Утраченный рай и левый центробанк
В предыдущей заметке мы остановили Голландию на том, что в результате длительной и изнурительной Тридцатилетней войны Европа таки отвоевала у испанских Габсбургов независимость для нее, попутно нанеся удар по мощи австрийских Габсбургов.
Для венецианской Гидры в Голландии наступили райские времена, но, как оказалось, ненадолго.
Налоговый рай
Начнем с того, что в Голландии был установлен идеальный налоговый режим - подоходный налог составлял лишь 1%, а доход ниже 300 флоринов вообще налогом не облагался. Оценка подлежащего обложению дохода от коммерции производилась самими предпринимателями.
То же относилось и к таможенным платежам: у купцов было право назначать таможенную стоимость ввозимых товаров по своему усмотрению, и последующая проверка была исключена. Отсутствовал прямой налог на наследство.
В целом, условия для ускоренного накопления капиталов были созданы идеальные. Утверждают, что в середине XVII в. голландские капиталы превышали совокупные капиталы всех остальных стран Европы.
Фискальные тяготы
Однако чудес не бывает - основные фискальные тяготы в Соединенных провинциях были перенесены на косвенные налоги, т.е. на потребителя. Все наблюдатели того времени отмечают, что ни одно государство не обременяло столь сильно косвенными налогами своих граждан.
Облагалось потребление вина, крепких напитков, уксуса, пива, всех видов зерна, разных сортов муки, фруктов, картофеля, сливочного масла, а также строительный лес и дрова, торф, уголь, соль, мыло, рыба, табак, курительные трубки, свинец, черепица, кирпич, все виды камня, мрамор. На каждый товар устанавливался свой налог.
Косвенные налоги приводили к высокой дороговизне жизни, обременяя простой люд. Поэтому успехам капиталов сопутствовало массовое обнищание.
Голландия была страной резких имущественных контрастов. Колоссальным состояниям противостояла нищенская зарплата мануфактурных рабочих и безысходная нужда крестьян. Низкий уровень заработной платы при самой высокой в тогдашней Европе стоимости жизни, 14-16 часовой рабочий день, огромные косвенные налоги, эксплуатация женского и детского труда - все это было характерно для «образцового» голландского капитализма, вызывавшего зависть у буржуазии других стран.
Даже труд моряков-матросов в голландском флоте оплачивался хуже, чем во флотах других европейских стран - капиталы жалости не имут. Касаясь одного из крупных государственных деятелей Голландии великого пенсионария де Витте, Маркс иронически замечает, что этот «великий патриот» прославляет в своих «Максимах» чрезмерное обложение народа «как наилучший способ развить в наемном рабочем покорность, умеренность, прилежание и… готовность переносить чрезмерный труд».
Дополнительный механизм накопления капиталов
В Венеции основным механизмом накопления капиталов была высокомаржинальная международная торговля, за монополизацию которой она и сражалась. В Голландии в полную силу заработал индустриальный механизм воспроизводства капиталов - за счет интенсивного товарного производства.
Для этого сложились все условия:
1) Голландия обладала несравнимо большим, чем Венеция населением,
2) вследствие конфискации земель католических феодалов в ходе противостояния с Испанией произошла капитализация сельского хозяйства, что высвободило массу рабочих рук,
3) восторжествовавший кальвинизм легализовал кредитный допинг - ссудный процент,
4) Тридцатилетняя война и навязанный Вестфальским миром режим ВТО превратили центральную Европу в индустриальную и товарную пустошь, требующую заполнения,
5) доминирование в международной торговле.
Голландская модель уже стала походить на реализованную несколько позже британскую. Тем не менее, вскоре Голландия уперлась в те же существенные ограничения, что и некогда Венеция, только на своем уровне: для развития фабричной промышленности явно не хватало территории, сырья и наемных работников. Как и Венеции, Соединенным провинциям приходилось тратить много сил и средств на борьбу с морем, которое постоянно заливало побережье, нанося огромный урон экономике.
Реализация морской стратегии
Задача монополизации морской торговли является составной частью морской стратегии, оформившейся еще в средиземноморье:
1) создание доминирующего военного и торгового флота,
2) монополизация морской торговли,
3) проекция финансовой мощи олигархии на континент. В середине XVII в. флот Голландии по численности судов и тоннажу превзошел флот всей Европы, а тоннаж торгового флота вдвое превысил Англию и Францию вместе взятых.
