школ, маленькую девочку, страдающую диабетом, учителя и медработники, женщины, заставили делать инъекцию инсулина... в уборной. Такое отношение к ребёнку в СМИ совершенно оправданно назвали издевательством.

Но, к сожалению, люди, пока, не понимают, что современная экзаменационная система есть разновидность массового и систематического издевательства над детьми со стороны взрослых, стёрших зубы на преподавании ОДНОГО предмета в течение всей жизни, которые пристрастно и бескомпромиссно пытают учеников, впервые в жизни прикоснувшихся к информации, надерганной, практически, из… ВСЕХ областей человеческих знаний. Причем, сам мучитель, чаще всего, преподает, как может, а спрашивает и судит, как всеведущий бог.

Складывается впечатление, что все «конструкторы» нынешней реформы образования поголовно садисты, изощрённо мстящие новому поколению за свои муки молодости на экзаменах, подобно старослужащим солдатам в российской армии времён Ельцина, издевающимися над новобранцами лишь потому, что сами прошли через эти издевательства.

А в связи с тем, что ни Фурсенко, ни Ливанов, ни их «патроны», авторы «болонской системы», ничем не проявили себя в области теории педагогики и никогда в этом качестве не подвергались цитированию, они и сосредоточили все свои усилия на внедрении концепции иезуитского тестирования на живых детях.

По крайней мере, когда, однажды, журналисты спросили у Фурсенко о причине перевода образования в РФ на болонскую «систему», Фурсенко ответил, что, просто, были подписаны соответствующие соглашения, и реформа призвана воплотить в жизнь ПАРАГРАФЫ этого соглашения. Всё просто! Никакого иного содержания министры образования в эту реформу не вкладывают и по сей день.

Получается, что всё НАТО силой не может заставить Министерство обороны РФ выполнять предписания этой «атлантической» организации, но, оказывается, что существует некая более мощная, чем НАТО, организация, которая принудила Министерство образования РФ расстаться с суверенитетом в области образования населения страны.

Складывается мерзкая, с точки зрения науки, картина. На одном полюсе образовательного процесса - педагоги, результат обучающих усилий которых ничем не гарантирован, а мотивирован, чаще всего, деньгами и протоколами неких мудрецов извне.

А на другом полюсе образовательного процесса - дети, обязанные заполнять бланки тестов так, как договорились между собой мэтры, каждый из которых за свою жизнь более или менее зазубрил лишь один предмет.

Практикой двух последних десятилетий доказано, что, буквально, единицы учителей соответствуют строчке из песни: «...и где бы не бывали мы, тебя не забывали мы...» - Ушинский, Суворов, Ушаков, Фрунзе, Макаренко, Шаталин, Амонашвили.

Современным же молодым талантам от педагогики вручают денежные премии и, ... не учитывая их опыт, не спрашивая, продолжают навязывать им же болоноско-ливановскую систему натаскивания на тестирование.

Оглядываясь назад, я испытываю чувство удовлетворенности от того, что моё поколение в школе сдавало экзамены живым учителям всего два раза, в 7 и в 11 классах, и ни разу не тестировалось.

Правда, я и все мои сверстники в течение нескольких предэкзаменационных недель, тоже, тупо зубрили, зубрили и ещё раз зубрили. Многим, известным мне, отличникам-зубрилкам, и даже, некоторым золотым медалистам, за редким исключением, это зазубривание ничем особенно не помогло в жизни потому, что учителя, в подавляющем большинстве своём, сами не знали, что значит, думать и как этому учить других.

Видя затруднение ученика у доски, учителя бесхитростно и монотонно повторяли: «Думай, Вовочка, думай», не пытаясь объяснить, а что это значит, думать.

Я точно помню, как много мне дали для развития логики уроки, например, геометрии. Там можно было не зубрить. Там нужно было понять движение мысли, доказательство, и в эти моменты учитель выглядел особенно авторитетно, мудрым волшебником.

Не думаю, что я получил какое-то развитие от зазубривания правил русского, азербайджанского и французского языков, хотя, со временем, осознал, как много для развития мне дало простое неторопливое чтение произведений Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Тургенева, Яна, Толстого, Горького, Маяковского, Н. Островского, Шолохова и, особенно, Ленина для усвоения законов логики и красоты изложения мысли на литературном русском языке.