Современник г-н де Помпонн оценивал количество голландских судов в шесть тысяч, суммарный тоннаж достиг 600 тыс. т, на них были заняты 48 тыс. моряков. Присутствуют оценки, что на пике тоннаж торгового флота Голландии составил почти 75% общеевропейского. Для справки: тоннаж обычного голландского судна составлял 160 т при 8 человеках команды.
Как естественное продолжение морской компоненты стратегии видное место в доходах Голландии занял судовой фрахт: при плохом состоянии сухопутных дорог в Европе Голландия превратилась в мирового перевозчика грузов.
Также Голландия стала центром мирового судостроения. На рубеже XVII-XVIII вв. в ней одновременно строились сотни судов. Только в Амстердаме было несколько десятков верфей, а в конкурировавшем с ним Зандаме более шестидесяти. Масштаб служит наглядной иллюстрацией, почему продолжение венецианской стратегии требовало не города, а страны - реализовать подобное в Венеции не позволил бы дефицит человеческого ресурса.
Лидирующее положение судостроительной отрасли определялось новшествами и низкими издержками. Еще в XVI в. голландцы стали строить суда, получившие название «флейта», обслуживаемые сравнительно небольшим экипажем - на 20% меньше, чем на судах того же тоннажа. Это было большим достижением, поскольку затраты на команду были главным пунктом издержек фрахта. Упрощение конструкции и импортируемая оснастка также удешевляли строительство.
В период расцвета строительство судов обходилось в Голландии в полтора-два раза дешевле, чем в Англии, и существенно дешевле, чем в других странах. Часто на голландских верфях размещали свои заказы английские, венецианские, испанские, мальтийские судовладельцы.
Торговля
К средине XVII в. Голландия практически монополизировала торговлю между северными и южными странами Европы. В руках голландцев сосредоточилось около 70% балтийского судоходства - прощай Ганзейский союз. Оттеснив англичан, Голландия заняла первое место и во внешней торговле России. Несколько десятков голландских кораблей ежегодно посещали Архангельск, откуда вывозили русские меха, икру, смолу, поташ, пеньку, сало, иранский шелк, в отдельные годы хлеб.
В монополизацию океанской торговли основную роль сыграла голландская Ост-Индская компания. Включение в межконтинентальную торговлю требовало вступить в борьбу с туземцами, с испанцами и португальцами, монопольные права которых на колониальный мир были утверждены папскими буллами, и с подобными предприятиями других государств. В конце XVI начале XVII веков такого рода компании возникли почти одновременно сразу y нескольких государств. В Голландии образовался ряд подобных компаний. Их число к 1601 г. достигло пятнадцати. Взаимная конкуренция чуть не сгубила дело.
Далее прослеживается направляющая длань венецианских стратегий. В Венеции все торговые семьи регулярно заседали в стенах Большого Совета, что предоставляло возможность консолидировать действия олигархических капиталов для решения задачи завоевания торговой монополии. Голландии следовало лишь подогнать старые лекала под новые условия: государство в 1602 г. поставило цель консолидировать деятельность мелких предприятий.
Под его прямым протекторатом была создана объединенная голландская Ост-Индская компания. Главной ее целью было закрепление монополии торговли индийскими товарами за одним акционерным предприятием и запрет путей в Индию для остальных. Совет директоров ОИК и стал новым Большим Советом голландских капиталов.
«Теологическое» обоснование данной стратегии несколько позже оформил Джон Д. Рокфеллер, монополизировавший в свое время 95% нефтяной отрасли Северной Америки: конкуренция - это грех. «Наука» о безусловной благодати конкуренции предназначена для папуасов, которым предписывается плодить в ихтоварной экосистеме кучки мелких, постоянно грызущихся между собой «медвежат». Как сформулировали в «Диких картах» будущего. Форс-мажор для человечества» Сергей и Елена Переслегины:
«Основой капиталистической экономики и всей политики является «обратное золотое правило этики»: научи всех правильно жить, но сам живи по-другому».