Хорошо помню уровень моего познавательного нетерпения, когда лектор, на одном из занятий по «матанализу» предупредил, что прежде, чем овладеть премудростями интегрального исчисления, необходимо занести в память многое из скучной теории интервалов, постичь премудрости дифференцирования и, только тогда, интегрирование станет для нас достаточно освоенной операцией математического анализа.

После этого занудные разделы теории интервалов воспринимались как осознанная необходимость, освоение которой ведёт нас к действительным вершинам высшей математики.

Сегодня в коридорах министерства образования исходят, прежде всего, из того, что главным мотивом прилежной учебной работы ребёнка должен стать его страх перед всемогущим ЕГЭ и перспективой стать гастарбайтером, в случае нехватки баллов.

Отныне и надолго, баллы, ниспосланные ученику великим и ужасным ЕГЭ, будут зависеть от способности родителей оплатить труд комплекта репетиторов.

Таким образом, благодаря тому, что образовательные «пироги» стали печь «сапожники» министерства образования, их борьба со взяточничеством привела к более совершенной форме... массового взяточничества, т.е. к массовому репетиторству, необлагаемому налогом, моральной и уголовной ответственностью.

Обыденный уровень мышления высокопоставленных работников министерства образования привел к тому, что процесс контроля над памятью ученика и кошельком его родителей превратился в доминирующую часть образовательного процесса.

Имея за спиной более чем 45-тилетний опыт педагогической деятельности, могу сказать, что очень редкими были случаи, когда бы я плохо представлял себе уровень усвоения предмета своими учениками и студентами.

Уверен, что и большинство преподавателей, особенно на пиковом уровне своего педагогического мастерства, не полагались на экзамен, как на форму, которая помогла бы им понять, чему же они научили своих подопечных. Сомневаюсь, что найдется много педагогов, которые настолько плохо представляли себе, чему они научили обучаемых, что им остро нужны были экзамены для выяснения этого вопроса.

Более того, иногда я заранее объявлял студентам оценки, которые собирался поставить им на экзаменах, и ни разу «троечники» не подавали на меня жалобы за низкую оценку, хотя, зачастую, они составляли до половины группы. Причем, если отличник не подтверждал моё предположение, он получал то, на что ответил. Но это случалось редко.

Ещё реже я ошибался в хорошистах. Начальство в эту методику я не посвящал, а студенты ни разу меня не «заложили», ни прогоревшие отличники, ни, даже, троечники. Отчасти, невысокие оценки можно объяснить и тем, что на изучение философии и политической экономии (а без знаний философии нечего делать в теории экономики марксизма), как ни странно, в системе советского высшего образования отводилось преступно мало часов, что не позволяло подготовить из инженерной и художественной интеллигенции мотивированных советских людей, а тем более, умелых строителей коммунизма.

В подавляющем большинстве мировоззренческих вопросов они оставались на позициях воинствующих мещан, страдальцев-шопоголиков, карманных фигоносцев.

Отличные оценки я ставил достаточно скупо, но, вопреки давлению на меня со стороны руководства, мягко обвинявшего меня в либерализме, не помню, чтобы я поставил студенту неудовлетворительную оценку.

Я считал, что в слабых знаниях физиологически здорового обучаемого, в подавляющем количестве случаев, повинны сами педагоги, в том числе я, и примитивность утвержденных методик преподавания общественных наук в ВУЗах.

Между тем, даже при средней нормальной мотивации педагога, когда он не только зарабатывает деньги за счет учебных часов, но и немного воспитывает обучаемых, он способен, уже в период чтения лекций, по одному только выражению лиц учащихся и студентов, определить их отношение к предмету, их познавательный потенциал, который ещё полнее раскрывается при ответе учеников «у доски», а тем более, студентов во время проведения семинарских и практических занятий.

Но, даже самых успешных и перспективных студентов экзамены вынуждали погружаться в тупую зубрежку конспектов лекций и прибегать к помощи шпаргалок, а иногда и к взяткам, а представительниц прекрасного пола - к оказанию сексуальных услуг умышленно строгим экзаменаторам во время пересдачи.