Ост-Индская компания получила монополию торговли на всем пространстве Индийского и Тихого океанов с правом заключать от имени государства союзы и договоры, строить крепости, иметь военные сухопутные и морские силы, назначать чиновников всех рангов и т.д.
Монополия периодически продлялась вплоть до ликвидации компании в 1798 г. ОИК первая достигла показательных успехов: к 1669 г. стала самой богатой частной фирмой с 50 000 служащих и частной армией из 10 000 солдат. С основания и практически до закрытия она превосходила конкурентов по объему коммерческих операций, тоннажу флота, географическому охвату, принимала участие в политических спорах наряду с государствами.
Капитал британской Ост-Индской компании, организованной даже чуть ранее в 1600 г., значительно уступал голландской, что иллюстрирует, чья территория служила в тот момент операционной базой олигархических капиталов. Изначально созданная как чисто коммерческая, английская компания позднее была реорганизована по образу и подобию голландской: обрела под протекторатом государства государственные и военные функции, которые утратила только в 1858 году.
Первый Центральный банк
Формально банк Амстердама был создан в 1609 г. как муниципальный расчетный банк - через него обязали платить все местные налоги. К открытию банк получил серьезный «подарок». Выход из Антверпена в море проходил по устью Шельды, лежавшем в Зеландии - одной из голландских провинций. По совпадению, именно в 1609 г. Голландия блокировала его.
Сразу прервалась деятельность фондовой биржи и иностранных банкирских контор Антверпена, главного на тот момент торгового города Мира. Как следствие, половина вкладов в банк Амстердама перетекли в тот год из богатейшего Антверпена.
Одна из важнейших решенных банком задач - воспрепятствование обращению монет низкого качества, чему послужила его монополия на размен и погашение векселей номиналом свыше 300 флоринов. В Голландии насчитывалось свыше сорока монетных дворов. Погашение векселя неполноценными деньгами было обычным делом. Чеканка легковесных монет стала практикой, и монетные дворы, действуя в связке с менялами, были в этом заинтересованы.
Снижение качества монет в экономическом плане представляло собой форму налогообложения кредиторов. Банк навел порядок в чеканке монет: у эмитента векселя исчез стимул использовать легковесные монеты, поскольку депонируя их в банке перед погашением, он нес ощутимые потери в форме дисконта.
Защитив кредиторов, банк поспособствовал укреплению своей монополии в качестве расчетного центра Европы. Через него осуществлялось все больше и больше платежей. Всем торговым и финансовым домам Европы стало выгодно держать в нем свои счета, что сформировало депозитную базу и нарастило значимость банка как расчетного центра.
Не принимая ничего, кроме металлических денег, банк превратился в самого крупного оператора на рынке драгоценных металлов. Он обеспечил максимально свободный экспорт слитков металлов и металлических денег, чем создал дополнительные удобства вкладчикам. Они охотно соглашались на уплату всех его комиссий.
Банк Амстердама, как первый центробанк
1) упорядочил в интересах кредиторов денежную эмиссию,
2) превратился в крупнейшего оператора на рынке драгоценных металлов,
3) стал главным расчетным центром, позволив в полной мере вкусить прелесть регулярных безналичных расчетов.
После того как в 1694 г. олигархические капиталы эмигрировали в Англию, они тут же утратили интерес к банку Амстердама. Банк постепенно деградировал и в 1795 г. был ликвидирован.
Капитальное пополнение
Для полноты картины остановимся еще на одной из эмигрировавших в Голландию диаспор, привнесшей в нее немалый человеческий и финансовый капитал. Если в XVI и начале XVII вв. в Соединенные Северные провинции эмигрировали евреи-сефарды, то в процессе Тридцатилетней войны и особенно после нее туда массово стекались евреи-ашкеназы.
Малочисленных немецких ашкеназов выгнала в Голландию Тридцатилетняя война, тогда как самая многочисленная польская диаспора потянулась туда в результате событий на Украине, в Польше и в Литве.
Ашкеназы - субэтническая группа евреев, сформировавшаяся в центральной Европе. Есть две теории ее происхождения: рейнская - рассматривает их как потомков евреев, мигрировавших на земли Германии из Римской империи, и хазарская - утверждает, что ашкеназы являются потомками евреев, мигрировавших в Западную Европу после разгрома в X веке киевским князем Святославом Хазарии.
Проведенные генетические исследования приводят к прямо противоположным результатам, подтверждая каждую из теорий. Видимо, исходя из «пожеланий» исследователя.
Активное освоение евреями Польши началось в 1264 г., когда граф Болеслав из Калиша пожаловал евреям защищавшую их грамоту. Как итог, к XVI в. в Польше проживало 80 % всех евреев мира. Главная причина столь удачного сожительства проистекала из слабости королевской власти: польский престол не наследовался - короля избирал дворянский сейм.
А умение влиять на исход любых выборов в нужном направлении относится к профессиональной компетенции капиталов, в том числе и еврейских. Это позволяло им добиваться необходимых уступок и привилегий. Вот что о тех временах пишут сами еврейские источники:
«Эту страну Божественное Провидение избрало нам пристанищем на многие поколения, и здесь произошел духовный расцвет еврейского народа.
Спокойным временем для польских евреев был период, когда на польский престол взошел литовский князь Казимир IV в 1447 г. Он вывел евреев из-под юрисдикции католического суда и пожаловал им внутреннюю автономию.
Отныне спор между евреем и христианином подлежал только прямому суду короля, и принимались такого рода дела к рассмотрению только по показанию четырех свидетелей. Король передал евреям на откуп сбор податей, ежегодно пополнявших казну громадными суммами. Но с другой стороны, в глазах народа они превратились в ненавистных обирателей.
Король Сигизмунд II (1548-1572) перенес в своих владениях рыночный день с субботы на другой день недели, чтобы евреи могли принимать участие в ярмарках».
Последствием уступок и привилегий стала ненависть поляков к евреям:
«Многие из евреев, бежали на Украину, которая в то время принадлежала Польше, где стали управляющими в имениях польских панов и благоденствовали до страшного кризиса, разразившегося в 1648 году», ссылка.
И вот какая история приключилась с ними на Украине:
«Польша захватила Украину, и паны разделили между собой плодородные земли этой страны. Украинским крестьянам пришлось пойти работать на новых господ и обрабатывать для них земли, которые некогда принадлежали им самим.
Коренные жители Украины, казаки, страдали от притеснения католической церкви, к которой принадлежали поляки. Для взимания подати с украинских крестьян поляки пользовались услугами евреев. И хотя основными угнетателями были польские паны и деньги собирались для них, казаки видели главных своих врагов именно в евреях, отбиравших у них деньги. Поэтому они ненавидели евреев даже больше, чем поляков.
Долго ждали казаки избавления от ненавистной власти, пока не случилось событие, приведшее к взрыву. Богдана Хмельницкого, одного из казацких предводителей, жестоко оскорбил польский пан. Хмельницкий решил обратиться за справедливостью в королевский суд, но был с позором изгнан оттуда».
В отместку честолюбивый Хмельницкий поднял восстание, призвав на помощь своих недавних врагов - татар. «Вся Украина была открыта перед войсками Хмельницкого, которые, как хищные звери, набросились на беззащитных людей. Прежде чем убить, казаки долго пытали свои жертвы. Легче была участь тех, кто попал в руки татар.
Евреи бежали в крепости, которые стояли, как отдельные острова, среди моря восстания. Где силой, а где хитростью казакам удалось захватить многие из них. К городу Немирову казаки подошли под польскими флагами.
Думая, что идут поляки, жители города открыли ворота. С дикой свирепостью ворвались казаки в город, убивая и евреев, и поляков, 6 тысяч евреев погибло в тот день 1648 года. Город Львов также попал в осаду. Но за астрономическую сумму денег удалось уговорить украинско-татарские войска отойти от стен города.
Летом 1648 года были убиты десятки тысяч евреев, уничтожены сотни общин. В 1651 году война возобновилась, и банды Хмельницкого были почти разбиты. В поисках поддержки он обратился к московским властям с предложением присоединить Украину к России. Теперь казаки воевали в союзе с русскими. Вновь наступило время страданий для евреев.