Поэтому, могут сказать, что тестирование позволяет защитить ученика от произвола невзлюбившего его учителя, сексуально озабоченного преподавателя, который может поставить более низкую оценку, тем более, студентке, придравшись к третьестепенной оговорке на экзамене.

Но вряд ли этот довод можно считать убедительным, и вряд ли ради преодоления этой, не самой распространенной формы конфликта, стоило кардинально менять ВСЮ систему ОБУЧЕНИЯ и ВОСПИТАНИЯ в стране.

Если же учитывать туповатую реакцию ЭВМ на элементарную описку, вызванную нервозностью обстановки при тестировании, научность такой формы подведения итогов работы учителей и учеников не выдерживает критики. Месть добросовестной машины за описку сыграет в жизни испытуемого такую же злую роль, как и месть недобросовестного учителя.

Машину без натяжки можно назвать бесчеловечной. И это её качество усугубляется тем, что система ЕГЭ и любой другой формы тестирования исходит и из презумпции недобросовестности педагогов на всех этапах обучения, особенно, при подведении итогов учебно-воспитательной работы, и презумпции недобросовестности ученика.

Нельзя утверждать, что министерство образования сформулировало ради какой необходимости, ради достижения какой стратегической цели, личностные отношения между людьми, между поколениями следует не совершенствовать, а подвергнуть кастрации и заменить холодным «диалогом» с машиной?

Идя на ЕГЭ, ученик подвергается унизительным процедурам по изъятию средств связи, как это делается на пороге СИЗО и психиатрических лечебниц, за экзаменуемыми следят камеры слежения, точно так, как и за преступниками, террористами на улицах столиц во всех развитых рыночных странах.

Я, например, считал экзамен, всего-навсего, ещё одной формой обучения с высокой степенью внутренней мотивации обучаемого и, потому, имел систематические претензии со стороны руководства за то, что, каждый раз, когда они заглядывали в группу, то заставали меня за объяснением уже ответившему студенту того, что, на самом деле, относится к ответу на данный вопрос билета.

Ни на одной форме занятий студент не усваивал преподнесённый материал так хорошо, как на экзамене. После тестирования студент остается со своими ошибками, образно говоря, навсегда.

Все попытки формальными методами, инструкциями придать процессу преподавания заданные рамки, произрастали и произрастают из недопонимания большинством советских и современных педагогов того объективного обстоятельств, что идейно-политическое и научно-методическое содержание занятий в школе любого уровня, всецело определяются ЗНАНИЯМИ педагогов, их политическими пристрастиями, и никакие программы, никакой контроль не может сколь-нибудь существенно повлиять на содержание занятий, на то, чему и как педагог учит.

Т.е. педагог может педантично «натаскивать» ученика на «правильные» ответы тестов и, в то же время, дать понять молодому человеку насколько эта система идиотская, насколько идиотскими являются ответы, которые нужно зазубрить, чтобы обмануть церберов контроля.

Сегодня же министерство образования методом усиления контроля над чистотой проводимых экзаменов, пытается заставить всех обучаемых зазубривать стандартные ответы на множество совершенно дурацких вопросов, например, из области художественной литературы, над чем не раз хохотала широкая общественность на концертах Задорнова.

Фактически, в современной педагогике ставка уже сделана не на дальнейшее совершенствование и очеловечивание системы преподавания, не на выработку методик, ГАРАНТИРУЮЩИХ безусловную подготовку всесторонне развитой личности и педагога, и воспитуемого с высоким творческим потенциалом исследователя, а на установление системы контроля над усидчивостью обучаемого, над его способностью безропотно зазубривать предложенные, установленные министерством образования, словарные официальные «истины».

Именно, благодаря обезличке болонской системы, немалая часть молодых людей, как показала практика, свой первый крупный шаг во взрослую жизнь начали с успешного обмана горячо любимого государства.

Между тем, история показала, что существуют многочисленные методики, дающие минимальные сбои, минимальный отсев и, практически, обязательное усвоение знаний, крайне необходимых не только для осуществления простой жизнедеятельности, не только для выживания в самых экстремальных социально-политических и природно-климатических условиях, но и для творчества, и победы над самыми решительными и бесцеремонными конкурентами.

Кроме того, существует апробированная система Макаренко, который вообще не отбирал обучаемых и воспитываемых, не тестировал их, а принимал их такими, какими их сделали… гражданская война, белогвардейщина, беспризорность, бездомность и безграмотность масс в царской России.

Подавляющее большинство воспитанников Макаренко вышли во взрослую жизнь вполне социализированными и грамотными членами общества, благодаря обучению и воспитанию на основе основных положений теории марксизма-ленинизма.
Заключение. Ещё более мрачное, чем вступление

К моменту завершения работы над статьей пришло сообщение, свидетельствующее об усилении садистских тенденций в системе образования РФ.

«Рособрнадзор планирует создать Федеральный институт оценки качества образования. Об этом сообщил глава ведомства Сергей Кравцов в Новосибирске. В задачи института будет входить проведение исследований образования всех уровней и обобщение их результатов.[Хотя бы познакомили преподавателей РФ с именами тех гениев педагогики всех уровней, которые уже знают, как должно быть построено образование во всех предметных сферах. Иными словами, а судью, КТО…? - В.П. ]

- Использовать будем наработки федерального института педагогических измерений и технологию федерального центра тестирования, но попытаемся создать некий единый интегратор, который этой задачей бы занимался, - сказал глава Рособрнадзора. [Оборот «единый интегратор», кроме Кравцова, мог применить ещё и пан Голохвостов, герой известного кинофильма «За двумя зайцами», характеризовавшися страшной ученостью. - В.П.].

По его словам, результаты исследований качества образования будут использоваться для совершенствования стандартов учебно-методического обеспечения, а также повышения квалификации учителей. [«Совершенствование стандартов учебно-методического обеспечения…» Интересно, кто из учителей понял, чем им собираются помочь? Стандартом на все случаи педагогической жизни независимо от развития науки и практики? Нет, Голохвостов, всё-таки, отдыхает. - В.П.]. Кроме того, институт будет собирать данные о результатах всероссийских проверочных работ, которыми будут пользоваться школы для самодиагностики по итогам каждого учебного года. [А каким образом, данные всероссийских проверочных работ, с огромным трудом, можно сказать героически собранные институтом, школы будут использовать для самодиагностики?].

Уже в декабре 2015 года будет проведена пробная проверочная работа, а полностью система заработает в 2016 году». (ТАСС).

Ясно, что проект Рособнадзора уже одобрен Министерством образования и это означает, что никто в РФ не собирается реально повышать качество народного образования путем, например, системного повышения научной подготовки преподавателей.

Планируется, без ясной кадровой политики, создать ещё одну чиновничью структуру, которая будет иметь право, с элегантностью комара над ухом, ОЦЕНИВАТЬ КАЧЕСТВО образования реально работающих учителей.

Т.е. «телегу» всевозможных проверок, тестирований учеников и учителей, критериев, доносов, санкций опять впрягают впереди «лошади» научной и учебно-воспитательной работы педагогического состава, расширяют штат опричников за качеством хлыстов, супоней, шлей, оглобель и шор, которыми Рособрнадзор уже стреножил, стандартизировал и спеленал процесс образования и воспитания будущих поколений РФ.

Кроме того, интересно, сколько родственников руководящих работников Министерства образования и Рособрнадзора будут зачислены в штат института, этой очередной конторы «Рога и копыта» в системе образования РФ?

Правда, вслед за сообщением нашего великого инквизитора от педагогики, Кравцова, об учреждении федерального института контроля над качеством пыток при помощи тестов, т.е. о создании конторы, которой позавидовали бы и Остап Бендер с Корейко, пришло сообщение, что в кабинете министров запланировано сокращение и некоторых министерств, и некоторых федеральных ведомств. Будем держать кулаки, на всякий случай, а вдруг идея Кравцова окажется мертворожденной.

Как хочется, чтобы педагогам, этим героям невидимого фронта, просто дали поработать с детьми, студентами, профессионально, творчески, любовно.

В.А. Подгузов
Июнь - октябрь 2015

***
Источник.