На этот раз горькую чашу пришлось испить евреям Литвы. В каждом взятом городе русские и казаки убивали всех находившихся там евреев. Новая беда пришла, когда после ухода русских шведский король Карл X ворвался в Литву и Польшу. Р. Моше Равкаш писал:
«Произошло с нами написанное: “сбежал ото льва, встретил медведя” (Амос 5:19)».
Мало было евреям того, что они страдали от казаков, русских, татар и шведов. Теперь против них выступили и поляки под тем предлогом, что евреи, спасая свою жизнь, якобы, вошли в союз со шведами и выплатили им большую сумму денег. В Ланчике и в Калише поляки вырезали большинство евреев. Одновременно казаки перебили евреев Люблина.
В 1657 году Хмельницкий умер, а в 1660 году Польша заключила мир со Швецией. Время войн и убийств миновало, но Золотой Век польского еврейства остался позади.
По мнению одного из беженцев, в Польше в период с 1648 по 1660 годы погибло более 600 тысяч евреев. Беженцы из Польши и Литвы обратились за помощью к главам германских государств с просьбой предоставить им убежище. Многие поселились в Голландии и Италии», ссылка.
Именно в те времена и в Польше, и на Украине сформировались устойчивые архетипы, реликты которых, если задаться целью или же некорректно себя вести, несложно разбудить.
На чем еврейские источники не акцентируют внимание, так это на том, что евреи, помимо сбора налогов и податей, монополизировали шинкарство, ростовщичество и в значительной мере торговлю. Они как пылесосом высасывали капиталы из приютивших их социумов Польши, а затем и Украины, лишая их тем самым ресурса для развития.
Конечно, сколоченные в Польше и на Украине капиталы были меньше тех, что скопили сефарды на обслуживании международной торговли. Но и они внесли свой вклад в докапитализацию Голландии, куда был направлен существенный поток миграции ашкеназов, прежде всего, следует полагать, состоятельных.
Колониальная империя Нидерландов
Одна из самых обширных колониальных систем своего времени была создана ничтожной в геополитических масштабах территорией. Колониальная империя Голландии быстро расширялась и уже к началу XVIII в. включала в себя территорию Гвианы, Индонезии, фактории в Индии, на Цейлоне, Формозе, в Бразилии, Маврикий и множество др. территорий во многих частях мира.
Основными средствами захвата территорий и создания опорных пунктов и баз стали грубый обман, насилие, подкуп. Ниже пример Индонезии:
«К середине XVII в. голландская Ост-Индская компания вытеснила из Индонезии всех европейских соперников и установила свою монополию, послужив образчиком, которому подражали, но до которого не могли дотянуться компании других стран, в том числе и Англии. Компания выработала все характерные для колониальной политики методы и приемы подчинения и завоевания стран Востока.
Голландцы с отвратительной жестокостью навязывали свою монополию на источники пряностей мирному населению восточных островов Индонезии. Для удобства контроля над производством и вывозом пряностей компания разрешала их разведение лишь в определенных, строго ограниченных районах: гвоздики - на Амбоне, муската - на Банде.
Население остальных островов обязано было уничтожить все такие насаждения. Периодически направляемые голландские военно-морские экспедиции жестоко преследовали жителей за малейшие нарушения установленного режима.
Попытки обреченного на голод и доведенного до отчаяния населения выступить против подавлялись самыми бесчеловечными средствами. Подавление восстания на одном из островов архипелага Банда, например, привело к почти поголовному уничтожению всего населения. Захваченные в плен повстанцы были проданы в рабство, уцелевшие - загнаны в бесплодные горные районы, где они медленно погибали от голода.
На обезлюдевшем острове компания организовала при помощи голландских колонистов плантации муската, основанные на рабском труде. Земля распределялась между служащими компании в собственность с обязательством всю продукцию сдавать компании по твердым ценам. Плантаторам была разрешена систематическая охота за рабами на близлежащих к архипелагу Банда островах Индонезии. Широкая торговля рабами превратилась в крупную статью доходов компании.
Голландская компания первая в широких масштабах сформировала и стала использовать войска, навербованные из местного населения. Это обходилось гораздо дешевле, чем содержание европейских солдат, к тому же в большом количестве умиравших в условиях непривычного тропического климата.
Голландцы использовали для расширения и укрепления своей власти религиозную и национальную рознь, соперничество феодальных княжеств, войны за престолонаследие, народную антифеодальную борьбу. Сотни договоров и соглашений, навязанных местным правителям, равноправных вначале, кабальных по мере усиления компании, охраняли монополию голландцев.
Не довольствуясь монополией на внешнюю торговлю, компания превратила в свою исключительную привилегию торговлю таким жизненно важным продуктом, как соль, захватила в свои руки продажу опиума и организацию опиекурилен, игорных домов и т. д.», ссылка.
В целях сохранения монопольно высоких цен на европейском рынке в периоды их снижения, компания не останавливалась перед массовым уничтожением плантаций пряностей: «конкуренция - это грех». Такой ценой компания обеспечивала выплату высоких дивидендов акционерам.
Антиcистема и ее истоки
Главное отличие морских империй от континентальных в том, что они принципиально не образуют с подчиняемыми ими заморскими территориями единого социального организма. Симбиоз ограничивается выкачиванием из них всех видов первичных ресурсов.
Наличие непреодолимого водного инфраструктурного разрыва не позволяет колониям проецировать в метрополии свою боль, что провоцирует к образованию специфических социальных систем - антиcистем, о которых писал Н. Гумилев.
Антиcистема - целостность людей с негативным мироощущением, отрицающая сложность и многообразие мира во имя абстрактных целей, например, той же прибыли. Ядро антиcистемы в целях подчинения ее рабочего тела намеренно генерирует социальный яд, отравляющий жизнь и разрушающий системные связи периферийныхэтносов.
Тем самым антиcистема имеет тенденцию к упрощению - уменьшению общей плотности системных связей. Ее идеология противопоставляет себя этнической традиции - культурной, хозяйственной, политической, мировоззренческой. Антиcистема всегда стремится к моральному уничтожению периферийных этносов, из активных представителей которых инкорпорирует своих новых членов, тем самым ослабляя эти этносы.
Постепенно деградирует в интегральной сложности, из-за чего теряет жизнестойкость и устойчивость. Классической антиcистемой была иудейская Хазария.
Если следовать истине, то в колониях бесчинствовали не голландцы, там лютовал Капитал, который сразу же начал генерировать в колониях антиcистему. Капитал является ключом, который отпирает в глубинах подсознания ящик Пандоры, хранящий Инстинкты в их чистом виде.
Он пробуждает самые древние архетипы, до того сдерживаемые моралью, тем самым де-факто
возвращает человека в состояние зверя, формально в «цивильном» обличье. Расчеловечивание лакируется специфической парадигмой богоизбранности, трактуемой в биологическом ключе.
Такого рода избранность подсознательно подразумевает доминирование, т.е. следование избранного жестоким инстинктам территориально-иерархического контурасознания, со всеми вытекающими для находящихся ниже в иерархической пирамиде печальными последствиями.
Христианство отрицает якобы богоизбранность, производную от биологических инстинктов человека. Христос от имени Бога заявил в мир протест против инстинктов доминирования - Бог любит всех, пред ним все равны, у него нет избранных и дорога к нему открыта для всех. Сделав упор на грехи земной церкви, протестанты заявили затем протест на протест, в рамках которого восстановили отринутую Христом богоизбранность. Это была операция по демонтажу сути Христианства в интересах Той Силы, которой потребовалась опора на злую мощь инстинктов.
Предельной внетеологической формой протестантизма является фашизм - вульгарная, националистическая форма избранности. В любом случае и протестантизм, и фашизм являются протестом против Бога за свободу выражения иерархических инстинктов в их очищенном от культурных наслоений виде.
Фашизм попросту научились инсталлировать в те социумы, которые теологически слабо восприимчивы к богоизбранности. Для этого, как оказалось, достаточно вырвать людей из церкви и погрузить их в соответствующее задаче напряженное информационное поле.
После выполнения социумом назначенной ему черной работы избранность затем несложно деинсталлировать, попутно погрузив социум в чувство вины. Удобно и практично.
Следует отметить, что общим местом стало крепить ярлык «фашист» тем, кто не приемлет любые формы избранности.
Такая вот очередная этическая инверсия в качестве активной защиты. Но вернемся к Голландии.
А. ОноприенкоМарт 2015
Окончание главы следует.
Источник.